Forwarded from Саратов | Строительство и Архитектура
В Свято-Троицком соборе города Балаково стоят строительные леса. В храме, построенном архитектором Федором Шехтелем, снимают старую штукатурку для того, чтобы подготовить стены к росписи. Шехтель оставил потомкам эскизы, сам не успел реализовать свою идею.
Проект большой иконы уже одобрен, скоро на стенах храма не будет ни одного белого сантиметра.
источник: Балаково и не только: Путешествия, впечатления
Проект большой иконы уже одобрен, скоро на стенах храма не будет ни одного белого сантиметра.
источник: Балаково и не только: Путешествия, впечатления
👍26❤4🔥4
15 февраля 1918 года (по новому стилю, по старому – 2 февраля)
Дневник саратовского торгового агента Михаила Соколова
На Дону неблагополучно. Наказной атаман генерал Каледин застрелился, о чем радостно извещают большевистский официоз «Известия». Издания других газет у нас в Саратове не допускаются под страхом тяжкой кары. Московских газет еще нет, поэтому подтвердить это известие нечем. По-видимому, Дон разъедается ядовитыми удушливыми газами большевизма.
Предыдущая запись в дневнике
Продолжение следует
#Дневник_Соколова
Дневник саратовского торгового агента Михаила Соколова
На Дону неблагополучно. Наказной атаман генерал Каледин застрелился, о чем радостно извещают большевистский официоз «Известия». Издания других газет у нас в Саратове не допускаются под страхом тяжкой кары. Московских газет еще нет, поэтому подтвердить это известие нечем. По-видимому, Дон разъедается ядовитыми удушливыми газами большевизма.
Предыдущая запись в дневнике
Продолжение следует
#Дневник_Соколова
Telegram
Saratov Project
10 февраля 1918 года (по новому стилю, по старому – 28 января)
Дневник саратовского торгового агента Михаила Соколова
Воскресение. Крестный ход как протест против декрета большевиков об отделении церкви от государства прошел сегодня благополучно без кровавых…
Дневник саратовского торгового агента Михаила Соколова
Воскресение. Крестный ход как протест против декрета большевиков об отделении церкви от государства прошел сегодня благополучно без кровавых…
👍17😢11🔥3
Покровск (Энгельс Саратовской области), май 1926 года. Наводнение. Фотографии Владимира Аристарховича Полянского из собрания Энгельсского краеведческого музея
👍55❤12😢3🔥2
Из дневника Ивана Яковлевича Кузнецова, саратовца, офицера-артиллериста
(В марте 1942 года он отправлен из Москвы под Пензу, через Саратов, на формирование нового полка)
«12-го <марта 1942> вечером уехал от нее, с расчетом уехать из Саратова 13-го с поездом № 27, но просидел всю ночь, а уехать не удалось, на станции творятся такие безобразия, и начальства нигде не найдешь.
Саратов произвел на меня удручающее впечатление, улицы завалены снегом, на панелях лед не скалывается и песком не посыпается, как видно, руководители города вопросами городского хозяйства не занимаются, в таком состоянии город еще не был никогда, даже в период 1918 — 1920-х годов, порядка было больше, чем сейчас. И все это сваливают на войну — она виновата в том, что руководители города спотыкаются об грязь, падают в нее и не видят ее у себя перед носом — стали близорукими. Сходил в цирк, посмотрел борьбу, и вот сейчас сижу на станции у этапного коменданта и жду очередного поезда. Вчера послал Вере письмо и телеграмму.
Скорее бы добраться до места, надоело уже болтаться без дела, спать хочется чертовски. Пишу, а у самого глаза закрываются, как только сяду в вагон, завалюсь спать и до Ртищево буду спать без просыпа».
Дневник хранится в ГАНИСО, был опубликован в книге «Мы все войны шальные дети...: Дневники периода Великой Отечественной войны 1941-1945. Саратов, 2010. С. 84-267»
(В марте 1942 года он отправлен из Москвы под Пензу, через Саратов, на формирование нового полка)
«12-го <марта 1942> вечером уехал от нее, с расчетом уехать из Саратова 13-го с поездом № 27, но просидел всю ночь, а уехать не удалось, на станции творятся такие безобразия, и начальства нигде не найдешь.
Саратов произвел на меня удручающее впечатление, улицы завалены снегом, на панелях лед не скалывается и песком не посыпается, как видно, руководители города вопросами городского хозяйства не занимаются, в таком состоянии город еще не был никогда, даже в период 1918 — 1920-х годов, порядка было больше, чем сейчас. И все это сваливают на войну — она виновата в том, что руководители города спотыкаются об грязь, падают в нее и не видят ее у себя перед носом — стали близорукими. Сходил в цирк, посмотрел борьбу, и вот сейчас сижу на станции у этапного коменданта и жду очередного поезда. Вчера послал Вере письмо и телеграмму.
Скорее бы добраться до места, надоело уже болтаться без дела, спать хочется чертовски. Пишу, а у самого глаза закрываются, как только сяду в вагон, завалюсь спать и до Ртищево буду спать без просыпа».
Дневник хранится в ГАНИСО, был опубликован в книге «Мы все войны шальные дети...: Дневники периода Великой Отечественной войны 1941-1945. Саратов, 2010. С. 84-267»
👍32🔥8❤4
Две весточки с моего личного канала.
Сейчас у меня разыгрывается новое издание критика, писателя, литературоведа Виктора Борисовича Шкловского, книга, которую можно провести и по разряду краеведческой, саратовской литературы (при некотором желании). В Zoo есть прекрасный фрагмент о Петре Богатыреве, саратовском филологе, первом переводчике на русский язык «Похождений бравого солдата Швейка» (чуть-чуть писал о нем здесь). Ну и не забываем, что эсер Шкловский одно время скрывался от большевиков в Саратовской области (это описано в «Сентиментальном путешествии»).
А до 23 февраля можно купить у меня по спеццене книгу «Кристальные люди» – о саратовском хоккее и о самом Саратове, данном через непростую жизнь одной команды. Купить в подарок себе или своему защитнику (нападающему, вратарю).
Сейчас у меня разыгрывается новое издание критика, писателя, литературоведа Виктора Борисовича Шкловского, книга, которую можно провести и по разряду краеведческой, саратовской литературы (при некотором желании). В Zoo есть прекрасный фрагмент о Петре Богатыреве, саратовском филологе, первом переводчике на русский язык «Похождений бравого солдата Швейка» (чуть-чуть писал о нем здесь). Ну и не забываем, что эсер Шкловский одно время скрывался от большевиков в Саратовской области (это описано в «Сентиментальном путешествии»).
А до 23 февраля можно купить у меня по спеццене книгу «Кристальные люди» – о саратовском хоккее и о самом Саратове, данном через непростую жизнь одной команды. Купить в подарок себе или своему защитнику (нападающему, вратарю).
🔥5👍4❤1
Саратов, улица Мичурина (Малая Сергиевская). 1) 1939 год, 21-я средняя школа им. Н.Г. Чернышевского в здании бывшей женской гимназии. 2) Гимназия в начале XX века
👍47❤15
Фрагмент из книги Виктора Шкловского «Zoo, или Письма не о любви» - о саратовском филологе Петре Богатыреве. Напомню, что выиграть книгу сейчас можно на моем личном канале.
«Европа нас разбивает, мы горячимся в ней и принимаем все всерьез. Ты знаешь белокурого Петра Богатырева. Глаза у него голубые, рост маленький, брюки короткие; брюки бывают особенно коротки у коротконогих. Ботинки Богатырева не зашнурованы.
По улицам он то идет медленно на цыпочках, то бегает наискось зайцем, — не говорит, а галдит.
Этот эксцентрик родился в семье цехового, в селе Покровском, на Волге. За умение хорошо декламировать попал в гимназию. Кончил. Пошел в университет филологом и здесь занялся теорией анекдотов.
Пишет Богатырев много и потом теряет рукописи.
В голодной Москве Богатырев не знал, что он живет плохо. Жил, писал, халтурил, как и все, но не злобно.
Шел Богатырев вечером по сугробам Москвы из театра домой, устал, снял шапку, вытирает лоб.
И вдруг в шляпе завелась керенка.
Оглянулся, видит — какой-то военспец уходит.
Погнался.
— Товарищ, мне не нужно.
— Да вы не стесняйтесь, возьмите.
Богатырев не взял, но не обиделся.
Никто нас не может обидеть, потому что мы работаем.
Никто нас не может сделать смешными, потому что мы работаем.
Никто нас не может сделать смешными, потому что мы знаем свою цену.
А нашу любовь, любовь людей, никогда не носивших фраков, никто из женщин, не носивших вместе с нами тяжесть нашей жизни, не может понять.
Богатырев читал по институтам, собирая революционный фольклор, дружил с Романом Якобсоном.
Когда Роман уехал в Прагу, он выписал к себе Богатырева.
Приехал Богатырев, брюки короткие, ботинки не зашнурованы, в чемодане одни рукописи — рваные бумаги, и все спутано так, что нельзя сказать, где исследование и где штаны.
Покупал Богатырев сахар, держал его в карманах и ел, одним словом, пытался удержать русский быт.
Но Роман, со своими узкими ногами, рыжей и голубоглазой головой, любил Европу.
Он похож действительно на твоего брата.
Роман повел Богатырева в ресторан: сидел Петр среди неисцарапанных стен, среди разной еды, вин, женщин. Заплакал.
Он не выдержал. Нас размораживает этот быт.
Нам этого не нужно. Впрочем, для создания параллелизмов годится все.
Петр написал книжку «Чешский кукольный и русский народный театр», потом приехал в Берлин, а я издал эту книжку, потому что ты так занята, что у меня много свободного времени. И еще потому, что я умею работать.
Богатырев же сшил себе три костюма, ходит же в каком-то четвертом, — очевидно национальном, московском.
Сейчас он выдерживает даже «Прагер-Диле».
А заплакал он не из сентиментальности, а так, как плачет стекло в комнате, которую затопили после долгого промежутка».
«Европа нас разбивает, мы горячимся в ней и принимаем все всерьез. Ты знаешь белокурого Петра Богатырева. Глаза у него голубые, рост маленький, брюки короткие; брюки бывают особенно коротки у коротконогих. Ботинки Богатырева не зашнурованы.
По улицам он то идет медленно на цыпочках, то бегает наискось зайцем, — не говорит, а галдит.
Этот эксцентрик родился в семье цехового, в селе Покровском, на Волге. За умение хорошо декламировать попал в гимназию. Кончил. Пошел в университет филологом и здесь занялся теорией анекдотов.
Пишет Богатырев много и потом теряет рукописи.
В голодной Москве Богатырев не знал, что он живет плохо. Жил, писал, халтурил, как и все, но не злобно.
Шел Богатырев вечером по сугробам Москвы из театра домой, устал, снял шапку, вытирает лоб.
И вдруг в шляпе завелась керенка.
Оглянулся, видит — какой-то военспец уходит.
Погнался.
— Товарищ, мне не нужно.
— Да вы не стесняйтесь, возьмите.
Богатырев не взял, но не обиделся.
Никто нас не может обидеть, потому что мы работаем.
Никто нас не может сделать смешными, потому что мы работаем.
Никто нас не может сделать смешными, потому что мы знаем свою цену.
А нашу любовь, любовь людей, никогда не носивших фраков, никто из женщин, не носивших вместе с нами тяжесть нашей жизни, не может понять.
Богатырев читал по институтам, собирая революционный фольклор, дружил с Романом Якобсоном.
Когда Роман уехал в Прагу, он выписал к себе Богатырева.
Приехал Богатырев, брюки короткие, ботинки не зашнурованы, в чемодане одни рукописи — рваные бумаги, и все спутано так, что нельзя сказать, где исследование и где штаны.
Покупал Богатырев сахар, держал его в карманах и ел, одним словом, пытался удержать русский быт.
Но Роман, со своими узкими ногами, рыжей и голубоглазой головой, любил Европу.
Он похож действительно на твоего брата.
Роман повел Богатырева в ресторан: сидел Петр среди неисцарапанных стен, среди разной еды, вин, женщин. Заплакал.
Он не выдержал. Нас размораживает этот быт.
Нам этого не нужно. Впрочем, для создания параллелизмов годится все.
Петр написал книжку «Чешский кукольный и русский народный театр», потом приехал в Берлин, а я издал эту книжку, потому что ты так занята, что у меня много свободного времени. И еще потому, что я умею работать.
Богатырев же сшил себе три костюма, ходит же в каком-то четвертом, — очевидно национальном, московском.
Сейчас он выдерживает даже «Прагер-Диле».
А заплакал он не из сентиментальности, а так, как плачет стекло в комнате, которую затопили после долгого промежутка».
Telegram
Гридасов с бородой
А теперь отправляю в розыгрыш новое издание Виктора Шкловского (изд. АСТ / Редакция Елены Шубиной, 2025), 600 страниц любимого мною чтения.
Виктор Борисович Шкловский (1893–1984) – писатель, литературовед, критик, киносценарист, «предводитель формалистов»…
Виктор Борисович Шкловский (1893–1984) – писатель, литературовед, критик, киносценарист, «предводитель формалистов»…
👍17👏2❤1