Какие факторы влияют на успешность переворота?
Переворот — дело рискованное. Никогда не знаешь, получится ли. Но, всё же, есть некоторые факторы, которые могут предсказать его успешность.
Вот они:
▪️Кто стоит во главе переворота
▪️Демократический режим
Если во главе стоит высокопоставленный военный, например генерал, то успешность резко возрастает. Это связано с авторитетом лидера переворота. После успешного захвата власти необходимо получить поддержку от других силовиков. У генерала больше шансов её заполучить, чем у сержанта или майора.
Демократии особенно уязвимы перед переворотом, поскольку у лидера государства при таком режиме ограниченны возможности применения репрессий. Однако эта опасность в большей степени грозит тем демократиям, где довольно низкий ВВП на душу населения, а значит, вероятнее всего, нет устойчивых институтов.
Кстати, что интересно, в западных демократиях довольно низкий уровень фрагментированности силовых служб. В ней нет необходимости в силу того, что инициаторам переворота не удастся добиться легитимности своих действий, а значит — и власти.
Политолог Эрика де Бруин также указывает на отрицательное влияние на успешность переворота недавних революций и других успешных coup d’etat. После этих событий бдительность силовиков, как и правителя, будет на довольно высоком уровне, что затрудняет насильственный захват власти.
De Bruin, E. (2020). How to prevent coups d'État: Counterbalancing and regime survival. Cornell University Press.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Переворот — дело рискованное. Никогда не знаешь, получится ли. Но, всё же, есть некоторые факторы, которые могут предсказать его успешность.
Вот они:
▪️Кто стоит во главе переворота
▪️Демократический режим
Если во главе стоит высокопоставленный военный, например генерал, то успешность резко возрастает. Это связано с авторитетом лидера переворота. После успешного захвата власти необходимо получить поддержку от других силовиков. У генерала больше шансов её заполучить, чем у сержанта или майора.
Демократии особенно уязвимы перед переворотом, поскольку у лидера государства при таком режиме ограниченны возможности применения репрессий. Однако эта опасность в большей степени грозит тем демократиям, где довольно низкий ВВП на душу населения, а значит, вероятнее всего, нет устойчивых институтов.
Кстати, что интересно, в западных демократиях довольно низкий уровень фрагментированности силовых служб. В ней нет необходимости в силу того, что инициаторам переворота не удастся добиться легитимности своих действий, а значит — и власти.
Политолог Эрика де Бруин также указывает на отрицательное влияние на успешность переворота недавних революций и других успешных coup d’etat. После этих событий бдительность силовиков, как и правителя, будет на довольно высоком уровне, что затрудняет насильственный захват власти.
De Bruin, E. (2020). How to prevent coups d'État: Counterbalancing and regime survival. Cornell University Press.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Forwarded from Политфак на связи
Коллега рассказывает о довольно известном исследовании феномена welfare chauvinism — поддержки националистическими партиями расширения государства всеобщего благосостояния при условии ограничения доступа к социалке имигрантов.
Еще в 1999 году экономист Милтон Фридман говорил о следующем противоречии: "You cannot simultaneously have a welfare state and free immigration. I am in favor of free immigration, but not if you have a welfare state".
За этим высказыванием стоит предположение о том, что имигранты увеличивают бюджетную нагрузку, пользуясь государственной социальной системой, но отдавая взамен меньше налоговых поступлений. Поэтому открытые границы приводят к усугублению дефицита бюджета — а значит нужно либо ограничивать иммиграцию, либо сокращать социальные программы.
На самом деле, в реальности все куда сложнее: существует множество разных моделей дизайна welfare state и миграционной политики, которые дают разные результаты. В одних странах имигранты в среднем (держите в голове, что это вообще не однородная группа) оказываются «фискально-позитивными» — возвращают государству больше налогами, чем потребляют социальных благ. В других — наоборот, оказываются экономически невыгодными для государства, расходуя больше социалки и отдавая меньше налоговых отчислений. И чтобы разобраться в этом вопросе, нужно смотреть на то: 1) какие группы имигрантов приезжают в страну — образование, опыт работы и т.д; 2) насколько для них доступен местный рынок труда, какие ниши в нем занимают приезжие; 3) какими социальными услугами пользуются в зависимости от их легального и социального статуса. А затем попытаться все это добро проанализовать — в общем-то, нетривиальная задача для любого ученого.
Естественно, в практической политике говорящие головы упрощают эту сложную тему до уровня одной цитаты Фридмана и на этом фармят очки поддержки электората, пользуясь популярными предрассудками и искажениями.
Еще в 1999 году экономист Милтон Фридман говорил о следующем противоречии: "You cannot simultaneously have a welfare state and free immigration. I am in favor of free immigration, but not if you have a welfare state".
За этим высказыванием стоит предположение о том, что имигранты увеличивают бюджетную нагрузку, пользуясь государственной социальной системой, но отдавая взамен меньше налоговых поступлений. Поэтому открытые границы приводят к усугублению дефицита бюджета — а значит нужно либо ограничивать иммиграцию, либо сокращать социальные программы.
На самом деле, в реальности все куда сложнее: существует множество разных моделей дизайна welfare state и миграционной политики, которые дают разные результаты. В одних странах имигранты в среднем (держите в голове, что это вообще не однородная группа) оказываются «фискально-позитивными» — возвращают государству больше налогами, чем потребляют социальных благ. В других — наоборот, оказываются экономически невыгодными для государства, расходуя больше социалки и отдавая меньше налоговых отчислений. И чтобы разобраться в этом вопросе, нужно смотреть на то: 1) какие группы имигрантов приезжают в страну — образование, опыт работы и т.д; 2) насколько для них доступен местный рынок труда, какие ниши в нем занимают приезжие; 3) какими социальными услугами пользуются в зависимости от их легального и социального статуса. А затем попытаться все это добро проанализовать — в общем-то, нетривиальная задача для любого ученого.
Естественно, в практической политике говорящие головы упрощают эту сложную тему до уровня одной цитаты Фридмана и на этом фармят очки поддержки электората, пользуясь популярными предрассудками и искажениями.
Telegram
Political Animals
Welfare chauvinism
Довольно интересное наблюдение встретил в исследовании ученых из Сьянс По. В манифестах правопопулистских (антимейстримных) партий с начала 2000-х годов преобладают левые экономические инициативы.
Собственно, в этом ничего удивительного…
Довольно интересное наблюдение встретил в исследовании ученых из Сьянс По. В манифестах правопопулистских (антимейстримных) партий с начала 2000-х годов преобладают левые экономические инициативы.
Собственно, в этом ничего удивительного…
Друзья, спешу анонсировать новый стрим. Будем говорить про перевороты и как их изучают в исторической и политической науке.
Что мы обсудим:
▪️Почему происходят перевороты
▪️Что такое переворот и чем он отличается от революции или восстания
▪️Была ли революция 1917 года «переворотом»
▪️Какие факторы влияют на успешность переворота
▪️Сколько нужно человек, чтобы захватить власть
▪️Разберем несколько конкретных исторических кейсов (Литва, Зимбабве, Греция и другие).
▪️Кто чаще совершает попытки захваты власти: военные, гражданские или спецслужбы
▪️Что должен сделать правитель, чтобы предотвратить или подавить попытку переворота?
▪️Почему защита прав собственности — это один из лучших способов предотвратить переворот?
▪️И новую книгу политолога Григория Голосова про военные режимы
К нашему составу (Political Animals + nonpartisan) в этот раз присоединится автор Telegram-канала Стальной шлем. И мы — и наши зрители — наконец-то лично с ним познакомимся.
📆 Дата стрима: 3 июля (четверг) в 17-00 по мск
🤩 Не забудьте перейти по ссылке, нажать на бубенчик и подписаться на наш YouTube-канал!
#стрим
🔹Подпишись на Political Animals
Что мы обсудим:
▪️Почему происходят перевороты
▪️Что такое переворот и чем он отличается от революции или восстания
▪️Была ли революция 1917 года «переворотом»
▪️Какие факторы влияют на успешность переворота
▪️Сколько нужно человек, чтобы захватить власть
▪️Разберем несколько конкретных исторических кейсов (Литва, Зимбабве, Греция и другие).
▪️Кто чаще совершает попытки захваты власти: военные, гражданские или спецслужбы
▪️Что должен сделать правитель, чтобы предотвратить или подавить попытку переворота?
▪️Почему защита прав собственности — это один из лучших способов предотвратить переворот?
▪️И новую книгу политолога Григория Голосова про военные режимы
К нашему составу (Political Animals + nonpartisan) в этот раз присоединится автор Telegram-канала Стальной шлем. И мы — и наши зрители — наконец-то лично с ним познакомимся.
📆 Дата стрима: 3 июля (четверг) в 17-00 по мск
#стрим
🔹Подпишись на Political Animals
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Лево-консервативный поворот
На конференции, организованной «Обществом.Будущее», где я выступал 29 числа, я выдвинул тезис, что на Западе происходит вовсе не правый, а скорее левый поворот, причем консервативного толка.
▪️Что в нем специфически левого?
Антимейнстримные (правопопулистские) партии выступают за сохранение или даже увеличение социального государства. Это подразумевает перераспределения ресурсов в больших масштабах с одним нюансом: оттуда хотят исключить мигрантов. То есть это просто нативистская версия левой идеи, вот и всё.
▪️Что в нем специфически консервативного?
Новые правые хотят защитить особый европейский образ жизни, который строится на христианских ценностях (что бы под ним не понимали). Они мыслят в категориях групп и народов, а не индивидов. Это скорее коммунитаристская оптика, которая близка консерватизму.
▪️Почему этот поворот противоречит правой идее?
Во-первых, это одобрение протекционистской политики и экономического изоляционизма под воздействием внешних шоков. Например, GFK 2008 года, долговой кризис 2011-2013 года и увеличение китайского импорта усилили поддержку антимейнстримных правых партий, которые выступают за протекционизм в экономике и против свободной торговли.
Во-вторых, те, кто стоит справа, выступают за свободу торговли и против чрезмерного вмешательства государства в жизнь людей. Поэтому этот поворот в настроениях европейских избирателей нельзя назвать правым.
Как и обещал, по запросу слушателей конференции выкладываю в комментариях презентацию с источниками литературы.
Colantone, I., & Stanig, P. (2019). The surge of economic nationalism in Western Europe. Journal of economic perspectives, 33(4), 128-151.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
На конференции, организованной «Обществом.Будущее», где я выступал 29 числа, я выдвинул тезис, что на Западе происходит вовсе не правый, а скорее левый поворот, причем консервативного толка.
▪️Что в нем специфически левого?
Антимейнстримные (правопопулистские) партии выступают за сохранение или даже увеличение социального государства. Это подразумевает перераспределения ресурсов в больших масштабах с одним нюансом: оттуда хотят исключить мигрантов. То есть это просто нативистская версия левой идеи, вот и всё.
▪️Что в нем специфически консервативного?
Новые правые хотят защитить особый европейский образ жизни, который строится на христианских ценностях (что бы под ним не понимали). Они мыслят в категориях групп и народов, а не индивидов. Это скорее коммунитаристская оптика, которая близка консерватизму.
▪️Почему этот поворот противоречит правой идее?
Во-первых, это одобрение протекционистской политики и экономического изоляционизма под воздействием внешних шоков. Например, GFK 2008 года, долговой кризис 2011-2013 года и увеличение китайского импорта усилили поддержку антимейнстримных правых партий, которые выступают за протекционизм в экономике и против свободной торговли.
Во-вторых, те, кто стоит справа, выступают за свободу торговли и против чрезмерного вмешательства государства в жизнь людей. Поэтому этот поворот в настроениях европейских избирателей нельзя назвать правым.
Как и обещал, по запросу слушателей конференции выкладываю в комментариях презентацию с источниками литературы.
Colantone, I., & Stanig, P. (2019). The surge of economic nationalism in Western Europe. Journal of economic perspectives, 33(4), 128-151.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
Что определяет конфигурацию военного сотрудничества на Ближнем Востоке и в Северной Африке?
Вниманию подписчиков представляю ещё одно исследование, которое мне понравилось на защите курсовых работ в ВШЭ. Автор — Марина Нартикоева, студентка 3 курса ОП «Политология». ⬇️
Ближний Восток и Северная Африка на протяжении долгого времени притягивает внимание нестабильностью, обилием этноконфессиональных противостояний и парадоксальностью международных отношений.
📍В какой момент союзник превращается во врага, и почему вчерашний противник может стать сегодняшним гарантом безопасности?
📍В чем суть феномена «стабильной нестабильности» БВСА?
От Арабской весны до эскалации Палестино-Израильского конфликта в 2023 году исследование анализирует эволюцию военного сотрудничества в 2011–2023 годах, используя дескриптивный сетевой анализ на основе количественных данных.
Государства представлены узлами сетевого анализа, а наличие и интенсивность отношений военного сотрудничества – ребрами, связующими линиями между государствами. Чем больше подтверждений военного сотрудничества, тем плотнее ребра сети, которые образуют альянсы, обозначенные разным цветом.
Какие альянсы существуют в регионе?
▪️Прозападный блок (Арабская коалиция) с Саудовской Аравией как региональным центром – активный игрок на Ближнем Востоке, который формирует структуру региональной безопасности при активной поддержке США и государств Евросоюза. Устойчивые союзнические отношения в этом блоке формируются у ОАЭ, Саудовской Аравии, Бахрейна, Египта и Иордании.
▪️Устойчивая Иранская ось при поддержке России активно поддерживает квазигосударственных акторов и прокси, с помощью которых атакует страны прозападного блока. Это выражено в устойчивом союзничестве с Йеменскими хуситами, Правительственными силами Башара Ассада в Сирии, поддержкой Катара в Катарском кризисе 2017–2021 годов.
▪️После поддержки Правительства национального согласия в Ливии в 2014 году Турция активно формирует Турецко-Катарский блок, который становится третьей центральной региональной силой в БВСА.
Фрагментация, интеграция, полицентричность!
Мы разделили период анализа на три временных отрезка для отслеживания динамики военного сотрудничества.
▪️2011–2015 – время значительной фрагментации с устойчивым доминированием США в процессе формирования военного сотрудничества после Арабской весны.
▪️2015–2018 – интеграция государств вокруг Саудовской Аравии, Турции и Ирана при активном участи США, ЕС и России ввиду активизации конфликтов в Йемене, Сирии, Ливии.
▪️2018–2023 – переход к полицентричности и усилению автономии региональных центров безопасности после ослабления конфронтации США и Ирана, снижения участия России в связи с началом СВО.
Что мы получили?
▪️Конфигурации военного сотрудничества зависимы от участия внешних акторов. США, будучи единственным гегемоном в регионе и обладая поддержкой европейских государств, формирует альянсы. Россия формирует альтернативу прозападной коалиции, активно поддерживая Иранскую ось сопротивления и антизападных квазигосударственных акторов.
▪️Минимизируй риски и максимизируй союзничество. Малые державы одновременно сотрудничают с противоборствующими акторами, чтобы получить политические выгоды и минимизировать риски в случае эскалации конфликтов. Это соответствует теории хеджирования Вейстман (2004).
▪️Балансируй угрозы, а не силы. Государства объединяются вокруг Саудовской Аравии для противостояния Ирану, который выражает наибольшую угрозу ввиду использования прокси, агрессивных интенций и ярко выраженной возможности нападения.
Ограничения исследования
▪️Недостаток информации о неформальном военном сотрудничестве государств и данных о спонсировании прокси, поставках вооружения, в особенности со стороны Ирана.
▪️Сложность анализа участия квазигосударственных акторов и прокси, наднациональных организаций в формировании военно-политических альянсов БВСА.
#ВШЭ #кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Вниманию подписчиков представляю ещё одно исследование, которое мне понравилось на защите курсовых работ в ВШЭ. Автор — Марина Нартикоева, студентка 3 курса ОП «Политология». ⬇️
Ближний Восток и Северная Африка на протяжении долгого времени притягивает внимание нестабильностью, обилием этноконфессиональных противостояний и парадоксальностью международных отношений.
📍В какой момент союзник превращается во врага, и почему вчерашний противник может стать сегодняшним гарантом безопасности?
📍В чем суть феномена «стабильной нестабильности» БВСА?
От Арабской весны до эскалации Палестино-Израильского конфликта в 2023 году исследование анализирует эволюцию военного сотрудничества в 2011–2023 годах, используя дескриптивный сетевой анализ на основе количественных данных.
Государства представлены узлами сетевого анализа, а наличие и интенсивность отношений военного сотрудничества – ребрами, связующими линиями между государствами. Чем больше подтверждений военного сотрудничества, тем плотнее ребра сети, которые образуют альянсы, обозначенные разным цветом.
Какие альянсы существуют в регионе?
▪️Прозападный блок (Арабская коалиция) с Саудовской Аравией как региональным центром – активный игрок на Ближнем Востоке, который формирует структуру региональной безопасности при активной поддержке США и государств Евросоюза. Устойчивые союзнические отношения в этом блоке формируются у ОАЭ, Саудовской Аравии, Бахрейна, Египта и Иордании.
▪️Устойчивая Иранская ось при поддержке России активно поддерживает квазигосударственных акторов и прокси, с помощью которых атакует страны прозападного блока. Это выражено в устойчивом союзничестве с Йеменскими хуситами, Правительственными силами Башара Ассада в Сирии, поддержкой Катара в Катарском кризисе 2017–2021 годов.
▪️После поддержки Правительства национального согласия в Ливии в 2014 году Турция активно формирует Турецко-Катарский блок, который становится третьей центральной региональной силой в БВСА.
Фрагментация, интеграция, полицентричность!
Мы разделили период анализа на три временных отрезка для отслеживания динамики военного сотрудничества.
▪️2011–2015 – время значительной фрагментации с устойчивым доминированием США в процессе формирования военного сотрудничества после Арабской весны.
▪️2015–2018 – интеграция государств вокруг Саудовской Аравии, Турции и Ирана при активном участи США, ЕС и России ввиду активизации конфликтов в Йемене, Сирии, Ливии.
▪️2018–2023 – переход к полицентричности и усилению автономии региональных центров безопасности после ослабления конфронтации США и Ирана, снижения участия России в связи с началом СВО.
Что мы получили?
▪️Конфигурации военного сотрудничества зависимы от участия внешних акторов. США, будучи единственным гегемоном в регионе и обладая поддержкой европейских государств, формирует альянсы. Россия формирует альтернативу прозападной коалиции, активно поддерживая Иранскую ось сопротивления и антизападных квазигосударственных акторов.
▪️Минимизируй риски и максимизируй союзничество. Малые державы одновременно сотрудничают с противоборствующими акторами, чтобы получить политические выгоды и минимизировать риски в случае эскалации конфликтов. Это соответствует теории хеджирования Вейстман (2004).
▪️Балансируй угрозы, а не силы. Государства объединяются вокруг Саудовской Аравии для противостояния Ирану, который выражает наибольшую угрозу ввиду использования прокси, агрессивных интенций и ярко выраженной возможности нападения.
Ограничения исследования
▪️Недостаток информации о неформальном военном сотрудничестве государств и данных о спонсировании прокси, поставках вооружения, в особенности со стороны Ирана.
▪️Сложность анализа участия квазигосударственных акторов и прокси, наднациональных организаций в формировании военно-политических альянсов БВСА.
#ВШЭ #кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Друзья, давайте отвлечемся на минутку от политологии и обратимся к массовой культуре.
Я, вот, сходил посмотреть новый фильм «28 лет спустя». Третий фильм в серии после долгого перерыва.
И, конечно же, многое для себя узнал. Например, что со временем зомби превращаются в неандертальцев.
Шутки шутками, но мне нравится смотреть кино про апокалипсис и постапокалипсис. Ну как нравится. Скорее как развлекательный контент.
Почему?
▪️Во-первых, нравится наблюдать за тем, как люди выживают в чрезвычайных ситуациях. Какие решения принимают, какой мотивацией руководствуются. Очень хорошо это показано в «Последних часах». Кто-то устраивает рейвы, кто-то пускается в разбой.
▪️Во-вторых, интересно изучать, как устроено постапокалиптическое общество. В «Безумном Максе», например, Бессмертный Джо воплотил в жизнь платоновскую идею о воспитании стражей, которые счастливы умереть в бою.
▪️И, конечно, борьба за ресурсы. Их мало, а претендентов много. Поэтому все друг друга убивают за них. Это чистая игра с нулевой суммой. Однако поражает, что и сейчас на массовом уровне мыслят также хотя условия совсем иные. На психологическом уровне человечество так и не смогло преодолеть древние паттерны поведения. Поэтому нашей психике в условиях постапокалипсиса будет весьма комфортно.
А.Т.
#разное
🔹Подпишись на Political Animals
Я, вот, сходил посмотреть новый фильм «28 лет спустя». Третий фильм в серии после долгого перерыва.
И, конечно же, многое для себя узнал. Например, что со временем зомби превращаются в неандертальцев.
Шутки шутками, но мне нравится смотреть кино про апокалипсис и постапокалипсис. Ну как нравится. Скорее как развлекательный контент.
Почему?
▪️Во-первых, нравится наблюдать за тем, как люди выживают в чрезвычайных ситуациях. Какие решения принимают, какой мотивацией руководствуются. Очень хорошо это показано в «Последних часах». Кто-то устраивает рейвы, кто-то пускается в разбой.
▪️Во-вторых, интересно изучать, как устроено постапокалиптическое общество. В «Безумном Максе», например, Бессмертный Джо воплотил в жизнь платоновскую идею о воспитании стражей, которые счастливы умереть в бою.
▪️И, конечно, борьба за ресурсы. Их мало, а претендентов много. Поэтому все друг друга убивают за них. Это чистая игра с нулевой суммой. Однако поражает, что и сейчас на массовом уровне мыслят также хотя условия совсем иные. На психологическом уровне человечество так и не смогло преодолеть древние паттерны поведения. Поэтому нашей психике в условиях постапокалипсиса будет весьма комфортно.
А.Т.
#разное
🔹Подпишись на Political Animals
Политика казённого пирога или как КПК удается сохранять лояльность силовиков
Как объяснить высокую устойчивость китайского партийного режима? С одной стороны, это достигается за счет снижения рисков при передаче власти.
Но это не единственный фактор. Есть ещё кое-что.
Основной инструмент переворотов — это силовые органы. В КНР действует весьма эффективная система интеграции силовиков в органы региональной власти под названием «руководящий состав» (领导班子). Они состоят из партийных и административных руководителей. Интеграция повышает заинтересованность представителей госбезопасности в устойчивости режима. Её придумал министр общественной безопасности (2002-2007) Чжоу Юнкан.
Немного о структуре министерства общественной безопасности.
▪️Во-первых, она децентрализована. Контроль над объемом финансовых ресурсов лежит в руках партийных чиновников на местах (на региональном и локальном уровнях).
▪️Во-вторых, контроль над силовиками осуществляет руководитель местного управления безопасности. А он подчиняется местному руководящему составу.
То есть де-юре контроль над министерством осуществляет министр, а де-факто — региональные и местные власти.
В чём заключалась суть новшества Юнкана?
С 2005 года он начал активно продвигать руководителей управлений общественной безопасности в эти руководящие составы. Попав туда, они могли влиять на финансирование своих управлений и на другие решения властей. Кроме того они получали большие бенефиты и привилегии в виде доступа к лучшим медицинским услугам, высокой зарплате и т.д. Таким образом, они более тесно интегрировались в систему и имели больше причин защищать существующий режим.
Политолог Юхуа Ван проверил это на как на количественных данных, так и на качественных интервью с представителями министерства общественной безопасности.
▪️Во-первых, с 2005 года наблюдает резкое увеличение руководителей органов внутренний безопасности в составе этих руководящих органов. Например, до 2005 года их там насчитывалось только 50%. К 2012 году 90% руководителей состояло в этих органах коллективного управления.
▪️Во-вторых, данные показали, что, если местный руководитель становился членом руководящего состава, то финансирование его ведомства сильно возрастало. Например, в сравнении с 2005 годом в 2006 разница в объеме средств, выделенных филиалам министерства общественной безопасности, выросла на 259 миллионов юаней.
Таким образом, продвижение руководителей органов безопасности в руководящие составы, повысил их статус, влияние и финансирование. Грубо говоря они получили доступ к казенному пирогу. Это должно было повысить их заинтересованность в сохранении нынешнего режима.
Wang, Y. (2014). Empowering the police: how the Chinese Communist Party manages its coercive leaders. The China Quarterly, 219, 625-648.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Как объяснить высокую устойчивость китайского партийного режима? С одной стороны, это достигается за счет снижения рисков при передаче власти.
Но это не единственный фактор. Есть ещё кое-что.
Основной инструмент переворотов — это силовые органы. В КНР действует весьма эффективная система интеграции силовиков в органы региональной власти под названием «руководящий состав» (领导班子). Они состоят из партийных и административных руководителей. Интеграция повышает заинтересованность представителей госбезопасности в устойчивости режима. Её придумал министр общественной безопасности (2002-2007) Чжоу Юнкан.
Немного о структуре министерства общественной безопасности.
▪️Во-первых, она децентрализована. Контроль над объемом финансовых ресурсов лежит в руках партийных чиновников на местах (на региональном и локальном уровнях).
▪️Во-вторых, контроль над силовиками осуществляет руководитель местного управления безопасности. А он подчиняется местному руководящему составу.
То есть де-юре контроль над министерством осуществляет министр, а де-факто — региональные и местные власти.
В чём заключалась суть новшества Юнкана?
С 2005 года он начал активно продвигать руководителей управлений общественной безопасности в эти руководящие составы. Попав туда, они могли влиять на финансирование своих управлений и на другие решения властей. Кроме того они получали большие бенефиты и привилегии в виде доступа к лучшим медицинским услугам, высокой зарплате и т.д. Таким образом, они более тесно интегрировались в систему и имели больше причин защищать существующий режим.
Политолог Юхуа Ван проверил это на как на количественных данных, так и на качественных интервью с представителями министерства общественной безопасности.
▪️Во-первых, с 2005 года наблюдает резкое увеличение руководителей органов внутренний безопасности в составе этих руководящих органов. Например, до 2005 года их там насчитывалось только 50%. К 2012 году 90% руководителей состояло в этих органах коллективного управления.
▪️Во-вторых, данные показали, что, если местный руководитель становился членом руководящего состава, то финансирование его ведомства сильно возрастало. Например, в сравнении с 2005 годом в 2006 разница в объеме средств, выделенных филиалам министерства общественной безопасности, выросла на 259 миллионов юаней.
Таким образом, продвижение руководителей органов безопасности в руководящие составы, повысил их статус, влияние и финансирование. Грубо говоря они получили доступ к казенному пирогу. Это должно было повысить их заинтересованность в сохранении нынешнего режима.
Wang, Y. (2014). Empowering the police: how the Chinese Communist Party manages its coercive leaders. The China Quarterly, 219, 625-648.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Forwarded from nonpartisan
Через полчаса, в 17-00 начинаем наш стрим про перевороты. Обязательно подключайтесь! Вопросы можете оставлять в комментариях под этим постом.
YouTube
Государственный переворот: руководство пользователя
На стриме будем говорить про перевороты и как их изучают в исторической и политической науке.
Что мы обсудим:
▪️Почему происходят перевороты
▪️Что такое переворот и чем он отличается от революции или восстания
▪️Была ли революция 1917 года «переворотом»…
Что мы обсудим:
▪️Почему происходят перевороты
▪️Что такое переворот и чем он отличается от революции или восстания
▪️Была ли революция 1917 года «переворотом»…
Political Animals
Друзья, спешу анонсировать новый стрим. Будем говорить про перевороты и как их изучают в исторической и политической науке. Что мы обсудим: ▪️Почему происходят перевороты ▪️Что такое переворот и чем он отличается от революции или восстания ▪️Была ли революция…
Отличный стрим получился. Больше всего доставил один комментарий, где слушатель твердо и четко сопоставил нас с известными персонажами:
▪️Джей ди Вэнс (Константин, nonpartisan)
▪️Виктор Цой (Михаил, Стальной Шлем)
▪️Владислав Поздняков (Арсентий, Political Animals)
Ну а кроме шуток мы обсудили почти всё, связанное с переворотами и историей: Февральскую и Октябрьскую революции, Пилсудского, историю слова “путч”, как страсть к одежде погубила Хосе Санхурхо, колдовские способности Франсиско Масиаса Нгемы, Парагвайскую войну, роль спецслужб в защите режима, августовский путч 1991 года, влияние инфраструктуры на сопротивление попыткам переворота на примере Мобуту Сесе Секо и Альфредо Стресснера, перевороты в Непале и в Литве.
В общем, получилось круто! Спасибо Стальному Шлему и nonpartisan за дискуссию. Запись стрима можно посмотреть здесь.
А.Т.
🔹Подпишись на Political Animals
▪️Джей ди Вэнс (Константин, nonpartisan)
▪️Виктор Цой (Михаил, Стальной Шлем)
▪️Владислав Поздняков (Арсентий, Political Animals)
Ну а кроме шуток мы обсудили почти всё, связанное с переворотами и историей: Февральскую и Октябрьскую революции, Пилсудского, историю слова “путч”, как страсть к одежде погубила Хосе Санхурхо, колдовские способности Франсиско Масиаса Нгемы, Парагвайскую войну, роль спецслужб в защите режима, августовский путч 1991 года, влияние инфраструктуры на сопротивление попыткам переворота на примере Мобуту Сесе Секо и Альфредо Стресснера, перевороты в Непале и в Литве.
В общем, получилось круто! Спасибо Стальному Шлему и nonpartisan за дискуссию. Запись стрима можно посмотреть здесь.
А.Т.
🔹Подпишись на Political Animals
Реформа госбезопасности, репрессии и карьеризм в коммунистической Польше
Я думаю ни для кого не будет секретом, что сотрудники бюрократических организаций в своей работе в первую очередь руководствуются карьеризмом. Желание вырасти в должности и получить более высокую зарплату вместе с другими плюшками встречается повсеместно.
В коммунистической Польше в 1975 году провели реформу, которая увеличила число административных округов (воеводств). Ее инициировал преемник Владислава Гомулки первый секретарь ЦК Эдвард Герек. Её целью было раздробить административные единицы и ослабить позиции соперников внутри партии, которые представляли эти территории.
Однако за эти последовали и другие изменения. Например, увеличение числа воеводств повлекло за собой увеличение управлений органов безопасности в новых округах. А это сказалось на работе польской службы госбезопасности, «Безпеки».
И вот каким образом.
После реформы появилось множество новых карьерных возможностей. Чтобы подняться на ступеньку выше, надо было продемонстрировать свою эффективность. Партия, заметив, что после реформы начало падать число информантов спецслужб на местах, поставила задачу исправить ситуацию. И офицеры принялись за дело.
Политолог Генри Томпсон решил проверить гипотезу: те воеводства, которые подверглись дроблению, должны были показать рост числа завербованных информантов.
📍Так и вышло. Например, воеводства, которые затронула реформа, имели в среднем 1132 информатора, в то время как в тех, которые она обошла стороной — 773. Увеличение в затронутых переменами воеводствах после 1975 достигало 26%.
📍Но и это не все. Томпсон ещё проверил как степень дробления воеводств после реформы влияло на динамику увеличения числа информаторов спецслужбы. Например, в послереформенной Познани, на месте которой появилось четыре новых воеводства, эффект был самый значительный: там их число было выше на 732 человека.
Итогом этой реформы стал рост возможностей спецслужбы в контроле граждан. Офицеры стремились показать свою эффективность и выполнить задачу, поставленную партией.
Thomson, H. (2024). The bureaucratic politics of authoritarian repression: intra-agency reform and surveillance capacity in communist Poland. Political Science Research and Methods, 12(4), 767-782.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Я думаю ни для кого не будет секретом, что сотрудники бюрократических организаций в своей работе в первую очередь руководствуются карьеризмом. Желание вырасти в должности и получить более высокую зарплату вместе с другими плюшками встречается повсеместно.
В коммунистической Польше в 1975 году провели реформу, которая увеличила число административных округов (воеводств). Ее инициировал преемник Владислава Гомулки первый секретарь ЦК Эдвард Герек. Её целью было раздробить административные единицы и ослабить позиции соперников внутри партии, которые представляли эти территории.
Однако за эти последовали и другие изменения. Например, увеличение числа воеводств повлекло за собой увеличение управлений органов безопасности в новых округах. А это сказалось на работе польской службы госбезопасности, «Безпеки».
И вот каким образом.
После реформы появилось множество новых карьерных возможностей. Чтобы подняться на ступеньку выше, надо было продемонстрировать свою эффективность. Партия, заметив, что после реформы начало падать число информантов спецслужб на местах, поставила задачу исправить ситуацию. И офицеры принялись за дело.
Политолог Генри Томпсон решил проверить гипотезу: те воеводства, которые подверглись дроблению, должны были показать рост числа завербованных информантов.
📍Так и вышло. Например, воеводства, которые затронула реформа, имели в среднем 1132 информатора, в то время как в тех, которые она обошла стороной — 773. Увеличение в затронутых переменами воеводствах после 1975 достигало 26%.
📍Но и это не все. Томпсон ещё проверил как степень дробления воеводств после реформы влияло на динамику увеличения числа информаторов спецслужбы. Например, в послереформенной Познани, на месте которой появилось четыре новых воеводства, эффект был самый значительный: там их число было выше на 732 человека.
Итогом этой реформы стал рост возможностей спецслужбы в контроле граждан. Офицеры стремились показать свою эффективность и выполнить задачу, поставленную партией.
Thomson, H. (2024). The bureaucratic politics of authoritarian repression: intra-agency reform and surveillance capacity in communist Poland. Political Science Research and Methods, 12(4), 767-782.
А.Т.
#кратко
🔹Подпишись на Political Animals
Наш коллега Павел Дубравский записал новое видео вместе с к.п.н Павлом Шариковым про внешнеполитические доктрины США.
На конференции по итогам американских выборов меня поразило то, как хорошо Павел Шариков разбирается в политическом весе и влиянии многочисленных американских политиков. Американский карточный домик в его словах обретает реальные черты. Поэтому видео должно быть интересным. Рекомендую подписчикам его посмотреть.
И вот ещё: с Павлом Дубравским мы не так давно провели стрим про еврейское лобби в Америке. Учитывая вовлеченность США сначала в конфликт с Ираном на стороне Израиля, а затем и в его урегулирование, то содержание нашего стрима может быть весьма актуальным. Тоже советую его посмотреть.
А.Т.
🔹Подпишись на Political Animals
На конференции по итогам американских выборов меня поразило то, как хорошо Павел Шариков разбирается в политическом весе и влиянии многочисленных американских политиков. Американский карточный домик в его словах обретает реальные черты. Поэтому видео должно быть интересным. Рекомендую подписчикам его посмотреть.
И вот ещё: с Павлом Дубравским мы не так давно провели стрим про еврейское лобби в Америке. Учитывая вовлеченность США сначала в конфликт с Ираном на стороне Израиля, а затем и в его урегулирование, то содержание нашего стрима может быть весьма актуальным. Тоже советую его посмотреть.
А.Т.
🔹Подпишись на Political Animals
YouTube
ЗАЧЕМ ТРАМПУ ГРЕНЛАНДИЯ С КАНАДОЙ И ПОЧЕМУ США БОМБИЛИ ИРАН
При Трампе США бомбят Иран, ведут торговые войны со всем миром, закрывают USAID и грозятся присоединить Гренландию с Канадой.
Может показаться, что Трамп обезумел и нарушает все стандарты американской внешней политики. Но это не совсем так, его действия…
Может показаться, что Трамп обезумел и нарушает все стандарты американской внешней политики. Но это не совсем так, его действия…
Движение к религиозному синкретизму?
В последнее время с подачи администраторов РФ наблюдаются усилия по сближению православия и ислама. Например, Патриарх Кирилл в очередной сказал, что ислам — близкая христианству религия. Можно сказать, братская. До этого он говорил, что мусульмане ему ближе сторонников западных светских ценностей.
Межконфессиональный мир — штука хрупкая. Особенно в условиях вовлеченности в различные конфликты. Поэтому вполне закономерно, что мы наблюдаем такие реверансы.
Пока об этом думал, вспомнил про совершенно уникальный опыт империи Моголов. Там у власти стояла мусульманская элита, которая правила разношерстным населением: индуистами, зороастрийцами и христианами.
Ко внуку основателя династии Бабура, императору Акбару, пришла гениальная идея: создать новую религию, которая объединит всех верующих в одно целое и устранит причину конфликтов. Она получила название «дин-и иллахи». Эта религия носила синкретический характер. В ней сочетались как исламские, так и сугубо индуистские этические нормы.
Беда была в том, что последователей у неё практически не было.
К чему я рассказал эту историю?
Мне думается, что РФ идет в этом направлении. Вряд ли будет, конечно, же полное слияние всех наших религиозных традиций в форме новой религии. Нет. Но направление — вполне синкретическое.
Фундаментом этого синкретизма может стать раскол по линии культурных войн между консерваторами и либералами от религии, про которые пишет религиовед Дмитрий Узланер. Представители консервативных традиций в христианстве и в исламе сближаются на основе неприятия западно-либерального тренда развития. Причем у этого тренда есть материальное воплощение: возведение храмовых комплексов, где есть сооружения различных религий. Два таких построили давно в Москве и в Казани, а недавно объявили о строительстве нового в Дербенте.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
В последнее время с подачи администраторов РФ наблюдаются усилия по сближению православия и ислама. Например, Патриарх Кирилл в очередной сказал, что ислам — близкая христианству религия. Можно сказать, братская. До этого он говорил, что мусульмане ему ближе сторонников западных светских ценностей.
Межконфессиональный мир — штука хрупкая. Особенно в условиях вовлеченности в различные конфликты. Поэтому вполне закономерно, что мы наблюдаем такие реверансы.
Пока об этом думал, вспомнил про совершенно уникальный опыт империи Моголов. Там у власти стояла мусульманская элита, которая правила разношерстным населением: индуистами, зороастрийцами и христианами.
Ко внуку основателя династии Бабура, императору Акбару, пришла гениальная идея: создать новую религию, которая объединит всех верующих в одно целое и устранит причину конфликтов. Она получила название «дин-и иллахи». Эта религия носила синкретический характер. В ней сочетались как исламские, так и сугубо индуистские этические нормы.
Беда была в том, что последователей у неё практически не было.
К чему я рассказал эту историю?
Мне думается, что РФ идет в этом направлении. Вряд ли будет, конечно, же полное слияние всех наших религиозных традиций в форме новой религии. Нет. Но направление — вполне синкретическое.
Фундаментом этого синкретизма может стать раскол по линии культурных войн между консерваторами и либералами от религии, про которые пишет религиовед Дмитрий Узланер. Представители консервативных традиций в христианстве и в исламе сближаются на основе неприятия западно-либерального тренда развития. Причем у этого тренда есть материальное воплощение: возведение храмовых комплексов, где есть сооружения различных религий. Два таких построили давно в Москве и в Казани, а недавно объявили о строительстве нового в Дербенте.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
РИА Новости
Патриарх Кирилл назвал провокацией призывы к борьбе с мусульманами
Нужно "гнать прочь" всех провокаторов, кто под предлогом "заботы" о русской культуре и Церкви призывает бороться с российскими мусульманами, у православных и... РИА Новости, 16.06.2025
Постправда и постценности
Встретил интересное наблюдение от политического философа Аманды Грин относительно политической поляризации.
Раньше раскол между соперниками пролегал по линии ценностного конфликта. Коммунисты ненавидели капиталистов и видели в них своих классовых врагов, а протестанты — католиков по вопросам христианского вероучения.
Эти группы стояли на откровенно антагонистических позициях. Их взгляды вытекали из радикального иного взгляда на мир. Они были ценностно несовместимы. Например, большинство протестантов были иконоборцами, а католики, наоборот, активно использовали визуальные образы. Этот конфликт — фундаментальный.
Текущая ситуация совершенно иная, как минимум в западных демократиях. Большинство разделяет одни и те же демократические ценности. Но все расходятся по вопросам интерпретации этих ценностей. Например, вряд ли кто-то будет утверждать, что от демократии надо перейти к авторитаризму. Даже антимейнстримные правые, многие из которых раньше могли стоять на более радикальных позициях, не отрицают важность сохранения демократических институтов.
Поэтому, это дает право называть происходящее «политикой постправды». Теперь борьба идет не за правду, а за правильное толкование общих ценностей и истины, которую они воплощают.
Greene, A. R. (2021). Tyranny, tribalism, and post-truth politics. In The Routledge Handbook of Political Epistemology(pp. 74-84). Routledge.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
Встретил интересное наблюдение от политического философа Аманды Грин относительно политической поляризации.
Раньше раскол между соперниками пролегал по линии ценностного конфликта. Коммунисты ненавидели капиталистов и видели в них своих классовых врагов, а протестанты — католиков по вопросам христианского вероучения.
Эти группы стояли на откровенно антагонистических позициях. Их взгляды вытекали из радикального иного взгляда на мир. Они были ценностно несовместимы. Например, большинство протестантов были иконоборцами, а католики, наоборот, активно использовали визуальные образы. Этот конфликт — фундаментальный.
Текущая ситуация совершенно иная, как минимум в западных демократиях. Большинство разделяет одни и те же демократические ценности. Но все расходятся по вопросам интерпретации этих ценностей. Например, вряд ли кто-то будет утверждать, что от демократии надо перейти к авторитаризму. Даже антимейнстримные правые, многие из которых раньше могли стоять на более радикальных позициях, не отрицают важность сохранения демократических институтов.
Поэтому, это дает право называть происходящее «политикой постправды». Теперь борьба идет не за правду, а за правильное толкование общих ценностей и истины, которую они воплощают.
Greene, A. R. (2021). Tyranny, tribalism, and post-truth politics. In The Routledge Handbook of Political Epistemology(pp. 74-84). Routledge.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals