ПРО ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Товарищи!

Я долго не писал в свой ОФИЦИАЛЬНЫЙ канал, потому что находился в подполье. Понимаю, что после столь продолжительного отсутствия простым объяснением не обойтись — придётся рассказать всё подробнее. Ниже будут следовать такие подробности, которыми можно делиться только с самыми близкими товарищами, но я знаю, что другие на мой канал не подписаны.

После Нового года у нас разгорелась партийная дискуссия. Мы были вынуждены признать: влияние нашей организации на рабочую среду остаётся крайне незначительным.

Стало ясно, что нужно расширять наше присутствие среди рабочих. Разгорелся спор. Товарищ Осин заявил, что мы просто не говорим с рабочими на одном языке, что нужно быть проще, объяснять марксизм на картошке, на картошке фри. Все удивились: почему именно на фри? Роман пояснил, что вёл пропаганду в «Макдональдсе» до его закрытия — подсаживался к людям, знакомился, подводил разговор к марксизму. Для наглядности он просил у собеседника 10 кусочков картошки, называя их «выработанным рабочими продуктом», и съедал семь, объясняя, что так поступают капиталисты.

Товарищ Осин продолжил: сейчас все рабочие смотрят рилзы — значит, и нам нужно осваивать этот формат. Но не следует заполнять их занудными речами. Лучше устраивать зрелищные челленджи. Например, потратить всю партийную кассу на изготовление гигантского пельменя в форме головы Маркса, а потом — снять, как Роман его съедает. По мнению Товарища Осина, рабочие это оценят.

Я возразил, что мы не можем потратить всю кассу на один пельмень. Тогда Товарищ Осин предложил другой вариант: закупить на все деньги M&M’s и выложить на асфальте огромными буквами фразу про учение Маркса, после чего Роман съест все конфеты. Партийцы уточнили: «Прямо с земли?» Товарищ Осин сказал, что готов пострадать за идею коммунизма. Несмотря на уважение к товарищу, я использовал весь свой авторитет, чтобы отклонить это предложение.

Дискуссия продолжалась несколько дней. Решения достичь не удавалось. В итоге Товарищ Осин подошёл ко мне и сказал, что понял, в чём наша проблема. Роман, перечитав двенадцатый том Ленина, осознал важность не только легальной, но и подпольной деятельности. Он предложил, чтобы я ушёл в подполье — пока один, чтобы освоиться — а руководство легальной деятельностью доверить ему.

Аргументы показались мне разумными. Роман предоставил адрес — просторный подвал в многоквартирном доме, откуда, по его словам, можно было бы вести подрывную деятельность. Я отправился туда.

Спустившись, я с удивлением обнаружил девочку в очках перед камерой на фоне тропических обоев и какого-то небритого мужчину, что-то искавшего по углам.

Я спросил у девочки:
— Что ты здесь делаешь?
Она ответила:
— Моя флешка с биткоинами потерялась в женской раздевалке в школе. Теперь мне не на что снимать квартиру.
— Бедная девочка! А ты пробовала поискать в той раздевалке ещё раз?
— Во-первых, я не девочка, я Михаил Светов, политик. А во-вторых, меня в ту школу уже не пускают.
— А кто этот мужчина?
— Это Максим Шевченко. Он ищет закладку.

Шевченко вмешался в разговор:
— Мне нужно срочно найти свой заказ. Через 20 минут стрим. Как я без него проведу традиционалистский анализ?
— Вы блогер?
— Да, я блогер, публицист, политик, социолог... и ещё работаю в психиатрической клинике.
— Что вы там делаете?
— Диагностирую шизофрению. Рассказываю пациенту про глобалистский клуб и традиционалистские элиты. Если он всё понимает — диагноз подтверждается.

Потом Максим сел на пол и сказал:
— На самом деле я всё нашёл ещё несколько часов назад. Меня уже успело вмазать и отпустить. Просто жена выгнала меня из дома — говорит, я постоянно под традиционализмом.Пока поживу с вами, если не возражаете.


В углу я заметил огромную кучу банок тушёнки со свининой. Я спросил про неё.
Максим ответил, что выиграл её на конкурсе по пилону среди экспертов по исламу и Северному Кавказу.

Так мы и зажили втроём в подвале. Постепенно у меня начала зреть мысль — вовлечь новых товарищей в работу подпольной ячейки. После бесед с Михаилом мне всё чаще казалось, что он — почти готовый коммунист. Я нередко говорил ему:
— Ты так здорово разоблачаешь либертарианство!
На что Михаил, видимо, в шутку отвечал:
— Я, вообще-то, наоборот, пытаюсь его обосновать

Спустя какое-то время я решил поговорить и с Максимом. Озвучил конкретное предложение — присоединиться к ячейке. Максим неожиданно спросил:
— А нужно будет продавать свою мать?
Я опешил:
— Нет, почему ты спрашиваешь?
— Я просто её уже продал, — пояснил Максим.

Через несколько месяцев, когда я убедился в надёжности новых товарищей, я озвучил им свой план: необходимо бороться с буржуазией — как с её консервативным крылом, так и с либеральным, и, конечно, с политиками, которые эти лагеря представляют.

Товарищ Светов возразил. Он считал, что бороться с властью не нужно, потому что власть милосердна. В подтверждение привёл личный пример: в той школе его всего лишь избили, а ведь могли бы посадить. Да и жить в подвале власти не запрещают. Поэтому Товарищ Светов предложил сосредоточиться на борьбе с либералами.
Я был категорически против такой логики, но подумал, что с чего-то ведь нужно начинать.


Товарищ Светов предложил взломать почту деятелей ФБК, чтобы найти их слабые места и тёмные делишки, за которые их можно будет взять. Хакерами мы не были, но решили попробовать угадать пароли, опираясь на психологический портрет цели. Посмотрели пять секунд видео с Иваном Ждановым — и поняли: его пароль во всех аккаунтах — HelloKitty.

Мы вошли в почту. Нас ждало множество интересного. В одном письме Жданов оправдывался перед коллегами за неудачное выступление в дебатах с Максимом Кацем: бабушка до сих пор заставляет его носить колготки, а центральный шов иногда так давит, что невозможно сосредоточиться.
Но самое главное было не это. В переписке я обнаружил предательство. Меня предал мой близкий товарищ — Товарищ Осин.


По письмам удалось восстановить ход событий. Однажды Леонид Волков забыл чемодан с квартальным бюджетом ФБК в трусах у стриптизёрши. Коллеги решили, что после такого проступка его нужно заменить. Они вспомнили коммунистического активиста с Болотной, у которого на пальцах вместо кастета были сушки, и который издалека напоминал Леонида Волкова. Им оказался Товарищ Осин.

Ему написали с предложением пройти собеседование.
Товарищ Осин отказался. Тогда либералы упомянули, что в их офисе — безлимит кукурузных палочек. Товарищ Осин не устоял и начал вести переговоры

Я не хотел в это верить. Позвонил Роману и вызвал его в подвал. Он приехал и во всём признался. Действительно, ему показалось, что между коммунистами и либералами возможен временный союз — особенно, если в него вносят кукурузные палочки. Но сотрудничество не сложилось.


Первым этапом отбора было записать видео про демократические свободы на крупном ютуб-канале. Товарищ Осин справился на пять с плюсом. Вторым — пройти онлайн-тест на IQ. Роман ответил на один вопрос, но тут мама позвала его на кухню открыть банку. Банка была очень тугая, он возился долго. Когда вернулся — тест уже завершился. Результат: IQ 10. ФБК написали, что не могут его взять — слишком высокий интеллект.

Товарищ Осин попросил у меня прощения и пообещал больше не вести переговоров с либералами за спинами товарищей. Я сначала был зол, но быстро простил его.

Роман рассказал, как шла работа в моё отсутствие. Он всё-таки продавил идею огромного пельменя в форме головы Маркса, но не смог найти специалистов по пельменям такого масштаба.

Во время разговора он заметил в углу гору тушёнки и предложил поменяться местами. Я немного устал от подземной жизни, так что согласился.

Сейчас я снова на поверхности, в легальном поле, а Товарищ Осин ушёл в подполье.
Теперь буду стараться ежедневно вести свой ОФИЦИАЛЬНЫЙ канал, товарищи.

РотФронт

ЭЗОПОВ ЯЗЫК

Товарищи!

Прошу прощения, что вновь надолго оставил агитацию в своём ОФИЦИАЛЬНОМ канале. Каждый раз обещаю вести его регулярно, но непредвиденные трудности снова отвлекают меня от борьбы за умы в Telegram. В последние две недели я не мог писать, поскольку посещал занятия. После выхода из подполья я понял, что наша организация сейчас делает большой упор на видеоматериалы и лекции, и в пропаганде мы практически не охватываем глухих и слабослышащих рабочих. Поэтому я решил изучить жестовый язык и сопровождать наши агитационные ролики сурдопереводом.

Я попросил помощницу в РТФ записать меня на курсы, где меня научат выражаться движениями рук. Она записала — и я начал ходить. Через две недели выяснилось, что «тектоник» вовсе не разновидность жестового языка, а обычный танец. Хоть я и показал определённые успехи и даже выиграл соревнования в одной из коррекционных школ, куда меня приглашали товарищи по курсам, я решил бросить. Некоторые товарищи, наверное, удивятся: всё это произошло из-за того, что я недостаточно ясно объяснился. Хотя товарищи привыкли, что я выражаю свои мысли прямо, без экивоков. Дело в том, что я пересмотрел свои взгляды на пропаганду, и вот почему.

Товарищи, вы, наверное, знаете, что помимо деятельности в коммунистических организациях я веду жизнь обычного рабочего и хожу на работу. Недавно я решил сменить место работы. На предыдущем месте начальство, конечно, боялось моего авторитета — с одной стороны, они не могли меня уволить (поднялась бы вся Греция и, может быть, Россия), с другой — мне не давали распространять идеи на рабочем месте. Меня легко отпускали в многомесячный отпуск, если нужно было помочь товарищу Жукову с реконструкцией или уйти в подполье. Но как только я появлялся на работе, владелец компании буквально ходил за мной по пятам, чтобы я не разговаривал с коллегами о марксизме. В таких условиях работать было невозможно — я оказался оторван от коллектива. Я сменил работу и решил скрывать на новом месте, что я марксист, действовать тайно.

К сожалению, в первый же день на новой работе был корпоратив, где все играли в «крокодила». Ещё в самом начале разминки, когда использовались не только жесты, но и объяснения, мне выпало изображать слово «банан». Я подумал, что логично связать его с классовой борьбой в Эквадоре, рассказав об истории и философии. Вместо «крокодила» получилась трёхчасовая лекция о марксизме, и хоть все разошлись ещё в первые десять минут, слух, что я коммунист, разнёсся по всему офису.

Я понял, что иногда нужно действовать тоньше и пользоваться изобразительным языком. Осознав это, я обратился к товарищу Семину за уроками литературных приёмов пропаганды. Семин ответил, что рад помочь, но целыми днями занят изготовлением роликов «Галопом по Европам». Константин добавил, что был бы счастлив передать знания, если бы мог заранее смонтировать выпуски новостей на несколько дней вперёд, но это невозможно. Я спросил, почему монтаж занимает столько времени. Семин объяснил, что сами новости компилируются и монтируются за полчаса, но он пользуется приёмом из «Бойцовского клуба»: вставляет особый 25-й кадр, якобы содержащий грозное послание олигархам. Я не видел этот фильм и не понимал Константина, но он пояснил: кадр неприлично снимать (как я потом узнал, там должен  быть мужской половой орган (товарищи, извините за такие подробности)), поэтому Константин рисует его гуашью, и на один рисунок уходит 12 часов работы. Повторять рисунок Товарищ  Семин не хочет, поэтому создаёт новый для каждого выпуска. Я ответил, что подумаю, как избавить его от работы на несколько дней.

Первым делом мне нужно было узнать, что было в том фильме. У меня не было времени  смотреть  его целиком,  поэтому я позвонил товарищу Реми Майснеру, чтобы он быстро рассказал, про что фильм. Товарищ  Майснер провел культурную повестку по телефону  на 6 часов.

Для помощи Константину нужно было решить две подзадачи: найти пару рисунков сразу на несколько выпусков и узнать новости ближайших дней. Первая задача решилась удивительно легко: Жан-Люк Меланшон любит раздавать свои портреты товарищам по всему миру. Он периодически заказывает свой портрет в полный рост без одежды, разрезает его на части и рассылает изображения разных частей тела в разные страны. Андрею Рудому он отправил ту часть, которая, по мнению Меланшона, лучше всего характеризует непоколебимость «Непокорённой Франции» ( и как раз нужную нам для 25-го кадра). Когда Рудой уезжал из России, он оставил эти рисунки товарищам из «Рабкора» в Москве, и они любезно одолжили их мне.

Другая задача была посложнее: нужно было найти футуролога, который предскажет события ближайшей недели. Я вспомнил, что товарищ Семин рассказывал мне, как познакомился на заседании Изборского клуба с Андреем Фурсовым. Я связался с Фурсовым, рассказал, что мне нужно, и он пригласил меня к себе домой.
Когда я пришёл, Фурсов сидел у окна: одной рукой держал бинокль перед глазами, другой — карандашом записывал на листке какие-то цифры. Он объяснил, что это зашифрованное сообщение от Бильдербергского клуба. Я поинтересовался, как он его получает. Фурсов ответил, что заглядывает в каждое окно дома напротив слева направо: если видит женщину, записывает её размер груди.
– А если мужчина?
– Конец сообщения.
В тот момент ему попался мужчина, поэтому Фурсов отложил бинокль и встал со стула. Я вдруг заметил большое мокрое пятно на его штанах и почувствовал запах своего подъезда. Фурсов объяснил, что это пакости Рокфеллеров.
– Если хотите переодеться, я могу подождать, – предложил я.
– Нет, я не пляшу под их дудку, – ответил он. – Они только этого и добиваются.
– И часто они так пакостят?
– Постоянно. Вы ещё мои штаны сзади не видели — там орудуют Ротшильды.
Мы, наконец, перешли к делу. Я спросил про события будущей недели, и Фурсов заявил, что нужно узнать их у рептилоидов.
– У вас есть с ними связь?
– Конечно. Один из них управляет мной напрямую. Вот сообщение, которое он оставил мне сегодня утром.
Фурсов протянул бумажку:

«Дорогой, суп в холодильнике, поешь обязательно. Вечером придут гости, поэтому, ради Бога, поменяй штаны. Ты так уже пять дней ходишь.»

Я удивился:
– Это же обычный человеческий язык. Как вы поняли, что это рептилоид?
– После ЗАГСа всё стало очевидно.
Вдруг мы услышали женский голос:

- Дорогой, я освободилась пораньше

Я обратился к Фурсову:
– Значит, мне у неё спрашивать?
Он лишь кивнул.
Я вышел в коридор и увидел женщину довольно приятной для рептилоида наружности, которая пересаживала растение. Я спросил прямо:
– Что вы будете делать с Землёй?
– Посажу рассаду.
– И всё?
– И всё.
Я, конечно, был неудовлетворён таким ответом, но других сведений не было. Я связался с Константином, рассказал, что у меня есть эти рисунки, и предложил снять несколько выпусков про рассаду. Товарищ Семин заметил, что новостями можно пренебречь: иногда он вставляет одну и ту же новость десять раз, а главное — 25-й кадр.
В итоге мы избавили Семина от лишней работы, и я поехал к нему на несколько дней учиться «эзоповому» языку. К сожалению, и даже во время обучения Константин разговаривал на «эзоповом» языке, так что я понял далеко не всё. Но вынес главный урок: иногда лучше не бить пропагандой в лоб, хотя это и может обернуться конфузом, о котором я рассказал в начале.
Так или иначе, товарищи, надеюсь, вы тоже смогли извлечь что-то полезное из этой истории.

РотФронт

ПРО МУЗЫКУ

Товарищи!

Наконец-то нашлась свободная минута, и я могу поговорить немного о культуре. Конечно, в нашей организации я не занимаюсь эстетикой — у меня другой профиль, зато могу поделиться опытом организации. К сожалению, в нашем коммунистическом движении иногда возникают трудности в распространении наших идей через искусство.

Недавно товарищи из «Джанни Родари» пригласили меня на свой концерт. Всё проходило отлично. Между песнями меня вызвали на сцену, чтобы я обратился к аудитории. Выступление было удачным — товарищи-зрители много хлопали. В самый разгар моей речи я решил прибегнуть к риторическому приёму: обратиться к аудитории с вопросом, чтобы лучше привлечь их внимание. За моим вопросом последовала тишина. Я спросил ещё раз — ответа не было. В зале все оказались глухими. Я уже знал некоторые основы жестового языка, но ещё плохо. Поэтому обратился к аудитории на ломаном языке жестов вперемешку с тектоником. Реакция была только от части публики. Выяснилось, что половина пришедших оказались ещё и слепыми.

Товарищ Осин спас эту неловкую ситуацию: достал засохший пряник из кармана, раскрошил его и крошками выложил на полу моё обращение шрифтом Брайля. Потом концерт возобновился, и эпизод забылся. Но я всё-таки решил поднять этот вопрос за кулисами после концерта: почему на концерт не приходят люди, которые могут слышать песни? Товарищ Семин сказал, что просто классовое сознание среди слышащих спит — это объективные обстоятельства.

Я аккуратно предположил, что, может быть, дело в песнях. Мне лично все песни «Джанни Родари» очень нравятся, но, возможно, к широкой публике нужен другой подход. Я поинтересовался, как они пишут песни. Константин ответил, что им не нужно ничего сочинять: текст и музыку им присылают участники любимой группы Константина «Rage Against the Machine». Я удивился, поэтому Константин в доказательство протянул их последнее письмо. Оно действительно было подписано RATM. Я посмотрел текст письма — там были слова новой песни. Я не запомнил весь текст, но помню фрагменты:

   Миром правит олигарх,
   Пролетарий в дураках.

   Миром правит грязный бакс,
   Как же прав был старик Маркс.

   Миром правит капитал,
   Наш Ильич про это знал.

Я посмотрел адрес на конверте и проверил его в интернете. Выяснилось, что по этому адресу находится не группа, а «Russian Autism & Tourette Movement», движение людей с аутизмом и синдромом Туретта в России. У меня не было претензий к людям из этого движения — текст был довольно крепким. Но всё-таки требовалось разнообразие, нужны были другие авторы.

Я вспомнил, что когда мы были в Таиланде, Клим Саныч Жуков рассказал мне, как он в 99-м году в пельменной исполнил песню собственного сочинения про капитализм, и ему бесплатно налили рюмку водки. Я решил связаться с ним и попросить отдать товарищам из «Джанни Родари» эту песню. Мой основной аккаунт в «Телеграме» заблокировали за подозрительную активность — за то, что я отправил 100 000 открыток 1-го мая, — поэтому пришлось писать Жукову по электронной почте. Как я потом выяснил, я перепутал слова «mister» и «sir» и случайно отправил письмо на адрес sirgayzhukov@gmail.com. В письме я попросил прислать текст песни, которую он исполнял тогда в пельменной. Сейчас уже понятно, что я на самом деле переписывался с солистом группы «Руки Вверх!» Сергеем Жуковым. Но тогда я удивился, когда получил текст песни «Чужие губы». Я подумал, что Клим Саныч уже подзабыл текст, и, наверное, вместо «Чужие губы» должна быть «буржуазия». Я немного подправил текст и отдал товарищам из «Джанни Родари». Теперь их репертуар будет немного другим — приходите на концерты товарищей.

РотФронт