ОБЫЧНАЯ РЕКОМЕНДАЦИЯ
Мой моральный кодекс велит мне быть благодарным всему тому и всем тем, кто пробуждает во мне воспоминания, ибо они суть топливо для сочинительства.
Телеграм-канал, где я прочитал историю про Макдональдс, называется «Черт из Пушкино». Как по мне, так это натуральный рог изобилия преисполненных искренностью (люблю Фостера Уоллеса) текстов.
Разноформатные и не похожие друг на друга, они как разные плоды, которые растут на одном стебле. Впечатление от канала реально такое, словно нашел дерево, с ветвей которого свисают и груши, и яблоки, и бананы, и апельсины, и мандарины, и оливки… И все свежее. И все сочное.
Ниже оставлю ссылку на сам текст.
Мой моральный кодекс велит мне быть благодарным всему тому и всем тем, кто пробуждает во мне воспоминания, ибо они суть топливо для сочинительства.
Телеграм-канал, где я прочитал историю про Макдональдс, называется «Черт из Пушкино». Как по мне, так это натуральный рог изобилия преисполненных искренностью (люблю Фостера Уоллеса) текстов.
Разноформатные и не похожие друг на друга, они как разные плоды, которые растут на одном стебле. Впечатление от канала реально такое, словно нашел дерево, с ветвей которого свисают и груши, и яблоки, и бананы, и апельсины, и мандарины, и оливки… И все свежее. И все сочное.
Ниже оставлю ссылку на сам текст.
Telegram
Чёрт из Пушкино
Народный журналист, все люди рассказывают друг другу истории – но я их еще и записываю.
Установить контакт (прислать свою историю): @chertiks_bot
Чатик (где можно читать все комментарии к постам): https://www.tgoop.com/+7n6XBN3ZXG45OWYy
Установить контакт (прислать свою историю): @chertiks_bot
Чатик (где можно читать все комментарии к постам): https://www.tgoop.com/+7n6XBN3ZXG45OWYy
Forwarded from Чёрт из Пушкино (Стас Космос)
Как воровали работники первого Макдональдса
Мама работала в Макдональсе, когда он только открылся в России. Начала с оператора на складе, выросла до большого начальника. Попутно побывала «дежурным менеджером», который реагирует на разные ЧП. В том числе, на воровство.
«Самый яркий случай – работница пирожковой линии пыталась вынести четыре яблока в лифчике. Они так топорщились, что охранник просек. Меня вызвали на охрану. Помню, как она стояла и рыдала. За любую кражу увольняли сразу же, политика компании.
До сих пор в голове не укладывается, как она это решила. Ладно мясо тырить, но яблоки...
Конечно, они были красивые, большие, дорогие – импортные. У нас тогда не было таких, были просто сезонные, поэтому зимой яблок не было. Да и на пирожковой линии переть нечего особо. Там все остальное что, мука какая-нибудь, все рассыпное. А яблоки вот они.
Но зарплата у всех наших работяг была на порядок выше, чем в городе (речь о МакКомплексе в Новопеределкино). Она могла купить мешок этих яблок. И потерять из-за четырех такую работу!
Воровали вообще нещадно. И на производстве, и в ресторанах. Русские познакомили канадцев и америкосов с ухищрениями, которые тем даже в голову не приходили.
В Макдональдсе, например, везде были натыканы диспенсеры с дезинфицирующей жидкостью — по правилам положено чуть что прыскать на руки, пищевое производство же.
Ну, работники быстро просекли, что этот дезинфектор в аккуратненьких пластиковых канистрах — просто спирт с ягодной отдушкой. Который пьется лучше многих напитков из алколарьков того времени. Стали просто сливать, разбавляя водой.
Конечно, результаты смывов быстро показали проблему. В компании долго совещались (как ни странно, практики прямого распития дезинфектора до нас там не знали). В итоге стали туда лить какое-то местное вонючее химическое говно, никакого чистого спирта. Лафа закончилась».
Фото: крышка шкатулки, которую подарили маме на работе. Тот самый МакКомплекс в Новопеределкино.
Тогда в Макдональдсе были штатные художники, клепавшие такие подарки руководству на праздники. Кроме шкатулки у нас еще несколько картин с ресторанами висят по дому.
Чёрт из Пушкино
Продолжение здесь
Мама работала в Макдональсе, когда он только открылся в России. Начала с оператора на складе, выросла до большого начальника. Попутно побывала «дежурным менеджером», который реагирует на разные ЧП. В том числе, на воровство.
«Самый яркий случай – работница пирожковой линии пыталась вынести четыре яблока в лифчике. Они так топорщились, что охранник просек. Меня вызвали на охрану. Помню, как она стояла и рыдала. За любую кражу увольняли сразу же, политика компании.
До сих пор в голове не укладывается, как она это решила. Ладно мясо тырить, но яблоки...
Конечно, они были красивые, большие, дорогие – импортные. У нас тогда не было таких, были просто сезонные, поэтому зимой яблок не было. Да и на пирожковой линии переть нечего особо. Там все остальное что, мука какая-нибудь, все рассыпное. А яблоки вот они.
Но зарплата у всех наших работяг была на порядок выше, чем в городе (речь о МакКомплексе в Новопеределкино). Она могла купить мешок этих яблок. И потерять из-за четырех такую работу!
Воровали вообще нещадно. И на производстве, и в ресторанах. Русские познакомили канадцев и америкосов с ухищрениями, которые тем даже в голову не приходили.
В Макдональдсе, например, везде были натыканы диспенсеры с дезинфицирующей жидкостью — по правилам положено чуть что прыскать на руки, пищевое производство же.
Ну, работники быстро просекли, что этот дезинфектор в аккуратненьких пластиковых канистрах — просто спирт с ягодной отдушкой. Который пьется лучше многих напитков из алколарьков того времени. Стали просто сливать, разбавляя водой.
Конечно, результаты смывов быстро показали проблему. В компании долго совещались (как ни странно, практики прямого распития дезинфектора до нас там не знали). В итоге стали туда лить какое-то местное вонючее химическое говно, никакого чистого спирта. Лафа закончилась».
Фото: крышка шкатулки, которую подарили маме на работе. Тот самый МакКомплекс в Новопеределкино.
Тогда в Макдональдсе были штатные художники, клепавшие такие подарки руководству на праздники. Кроме шкатулки у нас еще несколько картин с ресторанами висят по дому.
Чёрт из Пушкино
Продолжение здесь
ОБЫЧНЫЕ МЫСЛИ
На мой взгляд, самое важное в работе, помимо того, что ее надо работать, это поиск к ней ультимативного подхода. Если удобно — некоторого положения души и тела, при котором материал получается наиболее качественным и обширным.
Мой отец говорит, что формула успеха такова: табуретка плюс жопа равно успех. То есть, чем дольше просидишь за работой, тем большего добьешься.
Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что ко мне эта формула неприменима, чахну я на табуретке. Поначалу интересно, конечно, но спустя время рутина съедает весь порыв. А без порыва весь вырабатываемый мною материал уныл.
Долго искал путь и в итоге, кажется, нашел тот самый. При всем моем спокойном отношении к Кастанеде у него в самом начале «Дона Хуана» был великолепный эпизод, где Дон Хуан говорит главному герою, что тот должен найти место силы в небольшой комнате. Это высокодуховное задание свелось к тому, что герой ерзал жопой по полу с одного квадратного метра на другой и прислушивался при этом к своим чувствам. «Ага, вот тут чуть-чуть удобнее, а тут чуть-чуть менее удобно, а тут вообще сквозняк…» В итоге под утро герой нашел то самое место и тут же уснул.
И вот вопрос: действительно ли это было особенное место или, быть может, утомленное недосыпом сознание героя выдумало всё это, дабы тот успокоился и позволил себе спать? Нет ответа, да и не нужно.
Так вот, с литературным творчеством у меня такая же история. Могу смело сказать, что моя формула звучит так: жопа плюс пол. Типа, чем больше ты жопой проерзаешь по полу в поисках того самого места, тем лучше. Конечно, дело чуть осложняется тем, что нужно не просто прислушиваться к своим чувствам в каждом месте, но и писать…
Ну и ладно, так сложилось.
#обычныемысли #обычныемысли148
На мой взгляд, самое важное в работе, помимо того, что ее надо работать, это поиск к ней ультимативного подхода. Если удобно — некоторого положения души и тела, при котором материал получается наиболее качественным и обширным.
Мой отец говорит, что формула успеха такова: табуретка плюс жопа равно успех. То есть, чем дольше просидишь за работой, тем большего добьешься.
Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что ко мне эта формула неприменима, чахну я на табуретке. Поначалу интересно, конечно, но спустя время рутина съедает весь порыв. А без порыва весь вырабатываемый мною материал уныл.
Долго искал путь и в итоге, кажется, нашел тот самый. При всем моем спокойном отношении к Кастанеде у него в самом начале «Дона Хуана» был великолепный эпизод, где Дон Хуан говорит главному герою, что тот должен найти место силы в небольшой комнате. Это высокодуховное задание свелось к тому, что герой ерзал жопой по полу с одного квадратного метра на другой и прислушивался при этом к своим чувствам. «Ага, вот тут чуть-чуть удобнее, а тут чуть-чуть менее удобно, а тут вообще сквозняк…» В итоге под утро герой нашел то самое место и тут же уснул.
И вот вопрос: действительно ли это было особенное место или, быть может, утомленное недосыпом сознание героя выдумало всё это, дабы тот успокоился и позволил себе спать? Нет ответа, да и не нужно.
Так вот, с литературным творчеством у меня такая же история. Могу смело сказать, что моя формула звучит так: жопа плюс пол. Типа, чем больше ты жопой проерзаешь по полу в поисках того самого места, тем лучше. Конечно, дело чуть осложняется тем, что нужно не просто прислушиваться к своим чувствам в каждом месте, но и писать…
Ну и ладно, так сложилось.
#обычныемысли #обычныемысли148
ОБЫЧНЫЕ ДНИ
Проснулся и тут же прикинул список дел. Подобный первый мысленный порыв – это заявка на успех. Жаль только, что в этом мире заявка не гарантирует заявителю то, на что он заявку оставляет. Ведь в мире этом говорят: «Отправляйте нам письмо, мы обязательно с вами свяжемся», а потом ни хуя не связываются.
Список дел выглядел так:
СПИСОК ДЕЛ
1. Сходить на почту и послать книги Димке Черепанову в Читу.
В этот список я мог добавить разные штуки, типа поесть, выпить стакан воды, сделать зарядку, но жизнь меня научила, что мишура отвлекает от сути и не в праздничные дни на ёлке игрушек быть не должно.
“Ты хоть сам понимаешь, что написал? Ну, про ёлку и праздничные дни? Это же бред сумасшедшего. По факту ты просто бездельник, у которого только и задач на день – отнести несколько своих книг на почту и отправить их Димке Черепанову. Вот благодаря такой занятости ты и имеешь то, что имеешь, а именно глупые мысли про то, что якобы не в праздничные дни на ёлке не должно быть игрушек…” – Это у меня сейчас в голове так говорит. Почему я это написал? Дело в том, что в то утро, пока я собирался на почту, пока умывался, чистил зубы, принимал душ, оттягивал веко, оценивая количество полопавшихся в глазу сосудов, завтракал и одевался, у меня в голове говорило точно так же. И в другие дни тоже. У меня часто так в голове говорит. Не довольна она мной (собой).
Шел под зонтом. Книги были в рюкзаке. В наушниках играло случайное техно, чья музыкальная красота как раз-таки и опиралась на случайность. Проще говоря, если трек органично коррелировал с действительностью, то трек хороший. Вон там, видите, как трое детей лет пяти (двое в зеленых куртках, а девочка в красной) забористо прыгают в широкой луже так, что брызги летят, а в ушах у меня туц-туц-туц-буц-туц-туц-туц-буц. Хорошее случайное техно, дети тоже хорошие.
“Один ты плохой”, – произносит мой внутренний голос, но он, правда, иногда перегибает палку.
На почте пожилая женщина очень громко обсуждала с работницей отделения отправку своего важного письма в администрацию президента. Кажется, что громко не из-за того, что хотела привлечь внимание, а из-за того, что у нее со слухом проблемы. Хоть мы, конечно, и можем делать что угодно, но получать будем то, что должны получить. В итоге со стороны бабули появилось еще две бабули, которые: «А что там с письмом в администрацию президента?», а со стороны работницы отделения еще две работницы, которые: «Ой-ой, письмо в администрацию президента».
Кое-как удалось купить пластиковый конверт. Пока заполнял, думал, что все это по сути бессмысленно, ведь Димка Черепанов никогда в жизни не прочитает моих книг. Будет чудом, если он их вообще с почты заберет. Он ведь, по сути, так и сказал на той вечеринке…
НА ТОЙ ВЕЧЕРИНКЕ
– Я тебе, Дим, книги свои пришлю в Читу твою!
– Присылай, Герка, братан!
– Но ты ведь нихера читать не будешь, верно?
Смеется, — Да, скорее всего не буду. Но ты все равно присылай!
– Зачем мне тогда их присылать?
– Может, чудо произойдет, и я прочитаю! Ты тогда обрадуешься!
– А если не прочитаешь, тогда все зря, получается, и я расстроюсь!
– Бля, братан, ну такая жизнь!
– Рискну, пиши адресс…
Книги подписал так: «От Геры Сеченова для Димки Черепанова. Рискнул!» Кое-как удалось протиснуться между всех этих бабок с их администрацией президента и отправить письмо.
Вышел на улицу. Предоставлен был сам себе, ведь планов на день больше не имелось. Стрельнул у прохожего сигарету. Случайный техно-трек плохо кореллировался с курением. Его туц-туц не подходили к моим тяжкам и этому дыму. Плохой трек.
Через месяц зашел на почту, нужно было опять что-то отправить. Увидев мое имя на конверте, дама на кассе обрадовалась: «У нас тут для вас возврат, уже выкидывать хотели…». Это был конверт для Димки Черепанова, который там в Чите никто не забрал из отделения.
Дома распаковал, достал книгу, а там на первой странице написано: «От Геры Сеченова для Димки Черепанова. Рискнул!»
#обычныедни #обычныедни181
Проснулся и тут же прикинул список дел. Подобный первый мысленный порыв – это заявка на успех. Жаль только, что в этом мире заявка не гарантирует заявителю то, на что он заявку оставляет. Ведь в мире этом говорят: «Отправляйте нам письмо, мы обязательно с вами свяжемся», а потом ни хуя не связываются.
Список дел выглядел так:
СПИСОК ДЕЛ
1. Сходить на почту и послать книги Димке Черепанову в Читу.
В этот список я мог добавить разные штуки, типа поесть, выпить стакан воды, сделать зарядку, но жизнь меня научила, что мишура отвлекает от сути и не в праздничные дни на ёлке игрушек быть не должно.
“Ты хоть сам понимаешь, что написал? Ну, про ёлку и праздничные дни? Это же бред сумасшедшего. По факту ты просто бездельник, у которого только и задач на день – отнести несколько своих книг на почту и отправить их Димке Черепанову. Вот благодаря такой занятости ты и имеешь то, что имеешь, а именно глупые мысли про то, что якобы не в праздничные дни на ёлке не должно быть игрушек…” – Это у меня сейчас в голове так говорит. Почему я это написал? Дело в том, что в то утро, пока я собирался на почту, пока умывался, чистил зубы, принимал душ, оттягивал веко, оценивая количество полопавшихся в глазу сосудов, завтракал и одевался, у меня в голове говорило точно так же. И в другие дни тоже. У меня часто так в голове говорит. Не довольна она мной (собой).
Шел под зонтом. Книги были в рюкзаке. В наушниках играло случайное техно, чья музыкальная красота как раз-таки и опиралась на случайность. Проще говоря, если трек органично коррелировал с действительностью, то трек хороший. Вон там, видите, как трое детей лет пяти (двое в зеленых куртках, а девочка в красной) забористо прыгают в широкой луже так, что брызги летят, а в ушах у меня туц-туц-туц-буц-туц-туц-туц-буц. Хорошее случайное техно, дети тоже хорошие.
“Один ты плохой”, – произносит мой внутренний голос, но он, правда, иногда перегибает палку.
На почте пожилая женщина очень громко обсуждала с работницей отделения отправку своего важного письма в администрацию президента. Кажется, что громко не из-за того, что хотела привлечь внимание, а из-за того, что у нее со слухом проблемы. Хоть мы, конечно, и можем делать что угодно, но получать будем то, что должны получить. В итоге со стороны бабули появилось еще две бабули, которые: «А что там с письмом в администрацию президента?», а со стороны работницы отделения еще две работницы, которые: «Ой-ой, письмо в администрацию президента».
Кое-как удалось купить пластиковый конверт. Пока заполнял, думал, что все это по сути бессмысленно, ведь Димка Черепанов никогда в жизни не прочитает моих книг. Будет чудом, если он их вообще с почты заберет. Он ведь, по сути, так и сказал на той вечеринке…
НА ТОЙ ВЕЧЕРИНКЕ
– Я тебе, Дим, книги свои пришлю в Читу твою!
– Присылай, Герка, братан!
– Но ты ведь нихера читать не будешь, верно?
Смеется, — Да, скорее всего не буду. Но ты все равно присылай!
– Зачем мне тогда их присылать?
– Может, чудо произойдет, и я прочитаю! Ты тогда обрадуешься!
– А если не прочитаешь, тогда все зря, получается, и я расстроюсь!
– Бля, братан, ну такая жизнь!
– Рискну, пиши адресс…
Книги подписал так: «От Геры Сеченова для Димки Черепанова. Рискнул!» Кое-как удалось протиснуться между всех этих бабок с их администрацией президента и отправить письмо.
Вышел на улицу. Предоставлен был сам себе, ведь планов на день больше не имелось. Стрельнул у прохожего сигарету. Случайный техно-трек плохо кореллировался с курением. Его туц-туц не подходили к моим тяжкам и этому дыму. Плохой трек.
Через месяц зашел на почту, нужно было опять что-то отправить. Увидев мое имя на конверте, дама на кассе обрадовалась: «У нас тут для вас возврат, уже выкидывать хотели…». Это был конверт для Димки Черепанова, который там в Чите никто не забрал из отделения.
Дома распаковал, достал книгу, а там на первой странице написано: «От Геры Сеченова для Димки Черепанова. Рискнул!»
#обычныедни #обычныедни181
ОБЫЧНЫЕ МЫСЛИ
Еще один отрывок из разговора в баре.
—Вот ты чего от жизни ждешь? — Спросил бородатый мужик в тельняшке, которого звали то ли Дмитрием Михайловичем, то ли Иваном Валерьевичем.
—Ну, наверно… — Я задумался, и в голове тут же закрутился калейдоскоп пошлых писательских желаний (публикации в попсовых издательствах, мелкие гонорары, которые за неимением других кажутся большими, автограф сессии с шампанским по 600 рублей бутылка…)
–Не отвечай! Ты уже не прав! – Оборвал мужик, отхлебнул пива, пена прилипла к бороде.
–Есть ощущение, что ты сейчас скажешь, что любые мои ожидания мелкие и эгоистичные.
–Не только твои, а вообще любые ожидания мелкие и эгоистичные. Я тут с Богом разговаривал и знаешь, что он мне сказал? Сказал, что больше всего его бесит, когда даешь такой конфетку человеку, а человек в ответ, мол, отлично, я этого и ждал. Базарю, его с такого просто выносит! Поэтому, дружок, не жди ничего, а когда получишь конфетку честно удивись и поблагодари… – Допил пиво залпом, –... Ладно, пойду поссу.
С разговорами в баре, как на золотом прииске 19-ого века. Песка сито напихал и давай промывать. Если повезет, то увидишь по итогу блестящие крошки, а может и что покрупнее.
#обычныемысли149 #обычныемысли
Еще один отрывок из разговора в баре.
—Вот ты чего от жизни ждешь? — Спросил бородатый мужик в тельняшке, которого звали то ли Дмитрием Михайловичем, то ли Иваном Валерьевичем.
—Ну, наверно… — Я задумался, и в голове тут же закрутился калейдоскоп пошлых писательских желаний (публикации в попсовых издательствах, мелкие гонорары, которые за неимением других кажутся большими, автограф сессии с шампанским по 600 рублей бутылка…)
–Не отвечай! Ты уже не прав! – Оборвал мужик, отхлебнул пива, пена прилипла к бороде.
–Есть ощущение, что ты сейчас скажешь, что любые мои ожидания мелкие и эгоистичные.
–Не только твои, а вообще любые ожидания мелкие и эгоистичные. Я тут с Богом разговаривал и знаешь, что он мне сказал? Сказал, что больше всего его бесит, когда даешь такой конфетку человеку, а человек в ответ, мол, отлично, я этого и ждал. Базарю, его с такого просто выносит! Поэтому, дружок, не жди ничего, а когда получишь конфетку честно удивись и поблагодари… – Допил пиво залпом, –... Ладно, пойду поссу.
С разговорами в баре, как на золотом прииске 19-ого века. Песка сито напихал и давай промывать. Если повезет, то увидишь по итогу блестящие крошки, а может и что покрупнее.
#обычныемысли149 #обычныемысли
ОБЫЧНЫЕ ДНИ
Иван проснулся в своей съемной квартире и тут же, не вставая, начал скролить ленту Телеграма. Пока скролил, вдруг вспомнил Лешу Демидова и задал себе вопрос: «А почему, собственно, я перестал с ним общаться?»
Тут же в голове созрел ответ: «А умничал слишком много. Гуманитарщину свою ко всему прикладывал. Книги философские читал и бреда всякого про них много говорил. А время сейчас такое, щемащее. Ну как можно быть Лешей Демидовым в такое время?! Ты либо делай нормально, либо думай нормально, либо еще чего-то нормально. Просто вот эти все разговоры про политические компасы, про подсознательное, про социальные пертурбации. А ему, между прочим, родители со всеми делами в его тридцатник помогают. А мои уроды. Братьев моих старшего и младшего любят, а я бате по лицу дал, а мать послал с этими ее цыганскими фокусами. Она меня и прокляла, и хотела из дома выгнать, а я сам ушел. И тут Леша Демидов давай нахваливать мое поведение. Типа порвал какую-то там психо линию с утробой матери. Сказал, что это на новую жизнь шанс, какой людям нечасто дается. А откуда у меня деньги на новую жизнь? Тачка была, так Леша сказал, чтобы я ее продал. Ну и продал за лям. Больше половины этих денег на шаболд и бухло, и сиги потратил. А потом так мне этот Леша, тупорылый урод Демидов, противен стал. Он-то свою психо линию не порвал! Он-то в комфорте сидит и суши из «Якитории» жрет, а я тачку продал и все спустил. Поэтому пошел Леша Демидом в жопу!»
Пока вспоминал про Лешу, не замечал, что скроллил. «Вот как у некоторых людей получается гадить даже тогда, когда их уже рядом нет!» — Нечленораздельно себе под нос пробурчал Иван и стал скролить заново с того вроде как места, где про Лешу Демидова вспомнил.
Нельзя скролить совсем невнимательно, а вдруг там от Юли сообщение, которое, например, могло бы выглядеть так: «Вань, слушай, я… Даже не знаю, как сказать… Много думала о нас в последнее время… Понимаешь… В общем, у мамы моей рак нашли поджелудочной… Мне нужно с кем-то поговорить… Нужна поддержка близкого человека… Все-таки так, как мы разошлись, расходиться нельзя… С плеча рубить нельзя… Но ведь есть же у Бога такое понятие, как второй шанс? А мы ведь по образу его и подобию им сотворены. Так получается, что всё, что не чуждо нам, не чуждо и Богу… Так вот, Вань… Скажи, если ты найдешь в себе силы простить меня, то и Бог найдет в себе силы простить мать, за чтобы он на нее не был в обиде… Не болеет же человек раком поджелудочной просто так, да, Вань? Так ведь?» Да, определенно сообщение от Юли могло выглядеть так. Она постоянно разбивала предложения троеточиями, чем очень раздражала Ивана. В его понимании эти нелепые точки как бы предполагали, что каждое предложение можно было бы еще развивать до бесконечности, но хватит и так. И тут сразу у Ивана вставал вопрос, а че бы и не развить? «Или ради меня она не хочет этого делать?! Или она, типа, такая крутая и может чего-то там до бесконечности развивать, а я так, лох из-под ногтей. И может, она пишет кому-то другому те же самые предложения, но там больше слов до троеточия…» Иван зашел на страничку Юли. Муж и полуторагодовалая дочь, которая Ивану казалась похожей на него самого. На одной фотографии в сборе вся семья, включая ее мать, которая в свои пятьдесят пять выглядит прекрасно: декольте, длинные рыжие волосы, обтягивающие брюки, реки вен на тонких, но крепких запястьях, сжимает бокал, как… Иван возбудился. Но возбуждение тут же ушло. «Вот почему я придумал эту историю, где Юля рассказывает, что у ее мамы рак?! Почему нельзя всего того же самого, но без рака у мамы?! Я, конечно, не психотерапевт, но и к психотерапевту я никогда не пойду, потому что дорого. А они еще вроде после февраля подорожали. Так что в таких обстоятельствах приходится быть себе психотерапевтом.
Иван проснулся в своей съемной квартире и тут же, не вставая, начал скролить ленту Телеграма. Пока скролил, вдруг вспомнил Лешу Демидова и задал себе вопрос: «А почему, собственно, я перестал с ним общаться?»
Тут же в голове созрел ответ: «А умничал слишком много. Гуманитарщину свою ко всему прикладывал. Книги философские читал и бреда всякого про них много говорил. А время сейчас такое, щемащее. Ну как можно быть Лешей Демидовым в такое время?! Ты либо делай нормально, либо думай нормально, либо еще чего-то нормально. Просто вот эти все разговоры про политические компасы, про подсознательное, про социальные пертурбации. А ему, между прочим, родители со всеми делами в его тридцатник помогают. А мои уроды. Братьев моих старшего и младшего любят, а я бате по лицу дал, а мать послал с этими ее цыганскими фокусами. Она меня и прокляла, и хотела из дома выгнать, а я сам ушел. И тут Леша Демидов давай нахваливать мое поведение. Типа порвал какую-то там психо линию с утробой матери. Сказал, что это на новую жизнь шанс, какой людям нечасто дается. А откуда у меня деньги на новую жизнь? Тачка была, так Леша сказал, чтобы я ее продал. Ну и продал за лям. Больше половины этих денег на шаболд и бухло, и сиги потратил. А потом так мне этот Леша, тупорылый урод Демидов, противен стал. Он-то свою психо линию не порвал! Он-то в комфорте сидит и суши из «Якитории» жрет, а я тачку продал и все спустил. Поэтому пошел Леша Демидом в жопу!»
Пока вспоминал про Лешу, не замечал, что скроллил. «Вот как у некоторых людей получается гадить даже тогда, когда их уже рядом нет!» — Нечленораздельно себе под нос пробурчал Иван и стал скролить заново с того вроде как места, где про Лешу Демидова вспомнил.
Нельзя скролить совсем невнимательно, а вдруг там от Юли сообщение, которое, например, могло бы выглядеть так: «Вань, слушай, я… Даже не знаю, как сказать… Много думала о нас в последнее время… Понимаешь… В общем, у мамы моей рак нашли поджелудочной… Мне нужно с кем-то поговорить… Нужна поддержка близкого человека… Все-таки так, как мы разошлись, расходиться нельзя… С плеча рубить нельзя… Но ведь есть же у Бога такое понятие, как второй шанс? А мы ведь по образу его и подобию им сотворены. Так получается, что всё, что не чуждо нам, не чуждо и Богу… Так вот, Вань… Скажи, если ты найдешь в себе силы простить меня, то и Бог найдет в себе силы простить мать, за чтобы он на нее не был в обиде… Не болеет же человек раком поджелудочной просто так, да, Вань? Так ведь?» Да, определенно сообщение от Юли могло выглядеть так. Она постоянно разбивала предложения троеточиями, чем очень раздражала Ивана. В его понимании эти нелепые точки как бы предполагали, что каждое предложение можно было бы еще развивать до бесконечности, но хватит и так. И тут сразу у Ивана вставал вопрос, а че бы и не развить? «Или ради меня она не хочет этого делать?! Или она, типа, такая крутая и может чего-то там до бесконечности развивать, а я так, лох из-под ногтей. И может, она пишет кому-то другому те же самые предложения, но там больше слов до троеточия…» Иван зашел на страничку Юли. Муж и полуторагодовалая дочь, которая Ивану казалась похожей на него самого. На одной фотографии в сборе вся семья, включая ее мать, которая в свои пятьдесят пять выглядит прекрасно: декольте, длинные рыжие волосы, обтягивающие брюки, реки вен на тонких, но крепких запястьях, сжимает бокал, как… Иван возбудился. Но возбуждение тут же ушло. «Вот почему я придумал эту историю, где Юля рассказывает, что у ее мамы рак?! Почему нельзя всего того же самого, но без рака у мамы?! Я, конечно, не психотерапевт, но и к психотерапевту я никогда не пойду, потому что дорого. А они еще вроде после февраля подорожали. Так что в таких обстоятельствах приходится быть себе психотерапевтом.
«Иван, я думаю, что вы хотите, с одной стороны, быть благосклонным к Юле, чтобы про вас хорошо думали, а с другой стороны, хотите, чтобы она получила наказание, но не вашими руками, а руками господа нашего Бога и Иисуса Христа, ибо, по вашему мнению, сучка грешница, потому что бросила в такой тяжелый темный час вас, Иван. А Бог вас любит, по вашему мнению!»
Да уж, чего еще можно ждать от бесплатного психолога, которого предоставляет даже не государство, а внутреннее государство, которое у каждого индивида в черепной коробке свое. Иван вот, например, считал, что раньше у него в голове была монархия, а потом, когда он отцу двинул по лицу, там произошла революция, начались погромы. Под влиянием западных буржуазных сил (гребаный совет этого поганца Леши Демидова) продавали за бесценок собственность короны, чтобы вести с ней войну (на самом деле автомобиль удалось продать по очень хорошей цене). И вот уже разнородный политический андеграунд головного мозга заряжает патроны (Иван наливал, разливал водку по рюмкам) и производит дилетантский, но уверенный залп (рюмку выпивал вместе с теми, кого угощал, и говорил: «В жопу отца, он лох старый!»)
Сейчас, в этот момент, лежа на кровати, пройдя все эти пертурбации, Иван мог смело сказать, что внутреннее правительство его мозга стремится к коммунизму, но получается пока начало советских двадцатых, на манер Ильфа и Петрова — комичное и нелепое снаружи, дребезжащее от болезненного смятения внутри.
«Ладно, хватит в телефон пялиться, пора вставать!» — Подумал Иван и встал, но не тут же, а через пять минут, после того, как еще немного поскролил.
#обычныедни182 #обычныедни
Да уж, чего еще можно ждать от бесплатного психолога, которого предоставляет даже не государство, а внутреннее государство, которое у каждого индивида в черепной коробке свое. Иван вот, например, считал, что раньше у него в голове была монархия, а потом, когда он отцу двинул по лицу, там произошла революция, начались погромы. Под влиянием западных буржуазных сил (гребаный совет этого поганца Леши Демидова) продавали за бесценок собственность короны, чтобы вести с ней войну (на самом деле автомобиль удалось продать по очень хорошей цене). И вот уже разнородный политический андеграунд головного мозга заряжает патроны (Иван наливал, разливал водку по рюмкам) и производит дилетантский, но уверенный залп (рюмку выпивал вместе с теми, кого угощал, и говорил: «В жопу отца, он лох старый!»)
Сейчас, в этот момент, лежа на кровати, пройдя все эти пертурбации, Иван мог смело сказать, что внутреннее правительство его мозга стремится к коммунизму, но получается пока начало советских двадцатых, на манер Ильфа и Петрова — комичное и нелепое снаружи, дребезжащее от болезненного смятения внутри.
«Ладно, хватит в телефон пялиться, пора вставать!» — Подумал Иван и встал, но не тут же, а через пять минут, после того, как еще немного поскролил.
#обычныедни182 #обычныедни
ОБЫЧНЫЕ ДНИ
Просыпаюсь. Болит голова, хотя вчера не пил. Это раздражает и сразу наводит на мысль, что смысла не пить нет, особенно осенью. Отпускаю эту мысль, пусть уходит.
Пространство за окном покрыто слоем первого снега. В квартире холодно.
Обдаюсь из-под крана холодной водой, чтобы доказать себе, что могу. Чищу зубы и смотрю на зеркало. Вижу грязный след. Решаю, что надо убраться в квартире.
Небольшая уборка затягивается на весь день. Я ничего не ем. Хочу поесть после, чтобы доказать себе, что могу не думать о еде, что не пищей живет человек, что дух силен.
Жарю яичницу из четырех яиц с расчетом на то, что два сейчас, а два потом.
Съедаю все четыре вместе с хлебом. Нужно сесть за работу. Лень. Выпиваю две кружки кофе. Решаю продолжить убираться.
Закидывая всякое ненужное барахло в мешок для мусора, с каждой, даже самой маленькой вещью, нещадно рву эмоциональную связь.
Помню, как впервые надел эти тапочки. Тогда только въехал в квартиру и принял в первый раз душ на новом месте. Ногам в них было очень тепло… Пошли в жопу, твари!
Помню этот кулон. Его подарила Настя… Или Ира… Или я его украл у Димона. В любом случае это не кулон, а кусок старого дерьма, который, как гиря, привязанная к ногам утопающего, тянет на дно. Единственный способ всплыть — перерезать веревку.
А вот чашечка с далматинцами, которую подарила мне подруга бабушки на день рожденья, когда мне было шесть, кажется. Отколот кусочек. Царствие небесное. Летишь в помойку, дрянь!
Часы показывают одиннадцать. Что за бред, весь день убирался. Кофе мне пить нельзя. Зато в квартире приятная пустота. У двери лежит пять мешков мусора. Плюю на примету, что мусор нельзя выносить на ночь.
За три ходки справляюсь. Сажусь на диван, расправляю руки, как крылья. Четыре секунды ни о чем не думаю, а затем: «Где запасные ключи?»
Ищу ключи. Нигде нет. Думаю, что случайно выкинул в один из пакетов.
Спускаюсь к мусорке, роюсь. Ко мне подходит местный бездомный, начинает рассказывать, что в мусоре можно отыскать много чего полезного и что один его приятель так целый катер собрал.
Ключи не нахожу. Возвращаюсь домой. Хожу туда-сюда в неврозе. Случайно цепляюсь взглядом за крышку кофеварки. На ней лежат ключи.
«Пошло всё на хер!» — Сажусь за компьютер. Пишу.
Смотрю на часы. Показывают половину третьего. Выпиваю рюмку залежавшейся настойки. Не помню, откуда она. Умываюсь. Ложусь спать.
Мне снится, что я на перроне жду пригородную электричку. Она подходит. Сажусь. Двери закрываются. Вспоминаю, что на перроне оставил чемодан. Просыпаюсь.
По дороге в магазин встречаю того самого бездомного. Он изрядно пьян.
— Насобирали на катер уже? — Спрашиваю я.
— Да, вот смотри.
На этих словах он обхватывает двумя руками невидимый штурвал и по дуге, словно он на катере, разворачивается и уходит прочь. Оборачивается, снимает с себя шапку и, держа одну руку на невидимом штурвале, машет мне шапкой, словно это капитанский картуз.
#обычныедни182 #обычныедни
Просыпаюсь. Болит голова, хотя вчера не пил. Это раздражает и сразу наводит на мысль, что смысла не пить нет, особенно осенью. Отпускаю эту мысль, пусть уходит.
Пространство за окном покрыто слоем первого снега. В квартире холодно.
Обдаюсь из-под крана холодной водой, чтобы доказать себе, что могу. Чищу зубы и смотрю на зеркало. Вижу грязный след. Решаю, что надо убраться в квартире.
Небольшая уборка затягивается на весь день. Я ничего не ем. Хочу поесть после, чтобы доказать себе, что могу не думать о еде, что не пищей живет человек, что дух силен.
Жарю яичницу из четырех яиц с расчетом на то, что два сейчас, а два потом.
Съедаю все четыре вместе с хлебом. Нужно сесть за работу. Лень. Выпиваю две кружки кофе. Решаю продолжить убираться.
Закидывая всякое ненужное барахло в мешок для мусора, с каждой, даже самой маленькой вещью, нещадно рву эмоциональную связь.
Помню, как впервые надел эти тапочки. Тогда только въехал в квартиру и принял в первый раз душ на новом месте. Ногам в них было очень тепло… Пошли в жопу, твари!
Помню этот кулон. Его подарила Настя… Или Ира… Или я его украл у Димона. В любом случае это не кулон, а кусок старого дерьма, который, как гиря, привязанная к ногам утопающего, тянет на дно. Единственный способ всплыть — перерезать веревку.
А вот чашечка с далматинцами, которую подарила мне подруга бабушки на день рожденья, когда мне было шесть, кажется. Отколот кусочек. Царствие небесное. Летишь в помойку, дрянь!
Часы показывают одиннадцать. Что за бред, весь день убирался. Кофе мне пить нельзя. Зато в квартире приятная пустота. У двери лежит пять мешков мусора. Плюю на примету, что мусор нельзя выносить на ночь.
За три ходки справляюсь. Сажусь на диван, расправляю руки, как крылья. Четыре секунды ни о чем не думаю, а затем: «Где запасные ключи?»
Ищу ключи. Нигде нет. Думаю, что случайно выкинул в один из пакетов.
Спускаюсь к мусорке, роюсь. Ко мне подходит местный бездомный, начинает рассказывать, что в мусоре можно отыскать много чего полезного и что один его приятель так целый катер собрал.
Ключи не нахожу. Возвращаюсь домой. Хожу туда-сюда в неврозе. Случайно цепляюсь взглядом за крышку кофеварки. На ней лежат ключи.
«Пошло всё на хер!» — Сажусь за компьютер. Пишу.
Смотрю на часы. Показывают половину третьего. Выпиваю рюмку залежавшейся настойки. Не помню, откуда она. Умываюсь. Ложусь спать.
Мне снится, что я на перроне жду пригородную электричку. Она подходит. Сажусь. Двери закрываются. Вспоминаю, что на перроне оставил чемодан. Просыпаюсь.
По дороге в магазин встречаю того самого бездомного. Он изрядно пьян.
— Насобирали на катер уже? — Спрашиваю я.
— Да, вот смотри.
На этих словах он обхватывает двумя руками невидимый штурвал и по дуге, словно он на катере, разворачивается и уходит прочь. Оборачивается, снимает с себя шапку и, держа одну руку на невидимом штурвале, машет мне шапкой, словно это капитанский картуз.
#обычныедни182 #обычныедни
ОБЫЧНЫЕ ДНИ
Просыпаюсь. Слышу шаги в гостиной. «Что за херня?!»
В трусах помятый выхожу. В центре комнаты стоит гладковыбритый Сергей в костюме, который, обязательно надо сказать, очень хорошо на нем сидит.
— Здорово, Гер!
— Привет.
Жмем руки.
— Не выспался что ли? — Специальное движение, встряхивает руку, обнажая часы Longines. — А время-то уже, между прочим, до хуя.
— Сколько твои показывают?
— Без чего-то там двенадцать, похер на время, Гер.
— Ты сам первый начал.
— Говорю, забей ты на это, блядь, время, — Сергей возмущенно разводит руками, смотрит мне в глаза, а те в свою очередь сто процентов выдают тотальное непонимание ситуации. — Главное, Гер, что мне собеседование назначили! Ура!
— Поздравляю, братан.
Обнялись.
— Хотел коньяка взять, но решил не рисковать. А то было бы как в прошлый раз.
— Правильно, слушай, а как ты в квартиру попал?
— Так у тебя открыто было. Я тебе сообщение написал, ты не ответил. Но ты же вчера еще говорил, что весь день дома будешь. Вот я и пришел. А что? Если ты занят, то могу уйти.
Я почесал задницу, так как обычно чешут задницу люди, которые недавно проснулись. Зевнул еще.
— Да не, Серег, ты чего. Присаживайся. Во сколько у тебя собес?
— Через час.
Чищу зубы и смотрю в телефон. Сообщения от Сергея есть. Дверь я, видимо, забыл закрыть. И про сообщения тоже забыл. Думаю: «Хули я всё забываю, может, болен чем-то, нужно ко врачу сходить, провериться. Только денег нет. Но ничего, Серега сейчас на работу устроится, я у него займу. Он-то у меня в свое время нормально занимал…»
Выхожу обратно в гостиную. Сергей стоит у окна, курит и бубнит: «Иванов Сергей Вячеславович 1992 года рождения, Иванов Сергей Вячеславович 1992 года рождения, Иванов….»
— Слушай, Серег, я тут подумал… Одолжишь мне денег, как устроишься? Мне на врача надо.
— Слушай, Гер, вот как ты считаешь, какова вероятность того, что меня возьмут?
— Я даже не знаю, куда ты устраиваешься.
— Вот не знаешь, а деньги просишь.
— А чего, там, куда ты устраиваешься, платят чем-то другим, не деньгами?
— Деньгами, конечно! Контора тут у тебя недалеко, они фильтры для воды продают. Хочу к ним менеджером по продажам пойти.
— Что-то ты больно хорошо для фильтров для воды нарядился. Подумают, что сумасшедший.
— Ладно, я одолжу тебе денег с первой зарплаты, только давай об этой херне прекратим говорить, я и так нервничаю. У тебя есть что-то выпить?
— Да, полбутылки самбуки осталось.
— Крути, как ты тогда делал, с огоньком и кофейными зернами.
Беру два стакана, лью самбуку в один, проливаю немного на стол (или много). Сергей наклоняется поближе, ему любопытно. Поджигаю. Вспыхивает стол. У Сергея обгорают брови и немного волос.
Он в панике обвиняет меня в том, что его с обгоревшими бровями на работу не возьмут.
Со словами «ты только всё портить умеешь» уходит на собеседование.
В конторе ему говорят, что произошла ошибка и что вакансию забыли закрыть на сайте. Сотрудник уже месяц как есть.
Сергей возвращается. Пьет самбуку и приговаривает: «Знаешь, это они люди приличные. Не сказали, что не взяли из-за бровей, вежливо сослались на то, что, мол, есть сотрудник. Зачем я к тебе вообще зашел! Ты же всё портишь!»
Затем Сергей пробует одолжить денег у меня, но я отказываюсь, ссылаясь на то, что сам ранее хотел у него одолжить.
Расходимся. Часы показывают шесть вечера ровно.
#обычныедни183 #обычныедни
Просыпаюсь. Слышу шаги в гостиной. «Что за херня?!»
В трусах помятый выхожу. В центре комнаты стоит гладковыбритый Сергей в костюме, который, обязательно надо сказать, очень хорошо на нем сидит.
— Здорово, Гер!
— Привет.
Жмем руки.
— Не выспался что ли? — Специальное движение, встряхивает руку, обнажая часы Longines. — А время-то уже, между прочим, до хуя.
— Сколько твои показывают?
— Без чего-то там двенадцать, похер на время, Гер.
— Ты сам первый начал.
— Говорю, забей ты на это, блядь, время, — Сергей возмущенно разводит руками, смотрит мне в глаза, а те в свою очередь сто процентов выдают тотальное непонимание ситуации. — Главное, Гер, что мне собеседование назначили! Ура!
— Поздравляю, братан.
Обнялись.
— Хотел коньяка взять, но решил не рисковать. А то было бы как в прошлый раз.
— Правильно, слушай, а как ты в квартиру попал?
— Так у тебя открыто было. Я тебе сообщение написал, ты не ответил. Но ты же вчера еще говорил, что весь день дома будешь. Вот я и пришел. А что? Если ты занят, то могу уйти.
Я почесал задницу, так как обычно чешут задницу люди, которые недавно проснулись. Зевнул еще.
— Да не, Серег, ты чего. Присаживайся. Во сколько у тебя собес?
— Через час.
Чищу зубы и смотрю в телефон. Сообщения от Сергея есть. Дверь я, видимо, забыл закрыть. И про сообщения тоже забыл. Думаю: «Хули я всё забываю, может, болен чем-то, нужно ко врачу сходить, провериться. Только денег нет. Но ничего, Серега сейчас на работу устроится, я у него займу. Он-то у меня в свое время нормально занимал…»
Выхожу обратно в гостиную. Сергей стоит у окна, курит и бубнит: «Иванов Сергей Вячеславович 1992 года рождения, Иванов Сергей Вячеславович 1992 года рождения, Иванов….»
— Слушай, Серег, я тут подумал… Одолжишь мне денег, как устроишься? Мне на врача надо.
— Слушай, Гер, вот как ты считаешь, какова вероятность того, что меня возьмут?
— Я даже не знаю, куда ты устраиваешься.
— Вот не знаешь, а деньги просишь.
— А чего, там, куда ты устраиваешься, платят чем-то другим, не деньгами?
— Деньгами, конечно! Контора тут у тебя недалеко, они фильтры для воды продают. Хочу к ним менеджером по продажам пойти.
— Что-то ты больно хорошо для фильтров для воды нарядился. Подумают, что сумасшедший.
— Ладно, я одолжу тебе денег с первой зарплаты, только давай об этой херне прекратим говорить, я и так нервничаю. У тебя есть что-то выпить?
— Да, полбутылки самбуки осталось.
— Крути, как ты тогда делал, с огоньком и кофейными зернами.
Беру два стакана, лью самбуку в один, проливаю немного на стол (или много). Сергей наклоняется поближе, ему любопытно. Поджигаю. Вспыхивает стол. У Сергея обгорают брови и немного волос.
Он в панике обвиняет меня в том, что его с обгоревшими бровями на работу не возьмут.
Со словами «ты только всё портить умеешь» уходит на собеседование.
В конторе ему говорят, что произошла ошибка и что вакансию забыли закрыть на сайте. Сотрудник уже месяц как есть.
Сергей возвращается. Пьет самбуку и приговаривает: «Знаешь, это они люди приличные. Не сказали, что не взяли из-за бровей, вежливо сослались на то, что, мол, есть сотрудник. Зачем я к тебе вообще зашел! Ты же всё портишь!»
Затем Сергей пробует одолжить денег у меня, но я отказываюсь, ссылаясь на то, что сам ранее хотел у него одолжить.
Расходимся. Часы показывают шесть вечера ровно.
#обычныедни183 #обычныедни
ОБЫЧНЫЕ ДНИ
Просыпаюсь. Неужели это будет хороший день? «Да, блядь, это будет хороший день!» — выкрикиваю я в потолок и тут же встаю, минуя такие поля в этой игре, как «чуть-чуть поскролю новостную ленту» и «быстро вставать вредно для сердца, просто полежу минутки две-три».
Холодный душ? Скорее ледяной. Сто секунд чистим зубы? Сделай двести секунд, но считай быстро! А ты сегодня не шутишь. Мне не до шуток.
Завтрак? Нет! Сначала литературный труд! Как будем трудиться в этот раз? По методу этого сраного помидора, забыл, как называется; ну та херня, где двадцать пять минут активно пишешь, а потом пять отдыхаешь. Слушай, может, не надо, в прошлый раз добром это не кончилось. Заебал ныть, сказал пашем с помидором, значит, пашем с помидором! Хорошо, качаю приложение.
Нежное осеннее солнце улыбается через окно кабинета, а мне похуй вообще. Все внимание на пустой виртуальный лист. Справа смартфон с приложением. Рука наготове, словно я безымянный ковбой из вестернов Серджио Леоне.
Всё! Нажимаю «Старт» — время пошло! Мою внутреннюю свору спустили с цепей. Эти псы давно не ели.
Тем временем на экране:
«Солнце сказало: «Происякптьдпсс итллоооолрсс тллмвкеоьдщна…Игорь позвонил в полицию, никто не взял трубку… паварььшевсиьлг… хорошая собака не является знаком того, что хруп-хруп-хруп…»
Таймер! Дзинь-дзинь. Как боксер после жесткого раунда отхожу в свой угол. Весь в поту! Чувак, ты хоть понимаешь, что половина того, что ты написал, это бессвязный бред, а вторая половина — это просто случайный набор букв! Всё это не просто так, у всего есть объяснение. Это такая литературная разминка. Лучше писать хоть что-то, а потом, когда мозги согреются, слова сами будут вставать в правильном порядке. Но, блин, в прошлый раз это не привело ни к чему хорошему. Отставить панику, сука!
Пять минут прошли. Нырнул за текст, словно это, блядь, олимпийский бассейн. И опять невнятные слова, и опять длинная вереница: «…яполпакртьлпаамии бум-бим-бам… ррааарольид… здоровенный язь….»
После четырех подходов по 25 минут приложение дало длинный пятнадцатиминутный перерыв. Со словами «Сегодня будет отличный день!» побежал на кухню завтракать.
Братан, нельзя просто брать и высасывать из яиц содержимое, ты ж не ящур. Я, как Данила Багров из первого «Брата», «Чтобы не забалдеть!»
Показалось, что от яиц забалдел еще больше. Пит-стоп закончен. И снова помидор. Минуты полетели, полетел и я:
«Арблрппмитьллп… Сеня выпил весь чай… Пооааааааротраввсрпа… Золотое кольцо кончилось….»
Поздний вечер. Курю. Десять страниц какой-то белиберды. В голове на повторе: «А я говорил, что будет как в прошлый раз!» За окном дождь.
Выключаю в квартире весь свет. Ложусь в кровать и, глядя в потолок: «Сегодня был отличный день, спасибо!»
Резко накрываюсь с головой одеялом, и похер на всё это дерьмо.
#обычныедни184 #обычныедни
Просыпаюсь. Неужели это будет хороший день? «Да, блядь, это будет хороший день!» — выкрикиваю я в потолок и тут же встаю, минуя такие поля в этой игре, как «чуть-чуть поскролю новостную ленту» и «быстро вставать вредно для сердца, просто полежу минутки две-три».
Холодный душ? Скорее ледяной. Сто секунд чистим зубы? Сделай двести секунд, но считай быстро! А ты сегодня не шутишь. Мне не до шуток.
Завтрак? Нет! Сначала литературный труд! Как будем трудиться в этот раз? По методу этого сраного помидора, забыл, как называется; ну та херня, где двадцать пять минут активно пишешь, а потом пять отдыхаешь. Слушай, может, не надо, в прошлый раз добром это не кончилось. Заебал ныть, сказал пашем с помидором, значит, пашем с помидором! Хорошо, качаю приложение.
Нежное осеннее солнце улыбается через окно кабинета, а мне похуй вообще. Все внимание на пустой виртуальный лист. Справа смартфон с приложением. Рука наготове, словно я безымянный ковбой из вестернов Серджио Леоне.
Всё! Нажимаю «Старт» — время пошло! Мою внутреннюю свору спустили с цепей. Эти псы давно не ели.
Тем временем на экране:
«Солнце сказало: «Происякптьдпсс итллоооолрсс тллмвкеоьдщна…Игорь позвонил в полицию, никто не взял трубку… паварььшевсиьлг… хорошая собака не является знаком того, что хруп-хруп-хруп…»
Таймер! Дзинь-дзинь. Как боксер после жесткого раунда отхожу в свой угол. Весь в поту! Чувак, ты хоть понимаешь, что половина того, что ты написал, это бессвязный бред, а вторая половина — это просто случайный набор букв! Всё это не просто так, у всего есть объяснение. Это такая литературная разминка. Лучше писать хоть что-то, а потом, когда мозги согреются, слова сами будут вставать в правильном порядке. Но, блин, в прошлый раз это не привело ни к чему хорошему. Отставить панику, сука!
Пять минут прошли. Нырнул за текст, словно это, блядь, олимпийский бассейн. И опять невнятные слова, и опять длинная вереница: «…яполпакртьлпаамии бум-бим-бам… ррааарольид… здоровенный язь….»
После четырех подходов по 25 минут приложение дало длинный пятнадцатиминутный перерыв. Со словами «Сегодня будет отличный день!» побежал на кухню завтракать.
Братан, нельзя просто брать и высасывать из яиц содержимое, ты ж не ящур. Я, как Данила Багров из первого «Брата», «Чтобы не забалдеть!»
Показалось, что от яиц забалдел еще больше. Пит-стоп закончен. И снова помидор. Минуты полетели, полетел и я:
«Арблрппмитьллп… Сеня выпил весь чай… Пооааааааротраввсрпа… Золотое кольцо кончилось….»
Поздний вечер. Курю. Десять страниц какой-то белиберды. В голове на повторе: «А я говорил, что будет как в прошлый раз!» За окном дождь.
Выключаю в квартире весь свет. Ложусь в кровать и, глядя в потолок: «Сегодня был отличный день, спасибо!»
Резко накрываюсь с головой одеялом, и похер на всё это дерьмо.
#обычныедни184 #обычныедни
ОБЫЧНЫЕ ДНИ
Иногда мне кажется, что я умею разговаривать с предметами. Вот, например, не так давно утром наливал себе кипяток в чашку с пакетиком, и чайник отчетливо произнес: «Сейчас позвонит Влад». Тут же в кармане завибрировал телефон. Смотрю на экран — «Влад».
— Але, Герка, здорово, как дела?
— Да вроде нормально, сам как?
— Да тоже всё путем. У меня такое дело, родители съезжают из квартиры. Нужно мебель с третьего этажа спустить и погрузить в фуру. Дело на весь день, по окончанию будет финансовая благодарность.
— Да, конечно. Ща, Влад, чай допью и выезжаю.
Во-первых, работы не было, во-вторых, планов на день тоже не было, а в-третьих, словосочетание «финансовая благодарность» подействовало, как мягкий плед.
В моменте, конечно, хотелось услышать мнение чайника, но тот молчал.
К дому Влада я подходил в самых убогих старых трениках, в самой убогой олимпийке и в самом рабочем настроении, которое только можно представить. Тело вспомнило времена работы на складе: на пальцах автоматически вскочили мозоли, а желудок забурчал, требуя доширак с хлебом и майонезом.
Влада встретил на лестничной клетке с тремя разодетыми девицами. На нем был пиджак и рубашка. Пахло ядреной смесью его парфюма, дамских духов и сигаретного дыма. Одна из девчонок посмотрела на меня, как на низкооплачиваемый труд.
— Герка! — От всей души крикнул Влад.
— Привет, Влад. А что тут у вас происходит?
— Пойдем покажу.
Слегка пошатываясь (половина третьего), он потушил сигарету, страстно, но при этом как бы между делом поцеловал одну из девчонок и повел меня в квартиру.
Одним словом — тусовка. Человек в тридцать, пожалуй, на квартиру в четыре комнаты. Даже вертушки были, на которых играл такой абстрагированный паренек в велоочках с фиолетовыми стеклами.
Мне протянули стопку текилы. Выпил, как недовольный член профсоюза грузчиков.
— Влад, я вроде как пришел тебе помочь мебель вынести.
— Так они тоже! Но я их не удержал, праздник сам завертелся.
— А по какому поводу?
— Родители съезжают и оставляют эту квартиру мне и вообще целиком ее на меня переписывают. Кстати, вот, давно тебя с Даней хотел познакомить.
На диване в объятии красоток сидел накаченный блондин Даня и говорил: «Бля, ну я его, бля, короче, бля. Полное бля!»
Познакомиться мы не успели. В квартиру залетели родители Влада. Мать начала орать, а отец хватал случайных гостей, как рыбу из сотка, и за борт.
Выяснилось, что Владу то ли показалось, то ли приснилось, то ли почудилось, то ли он неправильно понял. Короче, родители никуда съезжать с квартиры не хотели и вряд ли уже захотят.
Вернулся домой в расстроенных чувствах. Мало того, что денег не заработал, так еще и зря в себе дух грузчика пробудил.
— А это ведь ты, чайник, всё начал!
— Хорош гнать! Я только сказал, что Влад сейчас позвонит, так что успокойся.
Постарался успокоиться, но не вышло. Бог погрузки требовал жертву. Стал двигать мебель в квартире. По-моему, кстати, неплохо вышло.
#обычныедни185 #обычныедни
Иногда мне кажется, что я умею разговаривать с предметами. Вот, например, не так давно утром наливал себе кипяток в чашку с пакетиком, и чайник отчетливо произнес: «Сейчас позвонит Влад». Тут же в кармане завибрировал телефон. Смотрю на экран — «Влад».
— Але, Герка, здорово, как дела?
— Да вроде нормально, сам как?
— Да тоже всё путем. У меня такое дело, родители съезжают из квартиры. Нужно мебель с третьего этажа спустить и погрузить в фуру. Дело на весь день, по окончанию будет финансовая благодарность.
— Да, конечно. Ща, Влад, чай допью и выезжаю.
Во-первых, работы не было, во-вторых, планов на день тоже не было, а в-третьих, словосочетание «финансовая благодарность» подействовало, как мягкий плед.
В моменте, конечно, хотелось услышать мнение чайника, но тот молчал.
К дому Влада я подходил в самых убогих старых трениках, в самой убогой олимпийке и в самом рабочем настроении, которое только можно представить. Тело вспомнило времена работы на складе: на пальцах автоматически вскочили мозоли, а желудок забурчал, требуя доширак с хлебом и майонезом.
Влада встретил на лестничной клетке с тремя разодетыми девицами. На нем был пиджак и рубашка. Пахло ядреной смесью его парфюма, дамских духов и сигаретного дыма. Одна из девчонок посмотрела на меня, как на низкооплачиваемый труд.
— Герка! — От всей души крикнул Влад.
— Привет, Влад. А что тут у вас происходит?
— Пойдем покажу.
Слегка пошатываясь (половина третьего), он потушил сигарету, страстно, но при этом как бы между делом поцеловал одну из девчонок и повел меня в квартиру.
Одним словом — тусовка. Человек в тридцать, пожалуй, на квартиру в четыре комнаты. Даже вертушки были, на которых играл такой абстрагированный паренек в велоочках с фиолетовыми стеклами.
Мне протянули стопку текилы. Выпил, как недовольный член профсоюза грузчиков.
— Влад, я вроде как пришел тебе помочь мебель вынести.
— Так они тоже! Но я их не удержал, праздник сам завертелся.
— А по какому поводу?
— Родители съезжают и оставляют эту квартиру мне и вообще целиком ее на меня переписывают. Кстати, вот, давно тебя с Даней хотел познакомить.
На диване в объятии красоток сидел накаченный блондин Даня и говорил: «Бля, ну я его, бля, короче, бля. Полное бля!»
Познакомиться мы не успели. В квартиру залетели родители Влада. Мать начала орать, а отец хватал случайных гостей, как рыбу из сотка, и за борт.
Выяснилось, что Владу то ли показалось, то ли приснилось, то ли почудилось, то ли он неправильно понял. Короче, родители никуда съезжать с квартиры не хотели и вряд ли уже захотят.
Вернулся домой в расстроенных чувствах. Мало того, что денег не заработал, так еще и зря в себе дух грузчика пробудил.
— А это ведь ты, чайник, всё начал!
— Хорош гнать! Я только сказал, что Влад сейчас позвонит, так что успокойся.
Постарался успокоиться, но не вышло. Бог погрузки требовал жертву. Стал двигать мебель в квартире. По-моему, кстати, неплохо вышло.
#обычныедни185 #обычныедни
ОБЫЧНЫЕ МЫСЛИ
Зашел в спальню в поисках уже не помню чего. На прикроватном столике лежала белая картонная коробочка, на которой написано «Циничная мразь».
Роясь в вещах: «Ну, циничная мразь и циничная мразь, мало ли чего сейчас на «Озоне» не продают. Обычная такая китайская циничная мразь со скидкой в сорок шесть процентов, четыре с половиной звезды, восемьдесят положительных одзывов, среди которых один от Любови Наумовой: «Купили с мужем Циничную мразь и не пожалели, упаковка хорошая, качество без нареканий, цена адекватная, курьер вежливый, будем брать еще…»
На пару секунд замираю. Стоп! Какая еще циничная мразь? Смотрю внимательно на упаковку — «Цинковая мазь».
В очередной раз вспомнил о своей врожденной невнимательности, которая в тандеме с активным воображением порой отлично меня подкалывает. Не «вода для лебедей», а «гора для людей»; не «Лямода», а «Блямода»; не «Чудесный город», а «Небесный огород».
И знаете, какая-то извращенная и порочная часть моего мозга считает, что слова, которые мне кажутся, точнее отражают глубинную суть предмета, чем те, что реально написаны.
Некоторое время переживал из-за этих пертурбаций головного мозга, даже думал к врачу обратиться, а потом вдруг понял, что лично мне куда интереснее жить в мире, где на коробочках гордо написано «Циничная мразь», а не какая-то скучная «Цинковая мазь».
#обычныемысли150 #обычныемысли
Зашел в спальню в поисках уже не помню чего. На прикроватном столике лежала белая картонная коробочка, на которой написано «Циничная мразь».
Роясь в вещах: «Ну, циничная мразь и циничная мразь, мало ли чего сейчас на «Озоне» не продают. Обычная такая китайская циничная мразь со скидкой в сорок шесть процентов, четыре с половиной звезды, восемьдесят положительных одзывов, среди которых один от Любови Наумовой: «Купили с мужем Циничную мразь и не пожалели, упаковка хорошая, качество без нареканий, цена адекватная, курьер вежливый, будем брать еще…»
На пару секунд замираю. Стоп! Какая еще циничная мразь? Смотрю внимательно на упаковку — «Цинковая мазь».
В очередной раз вспомнил о своей врожденной невнимательности, которая в тандеме с активным воображением порой отлично меня подкалывает. Не «вода для лебедей», а «гора для людей»; не «Лямода», а «Блямода»; не «Чудесный город», а «Небесный огород».
И знаете, какая-то извращенная и порочная часть моего мозга считает, что слова, которые мне кажутся, точнее отражают глубинную суть предмета, чем те, что реально написаны.
Некоторое время переживал из-за этих пертурбаций головного мозга, даже думал к врачу обратиться, а потом вдруг понял, что лично мне куда интереснее жить в мире, где на коробочках гордо написано «Циничная мразь», а не какая-то скучная «Цинковая мазь».
#обычныемысли150 #обычныемысли
ОБЫЧНАЯ НОВОСТЬ
Друзья, долгое время разрывался между каналом и крупной прозой. Изначально первое было создано для привлечения внимания ко второму, однако со временем обе эти составляющие моей писательской деятельности плюс-минус уравнялись в правах и каждая тянула на себя. Стоило мне плотнее браться за сборник, как канал сразу песком сквозь пальцы начинал рассыпаться. Ну и в обратную сторону это работало точно также.
А делать-то что? Реальность такова, что и то, и другое нужно! Одними маленькими телеграмм-рассказами чудовище литературной деятельности сыто не будет. С другой стороны, можно писать крупные рассказы, повести и романы, но кто их будет читать?
Кажется, нашел выход. Нужен старый-добрый симбиоз. Буду писать крупную прозу прямо тут и выкладывать ее частями. Пару лет назад я уже ставил похожий эксперимент, но с уже готовым произведением. Типа сначала написал, а потом уже частями выложил. Сейчас же хочу попробовать выкладывать по мере написания. С одной стороны, такой подход связывает руки в плане редактуры (нельзя будет в процессе вернуться назад и, скажем, выкинуть на хуй какого-нибудь надоевшего персонажа), с другой стороны, будет эффект рождения на глазах, что конкретно для меня важнее всей этой редакторской дрочки. Ну и, положа руку на сердце, свои крупные произведения после написания я никогда такой прям серьезной переработке с удалением старых и добавлений новых линий не подвергал. Так что мне, думаю, будет удобно, а вам, надеюсь, интересно.
Приятным бонусом идет возможность переосмыслить классиков, многие из которых частями публиковали свои произведения в толстых литературных журналах, с той лишь разницей, что я не классик, а это не журнал. А если представить, что это журнал, то очень удобно, ведь все должности в этой организации в таком случае занимаю я. И еще удобнее, что единственный публикуемый в этом журнале автор тоже я.
Короче, хорошо, когда удобно.
Друзья, долгое время разрывался между каналом и крупной прозой. Изначально первое было создано для привлечения внимания ко второму, однако со временем обе эти составляющие моей писательской деятельности плюс-минус уравнялись в правах и каждая тянула на себя. Стоило мне плотнее браться за сборник, как канал сразу песком сквозь пальцы начинал рассыпаться. Ну и в обратную сторону это работало точно также.
А делать-то что? Реальность такова, что и то, и другое нужно! Одними маленькими телеграмм-рассказами чудовище литературной деятельности сыто не будет. С другой стороны, можно писать крупные рассказы, повести и романы, но кто их будет читать?
Кажется, нашел выход. Нужен старый-добрый симбиоз. Буду писать крупную прозу прямо тут и выкладывать ее частями. Пару лет назад я уже ставил похожий эксперимент, но с уже готовым произведением. Типа сначала написал, а потом уже частями выложил. Сейчас же хочу попробовать выкладывать по мере написания. С одной стороны, такой подход связывает руки в плане редактуры (нельзя будет в процессе вернуться назад и, скажем, выкинуть на хуй какого-нибудь надоевшего персонажа), с другой стороны, будет эффект рождения на глазах, что конкретно для меня важнее всей этой редакторской дрочки. Ну и, положа руку на сердце, свои крупные произведения после написания я никогда такой прям серьезной переработке с удалением старых и добавлений новых линий не подвергал. Так что мне, думаю, будет удобно, а вам, надеюсь, интересно.
Приятным бонусом идет возможность переосмыслить классиков, многие из которых частями публиковали свои произведения в толстых литературных журналах, с той лишь разницей, что я не классик, а это не журнал. А если представить, что это журнал, то очень удобно, ведь все должности в этой организации в таком случае занимаю я. И еще удобнее, что единственный публикуемый в этом журнале автор тоже я.
Короче, хорошо, когда удобно.
Обычные дни
ОБЫЧНАЯ НОВОСТЬ Друзья, долгое время разрывался между каналом и крупной прозой. Изначально первое было создано для привлечения внимания ко второму, однако со временем обе эти составляющие моей писательской деятельности плюс-минус уравнялись в правах и каждая…
ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ СОЖИТЕЛЬ (1/5)
Сергей посчитал, что если он не найдет сожителя в свою прекрасную съемную двухкомнатную квартиру, цена на которую каким-то чудом была как за однушку, до конца месяца, то дела его будут плохи: дебит с кредитом не сойдутся окончательно, и трещина в его отношениях с арендодателем превратится в настоящий разлом, за которым последуют в метафорическом смысле различные межличностные стихийные бедствия… Короче говоря, Сергей просто окажется на улице с полной сумкой вещей. «Сумка! Ха! Чемодан, между прочим, фирмы Samsonite, на колесиках с выдвижной ручкой. Старый, но хорошего качества. За большие деньги был в свое время куплен. Я у родителей, когда мы перестали общаться, из дома только и украл, что двадцать пять тысяч да этот чемодан», — это Сергей меня просит добавить описание чемодана. Описывать себя, напротив, он просит поменьше, поэтому так: Сергею тридцать лет, и он низкий, полный, с маленькими, не будь он моим знакомым, написал бы «свинячими» глазками, вечно одетый во всё черное, которое должно по идее стройнить, но конкретно с ним почему-то этот эффект не производило.
Буйное воображение Сергея поделилось на два экрана, как если вдвоем играть в гонки или шутер на приставке.
С одной стороны он представлял себя со своим чемоданом в ближайшем круглосуточном КФС, где у него случается нервный срыв, который он пытается купировать огромным заказом на последние деньги. В этой фантазии он чуть ли не вечность сидит и ест крылья, Боксмастеры, Твистеры, картошку, сырные палочки, а за окном ночь, метель и болезненно желтый свет фонарей.
С другой его мозг воспроизводил видео, которое он не так давно смотрел на работе, вместо того чтобы, непосредственно, работать. Там крепкий мужик под шестьдесят приходит вместе со своей супругой на ревизию в квартиру, которую ранее сдал молодому студенту. В квартире бардак. Повсюду вейпы, жижки, банки с энергетиками… И куча голых спящих тел. Встав в стойку английского боксера-джентльмена конца 19 века, дядька начал всех страшно хуячить под ободрительные выкрики жены (“Давай! Так этих выродков! Вот еще один справа!”). Под молотки его кулаков попадали как девочки, так и мальчики. Доигрались. К концу видео квартира была очищена от малолетней нечисти.
«Повезло ему с арендодателем. Если бы мой так пришел и начал бы меня пиздить… Вот было бы здорово. Я бы в горло ему зубами вцепился и грызть начал. Жена бы его попробовала бы убежать, но я бы ее поймал и тоже как-нибудь бы убил. Может, если бы силы позволили и обстоятельства, утопил бы в туалете, тем более что он течет и слив плохо работает. А потом либо пустился бы в бега, либо покончил бы с собой. По настроению, как говорится! Только вот мой арендодатель не такой. Худой очкастый хрен в клетчатой рубашке. Шипилявит, гад. Придет, начнет бумажками трясти и шипеть, как змея. А я ничего понимать не буду. Голова заболит, и тут же придется уйти, чтобы она болеть перестала. А где еще я двушку сниму за такие деньги, а?!».
Друзей у Сергея не было. По его мнению, друзья в этой жизни еще хуже обузы, чем родители. К мнению этому, правда, он пришел не сразу. Были раньше друзья, но он их отсекал одного за одним. «Да и хер с ними, не пиши про это особо…» — просит меня Сергей. Из кожаной папки (по факту сумка размером чуть больше А4) Сергей достал лист бумаги и черную гелевую ручку. «Кожаная папка! Ха! Это, между прочим, Dr. Koffer за 16 тысяч. Я когда понял, что Димона, с которым мы после школы некоторое время близко общались, на хуй пошлю, попросил у него десять тысяч в долг и эту кожаную папку!» — Сергей всё не успокаивается, считая, что я ставлю акценты не в тех местах.
На листе он принялся писать имена коллег по складу, которых потенциально можно было подселить к себе и тем самым облегчить бремя аренды. "А может даже и не облегчить, а избавиться полностью. Взять с дурака за одну комнату полную стоимость квартиры и таким образом жить бесплатно!" — От этих мыслей Сергей вспотел и капля с его лица упала на лист. Почувствовав потенциальный доход, он выкинул его и достал новый.
#оченьхорошийсожитель
Сергей посчитал, что если он не найдет сожителя в свою прекрасную съемную двухкомнатную квартиру, цена на которую каким-то чудом была как за однушку, до конца месяца, то дела его будут плохи: дебит с кредитом не сойдутся окончательно, и трещина в его отношениях с арендодателем превратится в настоящий разлом, за которым последуют в метафорическом смысле различные межличностные стихийные бедствия… Короче говоря, Сергей просто окажется на улице с полной сумкой вещей. «Сумка! Ха! Чемодан, между прочим, фирмы Samsonite, на колесиках с выдвижной ручкой. Старый, но хорошего качества. За большие деньги был в свое время куплен. Я у родителей, когда мы перестали общаться, из дома только и украл, что двадцать пять тысяч да этот чемодан», — это Сергей меня просит добавить описание чемодана. Описывать себя, напротив, он просит поменьше, поэтому так: Сергею тридцать лет, и он низкий, полный, с маленькими, не будь он моим знакомым, написал бы «свинячими» глазками, вечно одетый во всё черное, которое должно по идее стройнить, но конкретно с ним почему-то этот эффект не производило.
Буйное воображение Сергея поделилось на два экрана, как если вдвоем играть в гонки или шутер на приставке.
С одной стороны он представлял себя со своим чемоданом в ближайшем круглосуточном КФС, где у него случается нервный срыв, который он пытается купировать огромным заказом на последние деньги. В этой фантазии он чуть ли не вечность сидит и ест крылья, Боксмастеры, Твистеры, картошку, сырные палочки, а за окном ночь, метель и болезненно желтый свет фонарей.
С другой его мозг воспроизводил видео, которое он не так давно смотрел на работе, вместо того чтобы, непосредственно, работать. Там крепкий мужик под шестьдесят приходит вместе со своей супругой на ревизию в квартиру, которую ранее сдал молодому студенту. В квартире бардак. Повсюду вейпы, жижки, банки с энергетиками… И куча голых спящих тел. Встав в стойку английского боксера-джентльмена конца 19 века, дядька начал всех страшно хуячить под ободрительные выкрики жены (“Давай! Так этих выродков! Вот еще один справа!”). Под молотки его кулаков попадали как девочки, так и мальчики. Доигрались. К концу видео квартира была очищена от малолетней нечисти.
«Повезло ему с арендодателем. Если бы мой так пришел и начал бы меня пиздить… Вот было бы здорово. Я бы в горло ему зубами вцепился и грызть начал. Жена бы его попробовала бы убежать, но я бы ее поймал и тоже как-нибудь бы убил. Может, если бы силы позволили и обстоятельства, утопил бы в туалете, тем более что он течет и слив плохо работает. А потом либо пустился бы в бега, либо покончил бы с собой. По настроению, как говорится! Только вот мой арендодатель не такой. Худой очкастый хрен в клетчатой рубашке. Шипилявит, гад. Придет, начнет бумажками трясти и шипеть, как змея. А я ничего понимать не буду. Голова заболит, и тут же придется уйти, чтобы она болеть перестала. А где еще я двушку сниму за такие деньги, а?!».
Друзей у Сергея не было. По его мнению, друзья в этой жизни еще хуже обузы, чем родители. К мнению этому, правда, он пришел не сразу. Были раньше друзья, но он их отсекал одного за одним. «Да и хер с ними, не пиши про это особо…» — просит меня Сергей. Из кожаной папки (по факту сумка размером чуть больше А4) Сергей достал лист бумаги и черную гелевую ручку. «Кожаная папка! Ха! Это, между прочим, Dr. Koffer за 16 тысяч. Я когда понял, что Димона, с которым мы после школы некоторое время близко общались, на хуй пошлю, попросил у него десять тысяч в долг и эту кожаную папку!» — Сергей всё не успокаивается, считая, что я ставлю акценты не в тех местах.
На листе он принялся писать имена коллег по складу, которых потенциально можно было подселить к себе и тем самым облегчить бремя аренды. "А может даже и не облегчить, а избавиться полностью. Взять с дурака за одну комнату полную стоимость квартиры и таким образом жить бесплатно!" — От этих мыслей Сергей вспотел и капля с его лица упала на лист. Почувствовав потенциальный доход, он выкинул его и достал новый.
#оченьхорошийсожитель
ОЧЕНЬ ХОРОШИЙ СОЖИТЕЛЬ (2/5)
Размашисто, как барин, Сергей написал на листе: «Возможные сожители». Затем призадумался, уперевшись хомячьей щекой в ладонь. Как часто бывает, дело оказывается сложнее, стоит только за него взяться. Так-то Сергей вдруг вспомнил, что на складе все его коллеги были сплошными, по его мнению, мудаками, с которыми не то что в одной квартире жить не хочется, а даже и делить одну реальность противно.
В голове раздался абстрактный голос абстрактного деда, тон назидательный: «Путь в тысячу миль начинается с первого шага». Сергей взял эти слова за основу и быстренько начеркал на бумаге: Дима Обрубок. Тут же истерично много-много раз зачеркнул. Давайте представим, что мы интересуемся причиной такого поведения. Сергей отвечает так: «У него двух пальцев на левой руке нет. Бензопилой отрезало, когда на лесоповале работал. И постоянно он этой своей клюкой машет перед лицом и ржёт. Один из тех немножко инвалидов, которые гордятся своей инвалидностью и такие, типа, смотрите, я крутой, у меня нет двух пальцев, а я не стыжусь и улыбаюсь побольше вашего. А сам однажды набухался, разрыдался и начал мне втирать, что он по этим пальцам, оказывается, блядь, скучает. Не, чувствую, после пары дней жития с ним я закончу то, что начала та бензопила, и отрежу ему всё остальное. Или даже, наоборот, свои два пальца отрежу во сне и ему пришью, а утром скажу: вот тебе два твоих, блядь, пальца, теперь мечтай о великом».
Спустя минут пять раздумий Сергей аккуратно, словно всё вокруг — мультфильм про кукол Барби, вывел: Даня Рататуй.
Сергей обращается к нам, хоть мы его и не просили: «Я его так прозвал, потому что он на крысу ту из мультика похож. Готовить не умеет, зато у всех на складе есть стойкое ощущение, что он ворует вещи. При этом ни у кого ни разу за всё время работы ничего не пропало, а все только и говорят, что Данька-то наш воришка-крысеныш. Тупые, конечно, но дыма без огня не бывает. Подселю его к себе, и тут он вдруг с цепи и сорвется. Начнет реально воровать. А может, наоборот, подселится, будет хорошо себя вести, а я запараною, мол, вор он или не вор. Не, с таким сожителем спокойной жизни не будет!»
Даня Рататуй был также множество раз перечеркнут.
Сергей походил туда-сюда, затем снова сел за бумагу. Спокойно, без лишних эмоций написал: Коля-Коля.
«Это такой серый человек, два года работаем вместе, а я ничего про него сказать не могу, кроме того, что он Коля и что он ищет квартиру. От таких только и жди беды».
Зачеркнул.
И всё. Больше подходящих кандидатов не было. Все остальные мужички-грузчики были домашними ребятами и либо в своих квартирах жили с семьями, либо в одиночку.
Решил использовать рандомайзер на смартфоне. Про себя подумал, что самым желательным вариантом для него является Рататуй. Выпал Рататуй. Что-то в душе Сергея проскрипело, и он решил еще раз запустить рандомайзер. Снова Рататуй. «Нет, если вот так вот два раза выпал Рататуй, то его точно нельзя выбирать. Тут что-то не так».
Так и кликал Сергей рандомайзер, каждый раз находя причину быть недовольным результатом, пока не уснул лицом в изкаляканный лист бумаги.
На складе вживую все эти лица показались еще менее подходящими для сожительства, чем давеча в воображении. Он уже начал склоняться к варианту ограбления случайного прохожего на улице, когда бригадир привел нового сотрудника. «Мужики, знакомьтесь, это Толя. Он теперь у нас будет работать!»
Здоровенный детина в грязной белой майке-безрукавке с волосами цвета соломы, Толя, ковыряясь пальцем в носу, сообщил всем, что только недавно в городе и пока вот осваивается.
Нутро Сергея завибрировало.
#оченьхорошийсожитель
Размашисто, как барин, Сергей написал на листе: «Возможные сожители». Затем призадумался, уперевшись хомячьей щекой в ладонь. Как часто бывает, дело оказывается сложнее, стоит только за него взяться. Так-то Сергей вдруг вспомнил, что на складе все его коллеги были сплошными, по его мнению, мудаками, с которыми не то что в одной квартире жить не хочется, а даже и делить одну реальность противно.
В голове раздался абстрактный голос абстрактного деда, тон назидательный: «Путь в тысячу миль начинается с первого шага». Сергей взял эти слова за основу и быстренько начеркал на бумаге: Дима Обрубок. Тут же истерично много-много раз зачеркнул. Давайте представим, что мы интересуемся причиной такого поведения. Сергей отвечает так: «У него двух пальцев на левой руке нет. Бензопилой отрезало, когда на лесоповале работал. И постоянно он этой своей клюкой машет перед лицом и ржёт. Один из тех немножко инвалидов, которые гордятся своей инвалидностью и такие, типа, смотрите, я крутой, у меня нет двух пальцев, а я не стыжусь и улыбаюсь побольше вашего. А сам однажды набухался, разрыдался и начал мне втирать, что он по этим пальцам, оказывается, блядь, скучает. Не, чувствую, после пары дней жития с ним я закончу то, что начала та бензопила, и отрежу ему всё остальное. Или даже, наоборот, свои два пальца отрежу во сне и ему пришью, а утром скажу: вот тебе два твоих, блядь, пальца, теперь мечтай о великом».
Спустя минут пять раздумий Сергей аккуратно, словно всё вокруг — мультфильм про кукол Барби, вывел: Даня Рататуй.
Сергей обращается к нам, хоть мы его и не просили: «Я его так прозвал, потому что он на крысу ту из мультика похож. Готовить не умеет, зато у всех на складе есть стойкое ощущение, что он ворует вещи. При этом ни у кого ни разу за всё время работы ничего не пропало, а все только и говорят, что Данька-то наш воришка-крысеныш. Тупые, конечно, но дыма без огня не бывает. Подселю его к себе, и тут он вдруг с цепи и сорвется. Начнет реально воровать. А может, наоборот, подселится, будет хорошо себя вести, а я запараною, мол, вор он или не вор. Не, с таким сожителем спокойной жизни не будет!»
Даня Рататуй был также множество раз перечеркнут.
Сергей походил туда-сюда, затем снова сел за бумагу. Спокойно, без лишних эмоций написал: Коля-Коля.
«Это такой серый человек, два года работаем вместе, а я ничего про него сказать не могу, кроме того, что он Коля и что он ищет квартиру. От таких только и жди беды».
Зачеркнул.
И всё. Больше подходящих кандидатов не было. Все остальные мужички-грузчики были домашними ребятами и либо в своих квартирах жили с семьями, либо в одиночку.
Решил использовать рандомайзер на смартфоне. Про себя подумал, что самым желательным вариантом для него является Рататуй. Выпал Рататуй. Что-то в душе Сергея проскрипело, и он решил еще раз запустить рандомайзер. Снова Рататуй. «Нет, если вот так вот два раза выпал Рататуй, то его точно нельзя выбирать. Тут что-то не так».
Так и кликал Сергей рандомайзер, каждый раз находя причину быть недовольным результатом, пока не уснул лицом в изкаляканный лист бумаги.
На складе вживую все эти лица показались еще менее подходящими для сожительства, чем давеча в воображении. Он уже начал склоняться к варианту ограбления случайного прохожего на улице, когда бригадир привел нового сотрудника. «Мужики, знакомьтесь, это Толя. Он теперь у нас будет работать!»
Здоровенный детина в грязной белой майке-безрукавке с волосами цвета соломы, Толя, ковыряясь пальцем в носу, сообщил всем, что только недавно в городе и пока вот осваивается.
Нутро Сергея завибрировало.
#оченьхорошийсожитель