Это было действительно круто. Мы рады, что к нам приезжают такие крутые музыканты и устраивают полную гойду!

Очередной "слуга народа" — замминистра образования края Сергей Урайкин показал своё истинное отношение к людям, которых он, видимо, считает холопами. Речь про волонтеров, спасающих птиц, пострадавших от мазута в Черном море. Угрозы “попринимать” людей за телефонную съемку его разъяренной морды — самое безобидное, что прозвучало из его уст. Что это, если не проявление страха перед ответственностью?

И давайте скажем прямо: "извинения" прозвучали только тогда, когда разразился публичный скандал. То, что мы видим на видео, похоже, привычная манера общения Урайкина. Да и вообще: какое отношение замминистра образования имеет к деятельности волонтеров? Зачем он “летел сюда 180”? Он кто — великий орнитолог, или просто очередной "эффективный менеджер", потерявший связь с реальностью?

И вот самое главное: это стало нормой. Люди, наделённые властью, позволяют себе такое поведение. И мы намерены это изменить.

безобразовательное поведение

К столетию Юкио Мисимы

Сегодня исполняется 100 лет со дня рождения Юкио Мисимы. Думаю, в представлении он не нуждается. Для нацболов Мисима важен прежде всего как эстетическая фигура, чьё творчество неотделимо от самой личности писателя. Непростого писателя, превратившего всю свою жизнь в художественное высказывание. И сумевшего поставить в своем повествовании красивую символическую точку. Вернее, иероглиф "да, смерть!".

В последние годы Мисима хорошо переводится и издается в России (правда, качество переводов оценить не могу). Но главное в его творчестве переведено и издано на русском языке уже давно (по странной иронии судьбы большая заслуга в этом принадлежит Борису Чхартишвили, он же проклятый на веки вечные иноагент и спонсор терроризма Борис Акунин*). Это, безусловно, эссе "Моё Хагакурэ" и "Солнце и сталь", рассказ "Патриотизм", повесть "Золотой храм" и, конечно же пьеса "Мой друг Гитлер".

О "Хагакурэ нюмон" я вам, кажется, рассказывал, и сегодня хотел бы обратить ваше внимание на пьесу 1968 года "Мой друг Гитлер".

Несмотря на одно место действия - это зал за балконом, с которого Адольф Гитлер бросает в толпу пламенные речи, и всего четырех действующих лиц - это сам Гитлер, Эрнст Рэм, Грегор Штрассер и промышленник Крупп, пьеса развивается очень динамично, если не сказать стремительно. Последовательно сменяющиеся диалоги между четырьмя действующими лицами обозначают линии конфликтов между ними, и читатель, знакомый с историей, предвидит кровавую и трагичную развязку - всё по канонам театра.

Рэм и Штрассер символизируют собой, соответственно, правое и левое течения в немецкой национальной революции, равно преданные и уничтоженные Гитлером в угоду интересов национальной буржуазии (которую символизирует олигарх Крупп). Пусть читатель сам решит, кому из них Мисима сочувствует больше, но очевидно, что пьеса написана в период увлечения Мисимой определенными идеями, и в ней уже чувствуется его понимание (если не сказать, разочарование), что средствами радикальной политики целей, поставленных Мисимой перед собой, не достичь.

История "Общества Щита", не очень удачная, уже началась, и Мисима быстро осознал, что ему предстоит сделать выбор: оставаться "Рэмом" или стать "Гитлером". Какой выбор он сделал, мы прекрасно знаем (и ценим). Мисима не уклонился от пути самурая, и его выбор в конце концов привел его на сцену базы сил самообороны Японии Итигай.

Гитлер: ...Все кончено: игра в солдатики, болтовня о братстве, дурацкие парады на рассвете, пение в пивных, потуги на рыцарство… Ностальгия… Сантименты о фронтовом товариществе… Кончено. И конец революции, о которой они так мечтали… Пули моих эсэсовцев изрешетили эту инфантильную мечту, изрешетили вместе с разукрашенными золотом мундирами… Всякой игре в революцию – конец.

Крупп: Всякой? Да, вряд ли еще кто-нибудь захочет революции. Ей нанесен смертельный удар. Теперь поддержка генералов вам обеспечена. Вы стали полноправным и законным претендентом на пост рейхспрезидента. Иного пути не было.

Гитлер (ведет Круппа с балкона в комнату, придвигает ему кресло): Господин Крупп, это последние выстрелы, когда немцы стреляют в немцев… Все проблемы разрешены.

Крупп (непринужденно откинувшись в кресле): Пожалуй. Теперь мы со спокойным сердцем можем вам доверять. Во всем. Хорошо сработано, Адольф. Удар мечом влево, и тут же – удар вправо.

Гитлер (выйдя на середину сцены): Именно так. Политик должен держаться середины.

Занавес

И всё же, в этот год столетия японского гения я хотел бы пожелать нацболам оставаться художниками и не становиться политиками. Пишите не картины, а свою жизнь!

Злой Татарин

(*признан иноагентом, внесен в список террористов и экстремистов)