А мы с Даней Маштаковым продолжаем собирать истории тех, кто приехал в Израиль из-за войны в Украине для нашего проекта Transition.

Последняя история, Мити, про мобилизацию. О том, как пытался выехать из России через Эстонию с израильским паспортом, но получил отказ на границе.

«Для многих россиян война началась только 21 сентября».

Лёня уехал из Киева в Польшу 14 февраля — многие тогда говорили, что война начнется 16-го. Через три дня он вернулся в Украину, решив, что все это было лишней паникой.

«Сидя в мотеле под Полтавой с пистолетом и израильским паспортом в сумке, я безостановочно читал новости. Я ужасно волновался. Чтобы отвлечься, я начал соблюдать Шабат».

Яся собиралась на программу Маса весной 2022 года. 25 февраля у нее была назначена запись в израильское консульство в Киеве. В итоге к консулу она попала на день раньше, 24 февраля, во Львове, а на следующий день уже уехала в Израиль через Польшу с одним рюкзаком.

«Я провела больше 20 часов на границе с Польшей, наблюдая, как дети плачут, прощаясь со своими отцами».

В инстаграме вы найдете еще несколько историй. Все тексты мы публикуем на английском.

Если вы хотите рассказать свою историю или считаете, что нашим проектам стоит подружиться, напишите мне в личку, пожалуйста.

Делаем с Медиазоной паблик-ток Зыгаря, Верзилова и Смирнова в музее АНУ.

Приходите послушать, поболтать и повидаться.

Только зарегистрируйтесь, пожалуйста!

——————

​Паблик-ток «Медиазоны»: Михаил Зыгарь, Петр Верзилов и Сергей Смирнов в Тель-Авиве

Вечером 5 ноября в тель-авивском музее АНУ пройдет паблик-ток с участием писателя и журналиста Михаила Зыгаря, а также издателя «Медиазоны» Петра Верзилова и её главного редактора Сергея Смирнова.

Михаил Зыгарь — журналист, писатель, режиссер, военный корреспондент, первый главный редактор телеканала «Дождь», а также автор бестселлеров «Вся кремлевская рать» и «Империя должна умереть». Вместе с Верзиловым и Смирновым он обсудит сегодняшние реалии, войну в Украине, политическую ситуацию в России и ответит на вопросы гостей.

Мероприятие проходит в рамках публичной программы «Медиазоны», которая включает в себя серию встреч и паблик-токов в городах, ставшими главными эмигрантскими центрами после начала войны.


Пожалуйста, обратите внимание, что количество мест в зале ограничено, для входа необходима регистрация. Для этого заполните форму регистрации.

Это бесплатное событие, но мы будем рады, если вы поддержите «Медиазону» и оформите ежемесячный донат. Даже небольшая сумма поможет.

Событие состоится в музее АНУ по адресу Клаузнер, 15. Обратите внимание, что в субботу вечером ближайшие ко входу ворота №2 закрыты, проход возможен через ворота №4. (Ворота №2 будут открыты до 19:00) Сбор гостей начнется в 19:30. Ближайшая бесплатная парковка находится на улице Клаузнер — в Музее естествознания им.Стейнхардта (Steinhardt Museum of Natural History). Подробнее можно увидеть на карте.

После паблик-тока гостей ждет небольшой фуршет.

РЕГИСТРАЦИЯ НА МЕРОПРИЯТИЕ

Амстердамский таксист поразил меня своей ассоциацией с Израилем. Миновав все стандартные разговоры про жару, войну, святой Иерусалим, он незамедлительно выдал: КАТ! В ИЗРАИЛЕ ЕСТЬ КАТ! КАК ЖЕ ВАМ ХОРОШО.

— Я, вообще, из Судана, мы там все время жевали кат. А потом мои друзья привезли мне из Израиля кат, который они там купили у йеменских евреев. Ты знаешь, что это благодаря ним у вас кат легален? Так вот, я после израильского ката никакой другой жевать не могу. Тут он тоже есть, но это вообще не то. Так мне друзья и возили кат, а потом чемоданы из Израиля стали проверять у них почему-то по прилету. А у тебя, кстати, проверяли? Нет? А кат ты не привезла случайно? Ну зря ты, зря.

‼️ ВАЖНЫЙ АПДЕЙТ. Паблик-тока с Зыгарем в АНУ завтра не будет. Простите за short notice — он заболел и не может лететь. Оставайтесь на связи: информацию о новом событии мы пришлем на имейлы, которые вы оставляли в регистрации

Я раньше думала, что самые угарные рейсы — из Тель-Авива в Москву и обратно. Теперь поняла, что это у меня просто рейсов из Израиля в Кишинев не было — вот, где самая благодать.

В этот раз началось все еще в аэропорту, когда я обозналась и вместо коллег подошла к группе из четырёх арабов, уверенно заявив: «Привет, я Алина. Я лечу с вами и мы будем вместе до четверга». Где-то в самом начале второго предложения я уже заметила, что это, кажется, не те мужики, которых я видела на фотках в группе нашей делегации в вотсапе. Почему я не остановилась в тот же момент? Не знаю — быть может, чтобы увидеть на их лицах что-то такое, что невозможно описать ни одним русским словом. Ну, по крайней мере цензурным. Это была какая-то острая смесь удивления, ужаса, восторга и напряжения, которую пришлось срочно разбавить моими пресными извинениями и пожеланиями хорошего полета до Абу-Даби.

Следующая группа мужиков, к которым я пристала, оказалась уже моей. Они были мне рады, но вскоре возникло подозрение, что рады они каждому, кто к ним подходит. «Шалом», — сказали мои мужики какому-то дядьке. — Ты с нами?». «Ну, если вы в Кишинев, то да». Мы посадили дядьку рядом, выдали ему все наши планы, позвали с собой в ресторан в Кишиневе и попросили встать завтра пораньше, чтобы в 8 уже быть в положенном месте. Пока мы не упомянули ранний подъем, он со всем был согласен, а тут возмутился — зачем вставать, куда вставать? Оказалось, дядька вовсе не из нашей делегации, а просто летит тем же рейсом. «Хорошие люди сказали мне “шалом“ — я и ответил», — прокомментировал ситуацию пассажир рейса Тель-Авив — Кишинев.

Не знаю, обладали ли полеты в этом направлении тем же шармом до начала войны в Украине. Ведь те, кто задают тон всей вечеринке, — религиозные евреи — летят вовсе не в Кишинев, а в Умань. За 2,5 часа полета я подержала на руках 5 чужих детей по просьбе их матерей; 2 чужих детей подержала на своих коленях и голове без просьб их матерей и озвученного мной активного согласия; трижды отказалась от бесплатного молитвенника; энное количество раз представила, как, возможно, был бы прекрасен мой полет в Абу-Даби с той группой незнакомых арабов.

Чего не хватает рейсу Тель-Авив — Умань Кишинев? Правильно, одного пьяного молдаванина. Он был тих и спокоен. Философское настроение настигло его в очереди в туалет, где оказалась и я, став таким образом случайной жертвой его экзистенциальных мучений. После увиденного в самолете Дмитрий захотел поговорить о Боге. Я же после часа на том рейсе захотела только коньяк, который был с собой у Дмитрия. Это ли не мэтч мейд ин хэвен?

Обратный рейс завтра. Пойду куплю коньячку — на этот раз я начинаю моральную подготовку заранее.

Прихожу в новый бассейн.
— Вам нужна моя карточка жителя Тель-Авива?
— Нет, ты можешь быть даже из Рамат-Гана! (На слове Рамат-Ган она округляет глаза, мол, представляешь, из каких глубинок мы принимаем людей)
— Ну ничего себе! А если из Бат-Яма?
— Можешь, конечно, и из Бат-Яма, но тебе оно надо?

Тут у меня биг дил, так сказать.

В издательстве «Альпина» вышла книга «Библейские мотивы: Сюжеты Писания в классической музыке». Написала ее Ляля Кандаурова, а я выступила литературным редактором.

Между первой прочитанной мной строчкой в вордовском файле, присланном Лялей, и ссылкой на книгу в онлайн-магазине — 11 месяцев. Я отредактировала пробные страницы в начале февраля, когда летела в самолете Москва — Томск, закончила работу в июне в поезде Париж — Бордо, а этот пост пишу, сидя дома на диване в Тель-Авиве. Для человека, который в основном работал только в интернет-изданиях, это новые ощущения: там твоя совместная жизнь с текстом в большинстве случаев короткая — весь путь от зарождения идеи до публикации ты иногда проходишь за несколько часов, буквально сидя на одном и том же месте. Тут все совсем иначе — я с этим текстом прожила вместе почти полгода в разных городах, настроениях и обстоятельствах.

Когда Ляля в начале февраля предложила мне эту книгу редактировать, я в своих фантазиях этот процесс страшно романтизировала. На тот момент я как раз возвращалась в Тель-Авив после нескольких лет в Москве и представляла, как томно сижу на берегу моря и редактирую книгу про классическую музыку — ну, чисто такая клише-сцена из любого фильма про карьеристку, которая вышла на пенсию, отключилась от внешнего мира и села писать роман. Еще чайки должны кричать на фоне, а она — кутаться в большой свитер. Но вот беда — контракт на работу с книгой я подписала 23 февраля. На следующий день я проснулась и все резко показалось совершенно бессмысленным — какая классическая музыка? какая редактура книги? какая редактура книги, которая выйдет в России, куда ты ехать не собираешься? зачем и кому вообще нужны все эти книги и вся эта музыка, когда вокруг такой мрак и ад?

Первый месяц я активно читала новости и лениво пролистывала главы, попутно поправляя всякие мелочи (тут не лести ради хочу сказать, что править Лялю вообще особо не надо — она легко и живо пишет). А потом в один момент я открыла книгу и поняла, что переживать реальность мне с ней как-то легче — видимо, полезно, иногда с современного мрака переключаться на ветхозаветный, еще и под хорошую музыку. Кстати, про сами композиции — в каждой главе есть кюар-код, который ведет на соответствующую запись на ютьюбе.

Слушайте, наслаждайтесь и радуйтесь, что нас не накрыл всемирный потоп. Ну, по крайней мере, пока.

https://alpinabook.ru/catalog/book-bibleyskie-motivy/

У нас тут зиму давали два дня, а потом вроде отменили на неопределенный срок. Я этому рада — любовь к низкому серому небу и прогулкам под дождем умерла вместе с тоской по великорусской хтони. Огорчает, что зима еще вернется, но что успокаивает — в этот раз, наученная горьким опытом прошлых своих израильских зим, я к ней начала готовиться заранее, еще в сентябре, то есть в разгар местного лета.

Как любительница составлять чек-листы, я открыла заметки в айфоне и записала все важные пункты. Делюсь с вами — вдруг вам тоже пригодится.

1. Купить коньяк в Молдове. Да, это именно первый пункт. Правда, бутылка прилетела со мной в середине ноября и холодов не дождалась — слишком манили золотые буковки divin. Но это нестрашно — в Молдову я теперь езжу чаще, чем успеваю выпить литровую бутылку коньяка: новая поездка уже маячит горячими плачинтами и холодными погребами, а я только на половине бутылки.
2. Заказать электропростынь. В отличие от коньяка пока не тестировала, но даже рассказы о ней уже вызывают зависть у собеседников.

3. Купить второе одеяло. Буду кратка: если у вас только одно одеяло на зиму в Израиле, исправьте это немедленно.

4. Заказать дождевик Дранику.
Ой, а можно я просто фотографию в комментарии добавлю?

5. Найти носки Самвела.
Год назад приятель Самвел подарил мне роскошные теплые носки, связанные армянскими бабушками — мастхэв зимнего гардероба! (Привет, Самвел!)

6. Купить телевизор.

Сейчас оправдаюсь, погодите: это чтобы остепениться, сидеть зимними вечерами дома и смотреть Нетфликс. Справедливости ради, затея никуда не ходить пока проваливается — декабрь, кто же виноват. Да и жаба задушила покупать телевизор. Кстати, ни у кого не валяется?

7. Купить обогреватель. Должна сказать, что выбор довольно непростой и ответственный. Мой друг Гольдштейн вчера написал, что мне нужен тот, «который, как солнышко». Ничего не поняла, но звучит мило.

8. Поставить умный бойлер. Я теперь амбассадорка этого девайса: это же просто невероятно — сидишь вечером в гостях, а вода дома уже греется. Чудеса стартап-нации! (Для читателей из России поясню, что воду мы тут нагреваем) Был еще пункт про наварить варенья, но я его провалила, трижды купив ингредиенты и трижды съев их за вечер.

В остальном остается надеяться на лучшее и верить в чудо — вдруг мэрия Тель-Авива тоже составила себе списочек дел перед началом зимы и, кхе-кхе, нормально подготовилась.

Ребята, все, вероятно, видели уже кадры кошмарного обстрела Днепра. Россия -- страна-террорист.

Мы открыли счет для сбора помощи пострадавшим:

https://send.monobank.ua/jar/2wtGHBneaX

Наш сооснователь Юра - уроженец Днепра, мониторит много сборов так что мы можем гарантировать, что деньги отправятся пострадавшим, их семьям и тем кто помогает.

По ссылке видно сколько денег в банке, и в конце мы обязательно сделаем отчет о том что куда пошло. В прошлый раз делали в сторис, в этот раз продублируем сюда.

Найдите возможность помочь, а то невозможно это терпеть.

Сосед Моти остановил меня на улице с важным вопросом — умею ли я устраивать балаган сама для себя или мне обязательно нужен кто-то. Услышав, что я сама себе еще тот балаган, он отпустил меня со словами: «Значит, в этой жизни ты уже устроена! Счастливого Пурима!». Что понимаешь ты, чего не понимаем мы, Моти?

На йоге женщины возраста «наши дети уже выросли, а мы еще ого-го» расположились в рядок на ковриках, предварительно надев дьявольские рога и кроличьи уши. Преподаватель в ежедневной маске просветленного человека, который провел пару лет в Индии, спрашивает, как мы хотим построить занятие — подинамичнее или поспокойнее?

— Мы не знаем, тебя же выбрали преподавателем, ты и решай! — отвечает женщина с рогами.
— Ну, и что? Главу правительства тоже кто-то выбрал, ты же не собираешься делать всё, что он скажет?

Мужчина, у которого я часто забираю свои посылки, вчера был не просто сотрудником почты — он надел корону, а значит, он король и вести себя будет чуть надменнее, чем обычно. За соседней стойкой его коллега, грустная божья коровка, просит у очередного египетского фараона удостоверение личности. «А в жизни ты симпатичнее, чем на фото!», — говорит она, внезапно повеселев и показывая на его головной убор.

Моя подружка не придумала костюм для своей трехмесячной дочки, решив, что в таком возрасте он ребенку еще не нужен. Опрометчиво с ее стороны: узнав это, израильская часть семьи отправила ребенку ушки и корону — чтобы у нее были воспоминания.

Впрочем, я тоже себя плохо зарекомендовала в местном обществе. «Почему ты не нарядила Драника?», — спрашивают меня соседи. — «Это же его первый Пурим в Израиле, да?». Да, и он вчера был… как это на культурном русском… несколько обескуражен: лаял на людей в странных костюмах, подскакивал от фейерверков. В общем, не особо пацану зашло.

А вам, надеюсь, пьяно и весело. Если не весело, то бегите на улицу — я вот только что прошла две минуты по набережной, прежде чем ко мне подъехал накуренный бородатый ангел на самокате и сказал, что хочет меня благословить. Я на всякий случай согласилась — в конце концов, было бы удивительно, если бы тель-авивский ангел выглядел иначе.

В общем, учитесь делать себе балаган сами вне зависимости от календаря и других обстоятельств — так советует Моти, мне хочется ему доверять.

Хаг Пурим самеах!

Хорошие люди в 7:50 утра не звонят. Еще не так давно я бы сказала, что хорошие люди в наши дни вообще без предупреждения по телефону не звонят, но не будем смешить народ Израиля, которому я по любви безграничной многое прощаю.

— Алло! Алло! Илана?
— Нет.
— А, Марина?
— Нет.
— А кто?
— Алина.
— А, ну да, тут Алина написано. Это Ави с почты Израиля. Тебе пришла посылка, мне нужно провести голосовую идентификацию. Подтверди, что это ты.
— Это я.
— А где ты живешь?
— Там же есть адрес...
— Аа, ты в доме Элианы. Там, где ремонтируют, да? Ну, какой хороший ремонт она делает, а? Таких, как она, больше нет! Ну невероятная, просто невероятная!
— Ага. Ты уверен, что мне посылка? Я ничего не жду.
— Да, заказная! Я оставлю у Элианы.

08:00: в кровати я и мои тревожные мысли о загадочной посылке — очевидно же, что ничего хорошего вот так без предупреждения не отправляют.

08:15: голос за окном: Алинааа, это почтальон!.

Лежу, притворившись мертвой.

Почтальон за окном: Пшшшшш, отдельный вход, вот это да. Алина! Алина! Нет, ну как тут хорошо все ремонтируют, а. Алинаааа, ты дома? Ладно, я оставю Элиане, как и сказал.

Какой-то прохожий: Да она точно дома! Я еще не видел, чтобы она выходила с собакой.

Почтальон: У нее есть собака?

Какой-то прохожий: Да, такая же, как у сына Элианы.

Почтальон: Ааа, тот, который живет на улице Геула?

Какой-то прохожий: Да нет же, у того нет собаки. Тот, который в этом же доме. Алинааа, тут тебе посылка!

Я, уснувшая в 2:30 ночи, еле слышно: Вашу мать.

Почтальон: Нет, ну у меня нет столько времени ждать, я оставлю у Элианы.

Какой-то прохожий: Да, это правильное решение, зачем ты будешь здесь стоять!

Я: Да, зачем?!!

Почтальон: Как она ремонтирует дом, а!

Какой-то прохожий: Пшшшш.

Почтальон: Ваааай.

Какой-то прохожий: Ялла, йом тов.

Почтальон: Ялла.

Тревожную посылочку Элиана занесла через пару часов. В ней (уверена, вам не терпится узнать) — очередная упаковка согревающих пластырей с алиэкспресса. 3 февраля в 22:43 я, видимо, по ошибке заказала 66 (шестьдесят шесть) штук разных форм для разных частей тела и вот уже второй месяц они продолжают приходить по отдельности. Но с таким сервисом — впервые.

— Чувствуешь, как снова вся страна пахнет Экономикой перед Песахом?
— Нет, но я чувствую, как пахнет ее развалом.

Посреди главной улицы рынка меня окликает стильного вида восточная еврейка лет 60 — много золотых, но скромных украшений, большие очки, просторное белое платье-рубашка.

— Прости, пожалуйста, но мой папа был сапожник и он с небес просит меня узнать, откуда у тебя такая красивая обувь.
— Эм, это из интернета.
— Понятно. Папа также просит передать, что мне бы стоило пойти домой и не позориться перед тобой в этих шлепках.
— Все хорошо, скажи папе, что отличные шлепки.
— Слушай, ты наверняка говоришь на французском?
— Да.
— Mais bien sûr! Bon Yom Haatzmaut! Liberté! Égalité! Fraternité! (Ну конечно! Хорошего Дня независимости! Свобода! Равенство! Братство!)
— Ура!
— Что «ура»?! Повторяй за мной: Liberté! Égalité! Fraternité!
— Ок. Liberté. Égalité. Fraternité.
— Молодец. Еще вопрос: а ты бы трахнула Зеленского?
— Что?
— Не строй из себя девочку из Бней-Брака. Как тебе Зеленский, м? Я спрашиваю, потому что ты похожа на его жену очень. Уж поверь мне, я-то посмотрела много ее фотографий!
— Верю…
— *внезапно кричит по-русски на весь рынок*: СЛАВА УКРАИНЕ! СЛАВА УКРАИНЕ! Повторяй за мной, чего ты стоишь?!
— Слава Украине…
— А теперь давай так: Слава Украине! Liberté! Égalité! Fraternité!
— Слава Украине… Liberté…Égalité…Fraternité..
— Сколько ты поставишь этой сцене?
— Пять из пяти, спасибо.
— Неверный ответ. Такие женщины, как мы с тобой, живут по шкале в 10 единиц. Ну давай, пока.

Это я вот за клубникой полчаса назад выбежала на рынок — так чисто пройтись, от компа отвлечься. А у вас как дела?

Люблю истории, в которых герои вынужденно оказываются в одном пространстве и должны коммуницировать. Возможно, «должны» — не то слово, но речь в этом посте пойдет про рейс в Тель-Авив, вы когда-нибудь видели, что бы там молчали?

Полет из Лондона занимает 4,5 часа, но еще полтора мы сидим в самолете, ждем, когда в напряженном авиатрафике появится окошко для нас. За это время половина пассажиров меняется друг с другом местами: один парень поближе к своей девушке, другой — подальше от нее, дети в проход, религиозные евреи прочь от женщин. С последними, кстати, интересно вышло: после глобальной перетасовки один из них оказался рядом с двуми тель-авивскими подростками, другой — с хайтекистами.

— Что это? — спрашивают подростки седого еврея в черной шляпе.
— Это мой mp3-плеер.
— Там есть интернет?
— Нет.
— Но откуда ты берёшь там песни?
— Мне их загрузил сын через компьютер.
— Но как ты узнаешь, что у твоего любимого исполнителя вышло что-то новое? Сюда приходят уведомления?
— Нет, у меня уже есть все мои любимые песни тут, мне больше не надо. Вот, послушай.
— Это что за язык?
— Идиш.
— Ниче не понял!

Британка рядом со мной уговорила бутылочку бейлиса еще до взлета, продолжила вином. Израиль в ее представлении был полон ужасов.

— Это нормально, что я блондинка? На меня будут смотреть? Может, покрыть голову? А как быть, если протесты начнутся по всему городу? На сайте посольства сказали избегать их в целях безопасности. А в Тель-Авиве есть террористы? А в Иерусалиме? А на Мертвом море? А в Назарете? А где нас могут похитить бедуины? А что будет, если перекреститься в мусульманском квартале?

Два с половиной часа, две бутылочки вина и — вуаля — мы проработали почти все ее страхи, связанные с Израилем, как раз к моменту посадки. На соседнем ряду подростки угорали над словом «мешуге», которое узнали от своего соседа. «Ата мешугэ, йа, бен зона!», — звонко кричал один другому. «Они не опасны?», — спросила меня британка. «Зависит от ситуации», — многозначительно ответила я. Как-то так вышло, что такую серьезную опасность, как израильские дети, эта женщина при планировании путешествия не учла.

Фейсбук напомнил, как два года назад я сходила в бассейн в Москве. Совершенно забыла эту историю, а сейчас прочитала и испытала смесь восторга и ужаса. В качестве исключения продублирую сюда. Все же сегодня Шабат — другие правила.

Решила вечером скрыться от всех новостей в бассейне «Чайка». Единственный контент, который там до меня доходит, — обрывки разговоров бабушек Хамовников, которые плещутся на соседних дорожках.
Прихожу за 20 минут до начала сеанса, иду в кассу. Из кассы меня отправляют на ресепшн. Там оказывается, что это не тот ресепшн, я покорно иду на второй. На втором ресепшне я стою в очереди минут 10, там молодой человек долго оформляет двух девушек, которые оказались в этом бассейне первый раз — теперь они проходят какой-то неведомый контроль безопасности. Наконец очередь доходит и до меня.

— Добрый вечер! Вы у нас первый раз?
— Нет, последний раз была зимой.
— Давайте проверим вас по фамилии.

Долго стучит по клавишам компьютера, потом снимает трубку стационарного телефона: «Алло, да-да, первая Ф. Эф как Федор. Да, хорошо, сейчас проинформирую». Понижает голос:

— Алина Алексеевна, дело в том, что во время своего последнего посещения «Чайки» 5 декабря 2020 года вы нарушили правила. Не волнуйтесь, ничего серьезного, но сейчас придет наш сотрудник, вам нужно будет подписать акт.
— Что я сделала?
— Наш комплекс работает до 23:00, а вы покинули его в 23:04. Ничего серьезного, вы не волнуйтесь, вам нужно будет подписать бумаги. Просто у нас правила, мы не хотим, чтобы их нарушали.

В голове проносятся мысли про 51 статью Конституции и рассказы Зощенко. Но я молчу. Я же пришла не думать о новостях и расслабиться.

Через две минуты появляется женщина с папочкой и Актом о нарушении Правил спортивно-оздоровительного комплекса «Чайка». Женщина предлагает «ознакомиться» и «принять во внимание».

Делаю все что нужно и... нет, не плыву. Снова иду в кассу, чтобы заплатить за медицинскую справку. Плачу за справку, прохожу в медкабинет, там врач смотрит на мои ладони, потом пристально в глаза и говорит: «Все, Алина Алексеевна, спасибо, вы в системе».