Стихи Сергея Круглова — прямая противоположность всему тому, что, не думая долго, опознают как «церковное»: характерной жеманности, которую привыкли считать выражением умилённого и кроткого состояния души; важной поучительности, с которой читателю сообщают самые общие места; тривиальности формы, которую принимают за гармоничность и традиционность. Письмо Сергея Круглова прямо и жёстко. Мир, о котором он говорит, увиден в его неприглядной детальности: это тяжёлый, невзрачный, безжалостный, переломанный, заброшенный мир…
У этого мира, как оказалось, есть свой ангел-хранитель — обнаруженный Сергеем Кругловым среди небесных иерархий Ангел Недостоинства. И именно в таком мире, как видит поэт и священник, не перестают действовать свет и сила Того, кому он служит
Ольга Седакова. Предисловие к сборнику стихов «Ангел Недостоинства» свящ. Сергия Круглова
У этого мира, как оказалось, есть свой ангел-хранитель — обнаруженный Сергеем Кругловым среди небесных иерархий Ангел Недостоинства. И именно в таком мире, как видит поэт и священник, не перестают действовать свет и сила Того, кому он служит
Ольга Седакова. Предисловие к сборнику стихов «Ангел Недостоинства» свящ. Сергия Круглова
Forwarded from Современная поэзия / Modern poetry
Откуда к нам пришла зима,
не знаешь ты, никто не знает.
Умолкло все. Она сама
холодных губ не разжимает.
Она молчит. Внезапно, вдруг
упорства ты ее не сломишь.
Вот оттого-то каждый звук
зимою ты так жадно ловишь.
Шуршанье ветра о стволы,
шуршанье крыш под облаками,
потом, как сгнившие полы,
скрипящий снег под башмаками,
а после скрип и стук лопат,
и тусклый дым, и гул рассвета...
Но даже тихий снегопад,
откуда он, не даст ответа.
И ты, входя в свой теплый дом,
взбежав к себе, скажи на милость,
не думал ты хоть раз о том,
что где-то здесь она таилась:
в пролете лестничном, в стене,
меж кирпичей, внизу под складом,
а может быть, в реке, на дне,
куда нельзя проникнуть взглядом.
Быть может, там, в ночных дворах,
на чердаках и в пыльных люстрах,
в забитых досками дверях,
в сырых подвалах, в наших чувствах,
в кладовках тех, где свален хлам...
Но видно, ей там тесно было,
она росла по всем углам
и все заполонила.
Должно быть, это просто вздор,
скопленье дум и слов неясных,
она пришла, должно быть, с гор,
спустилась к нам с вершин прекрасных:
там вечный лед, там вечный снег,
там вечный ветер скалы гложет,
туда не всходит человек,
и сам орел взлететь не может.
Должно быть, так. Не все ль равно,
когда поднять ты должен ворот,
но разве это не одно:
в пролете тень и вечный холод?
Меж ними есть союз и связь
и сходство — пусть совсем немое.
Сойдясь вдвоем, соединясь,
им очень просто стать зимою.
Дела, не знавшие родства,
и облака в небесной сини,
предметы все и вещества
и чувства, разные по силе,
стихии жара и воды,
увлекшись внутренней игрою,
дают со временем плоды,
совсем нежданные порою.
Бывает лед сильней огня,
зима — порой длиннее лета,
бывает ночь длиннее дня
и тьма вдвойне сильнее света;
бывает сад громаден, густ,
а вот плодов совсем не снимешь...
Так берегись холодных чувств,
не то, смотри, застынешь.
И люди все, и все дома,
где есть тепло покуда,
произнесут: пришла зима.
Но не поймут откуда.
1962
Иосиф Бродский
не знаешь ты, никто не знает.
Умолкло все. Она сама
холодных губ не разжимает.
Она молчит. Внезапно, вдруг
упорства ты ее не сломишь.
Вот оттого-то каждый звук
зимою ты так жадно ловишь.
Шуршанье ветра о стволы,
шуршанье крыш под облаками,
потом, как сгнившие полы,
скрипящий снег под башмаками,
а после скрип и стук лопат,
и тусклый дым, и гул рассвета...
Но даже тихий снегопад,
откуда он, не даст ответа.
И ты, входя в свой теплый дом,
взбежав к себе, скажи на милость,
не думал ты хоть раз о том,
что где-то здесь она таилась:
в пролете лестничном, в стене,
меж кирпичей, внизу под складом,
а может быть, в реке, на дне,
куда нельзя проникнуть взглядом.
Быть может, там, в ночных дворах,
на чердаках и в пыльных люстрах,
в забитых досками дверях,
в сырых подвалах, в наших чувствах,
в кладовках тех, где свален хлам...
Но видно, ей там тесно было,
она росла по всем углам
и все заполонила.
Должно быть, это просто вздор,
скопленье дум и слов неясных,
она пришла, должно быть, с гор,
спустилась к нам с вершин прекрасных:
там вечный лед, там вечный снег,
там вечный ветер скалы гложет,
туда не всходит человек,
и сам орел взлететь не может.
Должно быть, так. Не все ль равно,
когда поднять ты должен ворот,
но разве это не одно:
в пролете тень и вечный холод?
Меж ними есть союз и связь
и сходство — пусть совсем немое.
Сойдясь вдвоем, соединясь,
им очень просто стать зимою.
Дела, не знавшие родства,
и облака в небесной сини,
предметы все и вещества
и чувства, разные по силе,
стихии жара и воды,
увлекшись внутренней игрою,
дают со временем плоды,
совсем нежданные порою.
Бывает лед сильней огня,
зима — порой длиннее лета,
бывает ночь длиннее дня
и тьма вдвойне сильнее света;
бывает сад громаден, густ,
а вот плодов совсем не снимешь...
Так берегись холодных чувств,
не то, смотри, застынешь.
И люди все, и все дома,
где есть тепло покуда,
произнесут: пришла зима.
Но не поймут откуда.
1962
Иосиф Бродский
Когда мы видим нечто прекрасное, мы чувствуем, что нам еще предстоит узнать всю полноту его ценности. Мы желаем большего, поскольку хотим, чтобы оно стало частью нашей жизни, хотим исследовать его дальше, оценивать и понимать его.
Мы чувствуем, что эта встреча может обогатить нас.
Красота привлекает нас и порождает стремление к пониманию сложного и еще не до конца нам доступного. Красота уводит нас за пределы самих себя и направляет нас к объекту и идеалу.
М. Рош. Прекрасное уродство. Христианство и искусство модерна
Мы чувствуем, что эта встреча может обогатить нас.
Красота привлекает нас и порождает стремление к пониманию сложного и еще не до конца нам доступного. Красота уводит нас за пределы самих себя и направляет нас к объекту и идеалу.
М. Рош. Прекрасное уродство. Христианство и искусство модерна
ТЯЖЕСТЬ
Тогда
я думала, что не могу
подойти еще ближе к горю
и не умереть
Я подошла ближе,
и не умерла.
Не иначе Бог
приложил к этому руку,
да и друзья.
И все же меня согнуло,
и мой смех,
как сказал поэт, -
негде его больше искать.
Тогда мой друг Даниил
(бесстрашный и в львином рву) сказал мне:
«Дело не в весе,
а в том, как ты этот вес несешь -
книги, кирпичи, горе -
все дело в способе:
как ты его держишь, балансируешь, перемещаешь,
а когда не сможешь и не захочешь,
опускаешь на землю».
И я пошла пробовать.
Вы заметили?
Вы слышали
смех
как он нет нет да вырывается
из моего пораженного рта?
Как я замираю
чтобы восхититься, восхититься, восхититься
вещами этого мира,
которые так добры и, быть может,
мучатся своим -
розы на ветру,
морские гуси на крутых волнах,
любовь
на которую нет ответа?
Ольга Седакова, перевод стихотворения Mary Oliver
Тогда
я думала, что не могу
подойти еще ближе к горю
и не умереть
Я подошла ближе,
и не умерла.
Не иначе Бог
приложил к этому руку,
да и друзья.
И все же меня согнуло,
и мой смех,
как сказал поэт, -
негде его больше искать.
Тогда мой друг Даниил
(бесстрашный и в львином рву) сказал мне:
«Дело не в весе,
а в том, как ты этот вес несешь -
книги, кирпичи, горе -
все дело в способе:
как ты его держишь, балансируешь, перемещаешь,
а когда не сможешь и не захочешь,
опускаешь на землю».
И я пошла пробовать.
Вы заметили?
Вы слышали
смех
как он нет нет да вырывается
из моего пораженного рта?
Как я замираю
чтобы восхититься, восхититься, восхититься
вещами этого мира,
которые так добры и, быть может,
мучатся своим -
розы на ветру,
морские гуси на крутых волнах,
любовь
на которую нет ответа?
Ольга Седакова, перевод стихотворения Mary Oliver
С Рождеством!
Благодаря разности календарей, дух Рождества растягивается на две недели, образуя самый душевно теплый и праздничный сезон года — Межрождественье.
Со своим особым духом обновления и надежды и Новым годом ровно посередине (неделя от 25 дек. до 31 дек. и неделя от 1 янв. до 7 янв.)
М. Н. Эпштейн
Благодаря разности календарей, дух Рождества растягивается на две недели, образуя самый душевно теплый и праздничный сезон года — Межрождественье.
Со своим особым духом обновления и надежды и Новым годом ровно посередине (неделя от 25 дек. до 31 дек. и неделя от 1 янв. до 7 янв.)
М. Н. Эпштейн
И, вроде, жив и здоров
И, вроде, жить не тужить
Так откуда взялась печаль?
Кино - Печаль [Ремастер/Кавер]
И, вроде, жить не тужить
Так откуда взялась печаль?
Кино - Печаль [Ремастер/Кавер]
Искусство переспрашивать? К юбилею С.С. Аверинцева: письма издалека
Публикуемое письмо было адресовано О.А. Седаковой как редактору альманаха «Наше положение: образ настоящего» (М., 2000) и было специально предназначено для публичного обсуждения в альманахе. Альманах вышел тиражом 3000 экземпляров. Дальнейших выпусков, которые включали бы и письма читателей, не последовало.
Публикуемое письмо было адресовано О.А. Седаковой как редактору альманаха «Наше положение: образ настоящего» (М., 2000) и было специально предназначено для публичного обсуждения в альманахе. Альманах вышел тиражом 3000 экземпляров. Дальнейших выпусков, которые включали бы и письма читателей, не последовало.
Ад — то, что мы имеем здесь и теперь. Есть два способа от этого не страдать.
Первый легко удается многим: смириться с адом, приобщиться к нему настолько, чтоб его не замечать.
Второй, рискованный и требующий постоянного внимания и осмысления: искать и безошибочно распознавать в аду, кто и что не имеет к аду отношения, и делать все, чтобы не-ада в аду было больше и продлился он подольше.
Итало Кальвино
Первый легко удается многим: смириться с адом, приобщиться к нему настолько, чтоб его не замечать.
Второй, рискованный и требующий постоянного внимания и осмысления: искать и безошибочно распознавать в аду, кто и что не имеет к аду отношения, и делать все, чтобы не-ада в аду было больше и продлился он подольше.
Итало Кальвино
«Кто и что в аду не имеет к аду отношения». Это свершившийся факт! Мы хотим вернуться, развеяв туман привычки в нашем взгляде и в нашем сердце, мы хотим вернуться к великой вести, к великому возвещению, к великому событию.
«Кто и что в аду не имеет к аду отношения»: Судьба, наша Судьба сделалась Присутствием, как присутствие отца, матери, брата, друга, как спутник, нежданно возникший на дороге, по которой мы шли.
Спутник — Эммануил, С-нами-Бог! Это свершившийся факт!
Луиджи Джуссани
«Кто и что в аду не имеет к аду отношения»: Судьба, наша Судьба сделалась Присутствием, как присутствие отца, матери, брата, друга, как спутник, нежданно возникший на дороге, по которой мы шли.
Спутник — Эммануил, С-нами-Бог! Это свершившийся факт!
Луиджи Джуссани
В японской поэзии хайкай (в отличие от западной) подлинной и откровенной сутью творчества является тот отклик, которым слова поэта продолжаются в душе читателя. Таким образом хайку — это очень деликатное сотворчество поэта и читателя.
Японские поэты хайку - о Рождестве Христовом - в переводах Виктора Мазурик, преподавателя японской филологии ИСАА МГУ.
в звёздное небо
вмерзает крест...
день святого Ксавьера
(Нисио Ясуи)
Рождество
проходящие корабли
освещают друг друга
(Като Сюусон)
постарели мы оба -
священник и прихожанин
праздник Рождества
(Кагэяма Дзюнкити)
снежинку
звезда уронила...
Рождество
(Соома Сэнко)
нет лица и изнанки
у рождественской ёлки
вся свечами горит
(Ямагути Хацуко)
Рождество
мальчишка в роли Иуды
не дождётся похвал
(Окатома Хитоми)
Рождество
в наступивших сумерках
школа на склоне холма
(Исида Хакёо)
вершины в снегу
светлы даже ночью
Рождество
(Ватанабе Хацуо)
поверив
что снег на ёлке тёплый
трогает ручкой
(Нагасаки Сэйроо)
скоро Святая ночь
деловитый маляр
краскою перемазан
(Накадзима Тосио)
Рождество
на праздничной ёлке
снег заморский
(Кёогоку Киёо)
марлей накрыли -
вот и готов ангелочек
Рождественский праздник
(Цуда Киёко)
Японские поэты хайку - о Рождестве Христовом - в переводах Виктора Мазурик, преподавателя японской филологии ИСАА МГУ.
в звёздное небо
вмерзает крест...
день святого Ксавьера
(Нисио Ясуи)
Рождество
проходящие корабли
освещают друг друга
(Като Сюусон)
постарели мы оба -
священник и прихожанин
праздник Рождества
(Кагэяма Дзюнкити)
снежинку
звезда уронила...
Рождество
(Соома Сэнко)
нет лица и изнанки
у рождественской ёлки
вся свечами горит
(Ямагути Хацуко)
Рождество
мальчишка в роли Иуды
не дождётся похвал
(Окатома Хитоми)
Рождество
в наступивших сумерках
школа на склоне холма
(Исида Хакёо)
вершины в снегу
светлы даже ночью
Рождество
(Ватанабе Хацуо)
поверив
что снег на ёлке тёплый
трогает ручкой
(Нагасаки Сэйроо)
скоро Святая ночь
деловитый маляр
краскою перемазан
(Накадзима Тосио)
Рождество
на праздничной ёлке
снег заморский
(Кёогоку Киёо)
марлей накрыли -
вот и готов ангелочек
Рождественский праздник
(Цуда Киёко)
«В пустое время, когда человек к человеку был куда хуже зверя, я часто оставался наедине с собой, и тогда бывало, как попадёт в душу небесная звезда – так и останется, и помнишь навсегда этот миг, или сосну заметишь, как она ещё в январе, когда солнце стало чуть-чуть приближаться к земле, первая этому солнцу обрадовалась, а я с ней тогда второй: по ней, по её изумрудам, догадался. и так стал мне этот мир всей радостью, какой теперь я жив на земле».
М. Пришвин. Дневники
М. Пришвин. Дневники
Forwarded from КЦ «Покровские ворота»
Об отце Александре Мене
Об отце Александре Мене рассказывает один из участников встречи, посвященной его наследию, — Алексей Юдин, историк и телеведущий:
"Говоря об о. Александре Мене сегодня, я испытываю жгучее чувство ностальгии. Вовсе не о «потерянном времени», а о времени бывшем, но до конца не сбывшемся. А значит, доставшемся в наследство нам. Об этом лучше меня сказали однокашники о. Александра по московской школе № 554, а сейчас – 1060.
---
Андрей Вознесенский. Ностальгия по настоящему.
«Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему…»
---
Андрей Тарковский
«Ностальгия — это тоска по пространству времени, которое прошло напрасно, потому что
мы не смогли рассчитывать на свои духовные силы, привести их в порядок и выполнить
свой долг…»".
#цитаты
Об отце Александре Мене рассказывает один из участников встречи, посвященной его наследию, — Алексей Юдин, историк и телеведущий:
"Говоря об о. Александре Мене сегодня, я испытываю жгучее чувство ностальгии. Вовсе не о «потерянном времени», а о времени бывшем, но до конца не сбывшемся. А значит, доставшемся в наследство нам. Об этом лучше меня сказали однокашники о. Александра по московской школе № 554, а сейчас – 1060.
---
Андрей Вознесенский. Ностальгия по настоящему.
«Я не знаю, как остальные,
но я чувствую жесточайшую
не по прошлому ностальгию —
ностальгию по настоящему…»
---
Андрей Тарковский
«Ностальгия — это тоска по пространству времени, которое прошло напрасно, потому что
мы не смогли рассчитывать на свои духовные силы, привести их в порядок и выполнить
свой долг…»".
#цитаты
Нет, я совсем не почтальон,
Простой разносчик плача,
Я только тем отягощен,
Что даром слов не трачу.
Ведь я не думал петь и жить,
Дрожа измерзшим телом,
Но долга этого скостить
Земля мне не хотела.
А я хватался ей назло,
Вставая спозаранок,
То за шахтерское кайло,
А то и за рубанок.
И я ее строгал и бил,
Доказывая этим,
Как крепко я ее любил
Одну на целом свете.
Но, вырывая обушок
Из пальцев ослабелых,
Стереть грозилась в порошок
Меня в пустынях белых.
Она сварила щей горшок,
Дала краюху хлеба,
В дорожный сунула мешок
Куски и льда и неба.
Уж недалек конец пути,
И силы так немного.
Мне только б слезы донести
До первого порога.
Варлам Шаламов
1956
Простой разносчик плача,
Я только тем отягощен,
Что даром слов не трачу.
Ведь я не думал петь и жить,
Дрожа измерзшим телом,
Но долга этого скостить
Земля мне не хотела.
А я хватался ей назло,
Вставая спозаранок,
То за шахтерское кайло,
А то и за рубанок.
И я ее строгал и бил,
Доказывая этим,
Как крепко я ее любил
Одну на целом свете.
Но, вырывая обушок
Из пальцев ослабелых,
Стереть грозилась в порошок
Меня в пустынях белых.
Она сварила щей горшок,
Дала краюху хлеба,
В дорожный сунула мешок
Куски и льда и неба.
Уж недалек конец пути,
И силы так немного.
Мне только б слезы донести
До первого порога.
Варлам Шаламов
1956