Как воевать по-рыцарски. Фрагмент хроники Яна Длугоша.
События происходят в октябре 1410 года.
Отступавшие немецкие рыцари заняли холм, возвышавшийся над другими, близ селения Короновского монастыря, под названием Лонцко; и стали, готовые к бою, ждать там приближения королевского войска, полагая, что благодаря выгодному местоположению они получат наилучшие условия для победы. Но королевское войско, не желая сражаться с врагом в невыгодных для себя условиях местности, уклоняется от прямого пути и отходит к более отлогой стороне холма.
В обоих войсках силы по числу и качеству людей и по опыту в военном деле были, по-видимому, таковы, что с ними надо было считаться, и они с величайшим мужеством шли в бой. Однако, прежде чем войска сошлись, Конрад Немпч, силезец, рыцарь венгерского короля Сигизмунда, выступил из строя, вызывая охотника на поединок, и был побежден, повержен и сброшен с коня Яном Щицким, польским рыцарем герба Долива, который принял на себя эту честь; он показал этим, в какую сторону обратится счастье того и другого войска.
После этого войска сходятся, подняв с той и другой стороны громкий крик; обе стороны мужественно встречают и отражают натиск, сражаясь с величайшей храбростью. Обе стороны бились с равным пылом и с равным ожесточением несколько часов, так что довольно долго исход сражения был сомнителен; борьба отрядов становилась равной благодаря качеству людей, равных вооружением, стойкостью и подготовкой; ведь каждый на своем месте, тесня противника, сражался без передышки. И так как между ними кипел ожесточеннейший бой и ни та, ни другая сторона не поддавалась и не отступала, то все настолько устали от великих усилий в борьбе, что как бы по уговору в битве наступает перерыв. И вот в обоих отрядах раздаются крики о приостановке ненадолго сражения.
Оба войска принимают это, и ряды расходятся; они отдыхают, переводя дух, отирая пот, и рассказывают друг другу о некоторых деяниях и рыцарских подвигах, как будто связанные общением и дружбой. После отдыха и некоторого перерыва перемирие прекращается, и оба строя снова сходятся; с обеих сторон держится тот же пыл, что и раньше, и много людей у тех и у других падает или попадает в плен. Когда усталость опять овладевает противниками, а судьба все еще не обнаруживает, на чью сторону падет перевес, снова в обоих войсках стали просить о возобновлении перемирия.
Перемирие принимают, войска расходятся, и сильнейшие воители предаются новому покою, отирают пот с себя и с коней, перевязывают раны, отдыхают, беседуют между собой, обменивают пленных, возвращают друг другу захваченных той или другой стороной коней; для опознания последних можно было подходить к вражескому войску. Из обоих отрядов посылают друг другу вино для утоления жажды и увозят с места боя сброшенных в сражении с коней и тяжелораненых, которые были не в силах подняться и могли быть растоптаны; так что не знающему дела они могли показаться не враждебными, а самыми дружественными войсками.
После этого, прекратив отдых и перерыв, они в третий раз вступают в сражение с безмерным мужеством. Память не сохранила сведений ни о каком другом более яростном сражении между двумя славнейшими войсками, где, по нашим сведениям, сошлись бы столь опытные и заслуженные рыцари и с величайшим напряжением сил добивались бы победы, пока не были ранены или взяты в плен. Вплоть до третьего столкновения борьба между ними шла с переменным успехом, и ход битвы был одинаков для обеих сторон. Но вот королевский рыцарь Ян Нашан из Островиц, герба Топор, ниспровергает с коня вражеского начальника и, отняв вражеское знамя, свертывает его и приторачивает к седлу; тотчас же польское войско стало брать верх, а вражеское, охваченное страхом, с потерей знамени начинает уступать.
Тут польские рыцари, решительнее ринувшись на устрашенных и помышляющих уже о бегстве врагов, теснят их в тяжкой сече; когда же все вражеские части показали тыл, поляки одолевают вражеское войско, в котором с божьей помощью страх взял верх над стыдом, и одерживают полную победу над врагом, повергнув, убив, взяв в плен или обратив его в бегство.
События происходят в октябре 1410 года.
Отступавшие немецкие рыцари заняли холм, возвышавшийся над другими, близ селения Короновского монастыря, под названием Лонцко; и стали, готовые к бою, ждать там приближения королевского войска, полагая, что благодаря выгодному местоположению они получат наилучшие условия для победы. Но королевское войско, не желая сражаться с врагом в невыгодных для себя условиях местности, уклоняется от прямого пути и отходит к более отлогой стороне холма.
В обоих войсках силы по числу и качеству людей и по опыту в военном деле были, по-видимому, таковы, что с ними надо было считаться, и они с величайшим мужеством шли в бой. Однако, прежде чем войска сошлись, Конрад Немпч, силезец, рыцарь венгерского короля Сигизмунда, выступил из строя, вызывая охотника на поединок, и был побежден, повержен и сброшен с коня Яном Щицким, польским рыцарем герба Долива, который принял на себя эту честь; он показал этим, в какую сторону обратится счастье того и другого войска.
После этого войска сходятся, подняв с той и другой стороны громкий крик; обе стороны мужественно встречают и отражают натиск, сражаясь с величайшей храбростью. Обе стороны бились с равным пылом и с равным ожесточением несколько часов, так что довольно долго исход сражения был сомнителен; борьба отрядов становилась равной благодаря качеству людей, равных вооружением, стойкостью и подготовкой; ведь каждый на своем месте, тесня противника, сражался без передышки. И так как между ними кипел ожесточеннейший бой и ни та, ни другая сторона не поддавалась и не отступала, то все настолько устали от великих усилий в борьбе, что как бы по уговору в битве наступает перерыв. И вот в обоих отрядах раздаются крики о приостановке ненадолго сражения.
Оба войска принимают это, и ряды расходятся; они отдыхают, переводя дух, отирая пот, и рассказывают друг другу о некоторых деяниях и рыцарских подвигах, как будто связанные общением и дружбой. После отдыха и некоторого перерыва перемирие прекращается, и оба строя снова сходятся; с обеих сторон держится тот же пыл, что и раньше, и много людей у тех и у других падает или попадает в плен. Когда усталость опять овладевает противниками, а судьба все еще не обнаруживает, на чью сторону падет перевес, снова в обоих войсках стали просить о возобновлении перемирия.
Перемирие принимают, войска расходятся, и сильнейшие воители предаются новому покою, отирают пот с себя и с коней, перевязывают раны, отдыхают, беседуют между собой, обменивают пленных, возвращают друг другу захваченных той или другой стороной коней; для опознания последних можно было подходить к вражескому войску. Из обоих отрядов посылают друг другу вино для утоления жажды и увозят с места боя сброшенных в сражении с коней и тяжелораненых, которые были не в силах подняться и могли быть растоптаны; так что не знающему дела они могли показаться не враждебными, а самыми дружественными войсками.
После этого, прекратив отдых и перерыв, они в третий раз вступают в сражение с безмерным мужеством. Память не сохранила сведений ни о каком другом более яростном сражении между двумя славнейшими войсками, где, по нашим сведениям, сошлись бы столь опытные и заслуженные рыцари и с величайшим напряжением сил добивались бы победы, пока не были ранены или взяты в плен. Вплоть до третьего столкновения борьба между ними шла с переменным успехом, и ход битвы был одинаков для обеих сторон. Но вот королевский рыцарь Ян Нашан из Островиц, герба Топор, ниспровергает с коня вражеского начальника и, отняв вражеское знамя, свертывает его и приторачивает к седлу; тотчас же польское войско стало брать верх, а вражеское, охваченное страхом, с потерей знамени начинает уступать.
Тут польские рыцари, решительнее ринувшись на устрашенных и помышляющих уже о бегстве врагов, теснят их в тяжкой сече; когда же все вражеские части показали тыл, поляки одолевают вражеское войско, в котором с божьей помощью страх взял верх над стыдом, и одерживают полную победу над врагом, повергнув, убив, взяв в плен или обратив его в бегство.
Ибо враг под усиливающимся натиском поляков подался назад, а затем показал тыл. А так как победители продолжали теснить бегущих и преследовали на сколько было сил преследовать, а руки были способны разить, то было убито восемь тысяч врагов. Без сомнения, если бы возможно было продлить на некоторое время день, то редко какое-либо сражение блистало бы более славной красой; но наступившая ночь укрыла бегущих, помешав захватить их в плен полностью. Враги были рассеяны, обращены в бегство или перебиты; везде на полях слышалось погребальное пение победителей. Это сражение и победа из-за решительного упорства, проявленного с обеих сторон, считались среди опытных в военном деле людей более замечательными, более славными и великолепными, чем великая битва под Грюнвальдом.
Развеселое древковое в графике Эжена Эммануэля Виволле-ле-Дюка в его работе Dictionnaire raisonné du mobilier français de l'époque carlovingienne à la Renaissance.
Мужчины в бацинетах, рисунки Антонио Пизанелло, собранные в Codex Vallardi, включающий более 350 эскизов художника.
Создан в первой половине XV века.
Создан в первой половине XV века.
Forwarded from Lace Wars | Историк Александр Свистунов
#lacewars_Статья
История Древнего Рима неразрывно связана с его многочисленными конфликтами. На протяжении веков Рим сталкивался с разными народами, и примечательно, что даже давние союзники часто превращались во врагов, несмотря на годы мирного сотрудничества.
@lacewars | Донат с комментарием | Премиум | Boosty | Ютуб
История Древнего Рима неразрывно связана с его многочисленными конфликтами. На протяжении веков Рим сталкивался с разными народами, и примечательно, что даже давние союзники часто превращались во врагов, несмотря на годы мирного сотрудничества.
@lacewars | Донат с комментарием | Премиум | Boosty | Ютуб
Telegraph
Рим и его враги
В истории хорошо известны такие противники Рима, как Карфаген, воинственные галлы, племена кимвров и тевтонов, даки, могущественные державы парфян и сасанидов, а также готские племена. Однако этот список далеко не полон. Уже в период становления, когда Рим…
Прекрасный гранд-бацинет середины XV века, ныне хранящийся в Musée de l'Armée, Paris.
Съемное забрало предположительно оптимизировано для пеших поединков либо конного меле на булавах. Особо привлекает к себе внимание усиленный лоб, а также сплошная перфорация - с одной стороны это повышает защищенность от ударов сверху, характерных для боя на полексах, с другой - дает великолепный обзор даже в традиционно слепой зоне левого нижнего сектора.
Что интересно, шлем с глубокой посадкой и опорой на плечи не имеет следов крепления к кирасе, что можно было бы ожидать.
Съемное забрало предположительно оптимизировано для пеших поединков либо конного меле на булавах. Особо привлекает к себе внимание усиленный лоб, а также сплошная перфорация - с одной стороны это повышает защищенность от ударов сверху, характерных для боя на полексах, с другой - дает великолепный обзор даже в традиционно слепой зоне левого нижнего сектора.
Что интересно, шлем с глубокой посадкой и опорой на плечи не имеет следов крепления к кирасе, что можно было бы ожидать.