#ЛФП_мюсли
#ЛФП_предложка

О ценности в докапиталистический период.

Корни вопроса уходят в античность.  Так, уже тогда обнаруживалось две стороны ценности – обмениваемость и способность удовлетворять потребности. То есть меновая ценность и потребительная. Ксенофонт писал: «Для того, кто не умеет пользоваться флейтой, если он продает ее, она - ценность, а владение ею - не ценность, потому что она совершенно бесполезна».  Выделяя её диалектичность, Аристотель ставил на первое место именно потребительную ценность. Это мы можем видеть, когда он рассуждает на тему надлежащего и ненадлежащего использования вещей на примере сандалий: использовать их как обувь – надлежащее использование. Обмен сандалий на еду или деньги тоже возможен, но не является первичным способом использования.

Это связано с тем, что производство продуктов в рабовладельческом обществе почти не было направлено на обмен, в нем господствовало натуральное хозяйство. Как можно заметить, докапиталистическое производство ориентировано на потребительную ценность, а не меновую.

Но что же определяет ценность товара? Аристотель пишет: «благо, которое отличается редкостью, превосходит благо, которое имеется в изобилии», но «более трудное важнее более редкого». Таким образом, он является предвестником, но не основателем, двух теорий ценности – трудовой и предельной полезности. К какой теории больше склонялся сам философ, сказать сложно. Автор не является специалистом в области работ Аристотеля, так что оставляет этот вопрос профессионалам или на более позднее рассмотрение.

Более интересен его вклад в теорию «справедливой цены», о которой подробнее будет написано далее. С одной стороны, должен быть обеспечен эквивалентный обмен, но с другой – социальный статус обязан оказывать влияние на цену. То есть, если один и тот же товар (с одинаковым количеством вложенного труда и редкостью) будет стоить у рядового свободного гражданина дороже, чем у  метэка - это справедливо. Здесь обнаруживается классовая подоплека: Аристотель выступает защитником и представителем интересов рабовладельческого класса.

В средневековье огромная часть жизнь общества была подчинена церкви. Экономика не стала исключением. Христианская этика контролировала не только практические аспекты деятельности (например, ростовщичество), но и теоретические. Основываясь на Библии, труд считался общим уделом человечества, финансовая деятельность была презренна. Никто не ставил под сомнение необходимость торговли: вопрос восполнения ограниченности и отсутствия некоторых ресурсов в одной стране за счёт их изобилия в другой прекрасно осознавался средневековыми схоластами. Но торговцы были движимы не любовью к богу. Как писал св. Фома, их деятельность «справедливо вызывает порицание, поскольку служит жажде наживы». Единственным оправданием такой работы является лишь признание прибыли «жалованьем за труды».

Возвращаясь к «справедливой цене». Св. Фома, будучи поклонником Аристотеля,  продолжает здесь его учение. Обмен должен быть эквивалентным. С его точки зрения, цены должны соответствовать трудозатратам и издержкам производства. Если и может быть небольшая надбавка, то только как возмещение риска. Позже святой Антоний добавлял, что продавец, который превышает установленную цену более чем на половину, обязан возместить «ущерб» благотворительностью. Основываясь на данных утверждениях, Ричард Генри Тоуни в произведении «Религия и подъем капитализма»  называет Маркса «последним схоластом», с чем, учитывая долю иронии, можно согласиться. На цену влияет и качество товара. Если у товара есть дефект, то цена его должна быть ниже. Другое дело, что о проблемности товара сообщать покупателю совсем необязательно. Также порицается завышение цены из-за нужды покупателя. Как выразитель интереса феодалов, Аквинат считал нормой различие цен в зависимости от классовой принадлежности. В этом, по его мнению, выражается гарантия ранга.

Подписаться | Предложить пост

#ЛФП_мюсли

Хотя на первый взгляд разговор о многопартийности может показаться актуальным (или я хз почему в ЛФП решили внезапно поднять дискусс по теме), на самом деле этот вопрос глубоко второстепенный, и ответ на него очень прост.

Если мы выйдем за рамки политических терминологических уловок, будь-то "демократизм" или "интересы пролетариата", то станет очевидно, что для отдельного индивида, лишенного власти, и группы лиц, лишенных власти (очевидно, что отношение к власти тут принципиально) вопрос заключается в том, насколько будет легко влиять на власть. Многопартийность служит очередным способом распределить власть между разными группами лиц с разными интересами, что, с одной стороны, облегчит поднятие действительно серьезных вопрос на общенациональный масштаб, но усложнит их принятие в нужном виде. Однопартийность позволяет быстрее принять решение об изменении статуса кво, вот только она намного реже будет представлять интересы пресловутого народа, потому что у народа, в конечном счете, один интерес - получить вольность (если речь, конечно, ограничена политикой).

На этом все. Многопартийность нужна в любом политическом обществе для лучшей защиты интересов граждан. В конечном счете принцип тут прост. Лучше всего защитить граждан могут сами граждане, поэтому в рамках многопартийности теоретически любой гражданин, собрав достаточно единомышленников, может создать партию. Хотя в конечном счете это не имеет смысла, если политический режим в стране авторитарен и клептократичен, потому что в таких условиях все партии в конечном счете представляют интересы еврейской элиты, и пресловутому народу не тепло и не холодно от их количества, разве что можно мемы про ЛДПР делать, поэтому при авторитаризме многопартийность тоже лучше.

Подводя к итогу - ключевое условие здесь не в многопартийности, а в наличии у индивида вольности и возможности защищать ее. А здесь важны другие институции, в которые входят и демократичность политического режима. Демократизм хотя и не требует (теоретически вполне может быть так, чтобы 100% людей были за 1 партию), но многопартийность для нее желательна. В этой связи многопартийность дефиницируется как нечто желаемое. Но если, например, многопартийный парламент единой волей захочет лишить граждан, например, права на самооборону, включая здесь и право на простую и дешевую покупку оружия, то в сущности что многопартийное, что однопартийное государство будет одинаково авторитарным и клептократическим институтом. Проще говоря, если государство хорошее, то многопартийность сделает ее лучше, но если государство плохое, то многопартийность ничего не меняет. Хорошее государство - это оксюморон, дальше думайте сами.

Ну и да, социализма, переходного периода, или диктатуры пролетариата не будет. Мы уверенно движемся к неолиберальному цифровому концлагерю.

Подписаться | Предложить пост

#ЛФП_мем

- Товарищ! Я слышал, вы читаете SVTV!
- Ну да, читаю.
- Как же вы можете! Вы же социалист!
- А очень просто. Сначала я читал левые СМИ. Там такая депрессия, скажу я вам! Все рабочих угнетают, кругом реакция, притеснения, проблемы, все плачут... Я буквально спать не мог! А теперь я читаю либертарианские СМИ — и что вы думаете? Сплошной позитив! Леваки правят миром, они всё захватили, они самые главные, они везде всё решают!

Подписаться | Предложить пост

#ЛФП_мюсли

Непопулярное мнение среди западных левых — но на меньшинство должно быть абсолютно плевать, дела общества, как совокупности связей классов, — важнее.

Ну, а для наших баранов все по классике — если Союз был бы реально настолько крут, то он бы не провалился с таким треском и мы бы не пожинали что имеем.

Алексей Челюскин-Дмитриев

Подписаться | Предложить пост

#ЛФП_набор

Нам нужен дизайнер для нашего тг канала и медиа. По оплате пока сложно что-то сказать, зависит от навыков.

Требуется:
— создание шаблонов карточек для новостей и цитат
— некоторое количество поздравительных открыток к 23 февраля и 8 марта
— и некоторые промежуточные к этому детали

Для связи пишите в предложку

#ЛФП_мем

*Meta — признана экстремистской организацией на территории России.

Подписаться | Предложить пост | Наше медиа

#ЛФП_мюсли

Доклад-2. Политика и наука.

Я нередко видел доселе, и при том и нынче общаюсь с людьми, и даже частично стал вариться в их круге, которые обращают слишком много внимания на научность марксизма. Действительно, это правильные рассуждения, ибо наука требует развития (пусть марксизм - это не научная дисциплина, а научная теория, касающая нескольких дисциплин, но это тема на следующий раз). Однако, мои товарищи, которые ориентируются именно на научной части марксизма, порой перегибают палку, и пытаются объять научностью абсолютно все сферы жизни, которой касается марксизм. Как бы парадоксально это для некоторых не звучало, но будучи марксистом, т.е. человеком научным, нельзя запихивать в науку абсолютно все. Одна из вещей, куда нельзя пихать научность марксизма - политика. 

Что такое политика? Грубо говоря определённая сфера деятельности и полномочий определённого круга лиц, доверенных и/или квалифицированных, занимающихся законотворчеством, порядком и прикладным правом. Политика занимается именно что практическими вещами, которые могут меняться от различных обстоятельств - от роста производительных сил до последствий стихийного бедствия. Таким образом выходит, что в этой сфере деятельности должен доминировать взгляд, отражающий одновременно как и необходимость в решении проблемы, так и учета общественного мнения, как например ликвидация последствий того же бедствия или то, в каком месте района должна строиться новая школа.

Расширяя этот взгляд до более глобальных масштабов, и учитывая то, что из себя представляет марксизм, мы увидим, что ИМЕННО НАУКУ нельзя ставить как предмет политики при коммунизме. Во первых, сам марксизм описывает развитие общества. Да, опосредованно он объясняет и политику как надстройку, и это будет верное замечание, однако политика тут именно что опосредованна, и марксизм скорее разъясняет, какую она форму принимает при той или иной формации, а не то, как она функционирует и какие у нее полномочия. И вот я говорю именно про полномочия, ибо те некоторые (это не адресовано кому-то лично из моего круга лиц, я в принципе описываю людей, которые могут грешить этим, намеренно или нет), кто выделяет слишком много внимания научности марксизма, пытаются запретить крайне банальные вещи, потому что они якобы идеалистичны, что порой доходит до маразма. Это - негативная часть проявления научности марксизма, который является именно что теорией развития общества, а не средством управления (будь он последний, то марксизм был бы только политической теорией, а не междисциплинарной/научной дисциплиной).

Грубо говоря, у нас есть формула того, как развивается общество, а есть формации, на которые делиться история развития общества. Формула объясняет, как ее главная составляющая - производительные силы и классовая борьба - может оказывать влияние на управление территорией или группой лиц, но она не объясняет то, как именно нужно управлять этим. Политика, собственно, не должна быть научной, она должна быть реальной, а науке мы отдадим изучение процессов.

К тому же, наука может ошибаться, а радикальное применение науки, особенно гуманитарной, особенно социальной, может в дальнейшем привести к неприятным последствиям, ибо будут игнорироваться более реальные вещи по сравнению с научными представлениями технократов у власти, что в какой-то мере по отношению к науке будет даже антинаучно. Ярчайший пример - политика Третьего Рейха следовала "научным представлениям", а в итоге оказалось, что расы - довольно мнимый конструкт сам по себе.

Подписаться | Предложить пост | Наше медиа

Всем привет! Сегодня день рождения Мао Цзэдуна, и у нас вышла новая книга - его знаменитый цитатник. Стоит 500 руб. Если хотите заказать, пишите боту @hundredflowers_bot

#ЛФП_память

106 лет назад в Берлине были убиты Роза Люксембург и Карл Либкнехт.
В прошлом году я выпускал по этому поводу историческую справку, которую советую прочитать, если не видели.

Подписаться | Предложить пост | Наше медиа

❗️Израиль и ХАМАС достигли соглашения о прекращении огня и освобождении заложников

Условия будут опубликованы позже.

До публикации деталей соглашения рано унывать или радоваться. В любом случае, надеемся на лучшее.

@left_list

#ЛФП_мюсли
#ЛФП_марксисты

О демократии и социализме

Многие авторы из левого и не только лагеря давно размышляют о совместимости демократии и социализма. Мнение либералов понятно: для них социализм - это антидемократическая диктатура. Что же касается левого лагеря, и в частности, марксистского, то разные течения смотрят на демократию при социализме по-разному, хотя, конечно, все (хотя бы на словах) признают, что демократия и социализм неотделимы друг от друга. Другое дело, о какой демократии идет речь.

Маркс и Энгельс признавали за образец социалистической демократии устройство Парижской коммуны, в которой все депутаты избирались снизу, из рабочей среды, получали жалование не выше зарплаты рабочего, а избиратели обладали правом отзыва. Бюрократия была подчинена пролетариату. Именно подобное устройство основатели марксизма и считали диктатурой пролетариата - низовую прямую демократию пролетариев.
В дальнейшем II Интернационал во многом отбросил идею прямой рабочей демократии, считая приемлемыми для социализма институты буржуазной-демократически республики, парламент со всеобщим избирательным правом (конечно, было и леворадикальное крыло в лице того же Паннекука и Люксембург, но тенденция была именно такая - буржуазно-демократическая, или говоря современными терминами, либерально-демократическая).

Ленин и большевики же воспринимали себя как хранителей ортодоксальной, антиревизионистской марксистской традиции, которая считала лучшей формой для пролетарской диктатуры низовую рабочую республику, и эти размышления не исходили чисто из теории, чисто из головы - а посредством головы из реальной жизни: Ленин видел, что в годы Первой русской революции рабочие и крестьяне стихийно организуют низовые советы, и именно в них он и усмотрел новую форму пролетарской демократии. В работе "Государство и революция", написанная в конце лета 1917 года, то есть незадолго до взятия большевиками власти, Ильич описывает диктатуру пролетариата как демократию, максимально приближенную к прямой, насколько это возможно - на первых этапах вооруженный пролетариат контролирует избранных в советы чиновников, обладая правом отозвать их в любой момент, а в дальнейшем, при повышении грамотности трудящегося народа, каждый должен принимать участие в государственном управлении, и когда каждый станет бюрократом, бюрократии не станет. В этой работе Ленин развил идеи Маркса и Энгельса о диктатуре пролетариата, как о низовой демократии рабочих, где бюрократия максимально подконтрольна низам, а армия и полиция заменена рабочим ополчением.

Но жизнь внесла свои коррективы, и к окончанию гражданской войны Советское государство предстало страной с очень высокой долей бюрократии в управлении, профессиональной армией и полицией, а партия постановила, что должна иметь большинство в советах. И сам Ленин признавал, что получившееся далеко от изначальной задумки, как земля от неба. Но в отличие от Каутского, язвительного критиковавшего "диктатуру большевиков", Ленин, и те марксисты, что поддерживали его, прекрасно понимали, что в тех условиях, в который оказалась пролетарская власть в России, иной исход был просто невозможен - отсталость страны, напор внутренней и внешней реакции, враждебное империалистическое окружение - всё привело к тому, что вплоть до своего развала Советский союз так и не выйдет за рамки государственно-капиталистического базиса, а политически рабочая демократия так и не получит широкого развёртывания.

Однако, не правы те, кто считает, что вина этому - злая воля Ленина/Сталина, и злых бюрократов. Главным образом вина тому - объективные обстоятельства, которые я перечислил выше. Ведь большевикам, как признавал сам Ленин, приходилось выполнять буржуазную модернизацию, восстанавливать страну - в таких условиях низовая демократия просто невозможна физически. Однако значит ли это, что после вынужденного свертывания широкой советской демократии в годы гражданской войны диктатура пролетариата перестала существовать? Нет.

Вплоть до 1953 года власть выражала интересы пролетариата, хотя и не напрямую, а опосредованно, через вынужденно разросшийся бюрократический аппарат. Но в партии в это время у руля стояли сознательные марксисты, следовавшие теории, и защищавшие интересы пролетариата, а власть советов, не смотря на широкую бюрократизированность и иерархичность сохранялась - непосредственное управление страной осуществляли советы. Другое дело, что много мест в них занимали партийцы, чего в норме конечно быть не должно - партия это не управляющий страной, а полит.консультант для пролетариата, и подобное положение дел было вызвано кадровым голодом, и партийное руководство во главе со Сталиным предпринимали возможные в тех условиях меры, дабы уменьшить власть партии и увеличить власть советов, как то: реформа 1936 года, когда Верховный совет, руководящий орган страны, стал избраться на всеобщем и тайном голосовании, а в 1939 году ликвидированы производственно-отраслевые отделы партии, дабы управление на производстве перешло непосредственно в руки рабочих. Одним словом, Сталин понимал, что по мере повышения грамотности населения нужно вовлекать в управление государством всё больше и больше трудящихся, и все больше и больше уменьшать роль бюрократии. Но приход после смерти Сталина к власти внутри партии мелкобуржуазных ревизионистов сделал свое дело: восстановление нормальной власти советов было свернуто, они были объявлены общественной организацией, а партия - руководящим органом страны, хотя должно быть ровно наоборот.

В общем говоря, то положение в сталинскую эпоху, которое левоуклонисты считают диктатурой бюрократии, было просто вынужденным из-за объективных обстоятельств чрезвычайным и аномальным для пролетарской диктатуры положением, в силу того, что в стране было крайне мало пролетариата и грамотных для управления страной кадров, что неизбежно породило бюрократизацию. Подобно тому, как в норме для капитализма иметь буржуазную демократию, так и для социализма (в том числе переходного периода) в норме иметь прямую пролетарскую демократию с властью советов, а не партия, ведь партия - вспомогательная советам общественная организация, собирающая в себе наиболее политически грамотных пролетариев, марксистов. Избрание же этих марксистов в непосредственные органы управления должно быть исключительно с санкции трудящихся. Партия не должна иметь не должна иметь в своих руках непосредственных рычагов управления - это прерогатива советов.

Однако, подобному тому, как в тяжелые и кризисные времена диктатура буржуазии начинает осуществляться не через либеральную демократию, а через различные праворадикальные авторитарные режимы, вплоть до фашизма, так и диктатура пролетариата при чрезвычайных тяжелых условиях перетекает из нормальной для него прямой демократии советов в бюрократизированную систему с высокой ролью партии - в XX веке это было главным образом из-за того, что пролетарские революции происходили в отсталых странах, где пролетариата было мало, а перед страной стояла задача буржуазной модернизации. Если представить, что завтра пролетарская революция произойдет в ряде развитых стран, например, Евросоюзе, то конечно же там не возникнет той системы, что была в СССР в 1930-е годы, ведь пролетариат сможет осуществлять управление обществом напрямую через советы. Партия же будет вспомогательной организацией, не имеющей власть, но являющийся политическим консультантом для пролетарского класса, авторитетным советником.

Современные цифровые технологии дают гигантские возможности для выстраивания общественного самоуправления на базе советов - как на производстве, так и в деле государственного управления. Подавление контрреволюции при массовой сознательности пролетариата также сможет осуществляться напрямую, через вооруженное пролетарское ополчение. Объективные причины, приведшие к угасанию прямой власти советов сто лет назад, ныне неактуальны для развитых стран, а ультрадемократические рецепты из "Государства и революции", наоборот, актуальней, чем тогда.

Другое дело, что если пролетарская революция произойдет в стране третьего мира, то тамошние коммунисты будут вынуждены столкнуться с теми же проблемами, что и большевики. Именно поэтому крайне важным остается победа пролетариата в самых развитых странах капитализма, ведь именно она поможет доказать всем, что социализм - наиболее последовательный демократизм.

Камиль Эгалите

Подписаться | Предложить пост | Наше медиа

#ЛФП_мюсли

Власть над информацией

«Информация похожа на банк. Некоторые из нас богаты, некоторые бедны информацией. Мы все можем стать богатыми! Наша цель, ваша цель - ограбить этот банк. Убить стражу. Мы придём, чтобы уничтожить каждого, кто хранит и скрывает информацию.»(с) Из художественного фильма «Декодер» (1984 г.).

Думаю, что одним из главных тревожных звонков для любого более-менее здравомыслящего человека является то, что он начинает понимать людей, верящих в теории заговора, порой даже в самые абсурдные. Постоянное чувство сомнения, недоверия и паранойя сводят с ума и подталкивает на тонкую, но такую соблазнительную дорожку конспирологии. Это явно может привести к печальным последствиям, вот сегодня ты поверил в заговор медиа-магнатов, а завтра размазываешь говно по белым мягким стенам под надзором санитаров. В последнее время конспирология становится всё более популярной. Одной из главных тому причин является отсутствие контроля над информацией у людей.

Информация - возможно является самым ценным ресурсом для человечества. Кто владеет медиа - владеет разумом, как говорил Джим Моррисон (а может и не говорил, я даже не уверен, что эта цитата не фейк). В конце концов, в том числе благодаря обработке информации обезьяна смогла стать человеком. В наше время информация ценна как никогда, но есть пара проблемок - с каждым годом мы всё больше окружены ею, но вот её качество падает, что окутывает людей в медийный белый шум, состоящий из потоков разного мусора. Но это пол беды, главная проблема - это то что контролирует информационные потоки всё меньшее количество людей. Речь о феномене, который называется концентрацией СМИ. К примеру, в США в 1983 году 50 корпораций владели 90% СМИ, сейчас 5 корпорацией владеют 90% СМИ (1). В других странах ситуация зачастую не лучше: в Австралии большая часть СМИ принадлежит медиа-магнату Руперту Мëрдоку, который тем самым сильно влияет на политику страны, в Италии относительно недавно отбросивший коньки Берлускони, также владел значительной долей СМИ, чем активно пользовался в своих интересах и неоднократно попадал в скандалы с давлением на журналистов. Ещё примечателен кейс профессионального геймера по имени Илон Маск, который выкупил твиттер и теперь продвигает там дезинформацию и цензуру. Подобные злодеяния вызывают недоверие к СМИ и подталкивают многих людей замотать жопу фольгой и отправится проверять глаза политиков и магнатов на их схожесть с глазами рептилий. Почему жопу? Хз, мне кажется у конспиролухов все мыслительные процессы происходят где угодно, но не в голове.

На всё это накладываются и другие проблемы - коммерциализация СМИ. Превращение информации в товар не сулит ничего хорошего. К примеру, коммерциализация привела к росту зависимости журналистов от рекламодателей (2). Это разумеется приводит к сильному влиянию последних на объективность подаваемой информации (3). Интернет не сильно улучшает ситуацию, так как позволяет гораздо сильнее распространять дезинформацию.

Как всё это сказывается на демократии, плюрализме, свободе слова и нас самих? Очевидно, что не очень хорошо. Опросы европейских журналистов показывают, что около 40% из них утверждают, не могут свободно высказываться, а 25% сталкивались с давлением со стороны руководства, которое оказывалась с целью препятствовать освещению тех или иных событий (4).

Можно ли исправить ситуацию или мы всё-таки обречены умереть в газовых эхо-камерах так называемого цифрового неолиберального концлагеря (чтобы это не значило)? Такие меры как антимонопольная политика, поддержка общественных СМИ конечно могут помочь, но нужны и более радикальные предложения. Наиболее разумным был бы подход дистрибутизма. Если информация - это ценность или благо, то подобно собственности, должна контролироваться как можно большем числом людей, демократия на рабочем месте может помочь журналистам отстаивать свои права и быть менее подверженными давлению сверху, ярким примером является французская газета Le Monde. В этом издании журналисты владеют акциями и принимают участие в управлении компанией.

Еще более радикальным методом являются кооперативные СМИ, структура их собственности позволяет им оставаться независимыми от влияния крупных корпораций, так как они принадлежат работникам и потребителям. Примером может послужить немецкое издание Die Tageszeitung, которое за счёт кооперативной модели смогло сохранить своё финансирование, опираясь на взносы сотрудников и читателей, при этом оставшись независимой от крупных медиамагнатов. Какая-нибудь федерация кооперативов могла бы стать достойным конкурентом крупным корпорациям и государству. Естественно, не стоит забывать про развитие журналистского профсоюзного движения, не только в рамках отдельных государств, но и на международном уровне. Причем наиболее эффективный методом работы подобных профсоюзов это отстаивание своих прав через трипартизм. Конечно, такие методы не могут полностью исключить дезинформацию и цензуру, но они определенно сделают медиа более демократичными.

Печально, что многие левые не обращают внимания на данную проблему, вместо этого предпочитая какие-то споры о мелкобуржуазности многопартийности.

By Iyeronim Gonzov.

Источники:
1) https://www.businessinsider.com/these-6-corporations-control-90-of-the-media-in-america-2012-6
2)https://www.robertpicard.net/PDFFiles/commercialismquality.pdf
3)https://www.researchgate.net/publication/252060765_Does_Advertising_Spending_Influence_Media_Coverage_of_The_Advertiser
4) https://www.osce.org/files/f/documents/7/3/13870.pdf (cтр. 85-86)

Подписаться | Предложить пост | Наше медиа