Telegram Web
Поздравляю со Всемирным днем книги и авторского права и напоминаю, как важно уважать чужой труд, продвигать культуру нетерпимости к воровству (идей, текстов, дизайна и другой интеллектуальной собственности) и формировать привычку отмечать источники вдохновения.

Современные цветоводы создают реальность, в которой цветок выживает в хороших условиях, а не потому, что украден. Ловите тюльпанчики🌷
29
Ясная Поляна объявила длинный список Современной русской прозы

Белград — Надя Алексеева
На сто первой версте — Александр Аннин
Катехон — Сухбат Афлатуни
СНТ — Владимир Березин
Семь способов засолки душ — Вера Богданова
Трезвый гусар — Илья Бояшов
Литораль — Ксения Буржская
Сорока на виселице — Эдуард Веркин
Великая любовь Оленьки Дьяковой — Светлана Волкова
Ветер Трои — Андрей Дмитриев
Аскания — Борис Евсеев
Круг ветра — Олег Ермаков
Запасный выход — Илья Кочергин
Фаюм — Евгений Кремчуков
Кто сказал счастье — Игорь Кузнецов
1916. Волчий кош — Тимур Нигматуллин
Дизайнер Жорка. Книга первая. Мальчики — Дина Рубина
Когната — Алексей Сальников
Средняя продолжительность жизни — Максим Семеляк
Донецкое море. История одной семьи — Валерия Троицкая
Собиратели тишины — Дмитрий Филиппов
Недрогнувшей рукой — Елена Холмогорова

#напремиальном
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
19
🟨«Стихи и вещи» Екатерины Горпинко | @alpinanonfiction

Свежеиспеченный нон-фикшн, который вернул радость чтения залпом. Филолог и экскурсовод Екатерина Горпинко без копания в грязном белье представила великих под любопытным углом стиля, моды и вещей-символов в творчестве. Четыре поэта, четыре емкие истории, подкрепленные архивными фотографиями, цитатами и огромным библиографическим списком, — увлекательная эссенция переработанной тонны материалов.

Маяковский: из мафиози в аристократы
Поступил в училище живописи, после смерти отца безденежно жил с матерью и двумя сестрами, носил чужое пальто, большую шляпу, накидку и был похож на члена итальянской мафии. Отказался от сценического костюма и выходил на театральную сцену в желтой кофте, подтягивал штаны во время выступлений, повязывал огромный бант на голую шею — тоже желтый, напоминающий о солнечной Грузии. Мог сделать себе рубашку из собственной афиши, а друзьям вырезать воротнички из альбома для рисования, чтобы пропустили в ресторан. Уверял соседку по вагону в безопасности и говорил, что не мужчина, а облако в штанах, брил голову, расписывал вместе с коллегами-футуристами лица, писал сценарии и снимался в кино, любил качественные авторучки и яркие галстуки, вместо ложки для обуви использовал свернутый журнал, ходил с тростью, давал советы по стилю, одевался в иностранное, проповедовал советское, застрелился.

Цветаева: из цыганской юбки в подрясник
В юности выжгла волосы перекисью водорода, сбрила и носила черный чепец, отказалась от очков, чтобы не портили вид, ходила с экстремально короткой челкой, потому что часто обжигала волосы сигаретой. Обожала Наполеона и собирала духи, связанные с его именем, любила кота, из-за которого просыпалась по четыре раза за ночь, и не любила белый цвет и губную помаду. Носила широкие юбки, серебряные кольца и браслеты и монашеские платья-рубашки, обязательно с поясом и набитым бумагами и папиросами портфелем через плечо. Заказывала в Германии через знакомых грубые желтые ботинки, верила в магию янтаря, раздаривала украшения. В бедности никуда не выходила, потому что нечего было надеть, вязала одеяла, искала работу судомойкой, повесилась.

Есенин: из русской сказки в европейский роман
Мастерил для сестры платья и шляпы из цветов, работал в мясной лавке, книгоиздательской конторе, типографии. Не без последствий проживал, словно театральную роль, метаморфозы из крестьянина в безукоризненного аристократа, из деревенщины в мировую славу. В бесконечной вечеринке с имажинистами хулиганил и зависал в «Стойле Пегаса» и «Калоше», завивал локоны и накладывал грим из толстого слоя пудры. Спасаясь от дождя, открыл шляпу-цилиндр, носил шарф, подаренный Изадорой, и лайковые перчатки. Отдал внучке Толстого кольцо, которое вытащил ему цыганский попугай, женился на ней и ушел из жизни.

Ахматова: из узкой юбки в кимоно
Отлично плавала, впечатляла цирковыми трюками, поступала на юридический, носила узкую юбку, в которой невозможно ходить, любила лиловый цвет и следила за модой. Играла с Гумилевым в литературную игру по текстам любимого Некрасова, позировала в Париже Модильяни, поэтизировала вуаль, шляпы, четки, челку и шаль, посвятила арт-подвалу «Бродячая собака» стихотворение «Все мы бражники здесь, блудницы…». Любила раздаривать и передаривать вещи, дома ходила — лежала — с распущенными волосами и в шелковом халате с драконом, занашивала вещи до дыр — «даже в затрапезном наряде можно увидеть поэзию, главное, на ком этот наряд».

В своем исследовании Екатерина Горпинко не только показывает трансформацию личного стиля поэтов и влияние внешнего вида на их творчество, но и рисует картину литературной тусовки Серебряного века, в которой процветали восхищение и зависть, насмешки и непонимание, поддержка и подражание, эпатаж и карнавал, стиралась грань между реальным и мифическим, а искусство становилось жизнью, неотъемлемой частью которой были аресты и уголовные дела, поездки за границу и бедность, слава и самоубийства.

#всестраницы #россия #альпина #нонфикшн
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
26
Поговорили с писательницей и драматургом Надей Алексеевой, автором романов «Полунощница» и «Белград», о классической литературе, реальных локациях и не только

#надопоговорить17
Надя Алексеева, канал Полунощница
Катя Март, канал Острые страницы
Дизайн карточек: Арт-генератор Юлия Март
Фон: панорама Белграда
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
21
«Джеймс» Персиваля Эверетта: из шорта Букеровской в лауреаты Пулитцеровской

Продюсировать экранизацию переосмысления «Приключений Гекльберри Финна» будет Стивен Спилберг, режиссером выступит Тайка Вайтити (по роману Эверетта уже снимали фильм «Американское чтиво»), а на русском «Джеймса» ждем в ноябре в издательстве Corpus (пер. Юлия Полещук)

#напремиальном
20
📕 «Семейный лексикон» Наталия Гинзбург | @izdaniya
Пер. Генрих Смирнов, ред. Мария Громыко
 
В прошлом году Подписные переиздали в новой редакции «Семейный лексикон» — один из самых известных романов Наталии Гинзбург, писательницы и переводчицы, классика итальянской литературы. В этом году обещают выпустить сборник эссе «Маленькие добродетели» и большой роман «Все наши вчера», который после знакомства с творчеством жду еще больше.
Наталия Гинзбург прожила яркую и насыщенную жизнь: рожала детей, хоронила мужей, была в ссылке и участвовала в антифашистском движении, избиралась в парламент, была активисткой и выступала за уголовное преследование насилия, писала пьесы и даже играла в кино, работала и занималась переводами до самого последнего дня. 
 
Автобиографический «Семейный лексикон» вышел в 1963 году в существующем и сегодня издательстве Einaudi, в котором Наталия долгое время работала вместе с мужем Леоне Гинзбургом, героем Сопротивления (в Einaudi в дальнейшем будут выходить все книги Гинзбург наравне с Фицджеральдом и Хемингуэем). Впервые на русском роман опубликовали еще тридцать пять лет назад с не вполне подходящим названием — «Семейные беседы» (новую редакцию готовили переводчики-итальянисты Анна Ямпольская и Мария Громыко), что понятно по ключевой цитате:
Нас в семье пятеро. Теперь мы живем в разных городах, кто-то за границей, и не слишком часто пишем друг другу. И даже при встречах иногда проявляем друг к другу равнодушие: у каждого свои дела. Но нам достаточно одной фразы или слова — из тех, что мы слышали в детстве бессчетное количество раз. Достаточно сказать: «Мы приехали в Бергамо не баклуши бить» или «Чем воняет сероводородная кислота», чтобы мы вновь почувствовали свое родство, вернулись в детство и юность, неразрывно связанные с этими фразами, с этими словами. По одной из этих фраз мы узнали бы брата даже в темной пещере или среди миллионной толпы. Эти фразы — наш праязык, лексикон давно минувших дней, нечто вроде египетских или ассиро-вавилонских иероглифов; они — свидетельство распавшегося жизненного ядра, которое, однако, сохранилось в текстах, неподвластных ярости волн и разрушительному воздействию времени. Эти фразы — основа нашего семейного единства, которое будет существовать, пока мы живы, и возродится, где бы мы ни были.


Гинзбург пишет книгу о людях, которые ее окружали, воссоздавая по памяти портреты по их словам. «В вашем доме из всего устраивают бордель», «Котлету из белой мадамы» — зачастую эти фразы больше про образы и атмосферу, чем про смысл, но именно они ключевые узоры на полотне оригинального лексического жизнеописания. Писательница экономно расходует слова и без отступлений проводит читателя по вехам семейной биографии. Делится, как семьей проводили лето в горах и ходили в походы, как мать учила ее арифметике на конфетах и как она же называла служанку Людовик Одиннадцатый, как отец курировал приготовление пастушьего йогурта, а бабушка, даже разорившись, имела во Флоренции прекрасный дом, набитый антиквариатом.
Постепенно рассказчик взрослеет, и после историй из детства и юности наступает время потерь, гонений и побегов, маскировок и переодеваний, время скрывать в подвалах знакомых, время, когда антифашисты тают на глазах, и время размышлять о происходящем. Меняется и окружение: среда биологов, ученых и инженеров трансформируется в общество политиков и политических журналистов, критиков и писателей, издателей и философов, активистов и партизан. Все эти люди реальны. Брат Наталии как-то женился на дочери Модильяни, а среди дальних родственников отца всплыла Маргарита Сарфатти — любовница Муссолини, написавшая его самую известную биографию.
 
Роман напоминает театральную постановку, жизнь представлена легко, просто и даже с юмором, хотя в фашистской Италии ХХ века мало веселья, как и в поведении порой обесценивающих и грубых родственников. Тем не менее Гинзбург транслирует потрясающую жизнестойкость и выбор не делать из себя и своей семьи жертв времени и обстоятельств, и у нее это получается самобытно и ярко.

#всестраницы #италия #подписные
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
32
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Ждала релиза в аудио, как ждут премьерный показ фильма. Какова золотая кампания!
С утра скачала в дорогу и уже дослушала до привета «Отцу». Екатерина отлично читает, а еще в аудиоверсию включены авторские диктофонные записи из Магадана.
Такую красоту и в бумаге надо🖤

#перваястраница 🎧
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
119
Паула Модерзон-Беккер — немецкая художница-экспрессионистка, первая нарисовавшая обнаженный автопортрет. Первая, в честь которой открыли музей. Почести пришли к ней посмертно. Паула умерла в тридцать один год от эмболии, и ее последним словом было «жаль».
«Быть здесь — уже чудо» Мари Дарьесек, изданную No Kidding Press, читала четыре года назад. В книге нет иллюстраций (кроме обложки — «Автопортрет с ирисами»), картины оживают в словах. Калейдоскоп художников кружит голову. Все они — мужчины. Паула — вспышка, «пузырек между двумя столетиями». Звонкая, яркая, короткая история о неравной борьбе и поиске собственного пути и стиля художницы в начале ХХ века.
«Паула» (2016) — живописный немецко-французский биографический фильм, в котором за два часа можно узнать историю Модерзон-Беккер и увидеть все ее знаменитые картины, если лень читать и искать в сети. В главной роли актриса и композитор Карла Юри.

#книгофильм
27
Заметка выходного дня
Сходила в независимый Буревестник за Indi-Синатрой и по буккроссингу взяла «Достойного жениха», которого из-за озвучки не смогла слушать в аудио.
27
2025/07/13 03:36:51
Back to Top
HTML Embed Code: