В португальском городке Энтронкаменту восстановили и перестроили по проекту бюро Adarq квартал железнодорожных рабочих Bairro do Boneco, построенный в 1920-х годах. Он состоял из 18 небольших апартаментов и был разделённых на два блока (северный — двухэтажный, южный — одноэтажный), образующих замкнутый прямоугольный двор.
Комплекс устарел, да и жить по новым нормативам совсем у железной дороги уже не принято, так что здесь теперь культурно-образовательный кластер, связанный в железной дорогой. Дело в том небольшой Энтронкаменту – один из главных железнодорожных узлов страны и вырос он вокруг пересечения двух ключевых железнодорожных линий в XIX веке. Даже само название города буквально означает «перекрёсток» или «соединение путей».
В бывших жилых зданиях теперь музей, Центр науки Vivo и некий национальный центр железнодорожной документации. Отдельная радость – азулежу (панно из керамики) от знаменитого Алваро Сиза: оно про историю города Энтронкаменту, его железнодорожное прошлого и жизнь рабочих квартала. И да, все это в трех цветных линиях и двух фигурках. #былостало тоже нашла
Комплекс устарел, да и жить по новым нормативам совсем у железной дороги уже не принято, так что здесь теперь культурно-образовательный кластер, связанный в железной дорогой. Дело в том небольшой Энтронкаменту – один из главных железнодорожных узлов страны и вырос он вокруг пересечения двух ключевых железнодорожных линий в XIX веке. Даже само название города буквально означает «перекрёсток» или «соединение путей».
В бывших жилых зданиях теперь музей, Центр науки Vivo и некий национальный центр железнодорожной документации. Отдельная радость – азулежу (панно из керамики) от знаменитого Алваро Сиза: оно про историю города Энтронкаменту, его железнодорожное прошлого и жизнь рабочих квартала. И да, все это в трех цветных линиях и двух фигурках. #былостало тоже нашла
Архсовет Москвы отметил лучшие СМИ и представителей медиа
Писать об архитектуре — значит влиять на город. Понимать контекст, замечать детали, быть мостом между профессией и читателем. Уже по традиции в июле Премия Архсовета Москвы в области СМИ и медиа собрала авторов, редакторов и архитекторов во дворе Музея архитектуры им. Щусева, чтобы отметить лучшие работы, издания и авторов текстов об архитектуре.
Награды вручали главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов и член экспертного совета премии, пресс-секретарь главного архитектора Мария Ульянова. Они отметили, что без продвижения и пиара, а также СМИ и общественного обсуждения, невозможно сегодня качественно представить архитектурный проект в городской среде. «Проведение Премии Архсовета Москвы в области СМИ и медиа дает нам возможность выделить представителей СМИ, которые с вниманием относятся к архитектурной политике Москвы. 50% успеха любого проекта — это то, как ты его презентуешь в массы», - подчеркнула Мария Ульянова.
Кто победил в этом году: Олеся Кулинчик, журналист ТАСС, стала «Журналистом года». Издания «Интерьер + Дизайн» и «Техинсайдер» получили награды за освещение современной архитектуры Москвы. А архитектор Сергей Труханов получил премию «Архитектор говорит» за личный телеграм-канал.
Видим, как каждый год премия укрепляет диалог между городом, профессией архитектора и медиа. А значит, и сама архитектура звучит все громче.
Фотограф: Вячеслав Замыслов
Писать об архитектуре — значит влиять на город. Понимать контекст, замечать детали, быть мостом между профессией и читателем. Уже по традиции в июле Премия Архсовета Москвы в области СМИ и медиа собрала авторов, редакторов и архитекторов во дворе Музея архитектуры им. Щусева, чтобы отметить лучшие работы, издания и авторов текстов об архитектуре.
Награды вручали главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов и член экспертного совета премии, пресс-секретарь главного архитектора Мария Ульянова. Они отметили, что без продвижения и пиара, а также СМИ и общественного обсуждения, невозможно сегодня качественно представить архитектурный проект в городской среде. «Проведение Премии Архсовета Москвы в области СМИ и медиа дает нам возможность выделить представителей СМИ, которые с вниманием относятся к архитектурной политике Москвы. 50% успеха любого проекта — это то, как ты его презентуешь в массы», - подчеркнула Мария Ульянова.
Кто победил в этом году: Олеся Кулинчик, журналист ТАСС, стала «Журналистом года». Издания «Интерьер + Дизайн» и «Техинсайдер» получили награды за освещение современной архитектуры Москвы. А архитектор Сергей Труханов получил премию «Архитектор говорит» за личный телеграм-канал.
Видим, как каждый год премия укрепляет диалог между городом, профессией архитектора и медиа. А значит, и сама архитектура звучит все громче.
Фотограф: Вячеслав Замыслов
#простоинтересно На днях стартовал, на мой взгляд, любопытный и сложный архитектурный междисциплинарный конкурс на создание проекта для Гиароса, необитаемого острова в северной части Киклад. С одной стороны, это было место ссылки политзаключенных и остались тюремные строения. На фото выглядят фантастически, хотя история у них самая мрачная. С другой, – сегодня остров очень важное для экологии место, поскольку на нем обитает самая большая популяция тюленей-монахов в Средиземноморье, которых осталось очень и очень мало.
Задача – предложить концепции по развитию острова, учитывая историческое наследие и экологические факторы. Буду следить! #тюрьмы
Задача – предложить концепции по развитию острова, учитывая историческое наследие и экологические факторы. Буду следить! #тюрьмы
Будем честными: пять видов разномастных кирпичей на фасаде от старых выщербленных до унылых силикатных вряд ли можно причислить к большим архитектурным достоинствам здания. Тем не менее в проекте Augustine’s Garden в Риге от бюрo SAMPLING они смотрятся как занятный пэтчворк, замечательная «фишка» проекта.
У проекта довольно респектабельный внешний фасад – здание в стилистике северного модерна. Архитекторы сохранили его оригинальный облик, выполнив утепление с внутренней стороны, чтобы не нарушать исторический декор, все бережно отреставрировали, дополнив красной крышей и отливами. А вот внутри за аркой расположены бывшие производственные корпуса, которые не раз и не два перестраивались, отсюда столько разномастных кирпичных заплаток. Архитекторы сохранили здесь кирпичные стены, металлические балки, но расширили окна, придав им регулярный ритм и единый оливковый цвет рам, что сразу превратило очень разные фрагменты стен в единый ансамбль. Двор зачищен от поздних пристроек и переосмыслен как общественное пространство с гравийным покрытием и клумбами. Вышло как-то очень просто, человечно и соразмерно жителям и городу. Сама бы с удовольствием так жила.
У проекта довольно респектабельный внешний фасад – здание в стилистике северного модерна. Архитекторы сохранили его оригинальный облик, выполнив утепление с внутренней стороны, чтобы не нарушать исторический декор, все бережно отреставрировали, дополнив красной крышей и отливами. А вот внутри за аркой расположены бывшие производственные корпуса, которые не раз и не два перестраивались, отсюда столько разномастных кирпичных заплаток. Архитекторы сохранили здесь кирпичные стены, металлические балки, но расширили окна, придав им регулярный ритм и единый оливковый цвет рам, что сразу превратило очень разные фрагменты стен в единый ансамбль. Двор зачищен от поздних пристроек и переосмыслен как общественное пространство с гравийным покрытием и клумбами. Вышло как-то очень просто, человечно и соразмерно жителям и городу. Сама бы с удовольствием так жила.
Совершенно сюрная история, не про реюз, а про заброшенность и запустение (но кто знает, что дальше): на одной из ферм в Вирджинии в США стоят 42 6-метровые головы президентов и разрушаются. Изначально их создали для амбициозного проекта Presidents Park – это был парк со скульптурами и по нему можно было среди этих голов гулять. Но парк прогорел, землю выкупил застройщик, а головы должны были перемолоть на щебень. Но подрядчик решил их сохранить и перевез (за 50 тысяч долларов) на свою ферму, часть по дороге повредив. Так они там и стоят в рандомном порядке, все рядышком: кто без лба, кто без макушки, кто без очков. При этом на ферму никого не пускают, поэтому всем до зарезу эти головы понадобились: пока был официальный парк – никто не ходил, а теперь с риском поимки за проникновение на частную территорию – залезают, чтобы поснимать. Впрочем, можно и официально, в дни фототуров. Фото выходят и впрямь огонь.
Мироздание так и подкидывает мне интересные истории про перестройки. Сижу в ресторане в Калиниграде. В отпуске. Муж тоже в отпуске, но его коллеги этим не впечатлены, так что у нас идет второй час рабочего зума. Невероятно милая официантка, заметив, что мне скучновато, принесла буклет про историю здания, в котором мы сидим. И она потрясающая, как, впрочем, и здание. Кто-нибудь знаем о чем я? Фото знаковой части фасада прилагаю. Историю (списанную из буклета) скоро тоже выложу.