Советская жизнь на картинах Михаила Аркадьевича Суздальцева

1. «Верхолазы (Над землей)», 1960
2. «Завтра в школу», 1951
3. «В день отдыха», 1964
4. «Речные просторы», 1964
5. «Селение над Волгой», 1970-е
6. «Теплый вечер», 1958
7. «У мельницы», 1960-е
8. «На новой Волге», 1967
9. «Сбор чая в Дагомысском чайсовхозе», 1958

#живопись_ЦИ

«Выстоял. Сражался. Победил»

27 января – День полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.

В этот день в 1944 году советские войска в ходе операции «Январский гром» отбросили немцев от Северной столицы, разорвав блокадное кольцо вокруг города. Вечером того же дня Ленинград праздновал и салютовал – освободителям и самому себе.

На следующий день после снятия блокады в газете «Ленинградская правда» было опубликовано стихотворение Веры Инбер «Залпы победы»:

«Улицы, ограды, парапеты,
Толпы... Толпы... Шпиль над головой,
Северным сиянием победы
Озарилось небо над Невой.

Гром орудий, но не грохот боя.
Лица... Лица... Выраженье глаз.
Счастье... Радость... Пережить такое
Сердце в состоянье только раз.

Слава вам, которые в сраженьях
Отстояли берега Невы.
Ленинград, незнавший пораженья,
Новым светом озарили вы.

Слава и тебе, великий город,
Сливший во едино фронт и тыл.
В небывалых трудностях который
Выстоял. Сражался. Победил»

Три детских блокадных дневника

Дневник Тани Савичевой уже давно стал символом блокады Ленинграда. Трогательные, но ужасающие записи ребёнка о смерти членов семьи не могут оставить равнодушным. Но Таня была не единственной. Многие дети записывали свои страхи и переживания. Их дневники — вечные памятники ужасной трагедии Ленинграда. Публикуем три детских дневника о блокаде.

1. Дневник Лены Мухиной

Девочка начала вести дневник 22 мая 1941 года, тогда он напоминал обычные девичьи записки. После начала блокады тон повествования сильно изменился. Лена откровенно описывала все тяготы жизни в Ленинграде, голод, бомбёжки, крошечные пайки хлеба и смерть мамы. Небольшой отрывок из её дневника:

«Когда я утром просыпаюсь, мне первое время никак не сообразить, что у меня действительно умерла мама. Кажется, что она здесь, лежит в своей постели и сейчас проснётся, и мы будем с ней говорить о том, как мы будем жить после войны. Но страшная действительность берёт своё. Мамы нет! Мамы нет в живых. Нет и Аки. Я одна. Прямо непонятно! Временами на меня находит неистовство. Хочется выть, визжать, биться головой об стенку, кусаться! Как же я буду жить без мамы».

В июне 1942 года Лену эвакуировали, она вернулась домой в 1945-м. Умерла в 1991 году в возрасте 66 лет.

2. Дневник Юры Рябинкина

Записи в дневнике начинаются с первого дня войны, которую он встретил уже 16-летним подростком. Мама Юры воспитывала двоих детей одна, после начала войны решила остаться в Ленинграде, а сыну посоветовала поступить в военно-морскую спецшколу, чтобы появились шансы на эвакуацию. Но мальчик не прошёл комиссию. Записи в дневнике Юры полны ужаса и страха за собственное будущее. Со временем подросток дошел до состояния полного отчаяния, у него осталось одно единственное желание — поесть.

В январе 1942 года его сестра и мама были эвакуированы, Юра остался в Ленинграде. От слабости он уже не мог ходить. Мать Юры умерла в первый день после прибытия в эвакуацию, сестрёнка войну пережила. Судьба Юры осталась неизвестной.

Последняя запись в его дневнике появилась 6 января 1942 года — за два дня до отъезда матери и сестры:

«Я совсем почти не могу ни ходить, ни работать. Почти полное отсутствие сил».

3. Дневник Тани Вассоевич

Первые записи Тани сделаны в начале войны. Девочка осталась в Ленинграде с мамой и братом. Брат умер в январе 1942 года, мама — месяцем позже. 13-летняя Таня сама организовывала похороны. В своём дневнике она изобразила схему Смоленского кладбища и расположение могил, надеясь, что после войны найдёт маму с братом и установит памятники, если ей удастся выжить. Описывая всё, что было связано с датами смерти и захоронения близких, Таня использовала особый шифр, который придумала сама. Она знала, что похоронила родных полулегально, так как Смоленское кладбище было закрыто. Блокаду Таня пережила, вернулась в освобождённый Ленинград, прожила долгую жизнь и умерла в январе 2012 года. Дневник блокадницы был издан её сыном — доктором философских наук Андреем Леонидовичем Вассоевичем.

Вот что она записала о смерти близких:

«Я стояла в комнате у печки отвернувшись и не плакала, мне было страшно. Я не понимала, не верила... я никогда в жизни не видела близко мёртвого человека.

Мороз. Яркое солнце. Я иду в детскую больницу на 3-й линии. Взять свидетельство о смерти. Я в Вовиной шубе. <…> Гл. врач находит карточку Владимира Вассоевича и крупными буквами поперёк выводит: УМЕР».