Преподобный Герман Аляскинский, когда умирал, повелел зажечь много-много свечей и читать Деяния святых Апостолов, как это делается в предпасхальный день в Великую Субботу
Валаамский монах, который приехал с русской духовной миссией на Аляску и сам был как настоящий Апостол.
В то время, еще в Русской Америке проживало большое количество коренных народов: нивхи, тлинкиты, алеуты и все они говорили на своем языке. Преподобному Герману надо было просвещать, крестить и учить эти народы. Но самое важное было, чтобы люди открывали ему свои души.
Парадокс в том, что «цивилизованный» народ перед народом «диким» обычно ведет себя как последний грабитель. Меняет стекло и ножницы на землю и золото. Творит, что хочет.
Но мы привыкли упорно гордится этой «цивилизацией», где под покровом «культурки» срывается обычный язычник.
Который уж если попадет к простым несчастным индейцам то, заберет у них все, что можно.
Наши на Аляске отличились меньше, чем французы или англичане в Канаде. Но наши тоже грабили. И Герман защищал алеутов от своих же.
Преподобный Герман имел самые большие проблемы не с местными, которых он крестил-учил, а с нашими – купцами, торговцами, военными.
Почему такая мощь, как Российская империя не устояла?
Потому, что многие стали продажные. Российская Империя рухнула после продажи Аляски. Когда мы продали вместе с землей тех, кого крестил в Православие преподобный Герман и которые открыли нам свои души. Когда материальное стало важнее.
А как это работает, нам показывает Преподобный Герман – алеуты помнят и чтут Россию Преподобного Германа, а не Россию в период Русско-американской кампании.
Этот урок навсегда нужно усвоить, чтобы нам сохраниться как цивилизации – нельзя продавать свой народ. Нас попросту не станет.
Подписаться на Русский Восток
Валаамский монах, который приехал с русской духовной миссией на Аляску и сам был как настоящий Апостол.
В то время, еще в Русской Америке проживало большое количество коренных народов: нивхи, тлинкиты, алеуты и все они говорили на своем языке. Преподобному Герману надо было просвещать, крестить и учить эти народы. Но самое важное было, чтобы люди открывали ему свои души.
Парадокс в том, что «цивилизованный» народ перед народом «диким» обычно ведет себя как последний грабитель. Меняет стекло и ножницы на землю и золото. Творит, что хочет.
Но мы привыкли упорно гордится этой «цивилизацией», где под покровом «культурки» срывается обычный язычник.
Который уж если попадет к простым несчастным индейцам то, заберет у них все, что можно.
Наши на Аляске отличились меньше, чем французы или англичане в Канаде. Но наши тоже грабили. И Герман защищал алеутов от своих же.
Преподобный Герман имел самые большие проблемы не с местными, которых он крестил-учил, а с нашими – купцами, торговцами, военными.
Почему такая мощь, как Российская империя не устояла?
Потому, что многие стали продажные. Российская Империя рухнула после продажи Аляски. Когда мы продали вместе с землей тех, кого крестил в Православие преподобный Герман и которые открыли нам свои души. Когда материальное стало важнее.
А как это работает, нам показывает Преподобный Герман – алеуты помнят и чтут Россию Преподобного Германа, а не Россию в период Русско-американской кампании.
Этот урок навсегда нужно усвоить, чтобы нам сохраниться как цивилизации – нельзя продавать свой народ. Нас попросту не станет.
Подписаться на Русский Восток
Итоги года 2024. СВО как мера вещей
Украина окончательно перестала наступать и не способна даже адекватно оказывать нам сопротивление. Мы стали медленно, но верно двигаться к нашей цели, к Киеву, к полному освобождению Украины от нацистского режима.
Люди, наш народ, поняли, наконец-то, через три года войны, что она идёт, и что это серьёзно, что это не ситуативный сбой, а что мы вступили в смертельный конфликт с цивилизацией Запада как таковой. А это значит, мы не являемся её частью. Мы что-то особенное, отдельная цивилизация, во многом противоположная западной.
Мобилизация общества
Происходит общая социальная и психологическая мобилизация. Назначение Андрея Белоусова Министром Обороны было долгожданным, необходимым, спасительным шагом. Было очевидно, что с армией у нас что-то не так, но патриотам нельзя было критиковать армию, мы ее и не критикуем, мы ее только прославляем и поддерживаем.
Но любой, любой гражданин страны и принимающий участие в СВО, и люди с фронта, и люди тыла прекрасно понимают, что эти кадровые перестановки – это больше, чем кадровые перестановки. Это - выход на спасительный тракт Специальной Военной Операции.
Эта смена курса и жесткая нетерпимость к любым коррупционным проявлениям в армии, во многом оздоровила ситуацию в наших вооруженных силах в целом. Точно так же происходит мобилизация экономики, постепенно, не быстро, но она происходит. Мы заходим на технический рывок. Пример этого мы видели в истории с «Орешником» и его эффектным использованием.
Наше дело русское, то есть правое
Есть различия между тем делом, за которое воюем мы, и тем делом, за которое воюет сейчас украинское общество.
Те потери и территориальные, и политические, и экономические, и в живой силе, которые несет сейчас украинская сторона, это есть - результат деятельности того нацистского режима, который укрепился в Киеве еще в 2014 году. По сути дела, они и являются архитекторами той трагедии, которая свалилась на Украину. Они создали ложную преступную идеологию, основанную на расизме и русофобии.
И результат не заставил себя ждать. Они сразу же после прихода к власти, после совершения государственного переворота на Майдане в 2014 году, потеряли Крым, потеряли часть Новороссии, несколько областей – ДНР и ЛНР, по меньшей мере. И чем дальше они упорствовали в своем, тем больше они теряли.
Источник: Катехон.Информационно-аналитическое издание
Украина окончательно перестала наступать и не способна даже адекватно оказывать нам сопротивление. Мы стали медленно, но верно двигаться к нашей цели, к Киеву, к полному освобождению Украины от нацистского режима.
Люди, наш народ, поняли, наконец-то, через три года войны, что она идёт, и что это серьёзно, что это не ситуативный сбой, а что мы вступили в смертельный конфликт с цивилизацией Запада как таковой. А это значит, мы не являемся её частью. Мы что-то особенное, отдельная цивилизация, во многом противоположная западной.
Мобилизация общества
Происходит общая социальная и психологическая мобилизация. Назначение Андрея Белоусова Министром Обороны было долгожданным, необходимым, спасительным шагом. Было очевидно, что с армией у нас что-то не так, но патриотам нельзя было критиковать армию, мы ее и не критикуем, мы ее только прославляем и поддерживаем.
Но любой, любой гражданин страны и принимающий участие в СВО, и люди с фронта, и люди тыла прекрасно понимают, что эти кадровые перестановки – это больше, чем кадровые перестановки. Это - выход на спасительный тракт Специальной Военной Операции.
Эта смена курса и жесткая нетерпимость к любым коррупционным проявлениям в армии, во многом оздоровила ситуацию в наших вооруженных силах в целом. Точно так же происходит мобилизация экономики, постепенно, не быстро, но она происходит. Мы заходим на технический рывок. Пример этого мы видели в истории с «Орешником» и его эффектным использованием.
Наше дело русское, то есть правое
Есть различия между тем делом, за которое воюем мы, и тем делом, за которое воюет сейчас украинское общество.
Те потери и территориальные, и политические, и экономические, и в живой силе, которые несет сейчас украинская сторона, это есть - результат деятельности того нацистского режима, который укрепился в Киеве еще в 2014 году. По сути дела, они и являются архитекторами той трагедии, которая свалилась на Украину. Они создали ложную преступную идеологию, основанную на расизме и русофобии.
И результат не заставил себя ждать. Они сразу же после прихода к власти, после совершения государственного переворота на Майдане в 2014 году, потеряли Крым, потеряли часть Новороссии, несколько областей – ДНР и ЛНР, по меньшей мере. И чем дальше они упорствовали в своем, тем больше они теряли.
Источник: Катехон.Информационно-аналитическое издание
Forwarded from Талые воды
Есть какая-то высшая ирония в том, что идею противостояния злу, царству Антихриста связывают с идеей империи.
Буквально с хрупчайшим политическим образованием. Потому что по названию и крайним датам империя может быть и долгоиграющей, но из всей этой продолжительности реально соответствовать идее всемирности будут лишь несколько блестящих столетий расцвета. До этого – рост, борьба с кольцом врагов; после – угасание, опять таки, в кольце врагов.
Империи – хранительницы имперской идеи, прекрасной и невероятно привлекательной, – в ней всегда есть нечто надмирное. Однако при воплощении в жизнь имперская идея обречена на упрощение и искажение.
История любой империи – это история веры и мечты. Больше всего она походит на образ христианского духовного пути – восхождение к свету через бесконечные падения. Но именно ввиду этого сходства имперская идея никогда не умрёт.
Буквально с хрупчайшим политическим образованием. Потому что по названию и крайним датам империя может быть и долгоиграющей, но из всей этой продолжительности реально соответствовать идее всемирности будут лишь несколько блестящих столетий расцвета. До этого – рост, борьба с кольцом врагов; после – угасание, опять таки, в кольце врагов.
Империи – хранительницы имперской идеи, прекрасной и невероятно привлекательной, – в ней всегда есть нечто надмирное. Однако при воплощении в жизнь имперская идея обречена на упрощение и искажение.
История любой империи – это история веры и мечты. Больше всего она походит на образ христианского духовного пути – восхождение к свету через бесконечные падения. Но именно ввиду этого сходства имперская идея никогда не умрёт.
Встречаем новый год жизни…
Какими же взорами, какими мыслями и чувствованиями проводим год .., переходящий ныне на земли – в область исторических событий, и выше земли – в область сокровенных Божиих судеб?
– Без сомнения, можем проводить его воспоминаниями приятными, чувствованиями благодарения к Богу..
Святитель Филарет Московский
Подписаться на Русский Восток
Какими же взорами, какими мыслями и чувствованиями проводим год .., переходящий ныне на земли – в область исторических событий, и выше земли – в область сокровенных Божиих судеб?
– Без сомнения, можем проводить его воспоминаниями приятными, чувствованиями благодарения к Богу..
Святитель Филарет Московский
Подписаться на Русский Восток
Новый год – праздник, каждый раз задающий нам вопрос о смысле нашей жизни и о том, какое нас ждёт будущее.
Хочется верить, оно будет лучше. Но если мы оглянемся вокруг, то поймём, что для этой веры нет никаких оснований.
Может быть, это будущее надо сконструировать, придумать?
Образ будущего часто мнится лучшим рецептом преображения действительности, направляющей силой, собирающей все энергии в единое созидательное русло, связующей основой и одновременно рекламой, анальгетиком, позволяющим забывать боль прошлого, и мотиватором. Кажется, создание привлекательного и интересного образа будущего – первостепенная государственная и цивилизационная задача.
Но именно с этим – с образом будущего – у нас фундаментальные проблемы. Оно не создаётся, а если и создаётся, то не фасцинирует, не пробуждает, а если и пробуждает, то далеко не всех.
И у этого есть несколько причин:
1. Всё, чего мы бессознательно ожидаем после катастроф XX века: мировых войн, ядерных бомбёжек городов, концлагерей и т.д. – это ещё больших катастроф.
Апокалипсис не за горами, так чего рисовать какое-то светлое будущее и тешиться баснями?
2. Все проекты и все утопии потерпели крушение, а то, что пришло им на смену, - это тотальное оскудение реальности, компенсированное цифровыми снами.
Усилия по разумной организации общества показали свою тщетность: самые прочные государства могут в одночасье сложиться как карточный домик, а народы – рассеяны, развращены, деморализованы.
3. Энергия мечтаний, проецирования светлого будущего как будто иссякла среди художников и мыслителей.
Почти всё, что проецирует массовое искусство, это созерцание ужаса, несправедливости и страданий, если не считать юмора – этого анестезирующего и, возможно, последнего средства. Проблема в том, что источники, которыми питалась душа художников и мыслителей, был изолирован и перекрыт, а этот источник – это миф и религия.
Религиозное начало представляется иной раз чем-то факультативным, без чего можно обойтись и от чего можно избавиться. Однако исследования таких учёных, как философа культуры Мирча Элиаде или психолога Карла Густава Юнга, доказали, что это не так: мифологическое и религиозное – это основы человеческой культуры и даже человеческой психики.
Недаром там, где воздвигают гонения на религию вообще, возникают иные, порою даже карикатурные образы религиозности. Так, коммунисты имеют свой сакральный календарь дат, своих мучеников и даже свои святыни, апофеозом чего является Мавзолей Ленина.
Либерализм как наиболее последовательная в направлении секуляризации и демифологизации идеология тоже имеет свою мифологическую тень, которая выражается в догматической вере в свои антропологические постулаты о равенстве и свободе, давно опровергнутые действительностью.
Однако религия не предлагает нам образа будущего, а иной раз и крайне пессимистично смотрит на возможность построения справедливого и прекрасного общества на земле. Она в большей степени содержит в себе постулаты о том, как общество может быть устроено, предполагая реализацию принципа «что наверху, то и внизу» в масштабах государства.
Но самое главное, что на содержит в своей основе в отличие от идеологий, это идею конечности: конечности конкретной человеческой жизни, конечности любых обществ и цивилизаций, конечности человечества в целом. А значит, манить людей прекрасным будущим – задача неблагодарная и вредная.
То, чем должен быть озабочен человек, - это посмертной судьбой, Апокалипсисом и Страшным судом, а не социальными утопиями.
В будущее при этом смотреть надо. Только это будущее, которое будет не последней точкой в человеческой истории, а только вехой на пути к вечности.
Подписаться на Русский Восток
Хочется верить, оно будет лучше. Но если мы оглянемся вокруг, то поймём, что для этой веры нет никаких оснований.
Может быть, это будущее надо сконструировать, придумать?
Образ будущего часто мнится лучшим рецептом преображения действительности, направляющей силой, собирающей все энергии в единое созидательное русло, связующей основой и одновременно рекламой, анальгетиком, позволяющим забывать боль прошлого, и мотиватором. Кажется, создание привлекательного и интересного образа будущего – первостепенная государственная и цивилизационная задача.
Но именно с этим – с образом будущего – у нас фундаментальные проблемы. Оно не создаётся, а если и создаётся, то не фасцинирует, не пробуждает, а если и пробуждает, то далеко не всех.
И у этого есть несколько причин:
1. Всё, чего мы бессознательно ожидаем после катастроф XX века: мировых войн, ядерных бомбёжек городов, концлагерей и т.д. – это ещё больших катастроф.
Апокалипсис не за горами, так чего рисовать какое-то светлое будущее и тешиться баснями?
2. Все проекты и все утопии потерпели крушение, а то, что пришло им на смену, - это тотальное оскудение реальности, компенсированное цифровыми снами.
Усилия по разумной организации общества показали свою тщетность: самые прочные государства могут в одночасье сложиться как карточный домик, а народы – рассеяны, развращены, деморализованы.
3. Энергия мечтаний, проецирования светлого будущего как будто иссякла среди художников и мыслителей.
Почти всё, что проецирует массовое искусство, это созерцание ужаса, несправедливости и страданий, если не считать юмора – этого анестезирующего и, возможно, последнего средства. Проблема в том, что источники, которыми питалась душа художников и мыслителей, был изолирован и перекрыт, а этот источник – это миф и религия.
Религиозное начало представляется иной раз чем-то факультативным, без чего можно обойтись и от чего можно избавиться. Однако исследования таких учёных, как философа культуры Мирча Элиаде или психолога Карла Густава Юнга, доказали, что это не так: мифологическое и религиозное – это основы человеческой культуры и даже человеческой психики.
Недаром там, где воздвигают гонения на религию вообще, возникают иные, порою даже карикатурные образы религиозности. Так, коммунисты имеют свой сакральный календарь дат, своих мучеников и даже свои святыни, апофеозом чего является Мавзолей Ленина.
Либерализм как наиболее последовательная в направлении секуляризации и демифологизации идеология тоже имеет свою мифологическую тень, которая выражается в догматической вере в свои антропологические постулаты о равенстве и свободе, давно опровергнутые действительностью.
Однако религия не предлагает нам образа будущего, а иной раз и крайне пессимистично смотрит на возможность построения справедливого и прекрасного общества на земле. Она в большей степени содержит в себе постулаты о том, как общество может быть устроено, предполагая реализацию принципа «что наверху, то и внизу» в масштабах государства.
Но самое главное, что на содержит в своей основе в отличие от идеологий, это идею конечности: конечности конкретной человеческой жизни, конечности любых обществ и цивилизаций, конечности человечества в целом. А значит, манить людей прекрасным будущим – задача неблагодарная и вредная.
То, чем должен быть озабочен человек, - это посмертной судьбой, Апокалипсисом и Страшным судом, а не социальными утопиями.
В будущее при этом смотреть надо. Только это будущее, которое будет не последней точкой в человеческой истории, а только вехой на пути к вечности.
Подписаться на Русский Восток
Сбежавшие за границу бурятские русофобы и их коллеги из других национальных республик подняли на знамя лозунг «деколонизации»
Суть – якобы империя угнетает бедные нацокраины, и тем надо бороться за свободу и всё такое прочее, бла-бла-бла. Особо в этой демагогии отличились окопавшийся в Польше этнолюдоед Халтаров, националисты Раджана и Доржо Дугаровы, и прочие Балтатаровы-Маладаевы.
Ничего нового в этой пропаганде национал-сепаратизма нет, это лишь перепев на новый лад заплесневелой ленинской риторики, с его агитацией про «тюрьму народов» и «великоросского подлеца и насильника». Времена меняются, но аргументы внутренних врагов России не меняются, будь они большевиками или навальнистами. К слову, и первые, и вторые – содержанки западных спецслужб.
Но мы поговорить хотели не об этом. Понятно, что вопли сбежавших сепаратистов о самостийности – всего лишь вражеская пропаганда, которую можно пропускать как фоновый шум. Тем не менее, попробуем разобрать некие тезисы «антиимпериалистов».
Начнём с того, что идея, что каждый этнос должен стремиться иметь независимое национальное государство, а также максимально отличную от других язык и культуру, была вброшена в 19-м веке, на волне идеи национализма. Особенно ярко это проявлялось в странах Восточной Европы, входивших в орбиту Австро-Венгрии. Не будем разводить конспирологию, кто стоял за национальным разобщением славянских народов, но странным образом это было на руку Габсбургам, по старому доброму принципу «разделяй и властвуй».
Большевики, выступившие в Первую Мировую германской агентурой, после захвата власти, взяли эту технологию на вооружение, и стали самозабвенно выстраивать на территории бывшей Российской империи административно-территориальные образования, сформированные по этническому признаку и имеющие формальные атрибуты национальных государств в составе конфедерации.
Вдобавок, границы новых недогосударств специально прочерчивались таким образом, чтоб при ослаблении центральной власти, между ними, или на их территории неизбежными становились войны.
В 90-е мы наглядно это увидели: Карабах, Фергана, Приднестровье, Северный Кавказ, с 2014 года и поныне – Украина.
При создании республик были брошены силы множества учёных и деятелей культуры, чтоб привить конструируемым новым народностям осознание национальной исключительности, создать особые языки, культурный базис. При этом, по заветам первых большевиков, у русских выкорчевывался любой намёк на проявление национального самосознания, им была отведена роль расходного материала на советских стройках.
Вообще, советская национальная политика, строившаяся на ленинских постулатах о «народе-держиморде», была крайне лицемерная.
Под демагогию об отмене национальных различий, и создании «новой исторической общности», какой должен был стать советский народ, делалось всё, чтоб людей максимально разобщить по этническому признаку.
Вдобавок, все советские республики, кроме РСФСР и Белоруссии, были дотационными, и кормились за счёт России.
И, повторим, сама технология, которую проводили большевики, захватив власть через Гражданскую войну, была всего лишь австро-венгерской разработкой по ослаблению подвластного населения. И «отделительская» демагогия современных сепаратистов растёт корнями оттуда, пусть нынче их вождь уже не Ленин, а Навальный.
К слову, Украина, созданная на месте малороссийских территорий Российской империи – австрийский проект, который большевики завершили и «довели до совершенства». И сейчас нам приходится с кровью выкорчёвывать бандеровщину, растущую из того же искусственного украинского национализма.
Подписаться на Русский Восток
Суть – якобы империя угнетает бедные нацокраины, и тем надо бороться за свободу и всё такое прочее, бла-бла-бла. Особо в этой демагогии отличились окопавшийся в Польше этнолюдоед Халтаров, националисты Раджана и Доржо Дугаровы, и прочие Балтатаровы-Маладаевы.
Ничего нового в этой пропаганде национал-сепаратизма нет, это лишь перепев на новый лад заплесневелой ленинской риторики, с его агитацией про «тюрьму народов» и «великоросского подлеца и насильника». Времена меняются, но аргументы внутренних врагов России не меняются, будь они большевиками или навальнистами. К слову, и первые, и вторые – содержанки западных спецслужб.
Но мы поговорить хотели не об этом. Понятно, что вопли сбежавших сепаратистов о самостийности – всего лишь вражеская пропаганда, которую можно пропускать как фоновый шум. Тем не менее, попробуем разобрать некие тезисы «антиимпериалистов».
Начнём с того, что идея, что каждый этнос должен стремиться иметь независимое национальное государство, а также максимально отличную от других язык и культуру, была вброшена в 19-м веке, на волне идеи национализма. Особенно ярко это проявлялось в странах Восточной Европы, входивших в орбиту Австро-Венгрии. Не будем разводить конспирологию, кто стоял за национальным разобщением славянских народов, но странным образом это было на руку Габсбургам, по старому доброму принципу «разделяй и властвуй».
Большевики, выступившие в Первую Мировую германской агентурой, после захвата власти, взяли эту технологию на вооружение, и стали самозабвенно выстраивать на территории бывшей Российской империи административно-территориальные образования, сформированные по этническому признаку и имеющие формальные атрибуты национальных государств в составе конфедерации.
Вдобавок, границы новых недогосударств специально прочерчивались таким образом, чтоб при ослаблении центральной власти, между ними, или на их территории неизбежными становились войны.
В 90-е мы наглядно это увидели: Карабах, Фергана, Приднестровье, Северный Кавказ, с 2014 года и поныне – Украина.
При создании республик были брошены силы множества учёных и деятелей культуры, чтоб привить конструируемым новым народностям осознание национальной исключительности, создать особые языки, культурный базис. При этом, по заветам первых большевиков, у русских выкорчевывался любой намёк на проявление национального самосознания, им была отведена роль расходного материала на советских стройках.
Вообще, советская национальная политика, строившаяся на ленинских постулатах о «народе-держиморде», была крайне лицемерная.
Под демагогию об отмене национальных различий, и создании «новой исторической общности», какой должен был стать советский народ, делалось всё, чтоб людей максимально разобщить по этническому признаку.
Вдобавок, все советские республики, кроме РСФСР и Белоруссии, были дотационными, и кормились за счёт России.
И, повторим, сама технология, которую проводили большевики, захватив власть через Гражданскую войну, была всего лишь австро-венгерской разработкой по ослаблению подвластного населения. И «отделительская» демагогия современных сепаратистов растёт корнями оттуда, пусть нынче их вождь уже не Ленин, а Навальный.
К слову, Украина, созданная на месте малороссийских территорий Российской империи – австрийский проект, который большевики завершили и «довели до совершенства». И сейчас нам приходится с кровью выкорчёвывать бандеровщину, растущую из того же искусственного украинского национализма.
Подписаться на Русский Восток
Рассмотрев предысторию, едем дальше. Есть изречение Уинстона Черчилля: «Если хотите разорить небольшую страну, подарите ей крейсер»
Это справедливо и для наличия у небольшого этноса своего независимого государства – его содержать дело довольно накладное. Как в своё время писал известный экономист Фридрих Лист в своём труде «Национальная система экономии», для функционирования нормального государства требуется иметь не меньше миллиона населения.
Ведь государственный механизм – это бюрократический аппарат, вооружённые силы, правоохранительная структура, валюта, охрана границ и таможни, флот, сфера культуры, и многое другое. Если народ не потянет содержание такой машины, он окажется обескровлен, раздавлен весом своей же «независимости».
Поэтому лукавые демагоги, призывающиеся к самостийности, на самом деле подкладывают своему народу огромную свинью. Вдобавок, большевистско-австрийские лекала подразумевают дискриминацию «нетитульных» народов, начиная с гонений на язык и культуру, кончая физической агрессией, что неизбежно ввергнет маленькое самостоятельное государство в пучину беспорядков, а то и гражданской войны.
Если вдруг реально начнётся деколонизация, вскоре начнётся выяснение кто-кого и когда колонизировал, кто в бедах, окромя Москвы виноват. А также что делать, если на нашей территории какие-то не наши проживают, и не стоит ли их изгнать, и заодно ещё вон ту народность?
Вдобавок, отделившись от империи, такое государство не станет самостоятельным. Оно немедленно попадёт в орбиту интересов другой мощной державы – как правило, другой империи, находящейся в сложных отношениях с прежней метрополией. И маленькая но гордая страна становится марионеткой нового хозяина, часто в ущерб своим интересам (та же Армения, сдающая всё и вся). Она превращается для него в какой-нибудь источник дешёвой рабсилы и буфер на случай конфликтов.
А в случае военного противостояния между прежним и новым покровителем, маленькая но гордая страна рискует превратиться в полигон, где два «слона» будут выяснять отношения, а её население станет «пушечным мясом» и мишенями для бомбёжек.
Примечательно, что борцуны за независимость и не скрывают, что мечтают сбежать от России, чтоб лечь под другого господина – НАТО и ЕС.
А в чём же преимущества оставаться в составе империи?
Для начала, населению региона, будучи в составе крупной державы, дешевле содержать госаппарат. И проще строить какие-то крупные объекты, которые самостоятельно бы не потянули, а тут люди со всей империи как бы скидываются всем миром.
Скажем, какое-то крупное предприятие стратегического значения, или инфраструктурное сооружение. Вспомнить древнеримские дороги и акведуки, которые строились по всей империи. Да и даже просто архитектурные объекты строить проще, те же римские амфитеатры.
К слову, во Вьетнаме – бывшей колонии Франции – до сих пор используются и считаются достопримечательностями здания соборов и почтамтов, построенные в эпоху французского владычества.
Кроме того, империя означает единое политическое, культурное и экономическое пространство, единообразие законов и правовой системы, единые экономические правила, стандартизованные хозяйственные отношения.
Также, империя – это безопасность (крупным и мощным в военном отношении странам приходится как-то реже воевать). Это социальные лифты – возможность из глухой провинции сделать карьеру в метрополии. Это высокая имперская культура, задающая стандарты, это система образования по всей территории, развитая наука.
Ну, как писал блогер Богемик – империи привлекательны даже чисто эстетически.
Быть частью империи на самом деле выгоднее, чем отдельным государством, независимость которого иллюзорна, и на самом деле оно в лучшем случае, младший партнёр более крупных игроков.
Подписаться на Русский Восток
Это справедливо и для наличия у небольшого этноса своего независимого государства – его содержать дело довольно накладное. Как в своё время писал известный экономист Фридрих Лист в своём труде «Национальная система экономии», для функционирования нормального государства требуется иметь не меньше миллиона населения.
Ведь государственный механизм – это бюрократический аппарат, вооружённые силы, правоохранительная структура, валюта, охрана границ и таможни, флот, сфера культуры, и многое другое. Если народ не потянет содержание такой машины, он окажется обескровлен, раздавлен весом своей же «независимости».
Поэтому лукавые демагоги, призывающиеся к самостийности, на самом деле подкладывают своему народу огромную свинью. Вдобавок, большевистско-австрийские лекала подразумевают дискриминацию «нетитульных» народов, начиная с гонений на язык и культуру, кончая физической агрессией, что неизбежно ввергнет маленькое самостоятельное государство в пучину беспорядков, а то и гражданской войны.
Если вдруг реально начнётся деколонизация, вскоре начнётся выяснение кто-кого и когда колонизировал, кто в бедах, окромя Москвы виноват. А также что делать, если на нашей территории какие-то не наши проживают, и не стоит ли их изгнать, и заодно ещё вон ту народность?
Вдобавок, отделившись от империи, такое государство не станет самостоятельным. Оно немедленно попадёт в орбиту интересов другой мощной державы – как правило, другой империи, находящейся в сложных отношениях с прежней метрополией. И маленькая но гордая страна становится марионеткой нового хозяина, часто в ущерб своим интересам (та же Армения, сдающая всё и вся). Она превращается для него в какой-нибудь источник дешёвой рабсилы и буфер на случай конфликтов.
А в случае военного противостояния между прежним и новым покровителем, маленькая но гордая страна рискует превратиться в полигон, где два «слона» будут выяснять отношения, а её население станет «пушечным мясом» и мишенями для бомбёжек.
Примечательно, что борцуны за независимость и не скрывают, что мечтают сбежать от России, чтоб лечь под другого господина – НАТО и ЕС.
А в чём же преимущества оставаться в составе империи?
Для начала, населению региона, будучи в составе крупной державы, дешевле содержать госаппарат. И проще строить какие-то крупные объекты, которые самостоятельно бы не потянули, а тут люди со всей империи как бы скидываются всем миром.
Скажем, какое-то крупное предприятие стратегического значения, или инфраструктурное сооружение. Вспомнить древнеримские дороги и акведуки, которые строились по всей империи. Да и даже просто архитектурные объекты строить проще, те же римские амфитеатры.
К слову, во Вьетнаме – бывшей колонии Франции – до сих пор используются и считаются достопримечательностями здания соборов и почтамтов, построенные в эпоху французского владычества.
Кроме того, империя означает единое политическое, культурное и экономическое пространство, единообразие законов и правовой системы, единые экономические правила, стандартизованные хозяйственные отношения.
Также, империя – это безопасность (крупным и мощным в военном отношении странам приходится как-то реже воевать). Это социальные лифты – возможность из глухой провинции сделать карьеру в метрополии. Это высокая имперская культура, задающая стандарты, это система образования по всей территории, развитая наука.
Ну, как писал блогер Богемик – империи привлекательны даже чисто эстетически.
Быть частью империи на самом деле выгоднее, чем отдельным государством, независимость которого иллюзорна, и на самом деле оно в лучшем случае, младший партнёр более крупных игроков.
Подписаться на Русский Восток