"В то же лето у того же колодца он (Репин) чуть не изгнал из Пенатов одну назойливую и скудоумную женщину, которая привела к нему своего семилетнего сына в качестве жаждущего его похвал вундеркинда. Вундеркинд был угрюмый мальчишка, одетый, не смотря на жару, в бархатный золотистого цвета костюм. Мать в разговоре со мной объявила его "будущим Репиным". Звали его Эдя Рубинштейн. Всё искусство этого несчастного заключалось в том, что он умел рисовать десятки раз, не глядя на бумагу, по заученным, очень элементарным шаблонам одни и те же контуры зверей - тигра, верблюда, обезьяны, слона. Едва только к скамейке приблизился Репин, женщина жестом профессионального фокусника развернула перед сыном широкий альбом, и тот привычной рукой очень ловко и быстро изобразил эту четвёрку зверей. И сейчас же, без передышки, стал рисовать их опять и опять, словно узор на обоях, так что, не успели мы оглянуться - вся бумага оказалась усеянной множеством совершенно одинаковых тигров, одинаковых слонов и т д.

Шаблонная механичность этой бездушной работы вызвала в Репине злую тоску. В искусстве ценились им больше всего живое, творческое отношение к натуре, темпераментность, взволнованность, а эти однообразные изделия вундеркинда-ремесленника казались ему оскорблением искусства. Мать "будущего Репина" победоносно оглядела всех, ожидая славословий и восторгов.

И вдруг Илья Ефимович страдальческим голосом негромко сказал ей:

- Убийца.

И с такой тоскливой ненавистью посмотрел на неё, словно руки у неё были в крови...

Женщина мгновенно превратилась в разъярённую крысу, и мне насилу удалось увести её прочь."

Корней Чуковский, Собрание сочинений в 15 т, том 4. "Илья Репин"

Источник: группа в VK "Гнездо Малиновки"

Не так давно мне порекомендовали канал Калининградской областной научной библиотеки — у них реально крутые лекции. И темы интересные: про литературу, про Атлантиду и многое другое. Подходят даже тем, кто в теме не особо разбирается, да и подача у лекторов живая.

Но вот что странно: просмотров почти нет. Даже на YouTube у них цифры совсем небольшие, хотя лекции явно заслуживают большего. Почему так? Вроде все хотят развиваться, тянуться к знаниям, но в итоге выбирают что-то лёгкое и проходное.

В общем, если ищете что-то умное и небанальное, загляните. Не ради рекламы, а просто потому, что хорошее не должно оставаться незамеченным.

https://rutube.ru/video/395b4a6c2f0ed77f39cff5edbd87d597/

И так, я наконец, вернулся с вахты домой. Прошу прощения за задержку постов. Голова после работы словно наполнена цементным раствором, что напрочь замуровывает творческую мысль в крепком саркофаге, а подготовить материалы заранее, увы, не всегда выходит.

Сейчас немного передохну, соберу мысли в кучку и постараюсь Вас чем-нибудь порадовать. Хотя нет, не просто чем-нибудь, а продолжением работы, о которой я уже упоминал.

Как вы знаете, я занялся созданием истории, вдохновленной сказкой Царь-чернокнижник. Уже есть черновой набросок сеттинга и синопсис. Теперь, по мере погружения в сказочный мотив, буду знакомить Вас с персонажами и их миром.

Ранее я уже публиковал кое-что по этой теме и теперь продолжу в том же духе.

Ну а пока - небольшой тизер для затравки!


«Царь-Чернокнижник (Анд. 329). Широко распространенный сюжет в мировой сказочной литературе. Обычно он соединяется или с добыванием невесты (Аф. 130, a и b) «Елена Премудрая»; Худ. II, 63 (плохо записанный вариант); Сиб. 2 («Старик-охотник и Заветная птичка») или, что гораздо чаще, с возвращением обратно жены-волшебницы: срв. приведенную в настоящем сборнике сказку Ломтева (№ 13), куда в числе прочих эпизодов вошли мотивы возвращения жены и прятания; аналогичная разработка сюжета в сборнике Смирнова, 49 («Сказка про нужного и про богатого»), там же 178 («Хитрая жена») и 355 («Царь-людоед»), но все они представлены в плохих рассказах и неудовлетворительных записях. Этот же мотив — в репертуаре Винокуровой (Аз, I 10, «Мудрая жена»); в отличие от предыдущих, в нем не сама жена заставляет прятаться, но отец ее, что сближает ее текст с текстом Чупрова. Несколько особняком стоит сибирский текст, записанный Красноженовой (Жив. Стар., 1912, II—IV, стр. 303), где молодец прячется от волшебниц; в прекрасном нарианте (также сибирского происхождения), записаном В. Ф. Булгаковым от крестьянина Шарина, сначала заставляет героя прятаться отец, а потом дочь (Красн. Сб. II, 28).

Последнее (удачное) прятание изображается приблизительно одинаково почти во всех текстах: герой прячется или между листами волшебной книги или за волшебным зеркалом. У Чупрова: царевна кладет его под окошко, очевидно, вместе с тем и под книжку. Исключением является текст Верхорубова (Вят. Сб., 8), где волшебная книга перестает показывать, так как дьявол, которому оказал оригинальную услугу герой, перестал помогать царю-чернокнижнику.

Упоминаемая Чупровым птица Маговей встречается неоднократно в русском сказочном и былевом эпосе под аналогичным или сходно звучащим именем; в частности, она встречается в песне о Ваньке-Вдовкине сыне и царе Волшане (Рыбн. I, 443—452), где герою также приходится прятаться от царя-волшебника, чтоб получить его дочь, Марью Волшановну. Помогает герою спрятаться Могуль-птица. Этот вариант важен тем, что в нем отчетливо выясняется роль огнива, уже утратившего свое значение в тексте Чупрова.
Прятанье, как самостоятельный сюжет, кроме текста Чупрова, встречается еще в Вят. Сб., 3: рассказано прекрасным сказочником, Верхорубовым: «Царь-волшебник» с очень сходным началом: «В одном государстве был царь-волшебник; он послал объявления по своему государству, что хто он него спрячется, тому отдам полжитья-полбытья и полцарства своего». Текст Чупрова все же еще сохранил связь, хотя и слабую — с мотивом добывания невесты; в тексте же Верхорубова этот мотив совершенно утрачен.

Почти все указанные выше варианты (кроме Афанасьевских) отличаются большой бытовой приуроченностью (особенно тексты Винокуровой, Верхорубова, Шарина), тогда как текст Чупрова — весь выдержан в плане строго фантастического изложения, что и делает этот текст одним из лучших образцов «классического» стиля». Замечательно, что его герой — просто «добрый молодец», без каких бы то ни было социально-бытовых признаков, тогда как у Верхорубова — героем является «мужичек из бедных», по имени Иван Гогарин.»

Фундаментальная электронная библиотека. Русская литература и Фольклор.

P.S. Что касается сеттинга. А ведь я не просто так устраивал этот опрос.

Картина Михаила Врубеля - «Царевна-Лебедь». Посвящена персонажу оперы Николая Римского-Корсакова «Сказка о царе Салтане» (по одноимённой сказке Пушкина).

«О суеверном почитании вил упоминается в наших старинных рукописях. Так в Слове некоего христолюбца читаем: «веруют в Перуна и в Хорса... и в вилы, их же числом тридевять сестрениць глаголють невегласи и мнят богинями, и тако покладывахуть им теребы (и короваи им ломят), и куры им режют» и ниже: «моляться огневе под овином и вилам и Мокоши»…

…Вилы представляются юными, прекрасными, бледнолицыми девами, в тонких белых одеждах и с длинными косами, распущенными по спине и грудям; в этих косах — их сила и даже самая жизнь; тело у них нежное, прозрачное, легкое как у птицы, очи блистают подобно молнии, голос — приятный, сладкозвучный. По свидетельству хорутанских сказок, косы у вил золотые, ниспадающие до земли, одежда — не только белая, но и золотая, с серебряным поясом. Беда человеку, который прельстится вилою! ему опостылеет весь мир, и жизнь будет не в радость».

Н.А. Афанасьев «Поэтические воззрения славян на природу»

«Развитие идеи судьбы, родовой, прирожденной, А.Н. Веселовский усматривает в представлениях южных славян о вилах, самовилах (в самом их названии закодирована идея витья, носящего магический характер), которые соответствуют восточнославянским русалкам. В свою очередь Ю. Миролюбов, Б.А. Рыбаков связывают русалок с Мокошью, осмысляемой, в частности, как богиня судьбы, прародительница рода. Напомним, что ее капища (позднее часовни, посвященные Параскеве Пятнице) устраивались в древности именно на распутье. Вот почему русалки, как и Мокошь, устойчиво соотнесены с пряжей, холстом, уподобляясь божествам, прядущим нить судьбы.»

Неонила Криничная. Русская мифология «Мир образов фольклора»

И так, в первую очередь я бы хотел заняться рассмотрением царевен выбранного мной сказочного мотива, которые либо являются дочерями могущественного царя волшебника (по-другому волхва, Волшана) либо сами являются суверенными и не менее могущественными правительницами. А почему они так интересны? Уж чем-то они напоминают мне западноевропейских фейри (волшебный народ, имеющий различные разновидности) и южнославянских вил. А у последних, в свою очередь, много общего с восточнославянскими русалками.

Т. е. все эти царевны, на мой взгляд, являются представителями некого волшебного народа, а не просто людьми. К подобным персонажам можно отнести, например, и литературных Царевну-лебедь Пушкина, Хозяйку Медной горы Бажова или фольклорных девиц Колпиц, Царевну-лягушку, Марью Моревну, Василису Премудрую, Солнцеву сестру и т. п.

Ни в коем случае не претендую на истину, тем боле научную. Тут не все так однозначно и гладко, но это направление мысли мне очень интересно. К тому же стремление различных царевичей и героев с большим риском для жизни заполучить себе жену из волшебного народа выглядят более мотивированными.

Царевна-лебедь по версии DALL E3. Пришлось помучиться, чтобы слетать ее более естественной. Нейросети (доступные мне) упрямо делают Барби.

Леший от DALLE E3. Изображение мне показалось очень удачным, поэтому решил поделиться.

Недавно на канале Свояси я наткнулся на очень интересный ролик о русском стиле в интерьере дома, снятый фотографом Михаилом Чекаловым. И пока я все еще размышляю, в чем же заключается этот стиль, другие уже активно его осваивают и развивают. На мой взгляд, получилось свежо, красиво и вполне современно.

Этот ролик напомнил мне один разговор с художником Максимом Сухаревым. Тогда я поделился с ним своими сомнениями насчет русского фольклора и мифологии. Мне казалось, что в них слишком много архаики, они кажутся скучными и лишенными того особого шарма и теплоты, которые я нахожу, например, в европейских сказках и мифах. Это своего рода была попытка сделать некий анализ, выплеск критики для творческого поиска, чтобы все это не держалось внутри.

Но Максим тогда сказал мне важную вещь: проблема не в самом фольклоре, а в нашем восприятии. Оригинальные европейские сказки были такими же мрачными и даже пугающими, но со временем они прошли литературную и художественную обработку. Все, что мы любили в детстве, — это переосмысленные версии, адаптированные под нашу культуру и вкус. Он посоветовал мне не зацикливаться на том, чего мне не хватает в русском фольклоре, а искать в нем вдохновение и возможности для нового взгляда.

И вот этот ролик еще раз доказывает: то же самое можно сказать о русском стиле в архитектуре и дизайне. Все зависит от того, как мы к этому подходим. Источники вдохновения вокруг нас, и их можно переосмыслить, сделать актуальными, стильными и современными.

Надеюсь, что этот зарождающийся тренд на русский стиль не угаснет с возвращением мирной жизни и ослаблением санкций, а, наоборот, станет еще более востребованным и осмысленным.

Ура! Нас уже больше 400!🥳🥳🥳