Над Цай Ланем возвышался мужчина в голубой рубашке с галстуком и светлом костюме-тройке, сидящем на нем поразительно уместно, что было даже странно — раньше никто и никогда на его памяти не выглядел в долбаном костюме-тройке хорошо. Ни отец, ни Цай Фэй, ни тем более он сам. Светлые волосы убраны назад, полукруглые очки в свете неоновых ламп сверкали холодом, а карие глаза смотрели в ответ так безучастно и равнодушно, будто перед Цай Ланем стоял сам Будда.
Из-за спины мужчины, словно дождавшись, когда его рассмотрят, появилась та самая красноволосая стерва.
Цай Лань взглянул на довольную девушку, перевел взгляд на стоическое лицо мужчины, и выдал:
— Ах, так вот почему ты выглядишь как статуя Будды!
Если в напарницы ему досталась такая мегера, то неудивительно, что человек достиг просветления и отрешился от всего мирского.

Девушка перед ними — высокая из-за огромных каблуков, в платье с разрезом, из-за которого оголялось все бедро, с декольте, что едва оставляло простор воображению, и длинными густыми волосами цвета свежей крови — изящно выгнула бровь. А после невозмутимо достала из кобуры на все том же бедре старенький глок, перезарядила его и улыбнулась:
— Милашка, то, что я выгляжу как сексуализированное клише любого фильма про супергероев, не значит, что в реальной жизни я не могу сделать то же, что и девушки на экране, за которых все выполняет графика и дублеры.
И в подтверждение своих слов выпустила пулю точно в лоб приближающемуся врагу.

Хэ Ючоу продолжил говорить, но Цай Лань не особо вслушивался. Точнее, не слышал. Как завороженный, он смотрел на словно выточенный из белого нефрита профиль мужчины, на заострённый нос, тонкие губы, один уголок которых изгибался в едва заметной усмешке. Веки мужчины были тонкими, напоминая лед с красными прожилками, а ресницы длинными, как у юной девушки. Глаза Хэ Ючоу оказались темно-серыми, словно влажный асфальт. В тени они становились непроглядно черными, а на свету столь светлыми, что в них невозможно смотреть. Правую бровь прорезал старый шрам, делая лицо Хэ Ючоу еще более холодным и высокомерным.
Несколько прядей челки постоянно падали на лоб, портя идеальный облик. И в тоже время придавая Смотрящему очарование вместе с не до конца застегнутой на верхнюю пуговицу рубашкой.
Вытащив сигарету, Хэ Ючоу зажег ее и зажал между зубов. Цай Лань взглянул на его пальцы: длинные и изящные, с настолько тонкой кожей, что под ней видны вены и капилляры. Цай Лань не был любителем чужих рук, но почему-то сейчас не мог оторвать от них взгляда.
- ... Понял?
Хэ Ючоу ожидающе взглянул на Цай Ланя, приподняв бровь.
- Да, - соврал тот.
- Вопросы остались?
- Ты женат?

Цай Лань оперся плечом об дверцу, прислонил голову к стеклу и со слабой улыбкой всматривался в город. В его глазах вспыхивали последние лучи солнца, а ресницы отбрасывали длинные тени на щеки. Цай Лань напоминал человека, которому известны все тайны мироздания, словно сошедший с Небес небожитель. Одинокий и никем не понятный, и оттого влекущий жалкое существование изгоя.
- Нет.
- А? – Отвлекся от вида Цай Лань, взглянув на Хэ Ючоу.
- Я никогда не был женат.
Юноша улыбнулся, поняв, что это ответ на его вчерашний вопрос, и отчего-то Хэ Ючоу стало не по себе. Он вдруг подумал, а не впустил ли в свой дом тигра, что прикидывается раненой кошкой?

❗️boosty (подписывайтесь на автора!)
❗️rulate
❗️ruvers

❗️boosty (подписывайтесь на автора!)
❗️rulate
❗️ruvers