✖️
[ 🖤🖤] :: в детстве вальбурга обожала играть в куклы: наряжать их и укладывать спать, гладить их волосы и целовать холодные лбы. её главной мечтой было стать настоящей матерью. она выросла в холодном, безразличном доме, где всё принадлежало её братьям и отцу. она хотела детей, чтобы наконец почувствовать власть над чем-то или кем-то, чтобы наконец обладать чем-то своим.

в понимании вальбурги «свой» – это продолжение её самой, часть её тела, и она никогда не чувствовала особой власти над ним в патриархальной семье. она ненавидит, что не понимает своих детей, не понимает части собственного тела: оно в который раз ушло из-под её контроля.

но в то же время, в глубине души, ей хочется, чтобы дети вырвались из её хватки: она не видит в них настоящих мужчин, если они не дерутся с ней, и, может быть, какая-то забытая, детская часть её хочет для них свободы, которой у неё самой никогда не было.

когда сириус убегает из дома, вальбурга скучает по тому, как он мог дать ей отпор, по его ярости и упорству – по проблеску в его глазах её собственного отражения, такой, какой она могла бы стать. и поэтому регулус никогда не получит от неё той любви и одобрения, которых жаждет, делая всё так, как она скажет. вальбурге надоело играть в куклы. она скучает по чему-то настоящему.

по ночам она вспоминает, как впервые держала сириуса в руках. как впервые что-то было только её – кто-то, созданный, чтобы её любить. где-то до сих пор существует и всегда будет существовать часть вальбурги, которая всё ещё держит его на руках и осторожно прикасается губами к его темени – где череп ещё не до конца закрылся и где его отделяет от внешнего мира только тонкая полоска кожи и её дыхание.