– Кто это сделал?! – кричу я, сжимая кулаки.
– Понятия не имею, – ехидно хмыкает Кай. На его лице синяки и царапины, похоже что ему досталось вчера на тусовке мощно. – Видимо здесь завелся кто-то бессмертный, – непринужденно улыбается он.
– Хочешь сказать, что это не ты?!
Подхожу ближе, с четким желанием дать козлу по роже, но замираю, когда он отталкивается от стены и делает шаг вперед. Альфа очень высокий, не то что коротышка Бета. Он накрывает меня свой грозной тенью и с презрением смотрит сверху вниз. Серые бесцветные глаза пронзают меня, как иглы препарированную бабочку.
– А ты хочешь мне что-то предъявить? – с гадкой ухмылкой на губах произносит он и наклоняется настолько низко, что кончик его носа касается моего. – Рискни, детка.
Стены ангара как будто сжимаются и вот-вот раздавят меня, настолько от Кая веет опасностью, властностью и вседозволенностью.

Я поскальзываюсь на мокром полу, Стася следует за мной, и мы начинаем падать. Стараюсь ухватиться за дверной косяк и избежать падения, но мокрые пальцы скользят, и мы приземляемся на пол, при этом смачно припечатавшись лбами.
Ругается, шипит что-то на своем немецком. Наконец, перестает ерзать и просто замирает. Смотрит на меня широко распахнутыми глазами, и я чувствую как мое сердце ускоряет свой бег.
Я впервые вижу ее настолько близко. Наши взгляды прикованы друг к другу, это словно немой диалог… Инстинктивно, повинуясь своим запрятанным глубоко в сознание желаниям, опускаю взгляд на ее манящие губы, и в один миг, словно по щелчку, магия развеивается.
Девушка вскакивает на ноги, держась за дверной косяк, и откашливается.

Лекс усмехается и треплет за ухом Дебби, сидящую у ног. И чего б вы думали?! Пушистая гадина дает ему погладить себя! Похоже, это только я рожей не вышел.
— Нереальная, да? — восторженно произносит Лекс, глядя на трек, где Стася пересекает финишную черту. — На нее просто смотришь, в этом глухом защитном комбинезоне, а в штанах уже все дымится, — ржет он.
Бросаю на него короткий многозначительный взгляд, и парень начинает смеяться пуще прежнего.
— Братан, серьезно, я в шоке, как ты с ней вообще работать можешь, мысли же вообще не о работе в башку лезут!
Ох, как же ты прав…
— Я научен абстрагироваться, — стараюсь ответить как можно более расплывчато я.
— Ой, абстрагатор-мастурбатор, — фыркает он. — Я когда ее первый раз увидел, так сразу инстинкты включились.
— Рад за тебя и твои инстинкты, — тема разговора перестает мне нравиться.
— Ты ведь тоже на нее запал! — пихает меня локтем в бок друг. — Не ври хотя бы себе! Наши вкусы всегда сходились, взять, вон, хотя бы Машку из девятого «бэ»…
Поворачиваюсь к нему и, разделяя слово, вкрадчиво произношу:
— За-ткнись. Просто за-ткнись...
— Ах, ну да, ты же у нас не раб своих желаний, простите, забыл, — давится смехом Лекс, выводя мое раздражение на максимум.
Собираюсь ответить ему погрубее, но отвлекаюсь на Дебби, с хрена ли тыкающуюся мне мокрым носом в ладонь, чтобы я ее погладил. Смотрю на овчарку и пару раз провожу по ее голове рукой, треплю за ухом, и она позволяет это делать, безотрывно глядя мне в глаза.
Успокаивает меня что ли, чтоб Лексу в бубен не засветил сгоряча? О здоровье его печется, грымза?