В делах о банкротстве застройщика требование дольщика о включении в реестр требований кредиторов подлежит удовлетворению, если подтверждено наличие зарегистрированного договора участия в долевом строительстве и факт полной оплаты его цены — в том числе посредством зачёта встречных обязательств, основанных на документально подтверждённых гражданско-правовых сделках (например, уступке требования, поставке материалов, займе и т.п.).

Отсутствие оспаривания подлинности представленных документов со стороны конкурсного управляющего или Фонда защиты прав дольщиков, а также отсутствие доказательств аффилированности сторон или мнимости сделок, исключает основания для отказа в удовлетворении заявления.

Суды не вправе самостоятельно расширять предмет доказывания за пределы, необходимые для установления статуса участника строительства, и требовать от заявителя доказывания обстоятельств, не оспариваемых другими участниками процесса.

При наличии надлежащим образом оформленного договора долевого участия и подтверждённого способа исполнения денежного обязательства, включая зачёт, заявленное требование подлежит включению в реестр требований участников строительства, как правило, в четвёртую очередь.

В делах, связанных с возмещением убытков, понесённых таможенным представителем в результате привлечения его к административной ответственности, судам необходимо не только установить факт предоставления клиентом недостоверных сведений, но и провести всестороннюю оценку вины каждой из сторон применительно к конкретному административному правонарушению.

Недостаточно ссылаться на выводы по иным делам или на общее положение о недостоверности декларируемых данных — требуется доказательственное установление причинно-следственной связи между действиями клиента и нарушением, повлёкшим штраф, а также анализ степени вины самого таможенного представителя как юридически ответственного лица при декларировании.

При этом, даже если договором предусмотрена обязанность клиента возмещать убытки, включая штрафы, суд не вправе автоматически взыскивать такие суммы без проверки соответствия условий — в частности, наличия вины клиента и отсутствия собственной небрежности со стороны таможенного представителя. Отказ от такой проверки влечёт нарушение принципов справедливости и соразмерности гражданско-правовой ответственности.

При заключении государственных или муниципальных контрактов у единственного поставщика суды должны оценивать не только формальное соответствие условий закупки установленным лимитам, но и наличие признаков искусственного дробления единой закупки с целью обхода конкурентных процедур.

Если установлено, что несколько контрактов фактически представляют собой единый объект закупки, разделённый для уклонения от проведения торгов, такие сделки подлежат признанию ничтожными как нарушающие публичные интересы и принципы конкуренции.

Однако при применении последствий недействительности таких контрактов необходимо дифференцированно подходить к вопросу добросовестности сторон.

Односторонняя реституция (взыскание денежных средств только с поставщика) допустима лишь при доказанной недобросовестности последнего и при условии, что заказчик не знал и не должен был знать о нарушении.

В противном случае, если заказчик сам создал условия для ничтожности контракта или мог выявить нарушение при обычной внимательности, применяется двусторонняя реституция.

При обращении кредитора с заявлением о банкротстве умершего гражданина, основанном на кредитном договоре с кредитной организацией, отсутствие вступившего в силу судебного акта, подтверждающего требование, допустимо лишь при условии отсутствия спора о праве, подлежащего разрешению вне дела о банкротстве.

Если иные заинтересованные лица (включая потенциальных кредиторов или правопреемников наследственного имущества) заявляют возражения, указывающие на необходимость предварительной реализации кредитором права на страховое возмещение как выгодоприобретателя по договору личного страхования заемщика, такие возражения свидетельствуют о наличии спора о праве и препятствуют признанию должника банкротом до его разрешения в соответствующем порядке.

Таким образом, в делах о банкротстве умерших граждан судам надлежит проверять не только формальное соответствие требованиям закона, но и наличие обстоятельств, указывающих на злоупотребление правом со стороны кредитора — в частности, уклонение от реализации альтернативных способов удовлетворения требования (например, через страховое возмещение), что может искусственно создавать признаки неплатежеспособности и нарушать интересы иных кредиторов или лиц, имеющих законные притязания на имущество умершего.

Когда орган управления юридического лица формируется по итогам собрания, созванного в обход установленного законом и уставом порядка инициации, подготовки и извещения, такое собрание не может считаться легитимным источником волеизъявления участников.

Особенно если инициаторы собрания не доказали предварительного обращения к компетентным органам управления, а состав участников голосования не подтверждён достоверными сведениями о членстве на момент проведения собрания.

Нарушение процедурных гарантий — включая отсутствие проверки полномочий участников, несоблюдение кворума и игнорирование требований к повестке дня — подрывает основу законности принятых решений.

В таких обстоятельствах выводы судов о действительности решений общего собрания признаются преждевременными, поскольку игнорируют юридически значимые факты, влияющие на волю коллектива и защиту прав отдельных его членов.

Когда иск о защите публичной собственности подаётся прокурором в антикоррупционных целях — то есть как реакция на нарушение должностным лицом запретов и требований, направленных на предотвращение коррупции, — к такому иску не подлежат применению общие правила о сроке исковой давности.

Такая позиция обусловлена природой антикоррупционного требования, которое служит не восстановлению субъективного гражданского права, а защите конституционно значимых ценностей и публичных интересов, что исключает возможность извлечения выгоды из незаконного обогащения по прошествии времени.

Следовательно, в делах, где оспариваемое отчуждение государственного или муниципального имущества совершено с нарушением процедур согласования, оценки или иных антикоррупционных гарантий, начало течения срока исковой давности не может определяться формально.

Суд обязан выяснять, когда уполномоченный орган фактически узнал или мог узнать о нарушении, а также учитывать специфику выявления коррупционных деяний, в том числе через прокурорские проверки, и только после этого решать вопрос о применимости давности.

В случаях, когда требование о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами основывается на обязательстве, возникшем вследствие причинения вреда (в том числе в виде недоплаты при выкупе акций), начисление таких процентов правомерно осуществлять не с момента нарушения первоначального денежного обязательства, а со дня вступления в законную силу судебного акта, которым удовлетворено требование о возмещении убытков.

Это обусловлено спецификой возникновения обязанности по уплате процентов при обязательствах деликтного характера.

При просрочке выплаты присужденных судом убытков проценты начисляются именно с даты вступления решения в законную силу, поскольку до этого момента конкретный размер денежного обязательства не установлен, а, следовательно, отсутствует основание для наступления ответственности за просрочку.

Такой подход обеспечивает баланс между компенсацией потерь кредитора и предсказуемостью обязательств должника.

Если предметом договора возмездного оказания услуг является неделимый комплекс действий, объединённых общей целевой функцией (например, организация отдыха граждан), а структура контракта и его условия не допускают раздельной оценки стоимости отдельных компонентов («путёвка как единый объект»), то применение положений о соразмерном уменьшении цены за фактически оказанные услуги недопустимо.

В таких случаях недостатки исполнения, затрагивающие сущность услуги, делают невозможным частичное принятие и оплату результата — услуга считается ненадлежаще исполненной в целом, и заказчик вправе отказаться от её оплаты в полном объёме.

Право заказчика на односторонний отказ от исполнения контракта при существенных нарушениях сохраняется и не исключает одновременной возможности отказать в оплате уже оказанных, но некачественно исполненных услуг — при условии, что результат не может быть использован по назначению.

Оценка возможности частичного сохранения результата должна исходить не из расчётной калькуляции исполнителя, а из объективной потребительской пригодности комплекса как единого целого.

В делах о возмещении убытков, связанных с нарушением условий транспортировки скоропортящегося груза, обязанность перевозчика по обеспечению сохранности груза не означает автоматическую ответственность за любые повреждения — необходима достоверная установка причинно-следственной связи между действиями (бездействием) перевозчика и наступившими последствиями.

В частности, если перевозчик утверждает, что утрата качества груза произошла вследствие действий третьих лиц (например, грузоотправителя), в том числе в ходе операций, не входящих в его функционал (например, перепаллетирования вне контролируемого температурного режима), суд обязан всесторонне и непосредственно исследовать и оценить все представленные доказательства, включая электронную переписку, протоколы осмотра и иные материалы, а не игнорировать их или ограничиваться формальным применением договорных условий.

Само по себе нарушение параметров перевозки (в частности, температурного режима) не влечёт безусловную ответственность перевозчика, если в материалы дела внесены обоснованные возражения о наличии альтернативных, независящих от него причин ущерба — при этом суд не вправе уклоняться от оценки таких доказательств, поскольку это нарушает принцип состязательности, равенства сторон и приводит к необоснованным выводам о вине и размере убытков.

В делах, связанных с оспариванием недействительности контрактов, заключённых казёнными учреждениями в рамках исполнения государственных (муниципальных) функций, ключевое значение имеет соблюдение не только общих начал гражданского законодательства, но и специальных бюджетно-закупочных норм.

При этом наличие формального согласия сторон на условия договора, включая цену, не исключает проверки её обоснованности по методике, установленной 44-ФЗ: включение в стоимость аренды или иных обязательств затрат, не предусмотренных процедурой формирования цены (например, компенсации расходов, понесённых до заключения контракта), может свидетельствовать о нарушении публичных интересов — в частности, о нецелевом расходовании бюджетных средств и ущемлении прозрачности закупочной процедуры.

Если судом установлено, что цена контракта сформирована с нарушением приоритетного метода сопоставимых рыночных цен и содержит элементы, не совместимые с его экономическим смыслом (например, оплата ремонтных работ арендодателя за счёт арендатора-казны без отдельного основания), такая сделка подлежит признанию недействительной как противоречащая публично-правовому регулированию, даже при отсутствии умысла сторон.

При этом требование о применении последствий недействительности требует отдельной оценки объёма исполнения и правового основания для возврата, особенно когда в деле имеются расхождения в доказательствах по размеру выплат.

При определении размера субсидиарной ответственности контролирующего лица, привлекаемого к ответственности как выгодоприобретателя по сделкам должника, суд обязан не только применять презумпцию полной ответственности в размере совокупных требований кредиторов, но и проверять возможность её снижения в случае, если размер вреда, причинённого имущественным правам кредиторов по вине данного лица, существенно меньше указанного размера.

Презумпция ответственности не освобождает суд от обязанности установить фактический объём причинённого вреда — в том числе путём анализа встречного предоставления, реального объёма полученных средств, а также соотношения действий ответчика с иными факторами объективного банкротства.

Отказ суда от всесторонней оценки этих обстоятельств, включая доказательства встречных поставок, отсутствие судебного признания оспоренных сделок недействительными, или неучёт степени участия лица в управлении должником, ведёт к преждевременности и необоснованности выводов о размере ответственности.

Такой подход нарушает баланс интересов кредиторов и контролирующих лиц и противоречит гражданскоправовой природе субсидиарной ответственности как меры возмещения вреда.

Прекращение обязательства зачётом встречного однородного требования возможно лишь при наличии реального, неисполненного и достоверно установленного требования, а также соответствующего заявления стороны или иных безусловных доказательств волеизъявления на зачёт.

Отсутствие оформленного заявления, неопределённость суммы встречного требования, а также его рассмотрение и разрешение в других судебных процессах препятствуют применению зачета.

Кроме того, зачёт не может быть совершён по требованию, уже исполненному или утрачивающему самостоятельное значение в силу иных обстоятельств (например, вступивших в законную силу судебных актов).

Суд обязан проверить не только формальное наличие встречных обязательств, но и их юридическую осуществимость и действительную неисполненность.