Теперь все присутствующие официально ценители нишевого контента🤌

Карта каналов по философии

Лучшая доступная философия
● Философское кафе — редакция журнала Финиковый компот и Евгений Логинов (МГУ)
● Insolarance cult — медиа легендарного подкаста
● Extended Surreality — Александра Танюшина (МГУ) о современной медиакультуре, цифровой философии и диджитал-арте
● здесь были драконы — Эпистемолог Алексей Кардаш (Беларусь)
● Моральная крыса — этика и либертарианство Константина Морозова (ИФ)
● неискусственный интеллект — новостной дублер одноименного подкаста (МЦИС)
● Renovatio — греческая и средневековая культура (МГУ)
● Безутешная русская философия — о русской философии, литературе и много другом от Николая Герасимова

Нишевые каналы
● Кафедра Истории Безуспешной философии — непревзойденный юмор Андрея Коченкова (РГГУ), совмещенный с эссе о философии восприятия
● YALDABOGOV — дублер одноименного стрима Васила
● UAnalytiCon — великое екатеринбургское сообщество исследователей и конференция
● Философия обиженного языка — великолепный историк философии Максим Евстигнеев (ВШЭ)
● Skepticfallacy — эпистемология, метафилософия и политическая философия Максима Воробьева (Тель-Авив)
● Душный синтаксис — логика и находки Максима Ростовцева (МГУ)
● Травяной сбор трюизмов — математика, литература и философия Арсена Вольского (Речесущество Страдающее, Новосибирск)
● Analytics — чат регулярных встреч по чтению статей (ВШЭ)
● S — логика и формальная философия Алексея Кренева
● Чат по логике
● Логика и метаматематика — общеобразовательное

Публичные философы сознания, тяжелая весовая категория
● Антон Кузнецов — звезда YouTube (МГУ, МЦИС)
● Беседин — а также Новое время (МГУ, МЦИС)
● PhiloStalkeR — легендарные схемы и доклады Матвея Сысоева (ИФ)
● Ленивый Философ — редкие, но качественные и откровенные эссе Богдана Фауля (СПб ВШЭ)
● Алексей Павлов — а также теология (ИФ)
● Эннеадов — пронзительные эссе и провокации Ивана Девятко (МГУ): дуализм, теология, метафилософия
● α-версия мудрости — Тарас Тарасенко (МГУ): а также стримы, метафизика, аниме и супергерои

История философии и лингвистика
● Antibarbari — греко-латинский клуб Вышки
● παραχαράττειν τὸ νόμισμα — античная философия и классическая филология
● RAntiquity — античная информатика Ольги Алиевой
● NUMINOSUM — Сергей Бородай (ИФ) обо всем

Новостные и институциональные каналы
● Блокнот философа — лучшее о конференциях и жизни ВШЭ
● Философская афиша
● Формальная философия (ВШЭ) — новости лаборатории
● Будущее грядет (МГУ) — когнитивные науки
● Философский факультет МГУ
● Казань философская
● Институт философии (РАН)
● Сектор современной западной философии (РАН)
● ИФПР СО РАН, а также КМУЧ-2024 — новосибирская конференция
● Околофилософия в КФУ — архив материалов

[Продолжение]

В широком понимании репрезентации, предложенном Тайлером Бёрджем и которое мне очень нравится, нечто обладает репрезентирующей способностью, если оно представляет X как Y. Это справедливо как для восприятий, так и для суждений. В это представление репрезентации укладываются и аффордансы Гибсона, и сенсомоторные понятия Ноэ. Животное репрезентирует вон ту тень под деревом как подходящее укрытие. Ему не нужно иметь рефлексивный доступ ко всем критериям подходящего укрытия. И Гибсон, и Ноэ, вероятно, опасались трактовки репрезентации в картезианском духе или «теории идей», предполагающим, что в репрезентации должен фигурировать некий прокси-объект, ментальная картинка или универсалия, опосредующие контакт с миром. Но это не единственный и на мой взгляд не самый лучший способ думать о репрезентирующих функциях восприятия или суждения.

Люк Бёрджис считает, что работу миметической теории Рене Жирара демонстрирует культ кошек. Собаки стыдятся и прячутся от нашего взгляда, когда их ругают, тоскуют в одиночестве и безудержно радуются при появлении хозяев. Котики, как правило, более независимыми и переменчивыми. Они будто справились бы и без нас, им не нужны мы чтобы желать заниматься своими кошачьими делами. Они не подражают нашим желаниям, но словно исторгают собственные из самой своей кошачьей натуры. Этой своей автономность они так притягательны.

Я уже писал о неожиданных ссылках на экологического психолога Джеймса Гибсона у раннего Макдауэлла (они также встречаются у Макдауэлла в «Mind and World»), но теперь я нашёл их и у Гарета Эванса. Причём, не на «Экологический подход к зрительному восприятию», а на менее известную работу «The Senses Considered as Perceptual Systems», что наводит на мысль, что Гибсон в целом был популярен в то время в Оксфорде. Эванс почти дословно повторяет гибсоновское определение восприятия как процесса сбора информации перцептивной системой, противопоставляя его «традиционному» взгляду, согласно которому восприятие предполагает классификацию посредством понятий. Я почти уверен, что именно эти гибсоновские интуиции подвели Эванса к идее информационной связи с миром и к понятию неконцептуального содержания.

В общем, испытываю восторг от того факта, что к Гибсону восходят и энактивизм, и современный прямой реализм (а.к.а. дизъюнктивизм), так теперь и нон-концептуализм (и все три вещи мне симпатичны!). Теперь я знаю, кому будет посвящена первая глава моей будущей диссертации (осталось дожить).

Масштабы рекламной компании этого бэнгера конечно не перестают удивлять

Завтра заканчивается приём тезисов на Never Ending Conference, посвященную снам. А буквально на днях вышел сборник, посвященный проблемам сновидений и памяти, электронная версия которого находится в открытом доступе. Там множество любопытных исследований.

Меня зацепила статья Рэбекки Копенхевер, которая пытается помирить интенционализм и прямой реализм в объяснении снов, т.е. описать сновидения как репрезентирующие состояния, которые при этом не знакомят нас ни с какими событиями или объектами. Прямой реализм одобряем.

Фиона Макферсон (кажется единственная в сборнике, кого мне приходилось читать раньше) исследует, каким образом сны создают ощущение, подобное реальному восприятию. Она защищает идею, согласно которой во сне есть квазиперцептивные элементы (а не только работа воображения и памяти). По ходу статьи от Макферсон достается Юму за его взгляд о воспоминаниях и воображениях как о менее интенсивных ощущениях. Очень веселая статья.

Читайте, подавайтесь на NEC, смотрите сны

Мудро

Пару дней назад миру показали "новый путь в будущее" — крысе по имени Пифия успешно имплантировали электроды в мозг, после чего её научили дискриминировать два разных сигнала, закрепив за одним сигналом поведение в виде нажатия правой кнопки, а за другим — левой. Что-то такое, кажется, делали ещё 70 лет назад (ровно 70: Olds, J., & Milner, P. (1954). Positive reinforcement produced by electrical stimulation of septal area and other regions of rat brain. Journal of Comparative and Physiological Psychology, 47(6), 419–427). Однако в нашем случае сигналы на электроды подавал ИИ, поэтому это уже совсем другое дело.

Конечно, больше это похоже на реализацию мысленного эксперимента философа. С точки зрения поведения, крыса с электродами в голове, подключённая к ИИ, отвечает на вопросы по физике и биологии. Крыса Пифия почти идеально репрезентирует когнитивную модель сознания Деннета, поскольку сигналы от одного из когнитивных модулей расширенной крысы превращаются в склонности к аналогам речевого поведения в виде нажатия кнопок "да" и "нет". И, тем не менее, всем совершенно ясно, что собственно крыса в расширенной крысе выполняет очень скромную функцию — модуль "нажми кнопку Да/нажми кнопку Нет". Было бы гораздо милее и гуманнее, если бы ИИ с синтезатором давал крысе речевые команды, и та следовала бы им. Но тогда происходящее нельзя было бы охарактеризовать как революцию, и менее убедительно звучали бы слова, что уже следующим шагом крыса сама будет кое-что понимать. Справедливости ради, сами авторы эксперимента очень честно заявляют, что по хорошему цель эксперимента — проверить работу электродов и электроники.

Но тут есть над чем подумать. Один из способов утверждать, что крыса на самом деле не понимает заданных ей вопросов, заключается в том, что крыса не может никаким образом продемонстрировать понимание тех оснований, по которым на вопрос "два плюс два — пять?" нужно ответить "нет" (вернее, нажать правую кнопку). Используя такую стратегию, правда, мы окажемся в неприятной ситуации, в которой оказались Селларс, Дэвидсон, Брэндом, Деннет и в некоторой степени Эванс и Макдауэлл. Животное не сможет привести никаких оснований ни для каких своих действий — у него просто нет языка. По мысли упомянутых философов, мышление, опыт, практическая рациональность и даже восприятие (или то, что мы в обыденном языке этими вещами именуем) возможны только если сопровождаются рефлексивным осознанием (или возможностью занять подобную рефлексивную позицию) тех условий, по которым нечто нужно сделать, или нечто в восприятии является таким-то и таким-то, и так далее. Без всего этого крысы не в большей степени понимают свои крысиные дела, чем задаваемые им вопросы. Содержания их ментальных актов могут быть лишь приписаны нами как интерпретаторами их поведения.

Но сам эксперимент с крысой Пифией показывает, что такой взгляд искажает представление об опыте животных. Мы считаем, что крыса не знает ответов на задаваемые ИИ вопросы не просто потому, что крыса не может знать или понимать хоть что-либо, будучи не способной обладать лингвистически оформленными мыслями. К примеру, если бы вместо ответов на вопросы ИИ направлял бы крысу в её путешествии по лабиринту, посылая сигналы, в ответ на которые крыса предварительно была бы обучена поворачивать налево или направо, мы не в большей степени считали бы, что крыса знает устройство лабиринта или знает, как его пройти. При этом обучись крыса этому самостоятельно, мы были бы склонны приписывать ей такое знание. Не потому, что крыса обладала бы чем-то подобным убеждению. Но потому, что крыса успешно репрезентирует пространственные свойства лабиринта и собственное положение в нем, необходимые для его прохождения. Крыса Пифия точно знает, как нажимать на кнопки. И когда она нажимает на кнопки, она не подобна лунатику, приписать интенциональный характер поведению которого способен только внешний наблюдатель.

Приходите почитать Рут Милликан с Максимом Евстигнеевым!

Лорн Фолкенштейн назвал это примечание Канта в Дедукции "настолько бредовым, что с его помощью можно защищать абсолютно любую позицию" [относительно когнитивной роли созерцаний].