Начало войны в городе Сталино. Фото из газеты "Социалистический Донбасс" №146 от 24 июня 1941 года.

В ДНР в результате атаки БПЛА ВСУ на служебный автомобиль сотрудников ГУП ДНР «Вода Донбасса» на трассе М-03 Светлодарск – Мироновский погиб начальник Мироновского производственного комплекса Енакиевского ПУВКХ ГУП ДНР «Вода Донбасса».

Упокой Господь. Прочитав эту новость в сводке, я вспомнил стихи из ранней Долгаревой про Серегу-водопроводчика.


***

В город пришла война.
В город ложатся мины.
В городе разорвало водопровод,
и течет вода мутным потоком длинным,
и людская кровь, с ней смешиваясь, течет.

А Серега – не воин и не герой.
Серега обычный парень.
Просто делает свою работу, чинит водопровод.
Под обстрелом, под жарким и душным паром.
И вода, смешавшись с кровью, фонтаном бьет.

И, конечно, одна из мин
становится для него последней.
И Серега встает, отряхиваясь от крови,
и идет, и сияние у него по следу,
и от осколка дырочка у брови.

И Серега приходит в рай – а куда еще?
Тень с земли силуэт у него чернит.
И говорит он: «Господи, у тебя тут течет,
кровавый дождь отсюда течет,
давай попробую починить».

Утро на Петровке после дождя. Ласковая Родина❤️

Дневники из Донбасса получаются тяжёлыми, остроумными, как приговор.

Например, Донбасский дневник из города Е лаконичен, как посты в старом запрещенном твиттере. Он бодр и полон надежды на новую жизнь, которая обязательно наступит.

Луганский дневник другой. Сложный синиаксис, фразы едкие, стилистика вырви глаз строгостью терминологии, наблюдения удручающие, выводы — диагноз всем и всему. Сейчас начинаешь понимать, почему так. Автор была тяжело больна во время его написания, она не дожила до признания республик и до того, как ее книгу издали. К тому же по профессии автор — психотерапевт.

Дневники из Донбасса — это когда нельзя не писать. Когда пишешь не от избытка умений и навыков, упражняясь в литстудиях, это когда ищешь возможность помочь себе с осмыслением происходящего. Так дневник становится не внутренним жанром датированного жизнеписательства, а самой актуальной эпистолярной формой преодоления собственного я внешними обстоятельствами в условиях проворачивания жерновов истории.

О дневниках Дмитрия Артиса, Анны Долгаревой и Олега Шевченко (взгляд из Крыма) поговорим отдельно

Начнём день с русских военных частушек и загадок, друзья!



***
Опа, опа, опа-па
На шевронах черепа
Нас отправил на фронтир
Дядя Женя командир
Всё кричат, ура, ура,
Ща подъедут Вагнера!


***
Хорошо повоевал
И отправился в увал?
С алкоголем не балуй
Баб замужних не целуй
Правду в блоге не пиши
Голым в баре не пляши
Обнажённую натуру
Заберут в комендатуру


***
Мусора и паровозы
Кони, мясо и бомжи
Мы друг другу не угроза
Будем мы теперь дружить
Все из околофутбола
Приезжают в Эспаньолу


***
Громко топнувши ногой,
Отобрал весь алкоголь.
Красненький беретик носит.
Документики попросит.
Если ночью ты не спал,
То увозит на подвал.
Службу служит непременно
Он в полиции военной


***
Выпил рюмку, выпил две
Помутнело в голове
Нож достал и заорал
— Я ебал я воевал!
Раскурочил в баре стол —
Уложили мордой в пол
Отвезли в психдиспансер
У бойца — ПТСР

***
Не получит он зарплату
Не получит он наград
На плече шеврон с гранатой
Он — боец «Интербригад»


***
Кто тут грозно тучи роет
С пушкой, как киногерой?
Всех гостей с небес накроет
Этот парень — дронобой


***
Дом покинув с четверга
Он уехал на юга
Лучший друг для мирняка —
Наш сотрудник ВГА



Источник — Говорливый ящик

Андрей Коробов-Латынцев для Ледоруба:

Есть в истории нашей России такие события и такие личности, понять значение которых – непростая интеллектуальная задача. Причем при решении этой задачи нужно задействовать не только интеллект, но и совесть. Таковы, например, русские бунты и революции. Таков Емельян Пугачев или Степан Тимофеевич Разин. Таков (с оговоркой, о которой чуть позже) Ермак Тимофеевич, покоритель Сибири.
Все эти личности запомнились в нашей истории фактом прямого столкновения с государством, но еще и тем, что за ними стояла некая правда, игнорировать которую не получится даже у самого ярого державника. Оттого к этим персонажам так тянет не только историков, но и поэтов, романистов, даже философов. Потому что у русского бунта есть своя метафизика. Русские бунтари, как правило, понимают всю ценность и сакральность Державы, и покушаются они на установленный порядок оттого как раз, что им за Державу обидно (всерьез, без кавычек), что в ней стало так много неправды, так много неволи. И приходят они «дать вам волю» (как Разин в романе Шукшина), и вступают в неравный бой с неправдой, потому что за Державу обидно и потому что хотят, чтобы было в ней меньше этой самой неправды…
В этой дикой диалектике русского государственничества и русского бунта проступают черты самого русского бытия, вечно разрываемого противоречиями, вечно неустроенного, вечно мятущегося и ищущего. Вот она, невыносимая русскость бытия, которая совмещает в себе одновременно и этатизм, и бунташность (мятежность). Да, в нашей истории соседствуют великие державники с великими бунтарями. Державники – Иван III, Николай I, Александр II, Сталин и др. Бунтари: от Разина до Пугачева, от декабристов до кронштадтского мятежа…
Однако здесь диалектика, и потому в русской антропологии власти бывают еще и своего рода перехлесты, или смешения - например, «большевик на троне» Петр Великий, революционер сверху.
А бывают еще такие случаи, когда русская бунташность направляется на благо государства, действует с Государством Российским не в противоречии, а в одном направлении. Как раз такой случай – Ермак Тимофеевич со своими казачками, которых знаменитые уральские купцы Строгановы отправили сибирские племена воевать, чтобы границы Государства Российского (тогда еще очень размытые) оборонять. Кем был Ермак Тимофеевич – до сих пор гадают. Понятно одно – это был человек длинной воли, лихой человек, отчаянный. Не снаряди его Строгановы в поход, Бог знает, как бы судьбы его обернулась. Быть может, как у Разина. В Романе Шукшина, кстати, Разин размышляет о том, чтобы, подобно Ермаку, уйти ему с Дону в Сибирь, где можно одновременно и царю послужить, и на воле разгуляться… Да не может шукшинский Разин уйти с Дону, и решает идти против неправды до конца. А ведь мог бы и в Сибирь отправиться, с одного фронтира – на другой.
Ведь и Ермак, и Разин – люди окраин, люди фронтира. Отсюда их радикальность, непримиримость, отсюда и такая неизбывная боль за неправду в Отечестве…
И в то же время, при всем сходстве их природы – какие разные судьбы у них.
Где-то между этими двумя фигурами в русской истории теперь стоит Евгений Викторович Пригожин, успевший побывать и в роли Ермака (когда его казаки воевали в Африке и в Сирии, и много где еще), и в роли Разина, когда затеял очередную «южно-русскую смуту» (выражение поэта Семена Пегова), «марш справедливости», «марш-мятеж» и т.д. – имя событию в русской истории еще предстоит подобрать.
Когда я смотрел знаменитое видеообращение Пригожина к министру обороны РФ, где Евгений Викторович показывал на своих мертвых бойцов и требовал боеприпасы, я видел отчаянного и смелого русского атамана-правдоруба, который искренне любит своих казачков и переживает за них, я смотрел видео - и мне представлялись поочередно то Ермак Тимофеевич, то Степан Тимофеевич…
Таким Евгений Викторович Пригожин и останется в русской истории, кто бы там сколько ни возмущался.