🎓«Упущенная выгода» ведения домашнего хозяйства

В процессе чтения по вопросам безвозмездности наткнулся на интересную немецкую судебную практику. С радостью бы сразу накатал по ней небольшую заметку, но не успеваю. Да и хочется сначала послушать, что думают по этому поводу умные люди.

Итак, представьте: женщина получила травму, которая сильно осложняет её бытовую жизнь и в частности не позволяет следить за домашним хозяйством. Может ли она либо - что даже интереснее – её супруг обратиться с иском о возмещении ущерба, вызванного таким, скажем так, выпадением способности вести домашнее хозяйство.

Рассуждать можно по любому праву (хотя интереснее всего, конечно, российское). Абстрактные рассуждения тоже принимаются.

🎓 Семейные "услуги"

Итак, мне довелось на некоторое время погрузиться в дивный мир несколько иного, чем в России, восприятия семейных отношений.

Дело в том, что немецкий законодатель в § 845 ГГУ предусмотрел возможность 3-ми лицами требовать возмещения ущерба, связанного с выпадением услуг (Dienste), которые пострадавший обязан в силу закона этим 3-м лицам оказывать. Такая норма нужна прежде всего из-за ограниченности немецкого права возмещения вреда, где отсутствует понятие генерального деликта. Как следствие, возможность требовать возмещения не непосредственно пострадавшим весьма ограничена и должна быть прямо предусмотрена закона.

Собственно невозможность супруга ввиду травмы вести домашнее хозяйство и была самым ярким примером по § 845 ГГУ. Но в 1962 году BGH решил, что такое восприятие не соответствует принципу равенства супругов и несколько поменял идеологию нормы. В частности, суд указал, что речь о не неких меновых возмездных отношениях, где услуги меняются на вознаграждение, а об обязанности супруга делать общий вклад в благополучное ведение совместного быта. Причём речь не об абстрактном описательном пожелании, а о конкретной обязанности, установленной § 1356 ГГУ.

Как следствие, при причинении вреда супругу, который не может продолжать делать прежний вклад в совместной хозяйство, семья вынуждена компенсировать это выпадение. В таком случае супруг пострадавшего и сам пострадавший могу требовать возмещения ущерба, связанного с выпадением возможности благополучно вести совместное хозяйство. Причём BGH конкретно описывает объём такого интереса в убытках: это расходы, необходимые на замещение супруга в части ведения бытовых дел. Иными словами, с тех пор возмещение основывается не на упущенных услугах, а на потерях в возможности совместно вести домашнее хозяйство.

Кстати, пока бегло погружался в эту тему, обнаружил, что по § 845 ГГУ можно требовать возмещение ущерба, если ввиду травмы из совместного ведения хозяйства выпадает ребёнок. Ведь у детей согласно § 1619 ГГУ есть нормативная обязанность оказывать те самые услуги (Dienste) в домашнем хозяйстве, где они выращены и проживают. И например, в решении от 06.11.1990, VI ZR 37/90 BGH рассуждает, в каком объёме родители могут требовать компенсацию за выпадение такого чада из ведения домашних дел, указывая на нестабильность семейных связей и возможность ребёнка (особенно подросшего) в любой момент без установления срока и объяснения причин покинуть отчий дом, прекратив ведение домашнего хозяйства.

Что сказать, я не ретроград и не ревнитель (ложно толкуемых) традиционных ценностей, но я юрист российской правовой системы, где семейный закон в некотором смысле сакрализировал отношения в семье. Вносить имущественный аспект в этот сакральный «домострой» как правило считается моветоном и подрывом священного восприятия семьи. Потому встреча с подобной практикой сразу зажгла во мне лампочки удивления и повышенного внимания. Первый такой заход я провёл, когда узнал, что во Франции можно требовать убытки за разрыв помолвки – там это обсуждается в контексте срыва преддоговорных отношений.

Впрочем, obiter dictum отмечу, что необходимость нести дополнительные расходы (н-р, нанимать домработниц) и у нас в сухом остатке является прямым ущербом, который может компенсироваться по ст. 1064 ГК РФ.

Я не оцениваю нормы ГГУ или практику BGH как положительные или отрицательные. Для меня они скорее повод поразмышлять о границах возможного приложения гражданско-правовых институтов к семейному праву.

Ведь мы помним, что брак – это сделка :)

Решение BGH для интересующихся

Есть какой-то шарм в том, что Правительствующий сенат Российской Империи оставлял требования не без удовлетворения (как сейчас), а без уважения.

Договорное право по решениям кассационного сената. – 2-е изд., испр. и доп. – Владимир: Тип. Губ. правл., 1880

Друзья,

у метро Печатники в Москве (выходы 3 и 5) юноша по имени Павел продаёт симпатичные самодельные фанерки.

Рассказал, что пытается помочь маме выплатить долг по квартире.

Если вы вдруг будете рядом и имеете возможность помочь, не упустите шанс сделать доброе дело.

🎓Алеаторная купля-продажа лабубу

Последний тренд с игрушками лабубу заставляет задуматься над интересным феноменом покупки «кота в мешке».

Есть ощущение, что классическое право больше настроено на куплю-продажу конкретизированных вещей. Это может быть не абсолютно индивидуализированная купля: родовая , где покупается не конкретная вещь, а вещь некоего описательного вида; купля по образцам, то есть по описанию; купля с альтернативным обязательством и т.д. Возможна также постановка под условие обязательства продавца передать вещь в принципе (emptio spei). Но так или иначе речь о продаже конкретизированной вещи.

А вот купля в blind boxes, как с лабубу – это как будто какой-то иной уровень неопределённости. Ни продавец, ни покупатель не знают, что попадётся последнему в рамках некоего заданного круга возможных предметов продажи.

Самое интересное, что такая купля в отличие очень многих других носит сознательно искусственно внесённый элемент алеаторности. Он в данном случае не обусловлен ни особенностями экономики отношений, ни внешними рисками, ни спецификой обязательства. Просто нужно отдавать отчёт, что интерес покупателя не всегда может охватывать только приобретением конкретной вещи – сопутствующий (если зачастую не основной) элемент это антураж.

Объяснение такого запроса понятно. Как известно, один из гормонов удовольствия дофамин наиболее активно выделяется при ожидании приятного события, вознаграждения. Именно поэтому новый год зачастую веселее ждать, чем непосредственно праздновать. Отсюда, в шоппинг можно внести элемент остроты за счёт неопределённости, предвкушения, что же именно попадётся в заветной коробке.

Как говорят классики, впрочем, ничего нового. Я уверен, многие до сих пор черпают эмоции от хэппи-мила, киндер-сюрприза и проч. А я даже не представляю, сколько в моём детстве родителям стоили инвестиции в карточки с футболистами от Panini.

Ну и интересно, что наиболее обкатана конструкция кота в мешке в безвозмездных сделках – прежде всего в дарении. Там эти заумные конструкции с неопределённым предметом дарения известны в обиходе под термином «сюрприз».

Я наблюдаю, что в современном мире всё больше людей, напротив, не хотят отдавать подарок на откуп дарителю и составляют wish-листы, чтобы конкретизировать дар. Но есть и олды, как я, которые любят и делать, и получать именно сюрпризы.

В этом есть своё дофаминово-правовое великолепие.

Продажа товаров в ассортименте

(Ст. 467, 468 ГК РФ)

Любой уважающий себя магазин накануне финала Лиги чемпионов, кстати.

У КС - обновленный дизайн сайта! Адрес прежний. Будем изучать и пользоваться.

Если бы суть аренды умещалась в одном диалоге:

Вспоминая классику по такому поводу:

В случае неисполнения арендатором обязанности по принятию объекта аренды права другой стороны договора подлежат судебной защите путем досрочного расторжения договора и (или) возмещения убытков, причиненных как неисполнением сделки, так и ее расторжением (статьи 393, 450 и 453 ГК РФ), а не путем удовлетворения требования об обязании принять помещения, принудительное исполнение которого предполагает в том числе и принудительное вселение арендатора.

Неподписание акта приема-передачи арендатором является случаем просрочки кредитора, из-за чего арендодатель не имеет возможности исполнить свое обязательство по передаче помещения во владение арендатора. Арендатор, являясь кредитором по обязательству арендодателя обеспечить владение и пользование предметом аренды, несет неблагоприятные последствия, связанные с нереализацией своего права, но не может быть понужден к его реализации в натуре. В случае просрочки кредитора в силу пункта 2 статьи 406 ГК РФ должник вправе требовать взыскания соответствующих убытков, а не присуждения исполнения в натуре.

Таким образом, при отказе арендатора от приемки помещения во владение или пользование предметом присуждения может быть обязанность уплатить арендодателю денежную сумму, а обязание ответчика (арендатора), который утратил интерес к аренде, о чем известил арендодателя, к приемке помещений путем подписания соответствующего акта приема-передачи, противоречит существу права арендатора на принятие помещения и положениям статьи 308.3 ГК РФ.

Определение СКЭС ВС РФ от 26.06.2020 № 305-ЭС20-4196

🎓Право – искусство добра и справедливых комиссий

Верховный суд выпустил очередное определение (Определение СКЭС ВС РФ от 05.06.2025 № 305-ЭС24-24245) по заградительным комиссиям.

Я сразу скажу, что не поддерживаю практику конских комиссий, которые фактически препятствуют нормальному пользованию банковским счётом. В этой точке мы сходимся с Верховным судом. Но зачастую важно - и даже критически важно - как мы приходим в некую точку итоговых суждений.

И вот одна из веток рассуждений СКЭС показалась мне более чем странной:

В силу пункта 2 статьи 10 Гражданского кодекса при ссылке заинтересованного лица на обременительность отдельных условий договора не имеет правового значения добровольное присоединение этого лица к договору (пункт 5 статьи 166 ГК РФ) и, следовательно, не имеется правовых оснований для поддержки основанных на свободе договора (статья 421 ГК РФ) возражений кредитной организации против таких доводов. Обоснованность таких возражений должна оцениваться судами по существу (часть 1 статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

При этом для определения несправедливых договорных условий и квалификации их на предмет явной обременительности, вопреки позиции банка, не имеет значение наличие у клиента (пострадавшей стороны) права обратиться за аналогичной услугой к другому лицу, осуществляющему деятельность в той же экономической сфере. Клиент кредитной организации, столкнувшись с недобросовестным поведением банка (пункт 3 статьи 1, статья 10 ГК РФ), вправе требовать судебной защиты в любом.

Во-первых, я просто не уловил логическую сцепку внутри первого абзаца: СКЭС отказывает банку в возражениях, основанных на свободе договора, предлагая оценить такие возражения по существу. Что? Предполагаю, имелось ввиду предложить оценить доводы заинтересованного лица, несмотря на возражение банка.

Во-вторых, атака на несправедливые условия – это исключительный инструмент, который не должен подменять административный контроль за всеми ситуациями, когда ущемили якобы сирых и убогих. Если у лица есть как минимум возможность пойти открыть счёт в другой банк и/или (как установили нижестоящие суды) согласовывать индивидуальные условия соглашения, то о какой несправедливости идёт речь?

Если уж коммерсант негодяй и навязывает адские условия, то при наличии множества альтернатив такого дельца нужно наказывать ногами (на всякий случай, не бить, а уходить). Пускай по его прибыльности ударит простой и сермяжный рыночный механизм.

Что касается правовой стороны вопроса, я считаю, что нужно оценивать предполагаемую справедливость не результата, а процесса согласования условий. Иначе можно подписать какие-угодно условия, а потом через время спокойно сесть и с чувством, толком, расстановкой внимательно прочитать договор, подчеркнуть спорные места и понести дяде/тёте судье на обеспечение баланса boni et aequi в природе.

Я могу себе представить такое с потребителями (особые ребята, что уж), но каким боком это работает на юридические лица? Правда в этом случае банковский счёт открывал КУ, но кажется, он тоже не для личных и бытовых целей действует.

На всякий случай, ещё раз - я против заградительных комиссий. Но я так же против спорных суждений, которые в одном деле приведут к разумному результату, а в другом к недоразумениям и антиправу.

P. s. Я не знал, как органически, подвязать к предыдущему рассуждению ещё один спорный, на мой вкус, момент из определения, поэтому кратко в качестве послесловия:

Более того, перечисление денежных средств со счета должника по поручению арбитражного управляющего производится кредитной организацией непосредственно в силу Закона о банкротстве. Осуществление же банком публичной функции не может использоваться в частноправовых отношениях в качестве способа извлечения выгоды за счет клиента в виде повышенной платы за совершение операций с денежными средствами.

Я правильно понял, что осуществление платежей в рамках дела о банкротстве – это по мысли Верховного суда осуществление банком публичных функций?

Если так, то повторюсь: что?)

🎓А потребитель кто?

Занимательное суждение СКГД о том, можно ли рассматривать приобретение образовательного курса как потребительскую услугу.

В данном случае образовательный курс приобретался истцом лично для себя, а не для использования его в предпринимательской деятельности, например, для обучения за плату других лиц, а следовательно, на эти правоотношения распространяются положения Закона о защите прав потребителей.

То, что приобретенные знания могут использоваться в профессиональной или предпринимательской деятельности, не опровергает личное потребление истцом предложенной ответчиком услуги.

Определение СКГД ВС РФ от 22.04.2025 № 5-КГ25-18-К2

У меня не сформировалось пока чёткая позиция по конкретно данной ситуации, но из описания Верховного суда как будто следует, что приобретение образовательных услуг физическим лицом практически всегда попадает в потребительскую услугу.

Разве что лицо учится, чтобы на систематической коммерческой основе преподавать (ровно то же самое?) другим. А вот если учится, чтобы стать профессионально успешнее и предлагать в синергии с новым знанием уже иной продукт, то речь о потребителе.

🎓Реклама как элемент возмездности

Тяжела ноша того, кто в России исследует проблематику безвозмездности. Кажется, никакая сфера так академически не монополизирована как эта. Иногда возникает ощущение, что я не готовлю исследование, а пытаюсь доказать, что в этой теме можно написать что-то кроме сказанного А.А. Симолиным.

Робко надеюсь, что кое-что новенькое всё же можно написать.

И самый яркий пример – являются ли безвозмездными наши отношения с онлайн-платформами.

Точек натяжения как минимум две:

(1) Является ли использование данных пользователя предоставлением для целей возмездности?

Мы бесплатно пользуемся сервисом, но он собирает о нас информацию, которая позволяет, например, снизить издержки на более точечное предложение товаров/услуг и которую зачастую передают/продают партнёрским сервисам.

Кроме того, сам факт пользования сервисом увеличивает сетевой эффект через приход новых пользователей и возможность дороже продавать рекламу.

Иными словами, данные - это вполне себе ценный актив для целей последующего извлечения выгоды.

(2) Является ли претерпевание рекламы предоставлением пользователя для целей квалификации отношений как возмездных?

Да, это не прямое перемещение благ, как мы привыкли. Тем не менее пользователь претерпевает некоторые неудобства, которые позволяют сервису в частности отчитаться перед заказчиком рекламной интеграции об охвате просмотров и маркетинговом потенциале. Смахивает на предоставление.

Последний вопрос спорный, нужно думать.

Пишут, что YouTube начал активно ограничивать возможность просмотра видео для пользователей, которые используют приложения для блокировки рекламы.

Не могу отказать себе в удовольствии, сказав, что вопрос решили через функциональную синаллагму.

Друзья,

в 16:00 в ИЦЧП состоится краткая презентация нескольких интересных новых изданий.

Учебное издание «Обязательственное и договорное право: курс лекций» подготовлено на основе лекций, прочитанных начальником отдела обязательственного права, доцентом кафедры обязательственного права А.А. Громовым и ведущим научным сотрудником отдела обязательственного права, доцентом кафедры обязательственного права Н.В. Тололаевой в Российской школе частного права в 2018–2023 гг. по курсу «Актуальные проблемы общей части обязательственного права». Курс состоит из 15 лекций по вопросам обязательственного права. 


Девятнадцатый выпуск «Актуальных проблем гражданского права» – сборник статей, подготовленных выпускниками Российской школы частного права на основе их выпускных квалификационных работ, успешно защищенных в 2023 году. В сборнике рассматриваются вопросы общих проблем теории частного права, вещного, корпоративного и обязательственного права. Составитель и ответственный редактор сборника – доцент кафедры обязательственного права А.А. Ягельницкий.

Я являюсь одним из авторов сборника выпускников РШЧП 2023-го года и буду выступать с 5-минутным докладом о влиянии безвозмездности на ответственность должника.

Обещали трансляцию.
Предположительно, на канале Центра.

Запись презентации по ссылке:

https://rutube.ru/video/e7a4257e8b53a9369fc26f096d9e26d5/