Forwarded from PAN CAUCASUS
Forwarded from PAN CAUCASUS
Последнее время большинство исследовательских процессов происходят скорее внутри меня, нежели показываются на поверхности в виде постов и статей. И, честно говоря, мне нравится. Это, наверное, такой синдром защитившегося, когда можно наконец все всерьез обдумать, сойдя с безумно разогнавшейся под ногами беговой дорожки. Время жить и время умирать, как говорится.
Последнее время мы с моим коллегой очень много говорим о науке. Причем о том, что ею не является - например, об искусстве - говорим еще больше. Хотя очень остро ощущается, что где-то не хватает слов, а где-то ясности. Например, мой коллега, больше сорока лет занимающийся египтологией, говорит о том, что она - поэзия. Египтология как поэзия. С одной стороны, в таких допустимостях страшно что-то утратить (например, наследие изучения языка) и уйти в ересь, а с другой стороны, страшно обрести свободу и расширение границ.
Я много думаю об антропологии. Последняя конференция, на которой я была, повергла в настоящее изумление. Пленарные доклады, которые должны были задать тон работе конференции, вызывали смешанное чувство брезгливости и гнева. Мол, как же так?
Я думаю о том, что умерло время больших теорий (хотя многие коллеги постарше не согласны расстаться с этой манящей идеей "все всем объяснить"). Но оно умерло, и это хорошо. Другой вопрос, что делать дальше, а главное - как это делать?
Бесконечно рассуждать о прекарности? О появлении интернета и влиянии этого на сообщество? О травме?
Все это нужно. Я не спорю. Но будто бы очень оно заезжено уже.
Возвращаясь к поэзии и искусству, я думаю о том, что во многом антропология - это истории, которые мы - антропологи - рассказываем. По-разному и о разном, во имя разного. Это истории. Иногда читаешь статью (или слушаешь доклад) и понимаешь, что человек, опросив толпу людей, не сумел увидеть нить истории и дальше не умеет вести за собой того, кто читает или слушает. И все будто бы умирает.
Меня на эти рассуждения навел мой коллега и приятель Антон, чью цитату я приведу ниже. Кажется, что все мои кризисы связаны именно с тем, что я слишком долго рассказываю одни и те же истории. Когда хочу совершенно иначе. И, видимо, буду делать иначе. В противном случае - смерть автора. А это уж точно не выход.
Последнее время мы с моим коллегой очень много говорим о науке. Причем о том, что ею не является - например, об искусстве - говорим еще больше. Хотя очень остро ощущается, что где-то не хватает слов, а где-то ясности. Например, мой коллега, больше сорока лет занимающийся египтологией, говорит о том, что она - поэзия. Египтология как поэзия. С одной стороны, в таких допустимостях страшно что-то утратить (например, наследие изучения языка) и уйти в ересь, а с другой стороны, страшно обрести свободу и расширение границ.
Я много думаю об антропологии. Последняя конференция, на которой я была, повергла в настоящее изумление. Пленарные доклады, которые должны были задать тон работе конференции, вызывали смешанное чувство брезгливости и гнева. Мол, как же так?
Я думаю о том, что умерло время больших теорий (хотя многие коллеги постарше не согласны расстаться с этой манящей идеей "все всем объяснить"). Но оно умерло, и это хорошо. Другой вопрос, что делать дальше, а главное - как это делать?
Бесконечно рассуждать о прекарности? О появлении интернета и влиянии этого на сообщество? О травме?
Все это нужно. Я не спорю. Но будто бы очень оно заезжено уже.
Возвращаясь к поэзии и искусству, я думаю о том, что во многом антропология - это истории, которые мы - антропологи - рассказываем. По-разному и о разном, во имя разного. Это истории. Иногда читаешь статью (или слушаешь доклад) и понимаешь, что человек, опросив толпу людей, не сумел увидеть нить истории и дальше не умеет вести за собой того, кто читает или слушает. И все будто бы умирает.
Меня на эти рассуждения навел мой коллега и приятель Антон, чью цитату я приведу ниже. Кажется, что все мои кризисы связаны именно с тем, что я слишком долго рассказываю одни и те же истории. Когда хочу совершенно иначе. И, видимо, буду делать иначе. В противном случае - смерть автора. А это уж точно не выход.
Forwarded from Cabbalistic Cabaret (Taylor's Version) 🪬
Но в этом году решил, что хватит. Больше не могу. Всё уже сказано, и невозможно повторять по сто раз. И такое облегчение.
Пусть это будет уроком мне и вам. Вы не должны делать одно и то же. Тем более, рассказывать одни и те же истории, если уже устали от них.
Но если не устали, в повторении тоже нет ничего дурного. Ведь те, кто услышат вас, никогда не одинаковы.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
В Москве открылась выставка колониальных фотографий из Магриба, о чем написал канал, ссылку на который я давать не буду, поскольку не хочу его пиарить. Основные объекты выставки - женские фотопортреты. Я уже как-то писала несколько постов о том, насколько эта практика - выставление колониальных фотографий - неоднозначна, что это не те образы, которые стоит тиражировать, а уж отсутствие на выставке критики производства таких фото - недопустимо. Однако, сколько не руби этой гидре головы, иногда кажется, что все бессмысленно. И вот, пожалуйста, выставка соответствующих фото с соответствующими подписями "необыкновенная жизнь обыкновенной туземки", "облик туземных женщин".
Чего уж! Не прячьте лукавые колониальные конструкты за старым-недобрым "туземством", пишите в лоб: красавицы-дикарки из далеких, нецивилизованных краев, давайте их порассматриваем и повосторгаемся экзотическим костюмам и необыкновенным судьбам! Пусть эти образы развлекут нас скучными, промозглыми вечерами в серой ноябрьской Москве и перенесут нас в чарующие африканские края, где были сделаны эти чудо-снимки! Ведь в этом же весь цимес - утопить свою скуку, лениво отмахиваясь от неугодного контекста. Поэтому не надо критики, не надо во всем пытаться увидеть проблему! Вот же они - девушки, красавицы, улыбаются. А все остальное - кому же есть дело?
Мне. И, надеюсь, не только.
Чего уж! Не прячьте лукавые колониальные конструкты за старым-недобрым "туземством", пишите в лоб: красавицы-дикарки из далеких, нецивилизованных краев, давайте их порассматриваем и повосторгаемся экзотическим костюмам и необыкновенным судьбам! Пусть эти образы развлекут нас скучными, промозглыми вечерами в серой ноябрьской Москве и перенесут нас в чарующие африканские края, где были сделаны эти чудо-снимки! Ведь в этом же весь цимес - утопить свою скуку, лениво отмахиваясь от неугодного контекста. Поэтому не надо критики, не надо во всем пытаться увидеть проблему! Вот же они - девушки, красавицы, улыбаются. А все остальное - кому же есть дело?
Мне. И, надеюсь, не только.
UPD: пластиковый младенец действительно заменил деревянного 🤔 спасибо Дарье Ванюковой за обратную связь 💔
Материалы меняются, а смысл остается :) Или нет?
У йоруба Нигерии достаточно часто встречаются случаи рождения близнецов, что нашло отражение в культурных практиках. В случае смерти одного из близнецов создается фигура, которая играла роль умершего близнеца, к ней относились с особым пиететом, ухаживали и пр. Такое отношение было обусловлено представлением о том, что у близнецов - одна душа, заключенная в двух телах.
Когда я увидела второе фото на просторах сети (фотография Мэрилин Хоулберг, Игбо-Ора, Нигерия, 1970), то сначала обрадовалась такой забавной трансформации. Однако, вопрос - а не постановка ли это? - мучает меня все равно :)) Ох уж этот взгляд в камеру, да и пластиковый пупс... сгодится ли любое "тело" для части души твоего ребенка? Все это вызывает сомнения, конечно. Ну и других подобных кадров я не нашла.
Материалы меняются, а смысл остается :) Или нет?
У йоруба Нигерии достаточно часто встречаются случаи рождения близнецов, что нашло отражение в культурных практиках. В случае смерти одного из близнецов создается фигура, которая играла роль умершего близнеца, к ней относились с особым пиететом, ухаживали и пр. Такое отношение было обусловлено представлением о том, что у близнецов - одна душа, заключенная в двух телах.
Когда я увидела второе фото на просторах сети (фотография Мэрилин Хоулберг, Игбо-Ора, Нигерия, 1970), то сначала обрадовалась такой забавной трансформации. Однако, вопрос - а не постановка ли это? - мучает меня все равно :)) Ох уж этот взгляд в камеру, да и пластиковый пупс... сгодится ли любое "тело" для части души твоего ребенка? Все это вызывает сомнения, конечно. Ну и других подобных кадров я не нашла.
"... мне случилось встретить у другого критика ту же, на мой взгляд, непростительную ошибку: он приписывал жестам и мимике африканца значение и смысл, которые они имеют для человека европейской культуры. Этот критик, француз, в статье в одном местном журнале, писал о знаменитой священной маске: "Обратите внимание на эти полуприкрытые веки, напряжённо сдвинутые брови, в болезненном экстазе сжатый рот...". Это была чушь. Маска не выражала никаких иных чувств, кроме величественного равнодушия и презрения к людям. Если бы повстречавшаяся мне африканка глянула на меня так, я не усомнился бы в значении ее взгляда.
Чинуа Ачебе"
Цит. по: Куценков П. А. Догоны, XXI век: Путевые записки шуточного родственника. М., Спб, 2020. С. 5.
Чинуа Ачебе"
Цит. по: Куценков П. А. Догоны, XXI век: Путевые записки шуточного родственника. М., Спб, 2020. С. 5.
Forwarded from PAN CAUCASUS
Пожилая абхазка готовит листья табака к сушке. Селение Блабурхва. Абхазская АССР, 1980 г.
Фото: Нина Соболева
Pan Caucasus
Фото: Нина Соболева
Pan Caucasus
Forwarded from PAN CAUCASUS
Удинки из селения Нидж. Азербайджанская ССР, 1971 г.
Фото: Эльга Торчинская (1923-2006)
Удинский язык относится к лезгинской ветви нахско-дагестанской группы языков, делится на два диалекта - ниджский и огузский (варташенский). Имеют собственную письменность, созданную в V веке.
Pan Caucasus
Фото: Эльга Торчинская (1923-2006)
Удинский язык относится к лезгинской ветви нахско-дагестанской группы языков, делится на два диалекта - ниджский и огузский (варташенский). Имеют собственную письменность, созданную в V веке.
Pan Caucasus
2 декабря начинается конференция XIX конференция арабистов "Чтения И.М. Смилянской", в которой я участвую уже года четыре.
Планируется много всего интересного. Прежде всего, обращаю ваше внимание, что будет целых две секции "Культурология и антропология современных арабских обществ" (16 и 23 декабря).Можно будет послушать мой доклад про тунисское наследие и музеи :)) (23 декабря)
Также хочется поучаствовать в научном семинаре "Как писать историю евреев Туниса?" (9 декабря). Меня весьма интересует эта тема, особенно в контексте того, что я в свой последние приезд довольно активно искала в Тунисе старые, разрушенные синагоги и столкнулась с довольно серьезным противостоянием моих информантов, нежелающих говорить на тему тунисских сефардов. Ну, и в контексте политических событий - очень актуально.
Очень интересной планирует быть секция "Долгий XX век" в истории арабских стран" (4 декабря). Здесь, судя по всему, будет много актуального: и йеменский кризис, и ливанская "Хизбалла", и новый этап палестино-израильского конфликта.
Я выбрала то, что меня интересует больше всего, но это далеко не все.
Конференция будет проходить онлайн, регистрируйтесь по ссылкам в программе. К слову, все заседания вечерние, что очень удобно, если работаешь, но не хочешь пропускать доклады :)
Планируется много всего интересного. Прежде всего, обращаю ваше внимание, что будет целых две секции "Культурология и антропология современных арабских обществ" (16 и 23 декабря).
Также хочется поучаствовать в научном семинаре "Как писать историю евреев Туниса?" (9 декабря). Меня весьма интересует эта тема, особенно в контексте того, что я в свой последние приезд довольно активно искала в Тунисе старые, разрушенные синагоги и столкнулась с довольно серьезным противостоянием моих информантов, нежелающих говорить на тему тунисских сефардов. Ну, и в контексте политических событий - очень актуально.
Очень интересной планирует быть секция "Долгий XX век" в истории арабских стран" (4 декабря). Здесь, судя по всему, будет много актуального: и йеменский кризис, и ливанская "Хизбалла", и новый этап палестино-израильского конфликта.
Я выбрала то, что меня интересует больше всего, но это далеко не все.
Конференция будет проходить онлайн, регистрируйтесь по ссылкам в программе. К слову, все заседания вечерние, что очень удобно, если работаешь, но не хочешь пропускать доклады :)