Когда ты не можешь согнуть локоть и поднять ложку сложно поверить, что когда-нибудь сможешь выбраться из этого состояния. Путь кажется невозможным и далёким. Такой он и есть. На мои вопросы о том буду ли я ходить врачи отвечали уклончиво. «Да, наверное будешь, только мы не знаем когда» — для меня это звучало будто доктора не хотят сообщать мне плохих новостей, чтобы совсем не вывести меня из равновесия. Думаю, они действительно не знали, но я воспринимал всё пессимистично и не верил им. Поэтому я размышлял: «всё, до свидания!». Когда нейрохирург впервые показал мне снимок моего черепа меня охватил ужас — такое само по себе не пройдет. Я расплакался, не знал, что это значит. Моя голова почти раскололась пополам. Половина моего тела была парализована, но сознание защищало от полного понимания этого. Я вроде был собой, но в то же время знал, что это всё не сон и что-то не так. Между тем я решил сделать всё что от меня зависит, чтобы вернуть контроль над собой. Несмотря на то, что я в это не верил. Правда, в это сложно поверить, когда ты не можешь удобно лечь на кровати, потому что у тебя не хватает сил приподняться. Перед сном я всегда звал медбратьев, чтобы они удобно уложили меня. Я был заперт в теле, половина которого не реагировало на команды мозга, просто не знало как. Я не чувствовал правую сторону и не мог отличить левую руку от правой, будто это были не мои конечности. Медленно думал, иногда забывал слова или о чем говорю. Личность в этот момент откатывается к детскому состоянию и по мере восстановления взрослеет снова. Все эмоции максимально обострены: много обижаешься, злишься, раздражаешься. Не можешь контролировать чувства, они просто несутся вперед сменяя друг друга. Со временем учишься управлять ими. Спасибо моей жене и друзьям за то что терпели меня.

Постепенно мой мир расширяется, в последнее время я начал заниматься в спортзале, рядом с ребятами которые таскают штанги. Пока даже дед на соседней беговой дорожке ходит быстрее и лучше, но с каждым днем у меня все увереннее получается ставить ногу. Все еще не могу поворачивать и поднимать стопу, вставать на носочки на одной ноге и избавиться от сильного спазма в стопе. Любое движение конечностей — это не только напряжение определенных групп мышц, но и их расслабление в нужный момент. Обычно мы делаем это не осознанно, сейчас мне приходится задумываться над каждым движением в ноге, раньше так было и с рукой, но её функции я, кажется, уже вернул, только почерк ухудшился.

После двух лет в Мексике мы решили покинуть эту страну и улететь туда где у нас оказалось больше всего друзей. Добро пожаловать в Аргентину! Перелет вышел тяжелым и долгим, но у нас всё получилось, во многом благодаря организаторским способностям Карины.

Сегодня скачал карты железных дорог Аргентины, хочу спланировать новое путешествие, но не на грузовых. Нужно отвлечься от всего, что связано с травмой, бывает я слишком сильно на ней зацикливаюсь. Есть идея, которую я вынашиваю уже больше года, но она требует инженерных навыков для реализации. Подсказка: в Аргентине бесконечно много заброшенных железнодорожных линий после приватизации 1990 года и транспортной катастрофы 2012 года.

Пока я ждал операции по извлечению у меня из головы осколков черепа, Вика успокаивала меня разными историями. В какой-то момент, она предположила: «Ещё будешь снимать мои роды». Кажется, она приехала к нам с Кариной на пятом или шестом месяце беременности. Я подумал, что было бы здорово. И вот спустя полгода, Вика родила. Смерть ненадолго вышла из комнаты. Знаю, она ждет нас всех и даже примерно представляю, как это может случиться. Но сегодня точно не её день.

ТОП 5 ситуаций, когда я чуть не отправился к праотцам.

Чуть не сгорел в типи морозной ночью. В почве у озера содержалось много торфа и к утру кострище подобралось к моему спальнику. Почувствовав жар, я успел проснуться и выбраться из горящих спальников. Их было два, еще кофта и термобелье. Оба спальника сгорели, часть кофты тоже, термобельё почернело. Я немного обжег руку, когда выбирался.
Чуть не утонул и не замерз насмерть в Амурском заливе. Арендованный нами каяк оказался дырявым, к концу пути наполнился водой и начал переворачиваться. Была осень и вода была ледяная. Нас спасли местные рыбаки.
Чуть не разбился на мотоцикле в Колумбии, не войдя в крутой поворот на серпантине. Это было лобовое столкновение, но по касательной, из-за этого я не ударился об кабину, а пролетел мимо, погасив энергию столкновения прокувыркавшись по асфальту. Несколько дней сильно болели колени.
Чуть не разбились на буханке, исследуя трансполярную магистраль. Мой друг потерял управление УАЗ на зимней дороге из Нового-Уренгоя в Надым. Трасса обледенела за ночь перед нашим выездом, а на машине стояла всесезонная резина.
Чуть не отправился к праотцам когда в нас въехала груженая бетонными блоками фура у которой отказали тормоза на мексиканском серпантине. Половину моего тела парализовало и я до сих пор пытаюсь вернуть его себе.

Интересно, что нет ни одной ситуации связанной с самой опасной частью моих путешествий — товарными поездам. Могу припомнить несколько опасных прыжков на скорости, но от этого быстро отучиваешься, как только находишь способ определять правильное направление поезда. Пока я ещё жив мне возможно стоит стать отшельником, поселиться где-то на ферме, наблюдать, как прилетают и улетают утки. Ну, или как минимум, начать стримить игры на твиче.