Про Сирию и убежавших командиров
Те, кто следил за недавними печальными новостями из Сирии, читали, что там тысячи военных без боя оставляли позиции, бросали свои автоматы, бронетранспортёры и танки, - и драпали.
С объяснением, что «наши командиры убежали»
Действительно в этой арабской республике десятки и сотни армейских офицеров «ударили по тапкам» с передовых позиций за несколько часов до атаки бородачей из Идлиба.
Или сразу после начала наступления джихадистов.
На Ближнем Востоке чрезвычайно популярны теории заговора. И потому исчезновение командира или начальника обычно трактуется не только как «он знает, что сопротивление бесполезно», но и как «его купили, он всех нас тут продал».
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Те, кто следил за недавними печальными новостями из Сирии, читали, что там тысячи военных без боя оставляли позиции, бросали свои автоматы, бронетранспортёры и танки, - и драпали.
С объяснением, что «наши командиры убежали»
Действительно в этой арабской республике десятки и сотни армейских офицеров «ударили по тапкам» с передовых позиций за несколько часов до атаки бородачей из Идлиба.
Или сразу после начала наступления джихадистов.
На Ближнем Востоке чрезвычайно популярны теории заговора. И потому исчезновение командира или начальника обычно трактуется не только как «он знает, что сопротивление бесполезно», но и как «его купили, он всех нас тут продал».
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍36
Рискованно, импульсивно, но правильно
На Ближнем Востоке в чрезвычайной ситуации командир должен быть на виду – и своим поведением показывать, что он полон оптимизма и уверенности в делах.
Наше месторождение на севере Ирака впервые обстреляли ракетами в самом конце июня 2022 года. Три дня подряд по один-два прилёта в день.
Я всё это время был на месторождении.
Поняв, что дело принимает серьёзный оборот, на третий день приехал генеральный директор, суровый бородатый австралиец лет 60-ти.
Собрались кризисной командой в нашей обычной конференц-комнате в главном здании на месторождении.
Начальник службы безопасности напомнил, что здание сделано из сэндвич-панелей. Считай, что картонное. То есть близкого разрыва боеприпаса не выдержит.
Да и разлетающиеся осколки, если что, насквозь прошьют стены – и покромсают тех, кто внутри.
Так что, резюмировал главный секьюрити, если завоет сирена тревоги, всем надо кидаться на пол. А ещё лучше залезать под стол. Благо что длиннющий стол там был с толстой столешницей и мощным основанием и выглядел так, как будто может пережить ядерный удар.
Мы всё ещё были в этом кризисном центре, когда через пару часов завыла сирена – очередная атака!
Мы - полудюжина начальников - переглянулись между собой. На пол никто не кидался и под стол никто не лез.
Тут директор вскочил и пошёл к двери - и по коридору к выходу из здания. Смотреть откуда идут прилёты и куда по нам прилетает. Мы все – за ним.
Выскочили из здания.
Откуда и куда по нам прилетает мы так не увидели – только слышали буханье разрывов.
По-хорошему, бежать наружу мало того, что не имело смысла – так ещё и было откровенно рискованно. При неудачном стечении обстоятельств одним попаданием «выкосило» бы практически весь менеджмент.
Но для первых дней обстрелов это оказалось хоть и спонтанным, но очень верным действием.
Возможно, это тоже сыграло свою роль в том, что наше предприятие продолжало работу в обычном режиме.
Как-то так это работает про видимость начальников на Ближнем Востоке в чрезвычайной ситуации.
По крайней мере, по моему опыту.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
На Ближнем Востоке в чрезвычайной ситуации командир должен быть на виду – и своим поведением показывать, что он полон оптимизма и уверенности в делах.
«Где должен быть командир? Впереди! На лихом коне!» — фраза из кинофильма «Чапаев» (1934).
Наше месторождение на севере Ирака впервые обстреляли ракетами в самом конце июня 2022 года. Три дня подряд по один-два прилёта в день.
Я всё это время был на месторождении.
Поняв, что дело принимает серьёзный оборот, на третий день приехал генеральный директор, суровый бородатый австралиец лет 60-ти.
Собрались кризисной командой в нашей обычной конференц-комнате в главном здании на месторождении.
Начальник службы безопасности напомнил, что здание сделано из сэндвич-панелей. Считай, что картонное. То есть близкого разрыва боеприпаса не выдержит.
Да и разлетающиеся осколки, если что, насквозь прошьют стены – и покромсают тех, кто внутри.
Потому здание обложат мешками с песком. Но не сегодня. Всё в процессе – но пока ещё не сделано.
Так что, резюмировал главный секьюрити, если завоет сирена тревоги, всем надо кидаться на пол. А ещё лучше залезать под стол. Благо что длиннющий стол там был с толстой столешницей и мощным основанием и выглядел так, как будто может пережить ядерный удар.
Мы всё ещё были в этом кризисном центре, когда через пару часов завыла сирена – очередная атака!
Мы - полудюжина начальников - переглянулись между собой. На пол никто не кидался и под стол никто не лез.
Тут директор вскочил и пошёл к двери - и по коридору к выходу из здания. Смотреть откуда идут прилёты и куда по нам прилетает. Мы все – за ним.
Выскочили из здания.
Откуда и куда по нам прилетает мы так не увидели – только слышали буханье разрывов.
(Куда прилетело – поняли позже по докладам с мест. А откуда летело – сообщили охранники с вышек на холмах)
По-хорошему, бежать наружу мало того, что не имело смысла – так ещё и было откровенно рискованно. При неудачном стечении обстоятельств одним попаданием «выкосило» бы практически весь менеджмент.
Но для первых дней обстрелов это оказалось хоть и спонтанным, но очень верным действием.
Среди местных рабочих, как оказалось, бродили (и «подогревались» искусственно) обычные для Ближнего Востока для таких обстоятельств слухи.
Мол, начальство «свалило», «бросило нас тут всех погибать».
А тут люди увидели, что начальство не то что не свалило, так ещё и дополнительные люди (в лице гендира) приехали. Причём ходят, что называется, «на смелом» - вглядываются в небо под завывания сирены.
Возможно, это тоже сыграло свою роль в том, что наше предприятие продолжало работу в обычном режиме.
А ближе к ночи нас срочно вызвали на соседний от завода участок, где шло строительство второй очереди. Там вспыхнула настоящая паника.
Тамошнего проектного начальства на момент чрезвычайной ситуации на месте не было, и быстро приехать они не сумели.
И к полуночи сотни турецких рабочих стали в панике собирать чемоданы и уезжать. Та стройка замерла на полгода.
Как-то так это работает про видимость начальников на Ближнем Востоке в чрезвычайной ситуации.
По крайней мере, по моему опыту.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍86❤13🤔13
Forwarded from Пушкин в Африке
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Боимся даже представить, из чего сделаны его пятки.
#видеодня
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
👍30🤔13😢6😁2
Предложили помахать кайлом
Увидел кирку - и мне вспомнилась история, которая случилась со мной несколько лет назад в Западной Африке около нашего золоторудного прииска.
Руднику надо было копать ещё один карьер, но выбранное геологами место облюбовали несколько сотен нелегальных старателей.
И вот мы поехали на точку, чтобы официально уведомить нелегалов, что часики-то тикают – и что через две недели тут начнутся наши работы.
Требовалось напомнить, что это территория нашей лицензии, и ко времени «Ч» копателям-неформалам надо освободить площадку.
В общем, всё по классике: "это наша точка, мы тут работаем, люди в курсе, я Хмель, это мои близкие" (с)
В разговорах с большой хаотичной толпой надо звучать максимально авторитетно – чтобы у людей не было мысли, что это не точно, что всё может перемениться, или что от ситуации можно как-то отпетлять.
Потому от рудника нас поехало трое начальников.
Вокруг нашей троицы моментально собралась толпа.
Когда главный юрист сообщил, что все старатели должны уйти, то толпа предсказуемо возмущенно зашумела. Кто-то что-то кричал. Несколько человек, перебивая друг друга, пытались что-то объяснить – причём каждому из нас трёх по отдельности.
Многие в толпе держали в руках или на плече самодельное кайло (она же кирка) – именно этим инструментом нелегальные старатели пробивали штольни вглубь земли. Увесистая деревянная рукоять заканчивалась комелем, из которого вбок торчал бармалейского вида стальной коготь.
Вдруг один из стоящих вплотную ко мне старателей снял с плеча этот колотильно-дробильный агрегат – и начал совать его мне в руки, что-то мне объясняя и жестикулируя. Он выглядел очень расстроенным и взвинченным.
Оказалось, что он предлагает мне поработать тут, как работают они. Помахать кайлом и убедиться, как непросто они зарабатывают здесь себе на хлеб с маслом.
Я, понятное дело, вернул ему его кирку.
Наша миссия закончилась успехом. Через две недели место опустело, и там начали копать карьер.
Не то чтобы сующий мне свою кирку изыскатель меня чем-то удивил или расстроил.
Но вот, как видите, чем-то тот случай запал мне в память.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Забористое видео от одного из русскоязычных тг-каналов, пишущих про Африку - там африканский кузнец собственной пяткой доводит до совершенства докрасна раскаленное (!) острие. Умелец делает кирку для разбивания горной породы.
Увидел кирку - и мне вспомнилась история, которая случилась со мной несколько лет назад в Западной Африке около нашего золоторудного прииска.
Руднику надо было копать ещё один карьер, но выбранное геологами место облюбовали несколько сотен нелегальных старателей.
И вот мы поехали на точку, чтобы официально уведомить нелегалов, что часики-то тикают – и что через две недели тут начнутся наши работы.
Требовалось напомнить, что это территория нашей лицензии, и ко времени «Ч» копателям-неформалам надо освободить площадку.
В общем, всё по классике: "это наша точка, мы тут работаем, люди в курсе, я Хмель, это мои близкие" (с)
В разговорах с большой хаотичной толпой надо звучать максимально авторитетно – чтобы у людей не было мысли, что это не точно, что всё может перемениться, или что от ситуации можно как-то отпетлять.
Потому от рудника нас поехало трое начальников.
Вокруг нашей троицы моментально собралась толпа.
Начальник юридического отдела (гвинеец в тёмных очках и синей рубашке, на фото говорит и жестикулирует) доносил главный мессидж.
Стоящие рядом я и начальник службы безопасности (белый мужчина с бородкой и седой головой, в жёлтой спецовке) молча олицетворяли собой корпоративную непреклонность.
Когда главный юрист сообщил, что все старатели должны уйти, то толпа предсказуемо возмущенно зашумела. Кто-то что-то кричал. Несколько человек, перебивая друг друга, пытались что-то объяснить – причём каждому из нас трёх по отдельности.
Многие в толпе держали в руках или на плече самодельное кайло (она же кирка) – именно этим инструментом нелегальные старатели пробивали штольни вглубь земли. Увесистая деревянная рукоять заканчивалась комелем, из которого вбок торчал бармалейского вида стальной коготь.
(На врезке слева внизу можно рассмотреть подробнее это сумрачное порождение африканского гения).
Вдруг один из стоящих вплотную ко мне старателей снял с плеча этот колотильно-дробильный агрегат – и начал совать его мне в руки, что-то мне объясняя и жестикулируя. Он выглядел очень расстроенным и взвинченным.
Оказалось, что он предлагает мне поработать тут, как работают они. Помахать кайлом и убедиться, как непросто они зарабатывают здесь себе на хлеб с маслом.
Я, понятное дело, вернул ему его кирку.
Наша миссия закончилась успехом. Через две недели место опустело, и там начали копать карьер.
Не то чтобы сующий мне свою кирку изыскатель меня чем-то удивил или расстроил.
Работа корпоративного антрополога во многом и заключается в том, чтобы говорить «вам пора отсюда съезжать» разным, в общем-то, неплохим людям, - а я как-никак занимаюсь корпоративно-антропологическим ремеслом уже два десятка лет.
Но вот, как видите, чем-то тот случай запал мне в память.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍54😢18🤣3😁2🤔1
Серпом по нечисти
После поста, где в иракском чиновничьем кабинете обнаружился внезапный серп, Yana Kondrusevitch нашла ещё один такой же сельхозинструмент!
В книжке ей попалась фотография, как заткнутый за обрешётку крыши серп в русском доме служил оберегом от нечистой силы!
Возможно, и в ближневосточных краях острое орудие приладили к стене как защиту от злых чар!
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
После поста, где в иракском чиновничьем кабинете обнаружился внезапный серп, Yana Kondrusevitch нашла ещё один такой же сельхозинструмент!
В книжке ей попалась фотография, как заткнутый за обрешётку крыши серп в русском доме служил оберегом от нечистой силы!
Возможно, и в ближневосточных краях острое орудие приладили к стене как защиту от злых чар!
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍43❤10
В чём проблема «замарать руки»?
В комментариях ко вчерашнему посту Anthoseroton интересуется:
Причина не махать киркой в той ситуации, конечно, была.
Если смотреть с точки зрения КОРПОРАТИВНОЙ антропологии, если говорить об интересах бизнеса.
У нас был мессидж, который мы должны были донести до людей:
Это сообщение, которое мы должны были донести, пребывая в начальственной позиции.
«Коммуникация сверху вниз», если хотите.
Уверен, для антрополога-исследователя предложение провести день, рубя киркой породу вместе с нелегальными старателями, было бы более чем заманчиво! Тем более, что сами предлагают!
Но здесь конфликт ролей.
Если ты корпоративный антрополог на должности начальника департамента по социальным вопросам, то ты просто не можешь себе позволить так себя вести.
Ты бы подставил компанию, на которую ты работаешь.
1️⃣ первое
Ты снизил бы свой статус тем, что меняешь свои планы, легко соглашаясь на предложение какого-то первого встречного.
Этим ты создаёшь представление, что компанию (олицетворением которой ты являешься) легко «прогнуть».
После такого компанию тут же начнут «пробовать на прочность», пытаться «прогибать».
2️⃣ второе
Ты снизил бы свой статус тем, что соглашаешься «замарать руки», «запылиться», делать «грязную», непрестижную работу, заниматься тяжёлым физическим трудом.
3️⃣ третье
Если ты попробовал рубить руду вместе с тамошними копателями, ты создал бы впечатление, что требование нелегальным старателям уйти – оно negotiable, то есть оно обсуждаемо.
Типа мы же товарищи, на равной позиции. Вот и требование уйти в этом случае из инструкции превращается в товарищеский тет-а-тет.
3️⃣ четвертое
Что означает снизить свой статус во время переговоров? Какие последствия?
Ты как бы встал на одну доску с нелегальными копателями, ты один из них. Они, может, и воспримут с радостью и улыбками тебя за своего. Вот только освобождать земельный участок не будут.
Потому как требовать ты от них ничего не можешь. Ибо ты свой и равный.
Есть твоё мнение («вам надо уходить»), а есть противоположное мнение 400 человек («мы никуда не уйдём»). Четыреста к одному. Счёт не в твою пользу.
Вот такие причины
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
В комментариях ко вчерашнему посту Anthoseroton интересуется:
«Если не секрет, есть ли с точки зрения антропологии причина, по которой киркой махать было нельзя?»
Причина не махать киркой в той ситуации, конечно, была.
Если смотреть с точки зрения КОРПОРАТИВНОЙ антропологии, если говорить об интересах бизнеса.
У нас был мессидж, который мы должны были донести до людей:
«Это наша лицензионная территория. Через две недели мы начинаем тут работать. Вам надо уйти»
Это сообщение, которое мы должны были донести, пребывая в начальственной позиции.
«Коммуникация сверху вниз», если хотите.
Что, к слову, представляло дополнительные риски. Надо было донести мессидж «сверху вниз» в ситуации, когда тебя окружают десятки разгневанных мужиков (многие из которых нелегалы во всех смыслах – из разных африканских стран, часто без документов). Могли и по башке тюкнуть (прецеденты в отрасли и в той стране бывали).
Уверен, для антрополога-исследователя предложение провести день, рубя киркой породу вместе с нелегальными старателями, было бы более чем заманчиво! Тем более, что сами предлагают!
Но здесь конфликт ролей.
Если ты корпоративный антрополог на должности начальника департамента по социальным вопросам, то ты просто не можешь себе позволить так себя вести.
Ты бы подставил компанию, на которую ты работаешь.
1️⃣ первое
Ты снизил бы свой статус тем, что меняешь свои планы, легко соглашаясь на предложение какого-то первого встречного.
Этим ты создаёшь представление, что компанию (олицетворением которой ты являешься) легко «прогнуть».
После такого компанию тут же начнут «пробовать на прочность», пытаться «прогибать».
2️⃣ второе
Ты снизил бы свой статус тем, что соглашаешься «замарать руки», «запылиться», делать «грязную», непрестижную работу, заниматься тяжёлым физическим трудом.
Да что там говорить… При кое-каких важных переговорах на Глобальном Юге мы, чтобы переместиться с одной точки на другую на 30 метров по ровной чистой асфальтовой дороге, велели подъехать своим машинам, садились в «лэндкрузеры», ехали 30 метров, выходили…
Потому как статусный человек не ходит пешком. Идущий пешком – не статусный человек (исключение: если он хочет явить себя народу, но тогда его окружает полтора десятка людей свиты).
3️⃣ третье
Если ты попробовал рубить руду вместе с тамошними копателями, ты создал бы впечатление, что требование нелегальным старателям уйти – оно negotiable, то есть оно обсуждаемо.
Типа мы же товарищи, на равной позиции. Вот и требование уйти в этом случае из инструкции превращается в товарищеский тет-а-тет.
3️⃣ четвертое
Что означает снизить свой статус во время переговоров? Какие последствия?
Ты как бы встал на одну доску с нелегальными копателями, ты один из них. Они, может, и воспримут с радостью и улыбками тебя за своего. Вот только освобождать земельный участок не будут.
Потому как требовать ты от них ничего не можешь. Ибо ты свой и равный.
Есть твоё мнение («вам надо уходить»), а есть противоположное мнение 400 человек («мы никуда не уйдём»). Четыреста к одному. Счёт не в твою пользу.
Вот такие причины
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍85❤8😢7🤔2
Шоб я так жил 😁
Во минувший вторник меня пригласили на открытие выставки «Драгоценности! Блеск русского двора» в Государственном историческом музее.
Можно было взглянуть на повседневную жизнь царских особ во всей красе, из собрания Бриллиантовой кладовой Эрмитажа.
Предметы из этого собрания ювелирных шедевров приезжают в столицу нечасто.
Большая часть того, что хранится в кладовой, принадлежала российским императорам и императрицам XVIII-XX веков. Например, чтобы создать туалетный набор императрицы Анны Иоанновны, ушло 65 кг чистого золота.
Драгоценности показывают в окружении бальных платьев, костюмов, мундиров и портретов владельцев.
В общем, на богатом :)))
📸 Фото: все фото кроме первого и второго – ГИМ, второе фото Wikipedia
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Во минувший вторник меня пригласили на открытие выставки «Драгоценности! Блеск русского двора» в Государственном историческом музее.
Можно было взглянуть на повседневную жизнь царских особ во всей красе, из собрания Бриллиантовой кладовой Эрмитажа.
Предметы из этого собрания ювелирных шедевров приезжают в столицу нечасто.
Большая часть того, что хранится в кладовой, принадлежала российским императорам и императрицам XVIII-XX веков. Например, чтобы создать туалетный набор императрицы Анны Иоанновны, ушло 65 кг чистого золота.
Драгоценности показывают в окружении бальных платьев, костюмов, мундиров и портретов владельцев.
В общем, на богатом :)))
📸 Фото: все фото кроме первого и второго – ГИМ, второе фото Wikipedia
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍40
О пище духовной и пище мирской
Рассматривал профессиональные фотографии с выставки.
Думал, может где я попал в объектив фотоаппарата - вкушая духовную пищу.
И вот удача!
Нашёл себя на фото!
В нижнем правом углу этой фотографии я решительно направляюсь к фуршетному столу, видимо, намереваясь «подрезать» оттуда очередной бутерброд.
😄😄😄
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Рассматривал профессиональные фотографии с выставки.
Думал, может где я попал в объектив фотоаппарата - вкушая духовную пищу.
Например, пристально разглядывая туалетный прибор императрицы Анны Иоанновны, выполненный из золота в аугсбургской мастерской Иоганна Людвига Биллера.
Или всматриваясь в алансонские кружева на резных пластинах из слоновой кости на веере княгини Т.А.Юсуповой.
И вот удача!
Нашёл себя на фото!
В нижнем правом углу этой фотографии я решительно направляюсь к фуршетному столу, видимо, намереваясь «подрезать» оттуда очередной бутерброд.
😄😄😄
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
😁70👍12❤3
К станку никто не хочет
Тема «никто не хочет идти работать на завод» часто воспринимается как порождение постсоветского времени.
Мол, как иначе, если при СССР пролетариат считался элитой трудящихся?!
Но вот советская карикатура 1983 года, где находчивый тренер рассказывает, как в воспитательных целях отправил нерадивого футболиста немного поработать на завод:
Само промышленное производство с приветливо дымящими трубами возвышается прямо за стадионом.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Карикатура отсюда. Худ. Л. Самойлов. 1983 год
Тема «никто не хочет идти работать на завод» часто воспринимается как порождение постсоветского времени.
Мол, как иначе, если при СССР пролетариат считался элитой трудящихся?!
Но вот советская карикатура 1983 года, где находчивый тренер рассказывает, как в воспитательных целях отправил нерадивого футболиста немного поработать на завод:
«Я его за плохую игру к станку на неделю ставил, теперь вон как тренируется!»
Само промышленное производство с приветливо дымящими трубами возвышается прямо за стадионом.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Карикатура отсюда. Худ. Л. Самойлов. 1983 год
👍33🤔12😁6
Если бы умная колонка говорила голосом мужика
Не, ну с точки зрения гендерного равенства так-то всё по делу.
Если есть колонка с женским голосом Алиса, то почему не быть колонке Юрец? 😄😄😄
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Не, ну с точки зрения гендерного равенства так-то всё по делу.
Если есть колонка с женским голосом Алиса, то почему не быть колонке Юрец? 😄😄😄
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
😁31👍6
Forwarded from Антиглянец
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Коллеги, запустите колонку Юрец, пожалуйста, мужчинам хоть с кем посидеть можно будет, пока мы на званых ужинах.
*видео из запрещенной соцсети
*видео из запрещенной соцсети
😁41🤔4😢4👍2🤣2
Взгляд с начальственного стола
Мы пару дней назад уже говорили о том, чего НЕ МОЖЕТ СЕБЕ ПОЗВОЛИТЬ ДЕЛАТЬ переговорщик с местными сообществами – именно в связи с опасениями «видоизменить» свой статус в худшую сторону...
Чтоб два раза не вставать, продолжу эту тему.
То, о чем я расскажу, особенно обидно для антрополога-исследователя.
Дело в том, что при переговорах с местным сообществом на Глобальном Юге в большинстве случаев у вас не будет нормальной фотофиксации происходяшего.
Хотелось бы иметь такие фотографии, чтобы изображение само рассказывало историю! Но увы!
Два приведенных здесь фото – это как в Африке мы то ли в общественном центре, то ли в зале мэрии проводим какие-то консультации с населением. Судя по всему, обсуждали расширение карьеров или переселение деревень.
Я сижу за столом – так сказать, в президиуме.
И из-за стола делаю фото. Пользуясь моментом, когда открываю рот не я, а другой докладчик
Для нормального фото (на котором была бы видна ВСЯ картинка, а не её кусочек) надо бы, по-хорошему, встать и отойти в дальний угол – и оттуда сделать пару снимков.
Но не могу. Во многих ситуациях это выглядело бы странно, что представитель компании вдруг начинает шарахаться по углам и делать фоточки.
Есть такие варианты:
Сценарий 1️⃣. Фотографирую сам – будучи скован теми социальными ролями, в которых в данный момент нахожусь.
Сценарий 2️⃣. Поручаю фотографировать подчиненным.
Часто это так не работало. Я со своими сотрудниками мог сидеть за одним столом в похожих ролях, требующих от нас не делать лишних телодвижений.
Также часто местный человек был связан принятыми в данном обществе форматами фотографирования таких вот важных мероприятий – и ему сложно начать снимать в «антропологическом» формате.
Сценарий 3️⃣. Во многих проблемных ситуациях от вас прямо-таки требуют, чтобы вообще не было никакой фотосъёмки.
Сценарий 4️⃣. Профессиональный фотограф. Казалось бы, идеальный вариант. Знает, как снимать, что снимать – и занимается этим 100% времени, не отвлекаясь на иные социальные роли! Но его появление во время переговоров с местным сообществом «спутает все карты». Пойдут толки, что, мол, корпораты решили отпиариться за наш счёт – наделать красивых картинок с собой, любымыми.
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
Мы пару дней назад уже говорили о том, чего НЕ МОЖЕТ СЕБЕ ПОЗВОЛИТЬ ДЕЛАТЬ переговорщик с местными сообществами – именно в связи с опасениями «видоизменить» свой статус в худшую сторону...
Чтоб два раза не вставать, продолжу эту тему.
То, о чем я расскажу, особенно обидно для антрополога-исследователя.
Дело в том, что при переговорах с местным сообществом на Глобальном Юге в большинстве случаев у вас не будет нормальной фотофиксации происходяшего.
Хотелось бы иметь такие фотографии, чтобы изображение само рассказывало историю! Но увы!
Два приведенных здесь фото – это как в Африке мы то ли в общественном центре, то ли в зале мэрии проводим какие-то консультации с населением. Судя по всему, обсуждали расширение карьеров или переселение деревень.
Я сижу за столом – так сказать, в президиуме.
И из-за стола делаю фото. Пользуясь моментом, когда открываю рот не я, а другой докладчик
(на втором фото отлично видно, что все сидящие в зале смотрят куда-то в сторону невидимого говорящего).
Для нормального фото (на котором была бы видна ВСЯ картинка, а не её кусочек) надо бы, по-хорошему, встать и отойти в дальний угол – и оттуда сделать пару снимков.
Но не могу. Во многих ситуациях это выглядело бы странно, что представитель компании вдруг начинает шарахаться по углам и делать фоточки.
Есть такие варианты:
Сценарий 1️⃣. Фотографирую сам – будучи скован теми социальными ролями, в которых в данный момент нахожусь.
Сценарий 2️⃣. Поручаю фотографировать подчиненным.
Часто это так не работало. Я со своими сотрудниками мог сидеть за одним столом в похожих ролях, требующих от нас не делать лишних телодвижений.
Также часто местный человек был связан принятыми в данном обществе форматами фотографирования таких вот важных мероприятий – и ему сложно начать снимать в «антропологическом» формате.
Обычно принято фотографировать после совещания, когда все начальники (местная администрация и корпораты) стоят плечом к плечу, как футбольная команда при пробивке штрафного.
Сценарий 3️⃣. Во многих проблемных ситуациях от вас прямо-таки требуют, чтобы вообще не было никакой фотосъёмки.
Например, когда речь о массовых беспорядках, где-нибудь в рядах переговорщиков может притаиться и не отсвечивать кто-то из бузотёров. И в его планы не входит попадать на фотокарточки.
Сценарий 4️⃣. Профессиональный фотограф. Казалось бы, идеальный вариант. Знает, как снимать, что снимать – и занимается этим 100% времени, не отвлекаясь на иные социальные роли! Но его появление во время переговоров с местным сообществом «спутает все карты». Пойдут толки, что, мол, корпораты решили отпиариться за наш счёт – наделать красивых картинок с собой, любымыми.
Мы пару раз устраивали фотографирование с профессиональными фотографами и видеооператорами – но о фотографировании спонтанности или повседневности речи просто не заходило! Такой приезд был большим событием в местном сообществе, про которое, наверно, вспоминали ещё месяцами!
@социальный_антрополог_на_службе_у_корпораций
👍41🤔11