🆕🎞Запись научного семинара «Производство знаний религиозными институтами Северной Африки: вызовы и требования современности» доступна для просмотра на канале ИВ РАН!

🎙В рамках работы научного семинара обсуждалась роль традиционных, академических и конституционных исламских институтов в формировании и развитии религиозного сознания, их влияние на интеллектуальную традицию и культуру.

👨‍🏫Основным докладчиком выступил Зубир Арус – профессор социологии в Университете Алжир-2, директор Лаборатории религии и общества Университета Алжир-2, заместитель директора Центра исследований в области социальной и культурной антропологии (CRASC).

➡️📺Скорее переходим по ссылке и смотрим!

#CAIS_video #CAIS_arabconf #CAIS_arabconf2024

Одежда и всё, что с ней связано, остается отдельной статьей моих антропологических интересов, поэтому рекомендую грядущее мероприятие, которое сама планирую посетить:

26 марта в 18:30 в Фирсовском зале ЕУ пройдет лекция Людмилы Алябьевой (которая, между прочим, шеф-редактор журнала "Теория моды" и редактор книжной серии «Библиотека журнала "Теория моды"») «Осторожно, ведутся ремонтные работы: социокультурные контексты практик ремонта одежды и их исследовательский потенциал».

"Школа искусств и культурного наследия приглашает на лекцию, посвященную исследовательскому потенциалу практик ремонта или мендинга (от англ. to mend — ремонтировать, чинить, латать) одежды в междисциплинарной перспективе. Мы рассмотрим исторические контексты ремонта, поговорим о том, как нынешнее возрождение интереса к практикам видимого ремонта соотносится с деконструкцией, поэтикой изъяна и архивным поворотом в моде, обсудим место ремонта в контексте практик заботы и парадигмы устойчивой моды, его образовательный потенциал и мендинг как дизайн-метод. Мы проанализируем ремонт в кругу других альтернативных вестиментарных стратегий, особое внимание уделив темпоральности мендинга, а также его социальному и творческому потенциалу".

Регистрация тут

#рекомендации@freewomenoftheeast

Читаю антропологические каналы коллег и веселюсь тому, как мы все одновременно читаем "Зарю" Гребера или "Линии" Ингольда. Будто неофициальный читальный клуб, которому хорошо бы как-нибудь встретиться :)
Я между тем дочитываю Энгельке, на которого хочу написать связную рецензию, и смеюсь:

"Христианским миссионерам, которые подвизались в регионах, радикально отличавшихся от средиземноморской цивилизации, порой приходилось, находясь в колониях или в далеких постколониальных странах, отходить от традиционных библейских метафор и образов. Так, для гуху-самане в Папуа-Новая Гвинея "агнец Божий" стал "жареным поросенком Божьим". Туземцы понятия не имели, кто такие агнцы, и, чтобы донести до них значимость жертвы Христовой, переводчики прибегли к образу свиней, которых гуху-самане прекрасно себе представляли".

Думай как антрополог. С. 231.

Жареный поросенок Божий! 😁

#цитаты@freewomenoftheeast

Ого 💔

Мемориальная плита в память о подвиге Хадижат Харбукской.

Хадижат из даргинского села Харбук — героиня дагестанского предания, прославившаяся своей отвагой и самоотверженностью. Согласно легенде, во время отсутствия мужчин, ушедших на пятничную молитву в мечеть, персидские войска попытались напасть на село. Юная Хадижат, заметив приближение врагов, облачилась в доспехи своего брата, взяла оружие и бросилась навстречу захватчикам. На узкой тропе она встретила врагов и, несмотря на их численное превосходство, вступила с ними в бой. Персы, удивлённые её смелостью и осознав, что перед ними девушка, попытались захватить её живой. На помощь Хадижат поспешил юноша по имени Гамадар. Однако силы были неравны: Хадижат, получив ранения и не желая сдаваться, предпочла броситься в ущелье, а Гамадар был убит. В это время мужчины вернулись из мечети и, узнав о нападении, атаковали персов, вынудив их отступить в свой лагерь.

Mursal Ahmadzai, Untitled.

Данный пост выбивается из тематики канала. Сегодня были опубликованы работы исключительно афганских художниц – и на то есть серьезная причина.

Предлагаю ознакомиться с петицией, направленной на повышение огласки касательно депортации из Пакистана 60 афганских активисток за права женщин и детей.

Ссылка на петицию: https://www.change.org/p/save-60-afghan-women-leaders-from-imminent-deportation

Также подробнее ознакомиться можно здесь.

С интересом изучаю «Антропологию» Лауры Паунтни и Томислава Марича. Как любое «введение в тему», книга интересна с точки зрения ее использования как пособия для тех, кто начинает разбираться в антропологии. Для меня профессиональный интерес представляла глава 10 «Гендер», которая оказалась разделенной на несколько подразделов, раскрывающих тему соотношения гендера и биологии / сексуальности / культуры и пр. Надо отметить, что бросилось в глаза отсутствие прямой дихотомии пола и гендера. В частности, в учебнике «Антропология и этнология» (2019) глава, посвященная такой же теме, обозначена как «Пол и гендер», а читатель сразу же приглашается к дискуссии об их соотношении. Здесь же дается определение гендера, а категория пола не вводится как нечто противопоставленное. В отечественных изданиях о гендере также часто присутствуют рассуждения о «третьем поле» и о «гендерных сценариях» в разных культурах. Здесь я не увидела ничего нового – всё те же хиджры, которых выставляют эталонными Другими в данной тематике.
Что мне понравилось и что было новым, так это раздел про феминизм. С одной стороны, в нём обсуждается вклад феминистских антропологов в науку: они, согласно авторам учебника, оспаривали традиционные антропологические толкования гендера (Маргарет Мид), преодолевали предрассудки, основанные на концепциях о том, что «естественно» для женщин и мужчин, деконструировали строгое разграничение пола и гендера (Джудит Батлер, Сьюзан Джонсон). С другой стороны, предлагается и критика феминистской антропологии, что, на мой взгляд, очень ценно. Цитируя М. Стратерн, авторы отмечают, что между феминизмом и антропологией сложились странные взаимоотношения: «феминизм постоянно пытается бросить вызов патриархальной идеологии, из которой произошла антропология; антропология указывает на то, насколько узок европейский и американский феминизм в своем мировоззрении» (с. 412). Также сделан акцент на том, что и среди женщин-исследовательниц и активисток складывалась ситуация неравенства. В частности, речь идет о том, что «белые феминистки» обладают привилегиями белой расы и «безнаказанно игнорируют работы черных феминистских антропологов» (с. 412).
Само по себе упоминание таких значимых авторов как Джудит Батлер, Мэрилин Стратерн, Шерри Ортнер, Ойеронке Оевуми, Ифи Амадиуме – очень важно, на мой взгляд. Трудно и, наверное, неправильно сравнивать эту книгу с теми учебниками, по которым училась я (привет, Бромлей!), но действительно радует, что, знакомящиеся с темой гендера сразу будут знать, на кого ориентироваться и что бы такого почитать.
Что немного удивило, так это отсутствие хотя бы пары предложений о мусульманском феминизме. Скромное упоминание работы Лилы Абу-Лугод о женской власти несопоставимо с реальным размахом изучения «женского вопроса» исследовательницами с Ближнего Востока и Магриба. Хотелось бы добавить к упомянутой антропологине еще как минимум работы Лейлы Ахмед, Фатимы Мернисси, Сабы Махмуд. Также я бы присовокупила к рассуждениям о женском и гендере упоминание работ Гаятри Спивак. На мой взгляд, ее вклад не менее ценен, чем Джудит Батлер.
В остальном, этот раздел книги очень хорош, читать было занятно 🙂
#рекомендации@freewomenoftheeast
#отдуши@freewomenoftheeast