Целый день сегодня думаю о тех, кто погиб в эти два года. О тех, кого убили на Нове и в кибуцах - детях, взрослых. Сколько юных убили.
Если вдуматься, у них же могли бы родиться дети, а потом внуки.
Не могу перестать думать об этом. Вся лента постит слова Ярдена, сказанные на похоронах его семьи.
Очень надеюсь, что он сможет восстановиться и будет жить дальше. Хотя, с трудом представляю, как такое возможно при таких обстоятельствах.
Зачем это все? Вот зачем, кто-то рождается чтобы жить, а кто-то чтобы убивать?
На улице же, тем временем, зима, настоящая израильская. Хотя сегодня уже не то чтобы очень холодно, просто немножко неуютно.
Завтра поеду на фестиваль плова. Давно всех не видела. Наверное, целую неделю Мишу не видела.
Если кто будет там же, подходите здороваться.
Жаль, что пока плавать еще холодновато. Плавание так хорошо прочищает мои мозги.
Хотя я теперь акул боюсь. Впрочем, мне сказали, что они все больше в Хадере, потому что там электростанция сбрасывает теплую воду, поэтому там водятся песчанные акулы. По большей части не опасные для человека. Но, никогда ведь не знаешь, вдруг они до нашей Хайфы доплывут.
Отвлекаю себя как могу. Отгоняю дурные мысли, разгоняю в разные стороны. Будет день, будет пища
Если вдуматься, у них же могли бы родиться дети, а потом внуки.
Не могу перестать думать об этом. Вся лента постит слова Ярдена, сказанные на похоронах его семьи.
Очень надеюсь, что он сможет восстановиться и будет жить дальше. Хотя, с трудом представляю, как такое возможно при таких обстоятельствах.
Зачем это все? Вот зачем, кто-то рождается чтобы жить, а кто-то чтобы убивать?
На улице же, тем временем, зима, настоящая израильская. Хотя сегодня уже не то чтобы очень холодно, просто немножко неуютно.
Завтра поеду на фестиваль плова. Давно всех не видела. Наверное, целую неделю Мишу не видела.
Если кто будет там же, подходите здороваться.
Жаль, что пока плавать еще холодновато. Плавание так хорошо прочищает мои мозги.
Хотя я теперь акул боюсь. Впрочем, мне сказали, что они все больше в Хадере, потому что там электростанция сбрасывает теплую воду, поэтому там водятся песчанные акулы. По большей части не опасные для человека. Но, никогда ведь не знаешь, вдруг они до нашей Хайфы доплывут.
Отвлекаю себя как могу. Отгоняю дурные мысли, разгоняю в разные стороны. Будет день, будет пища
הФотографирую толпу, стоящую в очереди за пловом. В первом ряду юная мама с подружкой или с бабушкой, но тогда тоже юной, а может быть сестрой и девицей лет шести.
Девица самозабвенно рыдает. Вечер, поздновато, человек явно устал. А плов все не готов и не готов.
- Что за горе случилось? - спрашиваю.
- Не купили украшение.
- О, у меня тоже был знакомый малчик, когда они с папой проходили мимо магазина, папа ускорялся, а малчик вот так вытягивал руки и кричал - ну купи хоть что-нибудь, хоть что-нибудь купи, папочка, - и я показываю как малчик тянул руки в отчаянии.
Девица покосилась на меня слегка, но тональность крика не сбавила.
- Нет, у нас наоборот, папа готов все купить, - говорит мама, - и ей сейчас надо сразу все, что тут есть.
- Понятно, а в детской комнате ты не была? - спрашиваю у девицы.
- Нееееет, - кричит она. Привязалась тут гражданка.
- А там, между прочим, короные делали. Украшали их разными красивыми цветочками, травинками. И еще волшебные палочки обсыпали такими золотыми блестками, очень красиво.
- А где детская комната? - спрашивает мама.
- Я видела такие короны, я не хочу в детскую комнату, - рыдает девица.
- А может ты хочешь поснимать? - спрашиваю вкрадчиво, показываю камеру, - хочешь на кнопочку понажимать?
У барышни мгновенно высыхают слезы:
- Да, хочу, - говорит.
- Кого будем снимать?
- Этих, - показывает пальцем на маму с подружкой. Я показываю, на какую кнопку нажимать. Сначала на экране, квадратик на лицо, чтобы резкость была, потом на кнопку затвора. Поддерживаю камеру. Делаем четыре кадра. Показываем маме.
- Ну все, - говорит барышня, - а теперь пошли в детскую комнату! - но тут как раз плов принесли. Так что они сначала плов взяли.
Я их потом внизу встретила при выходе из детской комнате. На девице такая красивая корона была с блестками.
- Вау, - говорю, - вот это ты молодец, такую красоту сделала, - а барышня мне так сдержанно-снисходительно улыбнулась.
Фестиваль плова в Иерусалиме точно удался. По-крайней мере, для меня. Много новых лиц, красиво одетых людей. Я иногда без всего этого начинаю чахнуть. Вроде бы, вот сейчас уже понятно, что я достаточно интровертна, но это не точно. Мне регулярно нужна толпа, новые зрительные впечатления. Без этого не очень. А потом чтобы раз, и домой, картинки обрабатывать.
Вчера же ходили с другой толпой на пикник на Кармель. Масленица, чучело жгли. Дети знакомые сильно выросли. По небу облака быстро бегали, где-то внизу виднелось море, цикламены, анемоны, ирисы цвели. И были представители разных профессий и разных возрастов. Один юноша так интересно рассказывал про паразитов и их хозяев, завораживающе. Особенно, представить, что в мозгу такой заведется. Со вторым, морским биологом, побеседовали про наше морское побережье, в котором не то чтобы много было рыб и водорослей, и как следствие отсутствие чаек. И еще много разных интересных людей собралось поуехавших-понаехавших.
И это все было хорошо.
Сегодня же вдруг такой спад. Внутри такое - и что, все развлечения опять закончились?
Сходили к анестезиологу, ничего страшного, плановая операция с ночевкой в больнице.
- Зовите меня доктор Ольга, - сказала анестезиолог, и быстро рассказала, как это все происходит, как это совсем не страшно, а также расспросила и заполнила таблицу пациента, которую, по-хорошему, должен был бы пациент заполнять. Но пациент ленился заполнять на иврите.
После навестила Ривку. Прогулялись с ней из ее больницы до дома престарелых. Она была не в духе. И я ни разу не улучшила ее настроение. Но погоды, какие погоды. Когда в таком ритме медленно ползешь по улице, сразу и небо разглядываешь, и людей вокруг, и растения.
А в аптеке сказали, что мне так и не подтвердили лекарство. Запрос на него был подан десять дней назад. И я уже один раз ходила в офис Маккаби и они куда-то звонили, и просили, чтобы побыстрее запрос рассмотрели. В аптеке вздохнули тяжело и посоветовали еще раз сходить, потому что, как мы знаем, спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Наверное, я уже адаптировалась. Бесит, но не очень.
Девица самозабвенно рыдает. Вечер, поздновато, человек явно устал. А плов все не готов и не готов.
- Что за горе случилось? - спрашиваю.
- Не купили украшение.
- О, у меня тоже был знакомый малчик, когда они с папой проходили мимо магазина, папа ускорялся, а малчик вот так вытягивал руки и кричал - ну купи хоть что-нибудь, хоть что-нибудь купи, папочка, - и я показываю как малчик тянул руки в отчаянии.
Девица покосилась на меня слегка, но тональность крика не сбавила.
- Нет, у нас наоборот, папа готов все купить, - говорит мама, - и ей сейчас надо сразу все, что тут есть.
- Понятно, а в детской комнате ты не была? - спрашиваю у девицы.
- Нееееет, - кричит она. Привязалась тут гражданка.
- А там, между прочим, короные делали. Украшали их разными красивыми цветочками, травинками. И еще волшебные палочки обсыпали такими золотыми блестками, очень красиво.
- А где детская комната? - спрашивает мама.
- Я видела такие короны, я не хочу в детскую комнату, - рыдает девица.
- А может ты хочешь поснимать? - спрашиваю вкрадчиво, показываю камеру, - хочешь на кнопочку понажимать?
У барышни мгновенно высыхают слезы:
- Да, хочу, - говорит.
- Кого будем снимать?
- Этих, - показывает пальцем на маму с подружкой. Я показываю, на какую кнопку нажимать. Сначала на экране, квадратик на лицо, чтобы резкость была, потом на кнопку затвора. Поддерживаю камеру. Делаем четыре кадра. Показываем маме.
- Ну все, - говорит барышня, - а теперь пошли в детскую комнату! - но тут как раз плов принесли. Так что они сначала плов взяли.
Я их потом внизу встретила при выходе из детской комнате. На девице такая красивая корона была с блестками.
- Вау, - говорю, - вот это ты молодец, такую красоту сделала, - а барышня мне так сдержанно-снисходительно улыбнулась.
Фестиваль плова в Иерусалиме точно удался. По-крайней мере, для меня. Много новых лиц, красиво одетых людей. Я иногда без всего этого начинаю чахнуть. Вроде бы, вот сейчас уже понятно, что я достаточно интровертна, но это не точно. Мне регулярно нужна толпа, новые зрительные впечатления. Без этого не очень. А потом чтобы раз, и домой, картинки обрабатывать.
Вчера же ходили с другой толпой на пикник на Кармель. Масленица, чучело жгли. Дети знакомые сильно выросли. По небу облака быстро бегали, где-то внизу виднелось море, цикламены, анемоны, ирисы цвели. И были представители разных профессий и разных возрастов. Один юноша так интересно рассказывал про паразитов и их хозяев, завораживающе. Особенно, представить, что в мозгу такой заведется. Со вторым, морским биологом, побеседовали про наше морское побережье, в котором не то чтобы много было рыб и водорослей, и как следствие отсутствие чаек. И еще много разных интересных людей собралось поуехавших-понаехавших.
И это все было хорошо.
Сегодня же вдруг такой спад. Внутри такое - и что, все развлечения опять закончились?
Сходили к анестезиологу, ничего страшного, плановая операция с ночевкой в больнице.
- Зовите меня доктор Ольга, - сказала анестезиолог, и быстро рассказала, как это все происходит, как это совсем не страшно, а также расспросила и заполнила таблицу пациента, которую, по-хорошему, должен был бы пациент заполнять. Но пациент ленился заполнять на иврите.
После навестила Ривку. Прогулялись с ней из ее больницы до дома престарелых. Она была не в духе. И я ни разу не улучшила ее настроение. Но погоды, какие погоды. Когда в таком ритме медленно ползешь по улице, сразу и небо разглядываешь, и людей вокруг, и растения.
А в аптеке сказали, что мне так и не подтвердили лекарство. Запрос на него был подан десять дней назад. И я уже один раз ходила в офис Маккаби и они куда-то звонили, и просили, чтобы побыстрее запрос рассмотрели. В аптеке вздохнули тяжело и посоветовали еще раз сходить, потому что, как мы знаем, спасение утопающих - дело рук самих утопающих. Наверное, я уже адаптировалась. Бесит, но не очень.