tgoop.com/colta_ru/1992
Last Update:
«Так бывает, знаешь, — острая боль постепенно превращается в тупую во всех возможных смыслах, никуда не уходит, но чуть отступает, что ли. И вы начинаете жить с ней вместе, и она, возможно, убивает тебя при этом, но, во-первых, это неточно, а во-вторых — медленно ведь убивает», - пишет Иван Давыдов.
«Самое страшное — это если не из-за страха, не из-за причин извне, а из-за искреннего переосмысления, что важно, а что неважно, обратно приходит к человеку бесчувственность. Самое ужасное — если эта бесчувственность начнет возвращаться» - говорит Александр Родионов в разговоре с Антоном Долиным.
«Поэтому я не хочу никуда истерически бежать, эмигрировать, объявлять себя беженцем, искать политического убежища. Я хочу постоять в этой тотальной неопределенности мира. Столько, сколько мне надо, чтобы понять, где я и в чем мое место» -пишет философ, все годы войны проведший в России.
Если вдруг пропустили - почитайте первые три текста в проекте Кольты «В разлуке».
#vrazluke
И: мы объявили опен-колл. Если у вас есть дневники и другие личные свидетельства военного времени, присылайте их на [email protected]. Мы почитаем, ответим и самое важное опубликуем.
Следите за обновлениями!
Подписывайтесь на Кольту @colta_ru, чтобы не пропускать наши тексты.
Поддержите редакцию Кольты, которая, несмотря на давление, продолжает говорить правду. Это можно сделать через Френдли или Patreon. Ваша помощь нужна нам, как никогда.
BY Кольта
Share with your friend now:
tgoop.com/colta_ru/1992