В течение десятилетий наша культура потребления была направлена на «больше, еще больше». Когда все постоянно «на связи» и стимулируются, скука становится одновременно роскошью и социальной позицией. Дофаминовые голодания и цифровой детокс помогают очиститься от «мусорной» гиперстимуляции. Хотя это не подкрепляется научными изысканиями, их популярность отражает стремление перезагрузить наши отношения с удовольствиями. Скука снова формирует характер, и эксперты уверенно отстаивают скуку как явление в жизни детей, которое родителям следует принять, а не избегать.

Эпоха открытий и открытости, которая позволила людям в разных точках мира быть на связи и создала такие явления, как цифровой кочевник, отступает. Во времена замедления темпов роста мировой экономики, неуверенности в работе и растущих сомнений в преимуществах некоторых инноваций люди ищут безопасности, защиты и ограничений. Предыдущая долгосрочная тенденция к гомогенизации теперь сталкивается с антиглобализацией и желанием вернуться к более медленному, менее технологичному образу жизни.

В будущем молодежь — традиционный двигатель производства и потребления — будет в дефиците. Сейчас на свете больше людей старше 55 лет, чем детей младше пяти лет. Это меняет коммерческий ландшафт для всего, от товаров повседневного спроса до моды и технологий. Умные компании уже начали перенастраивать продукты и категории, которые были нацелены на молодых потребителей, в соответствии с потребностями пожилых людей. Фармацевтика работает над антиэйджингом, в то время как попкультура включает концепцию старения как факта жизни, который нужно принять, хотя стигма эйджизма еще сильна.

Первое в мире полностью онлайн-поколение выходит из молодости. Череда увольнений в сфере технологий, консалтинга, финансов и креативного бизнеса, которые определяли амбициозную рабочую культуру 2000-2010-х годов, сильно ударили по миллениалам. Безопасные, высокооплачиваемые должности среднего звена, к которым они стремились, все больше уязвимы. При этом миллениалы сейчас достигают точки в жизни, которая характеризуется родительством и долгосрочными отношениями. То, что эта когорта будет делать дальше, будет иметь далеко идущие последствия для всех: от работодателей и правительств до маркетологов брендов.

В то время как бизнесу удалось успешно выстроить некоторые выходы из сложных ситуаций в течение последних лет, мрачная макроэкономическая картина ставит под сомнение эффективность или устойчивость таких подходов в долгосрочной перспективе. Это вызвало более глубокую философскую дискуссию о самом росте. К какому росту должен стремиться мир? Независимо от того, касается ли это планеты, экономики или правительства, доминирующим нарративом прошлого века был дефицит. И это может измениться, поскольку технологические разработки открывают эпоху, когда у нас будет изобилие, с которым мы не знаем, что делать. То, как мы решим потратить эти ресурсы, будет иметь важные последствия для нашего будущего. Сегодняшняя революция может возникнуть из философии де-роста, зеленого роста и пост-роста. Эти некогда маргинальные идеи начинают влиять на политиков и бизнес.

Вопреки тому, что ожидали в 2021 году, метавселенная еще не совсем здесь. Однако это не означает, что цифровое и физическое не продолжают сближаться и движутся в некое «место встречи». В каждой сфере культуры, от моды до еды и парфюмерии, эстетика и опыт цифровой жизни переходят в физическое пространство, где их можно исследовать с полным спектром сенсорных удовольствий. Для поколения, воспитанного на играх, развлечения в реальном мире выглядят как опыт, который переносит игры в физическое пространство.