Сидели с подругой в кафе и пристала к нам какая-то бухая сволочь, а я совершенно растерялась. Во-первых, отвыкла от пьяных, они там у нас только в Пурим. А во-вторых, вместо чтобы послать, стала в него близоруко вглядываться — вдруг одноклассник какой, мы же всё-таки в родном городе.
— Это вряд ли, — сказала подруга, — он нас лет на десять моложе.
А у меня баг, я тут действительно постоянно высматриваю одноклассников, но не старше тридцати пяти. Ведь невозможно же, чтобы тётки и дядьки были мы.
Мужика потом изгнал ребёнок-бариста (это вообще законно, чтобы дети работали? Или чтобы двадцатилетние люди казались мне детьми?), а я наконец-то поняла секрет своего успеха среди российских мужчин.
Я думала, дело в визуальном контакте: в Тель-Авиве я вечно боюсь, что со мной заговорят на иврите, поэтому смотрю сквозь людей и быстро бегаю. А тут я спокойно встречаю взгляды и понимаю сигналы.
А они, видимо, просто пьяные, как падлы. У меня лицо белое, губы красные, свитер фиолетовый, они различают.

*
А то ещё видела Блогера в электричке, пьяненького и с татуировкой на скуле (но не Фейс). Натурально пилил сторис и говорил в телефон всякое: «Еду в поезде, решил, так сказать, встретиться с природой» или там «Дождь, но у природы нет плохой погоды».
Такой стыд, вырастили, блин.
Я, знаете ли, когда делаю селфи в туалете Атриума, хотя бы стесняюсь и делаю это скрытно!

*
Вчера ещё гуляла в платье, а в шесть утра проснулась от тишины — за окном на нежную зелень молча падал крупный прямой снег, от него бывает чувство, что кто-то большой подошёл сзади, а ты не знаешь, обнять хочет или похоронить. Больше всего я тоскую по Россиюшке весной и когда она делает что-нибудь чудовищное. Немедленно хочется вернуться и умереть за неё в снегах, в Сибири, в рудниках. Или здесь, на холодной сырой земле, под белыми деревьями и этим молчаливым прямым снегом.
Но я себя сдерживаю, у меня там коты.

Лучшее подмосковное приобретений — очки шанель, хорошенькие, зелёные, проясняющие окружающий мир. Обычно я в темных очках делаюсь ещё более слепой курицей, чем обычно, а тут вижу всё ясней прежнего. А ещё говорят «санкции» — всё там есть, и недорого, всего 350 рублей. Наверное, остатки. Эти последние были, а так магазин «для всей семьи», возле рынка, там разные есть.
Теперь я могу рассматривать мужчин, не опасаясь встретиться с ними взглядом. И немедленно увидела на Ротшильде парня, в которого была влюблена в двадцать лет. Не узнать невозможно, тот же шалый взгляд, которым он смотрел на женщин, жесткие чёрные волосы, забранные в хвост, тощее тело. И только потом я поняла, что ошиблась — когда увидела, что в его длиннопалой обезьяньей кисти нет сигареты. Он всегда курил.

В Тель-Авиве всегда увидишь что-нибудь прекрасное, на две трети это я, но остальное то!
Сегодня, например, собиралась работать вне дома и украсила себя, как смогла — завязала на жопе бант, приговаривая, что женщина с бантом на жопе, это всегда подарок. Очень старалась одеться безупречно, потому что обзавелась некоторым изъяном внешности и надо было его компенсировать.
Я, видите ли обгорела. За месяц в Москве натурально забыла про наше солнышко, выперлась на целый день с голыми руками и без никаба, ну и всё. Сейчас я на стадии смены кожи. Разом вспомнился любимый детский страх, когда сначала облезает с пятачок, а потом всё дальше, и ты боишься, что придётся содрать всю кожу, даже там, где нет ожога, а иначе так и останутся лохмотья по краям. Потом это всё как-то устраивается, но я каждый раз забываю, как.
Так вот, я нарядилась максимально прилично, прикрылась шёлковым шарфом и уже почти вышла, но заглянула напоследок попудрить носик. Про бант забыла и, конечно, омыла его в унитазе.
Потом шла и поэтически думала, что я будто волшебная голубая лисица с обоссанным хвостом. Но вообще, конечно, это совершенно типичный финал любой моей попытки как-то себя украсить.
А с другой стороны, мне с детства памятна фраза «у настоящего денди всегда должен быть лёгкий беспорядок в одежде: или ширинка расстёгнута, или рукав в говне»

Весна, как стеклянный шарик, упавший с еловой ветки, прокатилась, звеня и подпрыгивая, от зимы к лету, и увязла в липкой жаре, захватившей наш город. Но катилась она долго, дольше обычного, ведь как ни горюй, а после песаха дождей не бывает, не должно быть — в один день отцветают апельсины и приходят пески пустынь. Редко-редко случаются в мае, но в целом до ноября не нужно ждать милости от выбеленных солнцем небес.
И тут вдруг июнь, а на нас со смертельной щедрость проливаются дожди, и всё привычное смирение ломается за одну ночь.
Просыпаешься от звука грозы, в линялом домашнем платье бежишь на улицу, и тёплые капли, пахнущие пылью, падают на лицо. Потом они очищаются и дождь идёт почти настоящий — почти, потому что верить в него нельзя. Так не бывает, сейчас закончится и тогда уже окончательно ад.
А через неделю он снова идёт, и приходит дурацкая надежда, что ад поломался, приоткрыл для нас маленькую кошачью дверцу в то детское лето, где были ливни и земляника.
А вдруг, слушайте, а вдруг. Разве же мало за последние годы мы видели такого, чего на свете не бывает, чаще плохого, но случалось и хорошее. Разве же мало чудес в мешке у деда мороза, у святого николая, мошиаха и будды. Почему бы и не прохладное лето на краю пустыни, почему бы и не дожди.

Но дверцу всё-таки заперли. Только мы теперь знаем, что иногда она открывается

Обычно я хихикаю над нами, осознанными людьми, неспособными даже посрать без телефона. Ну правда, если проповедуешь осмысленность и внутреннюю свободу, имеет смысл отрефлексировать свои зависимости.
Надо признать, я действительно чувствую приступы клаустрофобии без айфона в руке. Но это тот самый случай, когда однажды встретился со своим страхом лицом к лицу и он сука подтвердился.

Дело было в нулевые, я зашла прибрать детскую, которую мы обычно закрывали от кота (внутри шпингалет, снаружи крючок), а Дима в это время уходил. Заглянул попрощаться, вышел, запер меня внутри и уехал. Я заметила это достаточно быстро /долгое описание паники мы опустим/ и полезла под кровать, где стоял ящик с инструментами. Через десять минут поняла, что легко могу отодрать косяк с помощью гвоздодёра, но вряд ли мне это поможет. Из средств связи у меня был только мой старый компьютер, с отсоединёной видеокартой, к счастью, подключённый к модему. Системный блок собрать недолго, пароль я помнила и Димин телефон случайно тоже, поэтому вышла в жж (других соцсетей и мобильного интернета не было) и попросила хоть кого-нибудь позвонить моему мужу.
Это невероятно счастливое стечение обстоятельств, надо признать.

А второй страх был с детства. Мама рассказала байку про мужика, который ночью вышел на кухню, включил свет, на него набросилась стая крыс и откусила ему нос. Ну и всё, я несколько лет засыпала, укрывшись с голосой одеялом и задыхаясь. Даже нос не высунешь по понятной причине.
С проявлением мужей в моей жизни страх прошёл, а потом однажды Дима остался ночевать в мастерской и когда заснул, прибежала крыса и укусила его за нос.

Последнее время земля норовит ускользнуть из под ног по совершенно техническим причинам: то голова кружится, то тапочки разваливаются прямо на ноге, то палец ушибла. И недавно, спускаясь по лестнице, поймала себя на тоскливом «так, соберись. Сосредоточься и пройди, чтобы никто не заметил». И настолько меня поразил этот привычный приказ и привычная же тревога, что я остановилась, села на ступеньку и дала себе время опомниться.
Потому что, алё, для кого мы собрались имитировать нормальность и благополучие? Толпе папарацци? Они у меня только виртуальные. Французскому мальчишке, грубо крашеному в жёлтый? Так он давно переехал. Толстому торговцу из соседней лавочки, с которым я иногда здороваюсь? Для него я прекрасна по факта своего пола, а сам он точно не моя целевая аудитория.
А уж самой себе я точно не хочу ничего доказывать, и поэтому пойду, как сумею — нетвёрдо, ощупывая землю через гибкую подошву, медленно и неровно буду идти, пока не вернётся ко мне чувство равновесия.
А если оно не вернётся, то и незачем. Земля всегда была слишком быстра для меня, я не умею забыть, что она на огромной скорости несётся в чёрном и безвоздушном — и какие претензии могут быть к моей устойчивости в такой ситуации.
А на Ротшильде вдруг оказалось, что город печально вздохнул и подстроился под мой увечный ритм, и всю дорогу меня сопровождала зелёная волна — когда на каждом перекрёстке зелёный зажигался, ровно когда я подходила.
Двигайся в своём ритме, сказали бы коучи. Не имитируй, тебя и так любят — говорю я

Я как-то спросила свою красивую и мудрую подругу Машу Амор, что за жуткая метаморфоза происходит с мужчинами, почему они с возрастом поголовно превращаются в самоуверенных зануд, склонных всех поучать. (Скажу в скобках, если вам нужен здравый совет о жизни, спрашивайте взрослых красавиц — в их присутствии мужчины всегда глупели, распускали павлиньи хвосты и обнажали неприглядные куриные задницы. Эти женщины видели всё). Так вот, она считает, что это проклятая память доисторических времён, когда старый охотник боялся, что его изгонят из племени, раз он уже не приносит добычу, и поэтому старался подтвердить свою полезность другим способом. Всё, что оставалась — делиться мудростью и обучать молодых. Видимо, подсознательный страх никуда не делся, и с возрастом у мужчин включается избыточная «экспертность» по любому вопросу. А наставлять молодую женщину, живущую рядом, им особенно удобно. Честно говоря, это для меня нерешаемая проблема, я не знаю, как убедить стареющего мужчину, что вы не выгоните его из пещеры умирать, если он на минутку перестанет вас поучать. У него на всё есть окончательное мнение, переубедить его невозможно, и диалог с ним постоянно превращается в лекцию.

Слушайте, а вы не могли бы мне помочь?
Помните ли вы _новый_ сериал или фильм
Не специфически дамский
Где герой имеет несколько женщин, бабник и всякое такое
То есть не специфический про отношеньки, а чтобы был крепкий сюжет, на фоне которого мужчина спит с кем попало
(Калифорникейшен отчасти подходит, он вроде бы унисекс, но старый)

Увидела раннее фото покойницы и сначала не могла сообразить, кого она мне напоминает. Жаль, в других ракурсах ничего общего, а то бы точно помчалась в Париж, изображать её незаконную дочь и выпрашивать сумочку в наследство

Летела вчера в платье, которое завязывается сзади на длинный пояс. Наконец-то научилась о нём помнить в некоторые критические моменты и очень собой возгордилась. Когда осознала, хихикала:
Мой план достижений максимум — дописать книгу, доделать курс по писательским техникам, систематизировать записи уроков на иврите.
План минимум — не обоссать пояс.

*
В самолёте через кресло сидела пожилая дама, которая всю дорогу громко рассказывала девушке, как ужасен Израиль. Обе новые репатриантки, младшая улетала на каникулы, а старшая насовсем. «Я не придумываю, лично слышала, как по телевизору сказали, что у это страны нет будущего». «Не думаю, что вам нужно учить иврит, когда закончатся дотации, переезжайте в нормальную страну». «В консульстве меня гоняли за справками, а ведь есть международный закон, по которому они обязаны нас принимать!».
Вот на законе во мне проснулся патриот Израиля и некоторое время верещал «ах ты старая шармута».

*
Я сижу в аэропорту Анталии и слышу, как дежурная женщина, ломая русский и ещё на двух языках призывает какого-то Павла немедленно в гейт. И с каждым объявлением в голосе больше тоски и даже немного слёзы, и я сразу думаю, что не Павла, ой не Павла она выкликает. Может Ахмет или как их обычно зовут, не явился которую ночь, и она, сидя у микрофона, кричит ему «приходи». Не хочу, чтобы ты потерялся, растворившись среди дьюти фри, туалетов и стоек с инфой. Не хочу, чтобы мой самолёт улетел без тебя, он пропадёт с радаров и рухнет туда, где исчезнут даже обломки. Я смертельно боюсь, что больше тебя не увижу, Павел, говорит она и плачет в микрофон.
И я поднимаюсь найти и сказать, чтобы она прекратила реветь, ни один не заслуживал горя, пока был живой, незачем лить прекрасные слёзы из длинных восточных очей.
И тут она снова включается и говорит равнодушно: миссис Елена Желнова, пройдите пожалуйста в гейт.

Поняла, что хожу практически голая — без духов и украшений, буквально в чём мать родила — в шагомере и кольце чужой бабушки. С духами понятно, израильская погода и период лишнего веса совершенно отучили меня от них, я считала, что толстая женщина не должна пахнуть, а на жаре это в принципе преступление. Но сейчас-то? И куда делся мой привычный обвес — браслеты и шали? Еду сейчас на день рождения и понимаю, что из десятка платьев выбрала самое скучное. Папа, что со мной?

В общем, обдумала и осознала, что у меня страхи. Вдруг встречу, допустим, прекрасного мужчину, забудусь, и платье побудит меня флиртовать, звенеть браслетами и пахнуть сладкими цветами. А потом загляну ему в глаза и увижу там тщательно скрытый ужас: вы чего, тётенька, не делайте со мной ничего противоестественного!
Поэтому, видимо, подстраховываюсь.

Хотя вот сейчас обернулась, а тут юноша сидит, такого вида, что невольно начинаешь вспоминать, как я нынче эпилирована в интимных местах — чисто для себя или как для гостей? Но это так, фантомное, какие гости в эдаком платье

Внезапно допилила книжку о Тель-Авиве. Прелестную, нежнейшую и очень девочковую — просто зарисовки о прогулках по городу в разные моменты его и моей жизни: в жару, в бурю, в ковид, в войну и в праздники, в тоске и радости, в болезни и здравии.
Каждый раз с окончанием книжки чувствую немыслимое облегчение, будто теперь-то всё изменится.
Вы знаете, ни разу, ничего. А всё-таки кажется, будто сняла с сердца камень, подбросила, а он рассыпался блестящими радужными словами. И на сердце пусто-пусто теперь

Металась по Магниту с криком «Мужчина! Мне нужен мужчина!», а кассирши смотрели с пониманием, но без приязни — всем нужен, но никто не орёт. По крайней мере, пока трезвая. Но у меня не было особого выхода, я хотела выбрать коньяк для папы хоть немного приличней этого его «шустовского», а никто из присутствующих дам не признавался, что употребляет.
Ну или может надо было не косплеить Карлсона и спрашивать «вы коньяк пьёте?», а как-то иначе.
Зато вспомнила, что в центре зала видела здорового и ленивого грузчика в каких-то отрепьях, который вместо работы пиздел по телефону. Вот и поработает, думаю, рожа пропитая. Прилетела, оторвала от телефона, потащила к винному, а он неожиданно вовлёкся и развернул передо мною театр гостеприимства: расписал особенности коньячного ассортимента в условиях санкций и зазывал в подсобку, если захочу чего-нибудь эксклюзивного. Оказалось, он там хозяин, а коньяк присоветовал армянский, папа сказал — жестковат.

В следующий раз мужчина понадобился мне в другом Магните, где я выбирала вино. Окрылённая опытом попросила у кассира помочь, но диалог не сложился:
— Это хорошее вино?
— Это вино.
Присмотрелась, а он, видать, мусульманин. Отстала, взяла то, у которого керамическая амфора на этикетке. Полагаю, вся цена в оформление ушла, а внутри пойло, но хоть сувенир останется.

*
А вчера подошла к окну, привлечённая особенным лютым светом, который бывает здесь только осенью после дождя. На густом сизом небе горят золотые деревья, подсвеченные вечерним солнцем, а по бокам — ну так и есть — жирная яркая радуга, охватывающая небо полукругом, как в театре. И внутри сияющей рамы — лес и дорога. Я подумала, это к удаче, хотела сфотографировать, но деревья возле дома размазывали картинку и не давали зафиксировать то, что я так хорошо видела глазами. Остались только берёзы и осинки, которые папа сажал под окнами лет пятьдесят назад. Никто, кроме меня теперь не узнает, что здесь есть радуга, а у меня будет удача.

Папе, впрочем, успела показать, он даже на минутку перестал огорчаться. Мне завтра улетать.

Каждый раз, когда самолёт разгоняется и несётся по взлетной полосе, я испытываю одно и то же чувство, свежее и невинное. Это искреннее изумление, близкое, пожалуй, к религиозному раскаянию, как я его себе представляю.
Господи, вопрошаю я, как так вышло-то? Это зачем же я сюда полезла? Как я вообще оказалась в таком состоянии, что позволила запихнуть себя в консервную банку и поднять на немыслимую высоту?
Что было в этой голове? (Голосом Василия Ливанова в роли Николая Первого: щто было в этой голове, князь?!). Какой морок обманул мой рассудок настолько, чтобы счесть некую иллюзорную цель важнее самой жизни? И, главное, Господи, как спастись?

В момент приземления это проходит, но ненадолго — в последнее время я летаю с пересадками.
К счастью, в этот раз я была настолько измотана, что во втором полёте ни о чём не думала и наблюдала несколько отстранённо. Сначала у меня взорвались уши — я уже забыла, как это бывает, когда летишь простуженная.
Потом вышел сосед. Встал среди полета и больше мы его не видели.
Зачем-то после этого включилось табло «пристегнуть ремни», стюарды нервно забегали, возвращая всех на места (кроме соседа).
Ничего не происходило, мы очень тихо планировали в море. Как я теперь догадываюсь, может и не очень тихо, но я же временно оглохла и решила, что моторы выключились.
Когда до земли оставалось всего ничего, пилот по громкой связи сказал «извините». Я, так поняла, что пытался снять грех с души.
Когда мы нормально сели, я даже удивилась.
Зато Тель-Авив теперь тихий-тихий, люди разговаривают вполголоса и машин как будто нет.

Пишу всем более или менее одно и то же, поэтому будет, наверное, разумно сказать и здесь. Физически мы в безопасности в Тель-Авиве, ракеты, которые до нас долетают, вроде бы закончились, если Иран ещё не подкинет. Коты хорошо, Моника оказалась самая храбрая, норовила смотреть прилёты, а Веня и Сеня прятались. У нас позавчера прилетело в дом, который в пятистах метрах, я слегка визжала от грохота, а ей хоть бы что.
А в стране всё плохо, мы в большой беде. На юге вырезали сотни мирных людей, военные потери тоже растут. Скорого конца не предвидится, а вот расширение конфликта — вполне.
Никакого привычного израильского пофигизма и оптимизма не осталось, потому что сотни тел со следами пыток не сотрёшь из памяти и не заешь печеньками. Мы все очень горюем, все. Кто деятельно, кто просто сидит в соплях, но никому сейчас не нормально

Дамы, а вот у меня вопрос для статьи: какие самые идиотские подарки мужчины дарили вам (или подругам)? И чего НЕ подарили, хотя вы внятно и конкретно попросили.
Начну: один мужчина подарил подруге средство от облысения. И не то чтобы она лысела — лысел он, купил себе, но средство угнетало тестостерон, а он не без основания опасался за свою мужественность. Поэтому вручил ей слегка початый флакон, и ладно бы просто отдал, нет, подарил на день рождения.
А у вас чо?

ЗЫ. Комменты в фб, у кого есть впн — рекомендую! https://www.facebook.com/share/p/mXE9gchDmf8EA7R7/?mibextid=WC7FNe

Девушка: в качестве подарка мужчине проходит курсы минета
Женщина: проходит курсы сердечно-лёгочной реанимации.
Вон та бумажка ниже про это, потому что таки да, после секса уже может понадобиться.
А для спасения собственной крыши я делаю всё более непристойные вещи.

Сначала стала смотреть дорамы, притом фэнтезийные, где максимально нереальные проблемы герои решают максимально идиотским образом, и это удивительно утешает. Я хоть поняла, что такое «сказочная ебанина» — когда самая, на мой взгляд, насущная трудность среди всех была у второстепенной героини: при сильном волнении она необычайно зловонно пукала. И это единственный драматический момент в сюжете, который остался неразрешённым.

Через месяц войны перешла на более жесткие вещества, так называемые «реакции на Димаша». То есть некий певец берёт ноту d8, кто-то наблюдает и комментирует, кто-то переводит комментарии на русский, а я всё это смотрю. Специфическое занятие.

Казалось, ниже падать некуда, но к концу второго месяца я, видимо, в полном штопоре, потому что посмотрела 8 серий «Сердца Ивлеевой» — реалити шоу вроде дома два, только свежее. И, нет, даже испанского стыда не было, я хихикала, волновалась и промокала глаза подолом.

В общем, тема «деградация женской психики во время войны» ещё ждёт своего исследователя, и для его удобства я уточню, что смотрела всё это на скорости 1.5. И Димаша тоже. Я теперь всё так смотрю, в том числе и Шульман.

Проблема только в том, что градус нужно повышать, а куда дальше, я не понимаю. Возможно, Смешарики.
Но у нас тут скоро ханука — новая коллекция пончиков из «Роладина», подсвешники в каждом окне, самовозрождающийся огонь, надежды на чудо и лёгкие деньги, бесконечное ожидание радости. Придёт ли она? Не факт. Но ждать совершенно необходимо.
В двадцать лет я умела ждать вечно, в тридцать поклялась, что больше не жду ни одного дня, а нынче согласна ждать, но только невозможного — когда оно всё-таки не приходит, это небольно. Но ведь может и случиться, а тут я!