– Твои шмотки стоят не меньше десяти штук баксов, из этого я сразу сделал вывод, что ты не местная. К тому же, ты слишком красивая, по моим меркам и предпочтениям. Очень ухоженная, начиная с ногтей и заканчивая кончиками волос. Уверен, что в эту красоту было вбухано не меньше сотни тысяч, и ты бы вряд ли захотела расквасить себе милый нос на ринге без видимой на то причины, – чувствую, как краснеют мои уши и горят щеки от смущения.
Он же определенно не комплименты делал, но его слова о том, что я красивая «по его меркам и предпочтениям», заставляют в груди все перевернуться с ног на голову.
– Сойдемся на том, что ты не простушка, – продолжает говорить Ледник. – Ты говоришь с акцентом, да, не во всех словах, но он проскальзывает. Значит, ты жила заграницей достаточно долго, чтобы перенять языковую среду, – после этих его слов испытываю неловкое чувство дежавю. – Прибавь ко всему этому то, что тебя сюда привозит личный водитель на тонированной тачке, стоимостью больше пятнадцати миллионов. Какой мы делаем вывод, Золушка?
Смотрю в лицо Алексею, и на глаза наворачиваются слезы. Мне нечего ответить ему, в голове лишь шум, но ему и не нужен мой ответ.
– Ты маленькая, избалованная, богатенькая лгунья. Пришла, чтобы потешить свое самолюбие, думала, я буду скакать перед тобой на задних лапках? Нет, этого не будет. К тому же, между тренером и спортсменом должно быть доверие. Ты не называешь своего настоящего имени, не говоришь о реальных мотивах, что привели тебя сюда… Я не буду работать с тем, кто мне не доверяет даже за тройную ставку, – его голос наполняется нотками презрения. – И главный вывод – тебе здесь не место, свободна.
– Я никуда не пойду, я плачу за тренировки! – пытаюсь противостоять я, но в носу предательски щиплет от нахлынувших слез.
– Мне не нужны твои деньги, можешь идти. Развлечения закончены для обоих.
Алексей разворачивается и уходит к парням, ожидающим его возле ринга, пока я стою и задыхаюсь от обиды.
Маленькая. Избалованная. Богатенькая. Лгунья.

— Да пошло оно! — рычит он и поворачивается ко мне лицом. — Хорошо, сообщишь, где и когда гонка! Ничего не обещаю про победу, но сделаю все, что только смогу. Все! Довольна?!
Ох, как сказал!
Честно, думала, что стадия принятия наступит много позже и не так сразу, но прогадала, Беликов созрел за пару минут. Умеет удивлять.
Кусаю губы и смотрю ему в глаза, наслаждаясь своей маленькой победой.
— Чего молчишь? Где хотя бы спасибо, а?! Знала бы ты…
Ну нет, пожалуй, достаточно ему на сегодня гундеть!
Как заткнуть мужика? Правильно, либо дать по башке, либо поцеловать. Бить я его не хочу, а вот против поцелуя ничего не имею. 
Я точно заслужила за свое ангельское терпение, ага. Ну, и он тоже молодец.
— И знать не желаю! — фыркаю я.
Обнимаю его за шею, притягиваю к себе и целую в губы. Почти так же, как в первый раз, когда села в его машину и разыграла маленькую сценку.
Приятное щекочущее чувство внизу живота, как бы невзначай, подтверждает мои доводы о симпатии к этому мужчине. А то, что Беликов властно хватает меня за подбородок и не отстраняется — намекает, что эта симпатия почти взаимна. Неожиданно со всей страстью отвечает на поцелуй, а ведь я ждала, что он попросту впадет в ступор и оттолкнет.
Ах, нет, закатываем губу, все же оттолкнет. Секундная слабость мужского либидо подошла к концу.
— Остановись! — шипит он, чуть отстранившись и все еще сжимая мой подбородок пальцами. Его голос меняется, становится хриплым и жестким, а взгляд моментально темнеет. — Остановись, — произносит по слогам Беликов.
— Да, да, — усмехаюсь я и убираю его руку, сохраняя непринужденный тон, — наши поезда идут параллельно и никогда не пересекутся. Расслабься, считай, что это вместо спасибо и я…
— Эвакуатор приехал, нужно встретить, — спокойно произносит он и быстро выходит на улицу.
Так. Стоп. А если бы не эвакуатор, то что?

Не знаю, что будет дальше и что нас ждет, но эта девушка определенно нечто самое необыкновенное, что со мной происходило за последние годы.
С ней я наконец-то чувствую себя живым на этой проклятой работе.
Все то время, что провожу на трибунах в ожидании Стаси, прокручиваю в голове наши с ней «моменты». Их еще так мало, но они такие теплые, такие будоражащие кровь. Представляю, как снова прикоснусь к ней, почувствую, как под моими пальцами ее кожа будет покрываться мурашками. Мечтаю снова урвать себе поцелуй, прижать к себе, хочу ее всю…

Встречаемся взглядами и меня словно выдергивает из реальности. Время замедляется – есть только он и я. Смотрю ему в глаза, а внутри все пылает и сладко сжимается. Это новое чувство к нему опьяняет.
Со Степой даже любовь  – другая.
Она нестерпимая.
Настолько нестерпимая, что я хочу обнять его за шею и целовать прямо сейчас и здесь, на глазах у всех. Целовать снова и снова, пока не начнут гореть губы от этих поцелуев.