В мире Виарума у каждого человека есть уникальная способность, именуемая искрой.
Кому-то повезло летать, дышать огнем, а вот Айону, наследному принцу, нет.
Ведь способность его искры — отсутствие дыхания. Не улыбнулась судьба Айону и в первом же морском путешествии: его корабль потерпел крушение.
Но кто бы мог подумать, что именно это запустит цепочку событий, где принцу с друзьями выпадет шанс изменить не только свою жизнь, но и будущее целого мира...

Однако долго разглядывать тот себя не позволил, начиная превращаться в существо, которых принц не видел. Идеальная бронзовая кожа начала чернеть и трескаться, напомнив кору дерева. Вслед за этим его кости задвигались со звуком, напоминающим хруст поленьев в костре. Редлай упал на колени и в считаные мгновения превратился из человека в зверя. Айон видел перед собой какое-то странное подобие пса, словно выточенного из дерева, на котором паутины трещин горели синим цветом. Глаза Редлая пылали так же, как и в день крушения. На его шее красовалась небольшая грива, а ноги украшали пугающие когти. Длинный тонкий хвост вычерчивал кончиком замысловатые узоры на песке. Но сложнее всего Айону было оторваться от зубастой пасти. Морда Редлая могла упереться ему точно в грудь. Каждое движение оборотня сопровождалось скрипом, похожим на скрип несмазанных петель. Он фыркнул, повернув голову в сторону Гилема, и сорвался с места, оставляя за собой ямы из песка.

Сина окинула Айона оценивающим взглядом. В его голубых глазах
отражались звёзды, а луны придавали какой-то неестественный бледный оттенок. Несмотря на полное отсутствие жизненного опыта, Айон иногда выражался чересчур мудро. Он не умел ничего. Выращенный как домашний цветок, Айон, конечно, не мог умереть от укуса комара, но в его взгляде было что-то такое, что Сина уже где-то видела раньше: когда загоняешь больное животное, оно уже не так отчаянно пытается спастись в отличие от молодого. И дело не в возрасте, а в желании жить и бороться. Она вспоминала эти глаза, и в них зачастую отража лось смирение. Вот и принц сидел на берегу неизвестного острова и не знал, есть ли смысл возвращаться...
Именно в этот момент Сина решила обдумать свою любовь к короне и королеве. Все знали, что Сина мягка и учтива в общении с кем бы то ни было, поэтому именно её попросили сходить и проверить принца. Его странное поведение беспокоило остальных. Но, отыскав Айона, она разглядела в нём куда больше проблем, чем просто обиду на отвратительное прозвище. Они смогли вытащить из Кайла лишь крохи информации, после чего тот просто куда-то ушёл, захватив лишь немного водорослей, и, как принц, пока так и не вернулся. Всем стало как-то не по себе, лишь Азель время от времени загадочно улыбался.

Когда он наконец нагнал принца, то остановился. Айон уже успел скинуть с себя рубашку и стоял около воды, задрав голову в небо, и там было на что посмотреть. Тысячи звёзд сияли, почти полные луны отражались на кристально чистой и абсолютно спокойной воде. Жаль, Кайл так и не стал художником, чтобы запечатлеть этот момент не только в своём сознании, но и на холсте. Мир вокруг него невероятен. Он только сейчас понял это. Его слегка кольнуло чувство зависти к искре Гилема. У него это мгновение осталось бы навсегда в памяти.
Наивность Айона удивляла. В реальном мире они бы вряд ли начали общаться. Принц и матрос? Какие из них друзья? За пределом это го недоострова между ними — бездна, Кайл знал, что Азель прав и ему никогда не перепрыгнуть её. Он, горько усмехнувшись, скинул с себя рубашку и направился в воду.
— Моя сестра отдала бы жизнь, чтобы увидеть это небо. Оно прекрасно. Я с нетерпением буду ждать полных лун. Говорят, эти ночи искрятся от магии. — Айон расправил плечи и посмотрел на воду. — Если мы всё же попали на Пятый материк... Жаль я не умею рисовать.