«Осколок Карафуто» сначала привлек иллюстрациями Ульяны Агбан, потому что знаю художницу по обложкам к французским книгам NoAge — «Как звери» и «Чистые руки», а после прочтения покорил историей Елены Головановой — в детской редакции Поляндрии уже выходил ее иллюстрированный нон-фикшн о необычных домах («Игра в архитектуру») и о коврах («Триста тысяч узелков»). И это идеальный союз писателя и художника.
Вдохновленная реальными событиями Елена Голованова рассказывает историю Сахалина и его жителей длиною в восемьдесят лет. Звонкий текст и поэтичные карандашно-акварельные иллюстрации, в которых переплелись прошлое и настоящее, завораживают глубиной и кобальтовым цветом.
Изысканная, как костяной фарфор, и потрясающая книга вне времени и возраста, которая, подобно искусству кинцуги, бережно подчеркивает уникальность и важность пережитого опыта и красоту каждого шрама и напоминает, как хрупка и непредсказуема жизнь и неумолим ход Истории.
На последней фотографии в пару к Сахалину 0+ добавила Сахалин 18+ — «Залив терпения» Марии Нырковой — для более объемной картины региона и книги NoAge с обложками Ульяны Агбан для красоты.
Вдохновленная реальными событиями Елена Голованова рассказывает историю Сахалина и его жителей длиною в восемьдесят лет. Звонкий текст и поэтичные карандашно-акварельные иллюстрации, в которых переплелись прошлое и настоящее, завораживают глубиной и кобальтовым цветом.
Изысканная, как костяной фарфор, и потрясающая книга вне времени и возраста, которая, подобно искусству кинцуги, бережно подчеркивает уникальность и важность пережитого опыта и красоту каждого шрама и напоминает, как хрупка и непредсказуема жизнь и неумолим ход Истории.
На последней фотографии в пару к Сахалину 0+ добавила Сахалин 18+ — «Залив терпения» Марии Нырковой — для более объемной картины региона и книги NoAge с обложками Ульяны Агбан для красоты.
❤24
Решила узнать, что это за прикормка «Граф Аверин», а в итоге послушала за месяц все аудиокниги цикла в шикарном исполнении Александра Клюквина, и сегодня тоскливый первый день без Кузи, Гермеса Аркадьевича и компании.
События происходят в Петербурге императорской России 1980-х, как если бы в начале века победили Белые. Графу чуть за сорок, и он частный сыщик. По утрам ходит на пробежку, а думается ему лучше всего под кофе с рогаликом. Прописано настолько стильно и увлекательно, с живыми харизматичными персонажами и здоровым юмором без натуги, что не берусь пересказывать, — надо слушать. Подумываю, не прикупить ли все в бумаге — на воображаемую пенсию, хотя понимаю, чтоне доживу значительную долю радости принес чтец.
Долгих лет Виктору Дашкевичу, кто бы ни скрывался под этим псевдонимом, и Александру Клюквину, жду новые аудиоистории! И экранизацию жду, качественную, даже каст российский начала собирать. Это Аверин и Кузя, разумеется.
#перваястраница 🎧
События происходят в Петербурге императорской России 1980-х, как если бы в начале века победили Белые. Графу чуть за сорок, и он частный сыщик. По утрам ходит на пробежку, а думается ему лучше всего под кофе с рогаликом. Прописано настолько стильно и увлекательно, с живыми харизматичными персонажами и здоровым юмором без натуги, что не берусь пересказывать, — надо слушать. Подумываю, не прикупить ли все в бумаге — на воображаемую пенсию, хотя понимаю, что
Долгих лет Виктору Дашкевичу, кто бы ни скрывался под этим псевдонимом, и Александру Клюквину, жду новые аудиоистории! И экранизацию жду, качественную, даже каст российский начала собирать. Это Аверин и Кузя, разумеется.
#перваястраница 🎧
❤26
◼️Сборник «Зона умолчания» | Поляндрия NoAge + БИЛЛИ
«Зона умолчания» родилась из рассказов, выходивших эксклюзивно в приложении медиа БИЛЛИ в течение полутора лет, и стала живым свидетельством времени, фиксацией настоящего и физическим продолжением разговора в литературном онлайн-сообществе. В сборник вошли двенадцать рассказов современных писателей и писательниц и двенадцать текстов о них от главного редактора БИЛЛИ и составителя Максима Мамлыги. По правде говоря, это практически авторский сборник Максима: его тексты звучат громче самих рассказов и занимают больше половины объема издания почти в пятьсот страниц, подкреплены большим количеством цитат из интервью и блогов и наполнены любопытными фактами из писательских биографий и знаковыми и уже привычными сносками о запрещенных и иностранных (а еще спойлерами к романам и торжеством буквы «е» в слове «автофикшен», которая появилась в нем даже в опубликованных ранее названиях материалов). Не в последнюю очередь из-за шероховатости этих текстов, о которой, предвосхищая вопросы, заявлено в предисловии, сборник напоминает живое бьющееся сердце современной русскоязычной литературы, как если бы на нем проводили открытую операцию.
Запускает сборник психотерапевтическим рассказом о мрачном июне в вакууме тревоги и семейных тайн Даша Благова. Илья Мамаев-Найлз показывает тошнотворный корпоративный мир в гремящем настоящем. Екатерина Манойло нагнетает готику, но в кадре вместо мисс Хэвишем школьница-супергероиня. Один протез для памяти и одна трагедия, разъединившая семью, формируют пространство рассказа Алексея Поляринова. Ольга Птицева отправляется исследовать советско-галаадский интернат, в котором могли бы выращивать будущих служанок для их рассказов. Иван Шипнигов продолжает экспериментировать над языком и пишет обстоятельную объяснительную. Татьяна Замировская размышляет о смерти и устраивает один день, когда все можно, но уже поздно. Артем Серебряков пишет самый длинный рассказ сборника, и он оказывается литературным квестом. Евгения Некрасова показывает леденящую реальность глазами домовых. Рассказ Антона Секисова противопоказан тревожным людям и прописан читателям, которые ценят качественное, а еще странное и с юмором. Герой Нины Дашевской в одиночестве гуляет по ранневесеннему Петербургу. Оксана Васякина погружает в безрадостный быт совместной аренды жилья со всеми вытекающими.
Структура сборника позволяет отчетливо и ярко увидеть, как рассказы наследуют биографиям их создателей: как органично авторы вплетают в свои тексты то, что их волнует, интересует и вдохновляет. Это такая энциклопедия литературы без отрыва от реальности: по ней можно не только составить список романов к прочтению, но и познакомиться с писателями и писательницами и увидеть картину актуальных вопросов российской действительности. С такими проектами — общими усилиями смелых и независимых издательств и медиа — зона умолчания станет территорией высказывания и открытости.
Каждому гостю сборника было предложено ответить на вопросы анкеты — о писательстве и литературе, о людях и счастье, а также назвать любимую песню, которую можно слушать бесконечно. Составила из ответов плейлист, который добавляет сборнику новое измерение и глубину.
#всестраницы #поляндрияnoage #россия
«Зона умолчания» родилась из рассказов, выходивших эксклюзивно в приложении медиа БИЛЛИ в течение полутора лет, и стала живым свидетельством времени, фиксацией настоящего и физическим продолжением разговора в литературном онлайн-сообществе. В сборник вошли двенадцать рассказов современных писателей и писательниц и двенадцать текстов о них от главного редактора БИЛЛИ и составителя Максима Мамлыги. По правде говоря, это практически авторский сборник Максима: его тексты звучат громче самих рассказов и занимают больше половины объема издания почти в пятьсот страниц, подкреплены большим количеством цитат из интервью и блогов и наполнены любопытными фактами из писательских биографий и знаковыми и уже привычными сносками о запрещенных и иностранных (а еще спойлерами к романам и торжеством буквы «е» в слове «автофикшен», которая появилась в нем даже в опубликованных ранее названиях материалов). Не в последнюю очередь из-за шероховатости этих текстов, о которой, предвосхищая вопросы, заявлено в предисловии, сборник напоминает живое бьющееся сердце современной русскоязычной литературы, как если бы на нем проводили открытую операцию.
Запускает сборник психотерапевтическим рассказом о мрачном июне в вакууме тревоги и семейных тайн Даша Благова. Илья Мамаев-Найлз показывает тошнотворный корпоративный мир в гремящем настоящем. Екатерина Манойло нагнетает готику, но в кадре вместо мисс Хэвишем школьница-супергероиня. Один протез для памяти и одна трагедия, разъединившая семью, формируют пространство рассказа Алексея Поляринова. Ольга Птицева отправляется исследовать советско-галаадский интернат, в котором могли бы выращивать будущих служанок для их рассказов. Иван Шипнигов продолжает экспериментировать над языком и пишет обстоятельную объяснительную. Татьяна Замировская размышляет о смерти и устраивает один день, когда все можно, но уже поздно. Артем Серебряков пишет самый длинный рассказ сборника, и он оказывается литературным квестом. Евгения Некрасова показывает леденящую реальность глазами домовых. Рассказ Антона Секисова противопоказан тревожным людям и прописан читателям, которые ценят качественное, а еще странное и с юмором. Герой Нины Дашевской в одиночестве гуляет по ранневесеннему Петербургу. Оксана Васякина погружает в безрадостный быт совместной аренды жилья со всеми вытекающими.
Структура сборника позволяет отчетливо и ярко увидеть, как рассказы наследуют биографиям их создателей: как органично авторы вплетают в свои тексты то, что их волнует, интересует и вдохновляет. Это такая энциклопедия литературы без отрыва от реальности: по ней можно не только составить список романов к прочтению, но и познакомиться с писателями и писательницами и увидеть картину актуальных вопросов российской действительности. С такими проектами — общими усилиями смелых и независимых издательств и медиа — зона умолчания станет территорией высказывания и открытости.
Каждому гостю сборника было предложено ответить на вопросы анкеты — о писательстве и литературе, о людях и счастье, а также назвать любимую песню, которую можно слушать бесконечно. Составила из ответов плейлист, который добавляет сборнику новое измерение и глубину.
#всестраницы #поляндрияnoage #россия
❤15