«Публичный дискурс здесь… Его почти нет. Трудно подобрать слово. Пожалуй, это газлайтинг. После возвращения в Израиль я чувствую, что меня постоянно газлайтят. И это мотивирует больше писать на иврите», – поделился профессор.

«Ситуация здесь в Израиле определенно начала меняться в конце октября 2024 года. Я это отчетливо почувствовал. Изменения привели к следующему. Позиция, которой я придерживался, ранее считалась весьма экстремистской и радикальной. <...> Сейчас эта дискуссия стала возможной, сейчас можно написать статью и сказать, «Да, я верю, что это геноцид» или «Нет, это не геноцид». Об этом теперь можно спорить».

Басель Адра: Спасибо Академии за эту награду. Для нас четверых и для всех, кто поддерживал нас в создании этого документального фильма, это огромная честь.

Около двух месяцев назад я стал отцом, и моя надежда для моей дочери — чтобы ей не пришлось жить той же жизнью, что живу я сейчас: в постоянном страхе перед насилием, сносом домов, насильственным выселением, которым ежедневно подвергается моя община, Массафер Ятта. No Other Land отражает жестокую реальность, которую мы переживаем десятилетиями, и несмотря на это, мы продолжаем сопротивляться, призывая мир принять серьезные меры, чтобы остановить несправедливость и прекратить этнические чистки палестинского народа.

Юваль Абрахам: Мы сняли этот фильм — палестинцы и израильтяне — потому что вместе наши голоса звучат сильнее. Мы видим друг друга. Чудовищное разрушение Газы и гибель ее жителей — это должно прекратиться. Израильские заложники, которых жестоко похитили 7 октября, должны быть освобождены.

Когда я смотрю на Баселя, я вижу в нем своего брата. Но мы не равны. Мы живем в системе, где я свободен, находясь под гражданскими законами, а Басель — под военным правлением, которое разрушает жизни и которому он не может противостоять. Есть другой путь — политическое решение без этнического превосходства, с национальными правами для обоих наших народов.

И я должен сказать, раз уж я здесь: внешняя политика этой страны помогает блокировать этот путь. Почему? Разве вы не видите, что наши судьбы переплетены? Что мой народ может быть по-настоящему в безопасности только тогда, когда народ Баселя будет по-настоящему свободен и защищен? Есть другой путь. Еще не поздно выбрать жизнь и тех, кто живет."

«Обычно я носил военную форму, но на последнее задание меня взяли в гражданской одежде, — сказал Саад. — Мы отправились в одно место, и мне сказали, что я должен снять на видео танк, оставленный израильской армией. Я был в ужасе и побоялся снимать, поэтому они ударили меня по спине прикладом винтовки».

«Через сто метров другой батальон их увидел и застрелил на месте. Они так и умерли на улице».

«Даже когда результаты расследования будут опубликованы, ЦАХАЛ вряд ли признает, что это официальный приказ, — объяснил солдат. — Но если вы спросите любого солдата, который воевал в Газе, ни один из них не скажет вам, что такого не бывает. Нет ни одного батальона, по крайней мере в регулярной армии, который мог бы честно сказать, что не использовал бы эту практику».

«Такой уровень потерь напоминает первые один-два месяца войны и происходит, когда теоретически режим прекращения огня все еще действует»,

«Мы хотим, чтобы это соглашение о прекращении огня было восстановлено как можно скорее».

Будучи студентом-палестинцем, я верю, что освобождение палестинского и еврейского народов взаимосвязано. Одно невозможно без другого. Нельзя добиться свободы для одного народа, не добившись ее для другого.

Мое задержание является свидетельством силы студенческого движения в деле изменения общественного мнения в сторону освобождения Палестины. Студенты всегда находились на передовой перемен — они возглавляли борьбу против войны во Вьетнаме, стояли в авангарде движения за гражданские права и боролись против апартеида в Южной Африке.

Администрация Трампа выбрала меня мишенью как часть более широкой стратегии подавления инакомыслия. Владельцы виз, обладатели грин-карт и обычные граждане — все могут стать жертвами преследований за свои политические убеждения. В ближайшие недели студенты, активисты и выборные должностные лица должны объединиться, чтобы защитить право на протест за Палестину. На кону фундаментальные гражданские свободы всех людей.

Уильям Шабас: Если обратиться к истории, геноцид армян в Первой мировой войне или геноцид евреев нацистами во Второй мировой войне также происходили в условиях войны. Поэтому этот аргумент вряд ли будет успешным в Международном суде. Израиль может также утверждать, что заявления членов его правительства, призывающие к геноциду, исходят от маргиналов. Однако во всех признанных случаях геноцида всегда находились как идеологически фанатичные люди, так и те, кто просто выполнял приказы. Аргумент о самообороне также не будет иметь большого веса в суде. Почти во всех признанных случаях геноцида виновные утверждали, что действовали в целях самообороны.

Уильям Шабас: Они говорят: «Мы не так плохи, как вы». Но в суде такой аргумент не пройдет. Принцип соразмерности в международном праве применяется

только в случаях, когда атакуются военные цели

. Однако израильтяне атакуют не военные объекты, а больницы, школы, жилые дома и гражданские общины. Вопрос пропорциональности здесь не имеет значения. Они не должны атаковать эти объекты, а затем оправдываться тем, что боевики ХАМАС прячутся под каждым зданием, — доказательств этому мы просто не видим.