Когда братья Брюлловы, Александр и Карл, отправились учиться в Италию, сестра Юлия в первом же письме писала им вслед, что видела любезных и дорогих братцев во сне: в рыцарской одежде и золотых латах. Увенчанные лаврами, они возвращались с поля брани, – «Ах, милые братцы! Какое восхитительное предзнаменование!».
В этой замечательной во всех отношениях семье, гениальнейшие представители которой, художники и архитекторы, почитаемые во всем мире за созданные ими шедевры, хранили еще и между собой верность незыблемым семейным постулатам. Старшие защищали и заботились о младших, взыскательная строгость направлялась в первую очередь к себе и к своим поступкам. В их доме царил дух дружественности, а трудолюбие было возведено в культ и распространялось на каждого.
Именно поэтому, видя заботу о себе со стороны старшего брата Федора, Карл Брюллов, всю свою жизнь будет вставать на защиту обиженных и по-отечески опекать своих учеников.
Трагическая судьба постигла младшего из братьев, художника Ивана Брюллова, которому ценители искусства пророчили, что он затмит славу старших братьев. Сжигаемый чахоткой в 1834 году, перед самой смертью он просидит несколько часов у картины «Последний день Помпеи» своего брата Карла и глазами будет вбирать ее величие. Поймет, что миру не нужно было другого Брюллова…
На лекции поговорим о малоизвестных эпизодах из жизни дружных братьев Брюлловых, судьбе Федора, Александра, Карла, Павла и Ивана. Затронем частные истории, связанные и с их сестрами, Юлией и Марией.
Новая уникальная лекция Федора Константинова пройдет 8 января с 16:00 до 18:00 по адресу – Санкт-Петербург, особняк А.П. Брюллова (набережная лейтенанта Шмидта, 37).
В рамках мероприятия состоится презентация книги Лазерсфельда «Личное влияние», впервые изданной на русском языке в 2024 году в «Издательстве редких книг».
В этой замечательной во всех отношениях семье, гениальнейшие представители которой, художники и архитекторы, почитаемые во всем мире за созданные ими шедевры, хранили еще и между собой верность незыблемым семейным постулатам. Старшие защищали и заботились о младших, взыскательная строгость направлялась в первую очередь к себе и к своим поступкам. В их доме царил дух дружественности, а трудолюбие было возведено в культ и распространялось на каждого.
Именно поэтому, видя заботу о себе со стороны старшего брата Федора, Карл Брюллов, всю свою жизнь будет вставать на защиту обиженных и по-отечески опекать своих учеников.
Трагическая судьба постигла младшего из братьев, художника Ивана Брюллова, которому ценители искусства пророчили, что он затмит славу старших братьев. Сжигаемый чахоткой в 1834 году, перед самой смертью он просидит несколько часов у картины «Последний день Помпеи» своего брата Карла и глазами будет вбирать ее величие. Поймет, что миру не нужно было другого Брюллова…
На лекции поговорим о малоизвестных эпизодах из жизни дружных братьев Брюлловых, судьбе Федора, Александра, Карла, Павла и Ивана. Затронем частные истории, связанные и с их сестрами, Юлией и Марией.
Новая уникальная лекция Федора Константинова пройдет 8 января с 16:00 до 18:00 по адресу – Санкт-Петербург, особняк А.П. Брюллова (набережная лейтенанта Шмидта, 37).
В рамках мероприятия состоится презентация книги Лазерсфельда «Личное влияние», впервые изданной на русском языке в 2024 году в «Издательстве редких книг».
…Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссеча́сь.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Маяковский, «Лиличка!».
Брик и Маяковский на отдыхе в Ялте, 1926 год.
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссеча́сь.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Маяковский, «Лиличка!».
Брик и Маяковский на отдыхе в Ялте, 1926 год.
Forwarded from 12
12 книжных новинок
с 9 декабря по 15 декабря
🔵 «Редактируя любовь»
Тара Киз
Кислород
Клио работает редактором в небольшом издательстве и должна вести важный проект – книгу популярного автора Брина Сперлинга. Однако то, что начинается с язвительных перепалок в комментариях на полях рукописи, постепенно перерастает во что-то более профессиональное и… игривое?
🔵 «Соавторство»
Алиса Бастиан
Рипол
История о том, что заглядывать в глубины собственной души иногда может быть страшнее, чем писать триллер в соавторстве с серийным убийцей. Какова цена будущего бестселлера? И главное — кто теперь сам писатель: соавтор, соучастник или следующая жертва?
🔵 «Как жить, если у тебя большая грудь. Маленькая книга, которая поможет решить большие проблемы»
Кристина Гундлах
Бомбора
Стандарты красоты — это постоянный источник стресса для женщин. Казалось бы, грудь — самая привлекательная для мужчин часть тела — и та может быть причиной больших переживаний. Книга для женщин, которые страдают от пышных природных даров или наслаждаются ими.
🔵 «Заметки из винного погреба»
Джордж Сентсбери
Ad Marginem
Критический обзор обширной коллекции вин и другого алкоголя в погребе литературоведа викторианской эпохи. Любовь к хорошим книгам и пристрастие к хорошему вину дополняют друг друга и являются качествами истинного джентльмена.
🔵 «Экономические истоки диктатуры и демократии. 4-е изд.»
Дарон Аджемоглу, Джеймс А. Робинсон
Издательский дом ВШЭ
Исследование о том, почему различные социальные группы предпочитают разные политические институты из-за распределения власти и ресурсов. Авторы — лауреаты премии памяти Альфреда Нобеля по экономике за 2024 год.
🔵 «Пространство, время и движение. Величайшие идеи Вселенной»
Шон Кэрролл
Питер
Книга для тех, кто боится физики и математики, но хочет понять, как устроены время и пространство без загадочных формул и уравнений.
🔵 «Личное влияние. Роль людей в потоке массовой информации»
Элиху Кац, Пол Ф. Лазарсфельд
Издательство редких книг
Объемное представление о том, как на наши взгляды и предпочтения влияют не столько СМИ, сколько другие люди, с которыми мы общаемся в повседневности.
🔵 «Открытий чудные мгновенья. Рисованные истории о первооткрывателях»
Аскольд Акишин, Миша Заславский
Комильфо
Рисованные рассказы об отечественных первооткрывателях в различных областях науки и культуры.
🔵 «Влюбленный астроном»
Антуан Лорен
Синдбад
В 1760 году астроном Гийом Лежантиль отправляется к берегам Индии, чтобы наблюдать транзит Венеры. Путешествие затягивается на 11 лет. 250 лет спустя Ксавье Лемерсье находит телескоп Лежантиля. Через него он видит прекрасную незнакомку с зеброй. На следующий день эта женщина входит в кабинет Ксавье, и его жизнь меняется навсегда.
🔵 «Птицеед. Коллекционное издание»
Алексей Пехов
Alpaca
Ил — это всегда чья-то кровь, он жаден до чужих жизней. В это место многие приходят, но не всем суждено вернуться обратно. Раус Люнгенкраут с помощью Ила пытается разгадать тайны прошлого и найти следы того, кто когда-то даровал людям свободу от рабства Птиц.
🔵 «Время старого Бога»
Себастьян Барри
Вимбо / Фантом Пресс
Полицейский Том Кеттл ушел на пенсию и обосновался в уютной квартирке с видом на Ирландское море. Однажды к нему приходят бывшие коллеги с вопросами о нераскрытом деле, которое разрушило его жизнь. Так в настоящее Тома вторгаются тени прошлого, которое он хотел бы забыть.
🔵 «Жемчуга»
Надежда Гусева
Астрель-СПб
О школе — глазами ребенка, который сам спустя годы стал педагогом. Книга для взрослых о детстве, о его радостях, горестях, странных совпадениях, перевернутых ценностях, самых обычных чудесах и неотъемлемом от всего этого одиночестве.
#12_книг@twelve_plots
12
с 9 декабря по 15 декабря
Тара Киз
Кислород
Клио работает редактором в небольшом издательстве и должна вести важный проект – книгу популярного автора Брина Сперлинга. Однако то, что начинается с язвительных перепалок в комментариях на полях рукописи, постепенно перерастает во что-то более профессиональное и… игривое?
Алиса Бастиан
Рипол
История о том, что заглядывать в глубины собственной души иногда может быть страшнее, чем писать триллер в соавторстве с серийным убийцей. Какова цена будущего бестселлера? И главное — кто теперь сам писатель: соавтор, соучастник или следующая жертва?
Кристина Гундлах
Бомбора
Стандарты красоты — это постоянный источник стресса для женщин. Казалось бы, грудь — самая привлекательная для мужчин часть тела — и та может быть причиной больших переживаний. Книга для женщин, которые страдают от пышных природных даров или наслаждаются ими.
Джордж Сентсбери
Ad Marginem
Критический обзор обширной коллекции вин и другого алкоголя в погребе литературоведа викторианской эпохи. Любовь к хорошим книгам и пристрастие к хорошему вину дополняют друг друга и являются качествами истинного джентльмена.
Дарон Аджемоглу, Джеймс А. Робинсон
Издательский дом ВШЭ
Исследование о том, почему различные социальные группы предпочитают разные политические институты из-за распределения власти и ресурсов. Авторы — лауреаты премии памяти Альфреда Нобеля по экономике за 2024 год.
Шон Кэрролл
Питер
Книга для тех, кто боится физики и математики, но хочет понять, как устроены время и пространство без загадочных формул и уравнений.
Элиху Кац, Пол Ф. Лазарсфельд
Издательство редких книг
Объемное представление о том, как на наши взгляды и предпочтения влияют не столько СМИ, сколько другие люди, с которыми мы общаемся в повседневности.
Аскольд Акишин, Миша Заславский
Комильфо
Рисованные рассказы об отечественных первооткрывателях в различных областях науки и культуры.
Антуан Лорен
Синдбад
В 1760 году астроном Гийом Лежантиль отправляется к берегам Индии, чтобы наблюдать транзит Венеры. Путешествие затягивается на 11 лет. 250 лет спустя Ксавье Лемерсье находит телескоп Лежантиля. Через него он видит прекрасную незнакомку с зеброй. На следующий день эта женщина входит в кабинет Ксавье, и его жизнь меняется навсегда.
Алексей Пехов
Alpaca
Ил — это всегда чья-то кровь, он жаден до чужих жизней. В это место многие приходят, но не всем суждено вернуться обратно. Раус Люнгенкраут с помощью Ила пытается разгадать тайны прошлого и найти следы того, кто когда-то даровал людям свободу от рабства Птиц.
Себастьян Барри
Вимбо / Фантом Пресс
Полицейский Том Кеттл ушел на пенсию и обосновался в уютной квартирке с видом на Ирландское море. Однажды к нему приходят бывшие коллеги с вопросами о нераскрытом деле, которое разрушило его жизнь. Так в настоящее Тома вторгаются тени прошлого, которое он хотел бы забыть.
Надежда Гусева
Астрель-СПб
О школе — глазами ребенка, который сам спустя годы стал педагогом. Книга для взрослых о детстве, о его радостях, горестях, странных совпадениях, перевернутых ценностях, самых обычных чудесах и неотъемлемом от всего этого одиночестве.
#12_книг@twelve_plots
12
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Игорь Северянин «Тебе ответ».
Ты говоришь, что книги – это яд,
Что глубь душевную они мутят,
Что после книг невыносима явь.
«Избавь от книг, – ты говоришь, – избавь…»...
Не только в книгах яд, – он и в весне,
И в непредвиденном волшебном сне,
И в роскоши волнующих витрин,
В палитре струн и в музыке картин.
Вся жизнь вокруг, мой друг, поверь мне, яд –
То сладостный, то горький. Твой напад
На книги – заблужденье. Только тот
Безоблачен, кто вовсе не живет.
20 декабря – день памяти поэта. Северянин – одна из главных звезд на небосводе Серебряного века.
Ты говоришь, что книги – это яд,
Что глубь душевную они мутят,
Что после книг невыносима явь.
«Избавь от книг, – ты говоришь, – избавь…»...
Не только в книгах яд, – он и в весне,
И в непредвиденном волшебном сне,
И в роскоши волнующих витрин,
В палитре струн и в музыке картин.
Вся жизнь вокруг, мой друг, поверь мне, яд –
То сладостный, то горький. Твой напад
На книги – заблужденье. Только тот
Безоблачен, кто вовсе не живет.
20 декабря – день памяти поэта. Северянин – одна из главных звезд на небосводе Серебряного века.
Марина Цветаева, 1911 год.
фото Максимилиана Волошина.
Волошин первым отметил талант начинающей поэтессы. 11 декабря 1910 года в газете «Утро России» появилась его статья «Женская поэзия», в которой поэт писал о книге Марины Ивановны.
Неделей раньше Максимилиан Александрович посвятил ей своё первое стихотворение — «К Вам душа так радостно влекома...».
Через год после знакомства Марина Цветаева стала гостьей в коктебельском доме Волошина, где и была сделана эта фотография.
фото Максимилиана Волошина.
Волошин первым отметил талант начинающей поэтессы. 11 декабря 1910 года в газете «Утро России» появилась его статья «Женская поэзия», в которой поэт писал о книге Марины Ивановны.
Неделей раньше Максимилиан Александрович посвятил ей своё первое стихотворение — «К Вам душа так радостно влекома...».
Через год после знакомства Марина Цветаева стала гостьей в коктебельском доме Волошина, где и была сделана эта фотография.
Малоизвестный исторический факт. Мир не знал бы художника Марка Шагала, если бы Вариан Фрай не помог спастись ему в числе беженцев из Марселя в 1940 году.
Художник всячески противился ходу подготовки секретной операции, прогуливаясь по улицам Марселя в ситуации крайней опасности, когда каждого еврея хватало гестапо и этапировало в лагеря. Он демонстративно отказывался от помощи, продолжая находиться во французской деревушке Горде в Провансе, отрицая опасность.
Около полугода Фраю и американскому консулу Хайрэму Бингхэму IV (сегодня они оба «Праведники народов мира») потребовалось на уговоры Шагала, чтобы он согласился с Беллой на бегство из Франции, и когда ситуация в стране накалилась ещё сильнее, наконец, дал своё согласие и передал дом беженцам для приюта.
Так Шагал "прошагал" через Пиренеи до Лиссабона пешком вместе с Беллой и другими спасёнными, в числе которых был Лион Фейхтвангер, Ханна Арент, Франц Верфель, Генрих Манн, Фридерика Цвейг, Альма Малер...
По воспоминаниям участников похода, на протяжении долгого пути художник периодически спрашивал у окружающих: «Есть ли коровы в США?» и что он поедет дальше только если они там есть, иначе он готов развернуться...
Прискорбно, что впоследствии Шагал ни разу не упоминал о своих спасителях. Даже когда Фрай в 1960-х обратился к нему за портфолио гравюр «беженцев-художников» для будущей своей книги, художник затянул с ответом... и книга вышла уже после смерти Фрая без гравюр Марка Шагала.
Фрай же умер в бедности в возрасте 59 лет, практически в полном забвении, если не считать факта, что за год до смерти французское правительство наградило героя орденом Почетного легиона.
на фотографии: слева Вариан Фрай, а справа Марк и Белла Шагал, и дипломат Хайрэм Бингхэм. Гавр. Франция.
Эти и другие забытие истории вы можете послушать в лекции, посвящённой Варианту Фраю на нашем канале.
Художник всячески противился ходу подготовки секретной операции, прогуливаясь по улицам Марселя в ситуации крайней опасности, когда каждого еврея хватало гестапо и этапировало в лагеря. Он демонстративно отказывался от помощи, продолжая находиться во французской деревушке Горде в Провансе, отрицая опасность.
Около полугода Фраю и американскому консулу Хайрэму Бингхэму IV (сегодня они оба «Праведники народов мира») потребовалось на уговоры Шагала, чтобы он согласился с Беллой на бегство из Франции, и когда ситуация в стране накалилась ещё сильнее, наконец, дал своё согласие и передал дом беженцам для приюта.
Так Шагал "прошагал" через Пиренеи до Лиссабона пешком вместе с Беллой и другими спасёнными, в числе которых был Лион Фейхтвангер, Ханна Арент, Франц Верфель, Генрих Манн, Фридерика Цвейг, Альма Малер...
По воспоминаниям участников похода, на протяжении долгого пути художник периодически спрашивал у окружающих: «Есть ли коровы в США?» и что он поедет дальше только если они там есть, иначе он готов развернуться...
Прискорбно, что впоследствии Шагал ни разу не упоминал о своих спасителях. Даже когда Фрай в 1960-х обратился к нему за портфолио гравюр «беженцев-художников» для будущей своей книги, художник затянул с ответом... и книга вышла уже после смерти Фрая без гравюр Марка Шагала.
Фрай же умер в бедности в возрасте 59 лет, практически в полном забвении, если не считать факта, что за год до смерти французское правительство наградило героя орденом Почетного легиона.
на фотографии: слева Вариан Фрай, а справа Марк и Белла Шагал, и дипломат Хайрэм Бингхэм. Гавр. Франция.
Эти и другие забытие истории вы можете послушать в лекции, посвящённой Варианту Фраю на нашем канале.
На что мы тратим жизнь?
На мелочные ссоры,
На глупые слова, пустые разговоры,
На суету обид, на злобу — вновь и вновь.
На что мы тратим жизнь?
А надо б на любовь.
Сжигаем жизнь дотла всё на пустое что-то,
На нудные дела, ненужные заботы,
В угоду обществу придумываем маски,
На что мы тратим жизнь!
А надо бы на ласки.
Мы распыляем жизнь на сумрачную скуку,
На "имидж" и "престиж", ненужную науку,
На ложь и хвастовство, на дармовую службу.
На что мы тратим жизнь?
А нужно бы на дружбу.
Куда-то всё спешим, чего-то добываем.
Чего-то ищем все — а более теряем;
Всё копим — золото, тряпьё и серебро.
На что мы тратим жизнь?
А надо б на добро.
Волнуемся, кричим, по пустякам страдаем;
С серьёзностью смешной вещички выбираем.
Но сколько не гадай — всё выберешь не ту.
На что мы тратим жизнь?
А надо б на мечту.
Боимся радости, боимся верить в сказки,
Боимся и мечты, и нежности, и ласки;
Боимся полюбить, чтоб после не тужить,
На что мы тратим жизнь?!
А надо просто жить!
Эльдар Александрович Рязанов
На мелочные ссоры,
На глупые слова, пустые разговоры,
На суету обид, на злобу — вновь и вновь.
На что мы тратим жизнь?
А надо б на любовь.
Сжигаем жизнь дотла всё на пустое что-то,
На нудные дела, ненужные заботы,
В угоду обществу придумываем маски,
На что мы тратим жизнь!
А надо бы на ласки.
Мы распыляем жизнь на сумрачную скуку,
На "имидж" и "престиж", ненужную науку,
На ложь и хвастовство, на дармовую службу.
На что мы тратим жизнь?
А нужно бы на дружбу.
Куда-то всё спешим, чего-то добываем.
Чего-то ищем все — а более теряем;
Всё копим — золото, тряпьё и серебро.
На что мы тратим жизнь?
А надо б на добро.
Волнуемся, кричим, по пустякам страдаем;
С серьёзностью смешной вещички выбираем.
Но сколько не гадай — всё выберешь не ту.
На что мы тратим жизнь?
А надо б на мечту.
Боимся радости, боимся верить в сказки,
Боимся и мечты, и нежности, и ласки;
Боимся полюбить, чтоб после не тужить,
На что мы тратим жизнь?!
А надо просто жить!
Эльдар Александрович Рязанов
Мысли Корнея Чуковского в день рождения в разные годы:
1919: «Моё рождение. Я думал, что страшно быть 37-летним мужчиной, – а это ничего».
1925: «Спасибо, что прожил ещё год».
1928: «Мне 46 лет. Этим сказано всё».
1940: «Сегодня мне исполнилось 59 лет. Никогда не думал, что доживу до такого возраста».
1950: «Мне 68 лет сегодня. Ощущение жертвы, которую тянут верёвками на виселицу. Сегодня я оделся особенно тщательно, долго умывался, причесывался – туалет перед казнью. 68 лет! Помню тот день, когда Репину исполнилось 68 лет, – каким смертником казался он мне».
1952: «Мне LXX лет. На душе спокойно, как в могиле».
1953: «Вот наступил день моего рождения. Дряхлый, хилый, но счастливый – предсмертно счастливый – изобильно позавтракал».
1955: «Ну вот, Корней, тебе и 73 года! До сих пор я писал дневник для того неведомого мне Корнея Чуковского, каким я буду в более поздние годы. Теперь более поздних лет для меня уже нет. Для кого же я пишу это?».
1958: «Мне 76 лет. Как банально и бесполезно! Никогда я не считал себя талантливым и глубоко презирал свои писания, но теперь, оглядываясь, вижу, что что-то шевелилось во мне человеческое – но ничего, ничего я не сделал со своими потенциями».
1965: «Мне 83 года. Вчера был доктор велел никого не принимать. Если придут поздравители, всех примут внизу – и угостят, а ко мне наверх – никого! Вчера была Леночка Лозовская, вылепила под моим окном бабу, вот и всё моё развлечение: глядеть на неё из окна».
1967: «В каждой телеграмме – за каждым пожеланием долголетия скрывается: "Знаем, что ты скоро помрёшь"».
К.Чуковский «Дни моей жизни».
После 1967 года писатель прожил ещё 2 года, но к теме дня рождения больше не возвращался...
1919: «Моё рождение. Я думал, что страшно быть 37-летним мужчиной, – а это ничего».
1925: «Спасибо, что прожил ещё год».
1928: «Мне 46 лет. Этим сказано всё».
1940: «Сегодня мне исполнилось 59 лет. Никогда не думал, что доживу до такого возраста».
1950: «Мне 68 лет сегодня. Ощущение жертвы, которую тянут верёвками на виселицу. Сегодня я оделся особенно тщательно, долго умывался, причесывался – туалет перед казнью. 68 лет! Помню тот день, когда Репину исполнилось 68 лет, – каким смертником казался он мне».
1952: «Мне LXX лет. На душе спокойно, как в могиле».
1953: «Вот наступил день моего рождения. Дряхлый, хилый, но счастливый – предсмертно счастливый – изобильно позавтракал».
1955: «Ну вот, Корней, тебе и 73 года! До сих пор я писал дневник для того неведомого мне Корнея Чуковского, каким я буду в более поздние годы. Теперь более поздних лет для меня уже нет. Для кого же я пишу это?».
1958: «Мне 76 лет. Как банально и бесполезно! Никогда я не считал себя талантливым и глубоко презирал свои писания, но теперь, оглядываясь, вижу, что что-то шевелилось во мне человеческое – но ничего, ничего я не сделал со своими потенциями».
1965: «Мне 83 года. Вчера был доктор велел никого не принимать. Если придут поздравители, всех примут внизу – и угостят, а ко мне наверх – никого! Вчера была Леночка Лозовская, вылепила под моим окном бабу, вот и всё моё развлечение: глядеть на неё из окна».
1967: «В каждой телеграмме – за каждым пожеланием долголетия скрывается: "Знаем, что ты скоро помрёшь"».
К.Чуковский «Дни моей жизни».
После 1967 года писатель прожил ещё 2 года, но к теме дня рождения больше не возвращался...
«Если бы у меня было шесть рук и сорок восемь часов в сутках, я спасал бы и спасал тех, кого можно спасти».
Лео Бокерия, известный на весь мир выдающийся российский врач-кардиохирург, профессор, организатор медицинской науки.
Всем, кто переболел вирусом, Лео Антонович дает совет восстанавливать дыхательную мускулатуру и межреберные мышцы – чтением книг вслух!
«Ничего более эффективного, чем читать вслух, в этой ситуации предложить невозможно».
Поздравляем Вас, уважаемый Лео Антонович, с юбилеем! 85 лет!
Лео Бокерия, известный на весь мир выдающийся российский врач-кардиохирург, профессор, организатор медицинской науки.
Всем, кто переболел вирусом, Лео Антонович дает совет восстанавливать дыхательную мускулатуру и межреберные мышцы – чтением книг вслух!
«Ничего более эффективного, чем читать вслух, в этой ситуации предложить невозможно».
Поздравляем Вас, уважаемый Лео Антонович, с юбилеем! 85 лет!
из писем к Ромену Роллану...
10 мая 1933 года. «Мой дорогой друг, я отвечаю Вам сегодня, 10 мая, в день моей славы, ибо мои книги сжигают на костре в Берлине, перед университетом, где я в присутствии 1000 слушателей говорил о Вас, и недалеко от театра, в котором играли мои пьесы. С тех пор, как мое имя занесено в известный список, — почти ни слова из Германии. Мне просто боятся писать»!
15 июля 1933 года. «Я почти забыл, что когда-то был писателем. Почти не работаю, меня охватило какое-то оцепенение, какое-то чудовищное отвращение; к чему отрицать — они достали нам до сердца. Чтобы вновь обрести себя, понадобятся годы. Каждый день приносит все новые удручающие известия, примеры трусости, жестокости, идиотии. И крики умирающих, героически сражавшихся и павших, остаются неуслышанными; никто никогда не узнает обо всех мученичествах, совершающихся в наши дни».
На фото: обгоревшее в костре 1933 года немецкое издание новеллы «Амок» (издательство Insel Verlag, 1922) в сборнике других новелл Стефана Цвейга.
О страшном времени тридцатых годов прошлого века, когда на кострах сжигали не только книги, Цвейг откровенно пишет в мемуарах «Вчерашний мир».
10 мая 1933 года. «Мой дорогой друг, я отвечаю Вам сегодня, 10 мая, в день моей славы, ибо мои книги сжигают на костре в Берлине, перед университетом, где я в присутствии 1000 слушателей говорил о Вас, и недалеко от театра, в котором играли мои пьесы. С тех пор, как мое имя занесено в известный список, — почти ни слова из Германии. Мне просто боятся писать»!
15 июля 1933 года. «Я почти забыл, что когда-то был писателем. Почти не работаю, меня охватило какое-то оцепенение, какое-то чудовищное отвращение; к чему отрицать — они достали нам до сердца. Чтобы вновь обрести себя, понадобятся годы. Каждый день приносит все новые удручающие известия, примеры трусости, жестокости, идиотии. И крики умирающих, героически сражавшихся и павших, остаются неуслышанными; никто никогда не узнает обо всех мученичествах, совершающихся в наши дни».
На фото: обгоревшее в костре 1933 года немецкое издание новеллы «Амок» (издательство Insel Verlag, 1922) в сборнике других новелл Стефана Цвейга.
О страшном времени тридцатых годов прошлого века, когда на кострах сжигали не только книги, Цвейг откровенно пишет в мемуарах «Вчерашний мир».