Вы знаете эту хрестоматийную историю. Возвращение в отчий дом спустя бесконечность прожитых лет; попытка сократить дистанцию между живыми и ушедшими; желание узнать тех, кто по идеи должен был быть ближе всех – своих родителей, родную кровь. Сознание – пиньята под отказ набитая страхами, подавленными эмоциями, тревожными воспоминаниями. Один удар – и всё вываливается наружу, перемешавшись с действительностью так плотно, что уже и не понимаешь, а как вообще было изначально. И было ли как-то.

Mother, May I? не удивляет глобально, но порой пейзаж цепляет лишь отдельными мазками, скоплением пустяков на фоне чего-то приторно важного. Персонаж уже любимого Галлнера вместе со своей девушкой возвращается в дом своей умершей мамы, и, известное дело, ничем нормальным это не закончится. На самом деле никаких буйных полтергейстов, хлопающих дверей и дышащих стен, что помнят, видят, алчут.

Четыре стены в этом фильме не наделены хоррор-характером, но сам дом выступает в роли метафоричного чрева, куда герой возвращается спустя много лет. Нечто вроде надстройки над личностью почившей матери, огромной шкатулкой, где хранятся артефакты прошлой, утерянной, никогда не существовавшей жизни.

Лёгкое, эфемерное, как тлеющий сон, кино. Когда дом высасывает личность любимой девушки главного героя, подселяя в пустующий футляр будто бы призрак его родителя, понимаешь окончательно: тут не ужасы, а своеобразный сеанс терапии. И, конечно, ужасают не размытые силуэты в тёмных дверных зёвах, шёпоты и перепутанные между собой сны с явью.

Пугает чувство привязанности к тому, кого никогда не узнаешь и не примешь.

| Mother, May I? | Мать. Реинкарнация | 2023

#тревожныйсмотр

Авторемейк - эпитафия на могиле таланта, или что-то настолько важное, что должен увидеть род будущий? Энтони ДиБлази, например, считает, что его Астрал. Ритуал Малум (Malum) как раз тот случай, когда наследие стоит обновить.

Ремейк стал злее, кровожаднее, когти острее и длиннее, а темнота гуще. Всё та же история про ночную смену, обернувшуюся схваткой не только с инфернальным, всюду следующим злом, но и с собственными страхами и предательским разумом.

В какой-то момент фильм начинает источать настроение близкое к Baskin (Ключ от преисподней, 2015), а к финалу и вовсе исследует оккультно-дьявольские чертоги Адама Нэвилла и Клайва Баркера, но транслируя собственную мифологию.

Сам фильм выходит в кинотеатрах уже в эти выходные. Настоятельно советую посетить сеанс.

Космический ужас среди обшарпанных стен; уродливые, отвратительные перверсии; захлопнувшаяся пасть лимба, откусывающая от времени будущее и прошлое, оставляя в вечно кровавом, мучительном настоящем никчёмные фрагменты надежды. Выбраться, как и отмучаться невозможно.

Ад - это рассыпающиеся в пыль воспоминания из детства, что со временем превращаются в пугающий сон. И не ясно, был ли вообще этот сон, будет, или он не закончился до сих пор.

Употреблять как дабл-фичер к Malum, но не в качестве добавки. Baskin – ингредиент основной, а всё остальное так, тянущиеся прожилки от порочного, неживого, но вопреки всему бьющегося сердца абсолютного Зла.

| Baskin | Ключ от преисподней | 2015

#тревожныйпейзаж

Скотт Хейз, кажется, решил закрыть все точки интереса на карте weird/horror west. От прошлого, что обязательно догоняет в What Josiah Saw, до коллективного отчаяния, материализующегося чудовищем в Antlers. И классический вестерн Old Henry, который мне очень зашёл, имеется.

The Seeding начинается с того, что все краски мира будто бы исчезли. Словно из плоти окружающей действительности спустили кровь и измазали солнечное затмение, ради которого персонаж Хейза отправился в пустыню. Распростёртый ландшафт анемичен. Вода, слёзы, всякая живительная жидкость – всё впитает почва, чтобы отдать что-то взамен. И в этих пустошах обитают дети-скитальцы, хитростью изолирующие непрошенных путников на дно ямы, будто бы превращая один нелепый сегмент Fallaut 3 в хоррор.

Настроением фильм взывает к Honeydew, только если там нельзя было покинуть дом, то здесь целый карьер, издевательски синонимичный лунке для посадки урожая. Скалистые стены напоминают выскобленный череп или же остов скелета с торчащими костьми, в пределах пустоты которого копошится мелкая жизнь, только в данном случае – это люди (мужчина и женщина), теряющие человеческий облик с каждым днём. Возможно, тление личности на дне карьера, словно на огромной сковороде – это перерождение и единение с природой, которое в конечном итоге и происходит в финале. Возможно, это извращённая трактовка реверсивного Рая, где Ева отсчитывает бесконечные дни, делая пометки менструальной кровью на стенах, а Адам, пришедший после, отдаёт всего себя, а не только ребро. Коллеги усмотрели что-то про неполноценные семьи, и это тоже имеет место быть.

Но это, видимо, о том, что торжество звериного начала, необузданности природы, чистой дикости, всё это буквально за углом от «цивилизованного мира». И как же легко свернуть не туда.

| The Seeding | Посев | 2023

#тревожныйсмотр