Блинкен напоследок решил раскрыть тайну Полишинеля - США поставляли Украине оружие ещё до начала СВО. Якобы, чтобы не допустить падение Киева. Тут невольно вспоминается откровение Меркель о том, что Минские соглашения были нужны для перевооружения ВСУ для будущей войны.

Но вы не забывайте, что СВО была "немотивированной", как рассказывали либералы, западные журналисты и все подряд украинцы. И вообще с чего это Россия взяла, что кто-то нападать собирался, чего ЛДНР боялись, когда рядом была такая миролюбивая страна без нацистов и с евреем президентом. Да-да, все так и было.

С каждым годом российская "пропаганда" подтверждает свой статус "лживой", которая из года в год говорила правду о западном мире и Украине, но кто ее слушал, когда "правильные СМИ" убеждали общество в нужных тезисах, которые в итоге оказались туфтой.

Дохнут журналисты в тишине. Без громкой помпы или тонны слез. Едут в свой последний выезд и даже близкие не всегда узнают об этом из первых уст. Это данность, о которой далеко не всегда расскажут на лекциях.

Мы не воины и даже не стремимся к ним приравняться. Для многих это сравнение скорей оскорбление, нежели лесть. Но мрем, как светлячки, летящие на свет. Свет в конце тоннеля - словно, наша конечная цель.

Сочувствую близким Саши Мартемьянова. С ним последний раз списывался, когда нужен был портрет Кати Катиной, а теперь и его нет. Вы наверняка видели его снимки или ролики, но даже не представляли об авторстве этого материала.

О, Фортуна, ты беспощадна. Какая же ты сука.

P. S. Коллеги, ценю каждого из вас, пока вы живы. Плевать на награды или статусы. Каждый из вас - важен.

Знаете, Сашу за глаза называли Марти Макфлаем, но он эту погремуху не любил, а я все никак понять не мог, почему. Крутая же.

Все то время, что мы были знакомы, Мартемьянов работал и работал, и работал. Не уверен, что он вообще умел отдыхать.

Причем занимался он фиксацией военных преступлений. То есть мотался с одного обстрела на другой. А это работа, от которой у многих начинает свистеть фляга. Потому, что убитые дети, разорванные старушки, молодые девчонки без рук и ног. И так каждый день, каждый день, каждый чертов день. Одиннадцать лет.

И даже после ранения Марти, напичканный осколками, не о себе переживал. Он переживал, что не сумеет починить автомобиль, без которого невозможно делать работу.

А теперь Мартемьянова нет, но я вижу, что смерть его заметил глава ДНР Денис Пушилин.

Так вот я хочу, чтобы хоть раз в жизни паренек из ДНР, который просто честно служил народу Донбасса, получил от республики хоть какую-то медаль. Пусть даже посмертно.

Я хочу, чтобы Донбасс научился ценить своих сыновей так, как ценят их другие республики Российской Федерации, у которых нам стоило бы учиться.

Не дорогим гостям, которые очень сильно помогают, а своим. Своему. Хоть раз. Думаю, что коллеги меня в этом поддержат.

Как-то так.

Я до сих пор в непонимании того, что эта трагедия произошла с нами.

Вчера утром мы с коллегами уехали в Горловку. Весь день город нещадно атаковали дроны. Нам везло - удавалось увиливать - то прятались в подъездах, то успели заезжать во дворы, что бы скрыть свои машины.

Ехали мы двумя - Саша Мартемьянов на своей мазде. Я следом за ним на своем старом медленном таксоне. В машине со мной была редактор «Блокнот Донецк» Светлана Ларина и наши коллеги, которые также захотели помочь гуманитарной помощью храму.

Мы доехали в район Комсомолец. В какой-то момент мы разделились - Саша, Максим Романенко, журналист РИА НОВОСТИ, и Света пошли к людям, чтобы узнать ситуацию в городе. Утром район обстреляли кассетными боеприпасами. Были пострадавшие. На глазах у ребят прилетело в гражданскую машину. За тот день, как мы прочитали в новостях, что было выпущено более 50 украинских фпв.

Саша ,как всегда , профессионально выполнял работу. Записывал интервью с продавцами магазина, где оказали первую помощь раненым. Затем делал сьемку на улице.

Подбадривал коллег, чтобы не было так страшно. Сказал, что вообще планировал ехать под Курахово, но с утра у его коллеги сломалась машина на их пути туда. И он вернулся в Донецк, а потом отправился в Горловку.

Мы разделились с ребятами и с Мишей Кевхиевым на несколько часов остались в храме - послушать службу. Прихожан было всего двое - люди сейчас боятся ходить по улице Болотникова. После мы передали отцу Михаилу гуманитарку, попили чай, а он нам подарил две иконы Богородицы. И благословил.

Затем мы с Мишей дошли до квартиры бабушки, к которой всегда заходил Саша, когда приезжал в Горловку. Когда-то она пустила его переждать обстрел - так и завязалась дружба. Сладости и обязательно баклажки с водой - это Саша захватил с собой, чтобы порадовать женщину. А еще купил местную газету, статьи из которой мы читали, когда вместе пили чай. Уже стемнело.

Теперь это будет наша штаб-квартира. Редакция. - пошутил Саша, обняв бабушку.

Темнело. Пора было ехать в Донецк.
Двигались мы с большим напряжением - то и дело дронодетектор сигналил об FPV. Читали чаты Горловки, где сообщали каждые 10 минут либо об ударах, либо о том, что видят Дрон. В темноте не было видно ям на дорогах и наши машины слабо набирали скорость.

Сашина мазда едва выехала из такой ямы. Колесо не выдержало. Через какое-то время пришлось остановиться на опасном участке и делать замену. Запасного колеса не было - только докатка.

Мы проехали еще немного. До Пантелеймоновки. Докатка не встала как нужно, машина ехать не могла дальше. Погнулся порог. Саша принял решение вместе добираться на моей машине до Донецка.

Шестерым было трудно вместиться. Нам пришлось трижды пересаживаться, чтобы все влезли. Саше досталось переднее пассажирское место - среди нас он был самым крупненьким. Тронулись. Саша руководил маршрутом - показывал нам дорогу по которой обычно ездил в Донецк.

От Горловки мы отдалялись. Дронодетекторы, которых у нас было два, молчали. Становилось спокойнее.

Внезапно - вспышка. Ярко желтое пятно. Громкий звук. Мне показалось что я ослепла. Или умерла. Я успела крикнуть Свете, сидевшей сбоку от меня - дверь!

Машина не останавливалась и Света выпала на ходу и в тумане я увидела как она лежит на асфальте. Следом выпала я. Что было с парнями я не видела - из-за густого дыма.

Контуженные, мы стояли на дороге. Я кашляла и пыталась разглядеть что вокруг. Миша крикнул бежать в лесополосу - все ожидали, что начнут бить снова. В темноте не было понятно кто выбрался из машины. Мы включили фонарики. Не хватало одного. Саши. Парни побежали к горящей машине.

Он погиб мгновенно от прямого попадания.
Спасти было невозможно.

На звук взрыва подошли люди. Оказали помощь. Нас эвакуировали. В обратный путь мы ехали вместе с Сашей. В больнице нас отправили на обследование. Подъехали коллеги, друзья.

Я еще не до конца поверила, что Саши больше нет. Что это все было с нами. Как будто это просто страшный сон. Открыть глаза и перекреститься. Но мы на войне.
Погибают лучшие.

Светлая память.

С Рождеством, православные!