Что-то сквозит в его взгляде, отчего становится не по себе.
- Что? -Он молчаливо качает головой. - Что,
не нравлюсь?
- Слепая жажда мести не принесет тебе того, на что ты надеешься, Луна, - негромко произносит демон. - Трезвость - вот, что сейчас необходимо.
Стискиваю зубы, едва сдерживая злость.
- Ты сам предлагал мне силу! - Мой голос похож на шипение Бряка. - А теперь..
- Не для того, чтобы ты погасила свет в своей душе.
- Моя душа - не окно, чтобы в ней свет гасить! - запальчиво огрызаюсь я. - Не хочешь делиться - не делись, найду другого! Ты не один такой могущественный!

Но она идет, идет, склоняясь иногда над мертвыми.
Кого-то целует, кого-то касается, кому-то дает воды, со-бранной в горсть. Она идет, а он откуда-то знает: те, кого она коснулась, уже не застонут и не заплачут, если он тронет их; они уснули и проснутся там, где будут счастливы. Но их слишком много, а она... одна?
Нет, не одна. Есть другие, и, если внимательно оглядеть пространство, можно различить еще силуэты в черном, разные. Не все молоды, не все красивы, не все девушки. Но все - плывут над окровавленной травой, телами, обломками пушек и клинков. И у всех на головах горят маковые венцы.