Немного Пушкинского музея для перебивки импрессионизма. Завтра надо завершить Моне, посему полюбуемся на классику, друзья. Одни из наиболее любимых бюстов, отснятые за миллион посещений наиболее любимого музея + Давид. Куда же без Буонарроти.

Всем известно, что Микеланджело ваял Давида для установки на площади и предполагалось, что публика будет смотреть на статую вблизи, обходя кругом. По этой причине скульптор внес в форму диспропорцию: голова была высечена несколько крупнее обычного, чтобы размер компенсировал искажения перспективы и череп не казался маленьким.

Спустя время, на площади оставили копию, а оригинал перенесли во флорентийскую Академию изящных искусств, где Давиду отвели специальный альков. И эффект пропал. Давид потерял монументальность, голова стала выглядеть крупноватой при взгляде издали.

Если оказаться в итальянском дворике Пушкинского музея, то там Давид наблюдается как раз так, как задумывалось Микеланджело. Он массивен, возвышается над остальными объектами, находится вровень с лестницей на второй этаж. Очень впечатляет.

#фотография

5. 70-е годы стали для Моне разработкой собственного стиля и все большего признания у публики. Если в 60-е годы Моне бедствовал, счищал краску с холстов, чтобы писать заново на старых полотнах, скрывал от семьи связь с Камиллой, чтобы отец не прекратил поддерживать сына материально, скитался, переезжал, занимал деньги и скрывался от кредиторов, то в 70-х Моне заявил о себе, оставив академизм и бросившись в пучину модерна.

Импрессионистские эксперименты Моне привлекли внимание мецената Поля Дюрана-Рюэля, предложившего художнику контракт на покупку произведений. На этом бедствования Моне закончились навсегда. Моне провел несколько лет в Аржанте, излюбленном местечке импрессионистов (там писал и Моне, и Мане, и Кайботт, и Сислей).

Именно годы жизни в Арженте считаются золотым временем в жизни Моне. С 1871-го по 1876-й годы Моне и Камилла жили вместе. Моне писал картины, Камилла растила дитя. В 1876-м году Моне познакомился с богатым предпринимателем Эрнестом Ошеде и получил заказ на украшение особняка. Так Моне познакомился с Алисой Ошеде, супругой Эрнеста.

В 1879-м году идиллия закончилась. Камилла умерла, Эрнест обанкротился и сбежал, Алиса осталась с Моне, прихватил шестерых детей от первого брака. Для воспитания восьмерых детей требовалось много места и в 1883-м году Моне купил дом в Живерни.

В Живерни Моне разбил сад на краю пруда, в котором высаживал цветы и писал кувшинки. Изредка художник покидал дом, но Живерни так и осталось любимой и главной усладой для Моне. За тридцать лет Моне написал серию из двухсот пятидесяти картин с изображением кувшинок. Такой подход к теме стал одной из характерных черт в творчестве художника: Моне писал один и тот же сюжет, повторяя образ десятки раз, но при разном освещении и погодных условиях.

Художника привлекали не только кувшинки. Стога в Живерни писались несколько лет, именно серии стогов принадлежит одна из известнейших картин Моне, «Стог сена в Живерни», проданная за 110 миллионов долларов на аукционе Sotheby's в 2019-м году. Всего серии принадлежит более двух десятков картин. Изображая здание парламента в Лондоне, Моне использовал более полусотни холстов. При написании Руанского собора — более ста (завершено тридцать пять).

Данный прием несколько развивал принципы барбизонской школы, стремившихся писать природу в первозданном, естественном виде. Моне дополнил природную естественность текучестью времени, игрой света и цветовыми градиентами. «Если бы не цветы — я бы не стал художником», — так говорил Моне.

Иллюстрации:
1. Женщина с зонтиком, 1875,
2. Камилла и дитя, 1875,
3. Лодки в Арженте, 1875,
4. Стога сена в Живерни, 1890,
5. Одна из версий Руанского собора, 1893 (из экспозиции Пушкинского музея)

#художники