Когда видишь, что кое-кто с корочкой ГИТИСа, Милославской-Старшенбаум в категории бывших пассий и несколькими сотнями тысяч рублей за смену рифмует «греются» и «вспотеются», на душе становится теплее.

Очень люблю, когда какой-нибудь начальник (в нашем случае это, конечно, продюсер) для разрешения конфликта в духе «разберитесь там как-нибудь сами» пересылает воюющим сторонам сообщения, которые они ему шлют про ситуацию. Люди потом не разговаривают годами, проклинают друг друга до 7 колена, затачивают томагавк и ходят с ним до старости.

Ещё люблю, когда проблема в процессе передачи из уст в уста приобретает масштаб. Недавно был у меня вопрос к художнику. Ну как вопрос. Провокационный квесчн типа «ёпта, может, согласуем, что мы делаем-то». На вопрос мне художник несколько дней не отвечал (потому что был в эскизах, как выяснилось). Я где-то впроброс в офисе ляпнула: «Чего-то вопрос-то не решается, ничего не понимаю, что происходит». Дальше через пару итераций слух дошёл до продюсера, в итоге, глубокой ночью он позвонил художнику с вопросом, какого хуя (и дальше много эмоций и непечатного – намного более непечатного, чем слово «хуй»). Не знаю, почему это приобрело такую форму, может, продюсер ехал с футбола, где его команда проиграла. Или, может, впилился на своей оранжевой Феррари в стену гаража. (Кстати, привет всем, кто когда-либо впиливался в стену гаража! Я с вами.)

Мы никогда этого не узнаем.

Ну, в общем, назначает мне художник-постановщик на следующий день встречу, приходит на неё и говорит: НУ ТЫ И СУКА. Потому что он накручен уже продюсером, он ночь не спал, расстраивался и выдёргивал на нервах дорогие брови.

И дальше что? Правильно.

Я – утешаю худпост, говорю, не слушай всяких там (продюсеров зачёркнуто), мы тут про высокое искусство, а они вообще этого не понимают, ты просто лучший, всё супер будет.
Я – заверяю офис, что всё окей, всё нормально, мы обо всём договорились, вопрос решён, конфликт (теперь это уже конфликт) исчерпан.
Я – прошу продюсера больше НИКОГДА не выступать с дипломатическими миссиями пожалуйста-пожалуйста just fucking don’t.

(«Я овен, – сказал мне продюсер. – Я не могу иначе». «Понятно» – сказала я.)

А ведь по моей изначальной мысли, рабочая обидка была моя! Меня должны были утешать и защищать! За меня должны были наладить коммуникацию!

Чтоб я ещё раз сделала этот заход наверх «помогите наладить рабочий процесс, Х меня не слушает».

Нет уж. Нет-нет-нет.

Никогда. #люблю

Разговаривала вчера с дружественным продюсером и записывала себе в молескин очередные мудрости (которые, естественно – точка зрения).

На этапе монтажа сценарий перестаёт существовать в качестве Священной книги. Режиссёр монтажа внимательно-превнимательно начинает читать сценарий только в двух случаях:
– он любит читать
– ему нечем заняться
– аудио-визуальный материал совершенно не клеится и разобраться в нём без текста нельзя.

На этапе монтажа надо в принципе уметь сказать сценарию «до свидания». Возможно, получилась другая история – не та, что была написана. Это не идеальная ситуация, но так бывает.

Хоть один раз посмотрев, как монтируются фильмы, начинаешь совершенно по-другому писать. Потому что почти всегда видно, что будет вырезано. Вся вода пойдёт под нож, если ты не Тарковский.

Ты не Тарковский.

Когда второй режиссёр говорит про перехрон, не верь. Не будет перехрона, потому что см. выше.

Ты не Тарковский.

#записываю

Однажды мы писали сериал. Месяца за два до мотора был утверждён режиссёр. Он пришёл и сказал: у нас крутой проект или что. Дорогой сериал должен дорого выглядеть. Локации должны быть – чумовые!

И затребовал линию, которая бы развивалась на огромном хлебобулочном производстве. Как «Танцующая в темноте» – только нарезные батоны и улитки с изюмом. Миллион квадратных метров, чтобы был виден масштаб. И ещё второй свет! Чтоб все просто умерли от красоты кадра!

Сценарная группа сказала охуеть «так точно» и вписала искомую локацию примерно везде. Интерьер, натуру, подводки, отсылки в диалогах. Всё как было велено. Мы были очень исполнительные ребята.

Съёмки стартовали – а пекарные производства начали отказывать. Ну потому что любое хлебобулочное производство с утра до вечера занято – сюрприз – производством булок. Им там вообще не упёрлась в их процессах съёмочная группа ни в каком виде. Даже с санкнижками, даже обещающая быть быстрой, как гепард, и незаметной, как индейцы Тигровой Лилии. А ещё выяснилось, что на производствах тайно используют ныне санкционный разрыхлитель теста 30 тонн в сутки – и, конечно, дико боятся, что это попадёт на камеры. Ты приходишь к хлебному директору и говоришь ему: «Уважаемый, у вас есть шанс сделать вклад в российский кинематограф! Вдобавок мы заплатим». А он тебе отвечает: «Чуваки. Я же сяду». (И его можно понять.)

Съёмки шли – хлебобулочные смены сносились всё дальше и дальше. Все задолбались искать контакты в пекарной индустрии. У второго режиссёра развилась аллергия на мучное. Режиссёр, затребовавший эти булки, был всё ещё жив только по одной причине: убить его бы уже не помогло – всё равно на этом этапе хлебобулочную локацию вырезать из истории было нельзя.

В итоге мы из ситуации, конечно, вышли.

Но я навсегда запомнила: режиссёр хочет завод, порт, док, подводную лодку, съёмки в космосе?

Пусть летит в космос сам.

Админ посмотрела Преступление и наказание и всем рекомендует. Четвёртая серия для меня забуксовала, но я и в книге эту часть не люблю. А три первые затягивают как морок.

Музыка – просто отвал башки.
На Снигирь можно смотреть бесконечно.

Театральщина, конечно, но какая!

Поздравляю Владимира и Анастасию Мирзоевых, @vladimir_maslov, всех актёров и миллион причастных, создававших этот токсидермический библейский Петербург.

Смотреть обязательно. Ночью.

Я тут, знаете, была в отпуске. Первый раз за 3 года ничего не делала целую неделю – вообще ничегошеньки, ни одной сцены не поправила, ни одной строчки не написала. Флоатинг сознания. Мне было так физически хорошо, что я до сих пор не понимаю, как я жила предыдущие сотни дней, а главное, зачем.

Моей новой целью по жизни стало не работать так больше никогда.

По-моему, на Сейшельских островах я оставила все амбиции по жизни и заботы о фильмографии.

А что было за неделю до того, как я уехала? Мне позвонил продюсер и сказал, что я написала самый плохой текст в своей карьере. Самый бездарный и бессмысленный. И я страшно расстроилась, потому что он мне очень тяжело дался, писала я ночами, спала мало, ну и всё такое прочее – а ничего не получилось. Там в этот момент много чего в одну точку сошлось, и я обрыдала все 5 этажей производственного корпуса Мосфильма. Мне какая-то добрая женщина даже водички вынесла и курабье. Говорит, да он к тебе вернётся, что ты плачешь. Я такая, кто? Она говорит: «Проект». Я говорю, а я думала, вы про мужика какого-нибудь. А она мне отвечает: если б у нас тут девки из-за мужиков рыдали, было б вообще нормально всё в стране.

В общем, что хочу сказать. Мне психиатр сказал, что если я не буду отдыхать, он мне сразу подарит карту лояльности имени себя. Я говорю, я и так вам очень лояльна. А он говорит: ничего не хочу знать, езжайте на Сейшелы! Замечательный мужчина.

Короче, всё, это веха! Я свернула с пути трудоголизма пока не знаю куда. Это стало возможным потому, что у меня три классные команды авторов.

И пусть теперь упахиваются они! Хихихи.

#безднаиронии

Последний месяц был богат на события. Во-первых, ген продюсер сказал, что писать я осенью стала из рук вон плохо, поэтому теперь буду

(приготовьтесь)

только руководить авторами. В целом, я реально подвыдохлась за год и вообще благодарна, что меня не убрали к чертям собачьим из команд в принципе. Но «ты всё последнее время делаешь фигово, и поэтому ты будешь руководителем»… Isn’t it, так сказать, ironic.

Зацените, между прочим, мою честность. Я могла бы вам про успешный успех вещать, а говорю, как есть. Никто вам больше такого не расскажет! Я всё 3 месяца делала откровенно хуёво, и меня повысили!

Вот поэтому у нас такое кино. (Ирония, ирония, ирония.)

Ладно. Теперь, в общем, моя профессия теперь – это креативный мэппинг проектов. Вечный big picture. Потом раздача заданий, уточнение big picture. Ну и потом переделка всего руками, если надо (всегда надо). И тайминги.

Короче, я пока вообще не представляю, что я делаю.

Надо канал, что ли, переименовать. Бедный Скорсезе, где моя жизнь, а где он.

Во-вторых, я вколола ботокс.

Но знаете ещё. Я подумала. Вот если я соберусь книжку писать, то это ж хорошо, что я не буду некоторое время писать сценарии – особенно, в таком темпе, как в 2023-2024. А то так можно начать ненавидеть буквы.

В общем, как вы там? Ёлочку поставили?

#безднаиронии

Начала работать на одном проекте с авторами значительно старше меня. Снисходительно посмотрев на мою мордочку на общем звонке, они сказали: «Зашибись креативный продюсер, мы очень рады познакомиться» (читай: «А сейчасссссс… мы будем тренироваться на кошках!»). Первые же мои комментарии были встречены отпиской из разряда:

«Екатерин… Идите в жопу! Всё это вкусовщина, мы всё уже написали, догадываться, что вы там себе в голове придумали, мы не будем, сначала деньги, вечером стулья». У меня от этого сразу немножко увеличился объем волос и кудри завились крепче. Ути мои хорошие, подумала я. Узнаю старую добрую сценарную травму, которая и меня не обошла. Они отбивают мои комментарии так, как будто я из заказчиков, которые не соображают, что им надо и не затрудняют себя точными формулировками. И у нас тут типа бейсбол.

Пришлось использовать много нежных аргументов, как я люблю, и один действенный: «Хуй вам, а не деньги, пока не будет переделано». Но поскольку я человек стеснительный и некоторым образом трепетный, хоть и стерва, я сказала:

«А генеральный продюсер сказал, что хуй вам, а не деньги, пока не будет переделано».

И вздох. И глазами хлоп-хлоп.

Наверняка же, в итоге, сработаемся. Просто первыми пощёчинами обменялись)

Регулярно имею дело с молодыми талантливыми авторами, которых просишь доработать чужую историю, а они приходят, скривившись, и такие, нуууууу это всё не тооооооо... И дальше рассказывают: и то плохо, и это, и другое не слава богу. И ждут, что я на это как-то отреагирую, утешу их, оправдаюсь, что я им такое говно подсунула.

И я каждый раз говорю одно и то же. Понимаю ваш чувства, но, ребят, мы начинаем работу с любой историей с того, что ищем, ЧТО мы можем там полюбить сердцем. Смотрим на эту Неидеальную историю (чужой материал) и Видим в ней лучшее. Всё остальное шелуха и облетит. Если бы в истории уже всё было круто, я бы вас и не пригласила её доделывать. Вы должны смотреть на то, что есть, и видеть в этом потенциальный Карточный домик, Прослушку, Друзей или Падение дома Ашеров (на ваш вкус). Видеть то, что вас заведёт и обрадует. Это Ваша Первая Задача.

Визионерство.

Даже не могу передать, насколько это важно и насколько формат «и тут всё отстойно придумано, и здесь не кайф» никому в индустрии не интересен. Вместо этого скажите: «А я вижу здесь Белый лотос» (условно).

После этого вас будут носить на руках, пока не устанете. Фо риал.

Съела стейк.