☝️
#afterkunst
@paragnomen

С лёгкой руки генсека НАТО Марка Рютте Трампа стали называть Daddy, и даже мерч с отцом народов уже выпустили.

Естественно, по этому случаю размещаем старый, но всегда годный клип Криса Каннингема на трек Ричарда Д. Джеймса aka Aphex Twin «Come to daddy». Видео снято в том же уютном районе, где Стенли Кубрик работал над «Заводным апельсином».

Так что мерч с Трампом ещё можно и творчески доработать!

#afterkunst
@paragnomen

В психологической реабилитации ветеранов боевых действий после такого длительного пребывания на ЛБС сходятся две большие группы проблем:

1. социальное положение после возврата к мирной жизни может быть крайне непростым в силу сложностей, не решаемых психологом. 

2. дефекты организации психологической реабилитации и психологической помощи в целом.

Ввиду профиля канала сразу перейдем ко второму пункту. Здесь всё весьма нерадужно.

Для начала - к любому специалисту с приставкой «пси» ветеран если и пойдёт, то с опаской - никто не хочет попасть на учёт и остаться без перспективы трудоустройства в силовые структуры, а то и без водительских прав. Пойдут, по классике, скорее к неврологу.

Далее наболевшее - психологи в России ассоциируются прежде всего с разного рода придурками, балаболами и инфоцыганами. Мягко говоря, небезосновательно.
Поменялось ли что-то в правовом регулировании работы психологов? Нет.

Системный выпуск психологов в приличных ВУЗах насущную потребность в специалистах не покрывает. Даже если для упрощения примем за факт хотя бы среднее качество обучения - в ВУЗах становится всё меньше вменяемых преподавателей. В силу того, что все уходят в бизнес системных проблем сферы образования.

На место пусть безнадёжно отставших, но хотя бы академичных стариков приходят эти самые придурки и пустопорожние балаболы, использующие статус преподавателя в корыстных инфоцыганских целях. Наблюдаю это в том числе на примере ВУЗа, где сам получал психологическое образование после медицинского. Жалкое зрелище.

Неудивительно, что в обществе сложилось стойкое мнение: психологом легко может стать вчерашний мастер по ноготочкам.

Психология, однако - сложнейшая область знания, требующая многих лет опыта, критичности к информации и широкой эрудиции. В отличие от большинства областей медицины, опора здесь не так тверда, что подразумевает высокие требования к уровню подготовки специалистов. В противном случае они быстро превращаются в различный шлак, даже если изначально в голове абитуриента все было не так плохо.

Кому повезло встретить действительно квалифицированного психолога - тот прекрасно понимает эту разницу.

Психологическое образование подразумевает, как минимум, 4-5 лет психологического бакалавриата/специалитета и/или 2 лет психологической магистратуры после в т.ч. непсихологического бакалавриата/специалитета. Существуют также короткие программы первичной переподготовки на базе высшего образования по другим специальностям (вчера был экономист - а сегодня стал психолог), и совсем позорные шарашки для всех желающих с дипломом за 5к.

Как видно, для нормального базового обучения психолога требуется немалый срок. И, конечно - опыт работы.

ПТСР комбатантов редко бывает изолированным - чаще ему сопутствуют аддикции и другие психические расстройства. И их тоже придётся лечить.
Помимо профессионального опыта и чётких навыков установки терапевтического контакта, психологу необходимы повышения квалификации по современным методам лечения ПТСР.

Часто психотерапии недостаточно и требуется также назначение лекарств.

В общих чертах требования к квалификации понятны. Тем не менее - оказалось, что подготовка специалистов-психологов видится лёгкой и краткой не только мастерам по ноготочкам, но и высоким умам. Причём даже подготовка к работе с такой социально значимой проблемой, как ПТСР.

Вот как предлагается решать проблему:

Мария Марьясова («голос предпринимателей и блогеров в политике; Председатель Комитета по работе с инфлюенсерами фракции «Новые люди») видит это следующим образом:

«Помните, я писала, что ветераны не хотят ходить к психологам. Если объединить все причины, звучит это так - «они меня не поймут, их там не было».

Решение: Бесплатное дополнительное профессиональное образование для ветеранов на специальность психолога с выдачей диплома. Таким образом они становятся профессиональными психологами. Первых платных клиентов для формирования кейсов мы тоже дадим. Как думаете, не только ветераны, а вообще все мужчины - к какому психологу охотнее пойдут? Ответ очевиден».

окончание
@paragnomen

[Образование Марины Марьясовой, согласно открытым источникам: Факультет прикладной математики и кибернетики и Юридический факультет ТГУ].

С ее позицией согласен Алексей Чадаев:

«Я, кстати, согласен. Вот ты воевал, вернулся. А тебя на аркане волокут к какой-то тётке, которая начинает с тобой разговаривать разговоры из серии «чувствуете ли вы тревожность». Такое себе. И если уж этого не избежать, пусть за тем столом сидит человек с войны, как и ты сам. Другой градус доверия».

[Образование Алексея Чадаева, согласно открытым источникам: культурология,  политология (?). Весьма умён с детства - согласно его автобиографии].

Вот вам два примера мнений о подготовке психологов. Мнений не мастеров по ноготочкам, а людей с несколькими высшими образованиями. Констатируем такое же абсолютное непонимание как сути работы, так и формальных требований к квалификации психолога.

Что же можно сказать по самой ситуации?

Отдельные комбатанты вполне могут освоить профессию психолога при условии набора критериев: наличия желания, высшего образования (хотя бы непсихологического), и соответствующих индивидуально-личностных особенностей. А также, разумеется, качественного преподавания.

Очевидно, что таких людей будет немного и погоды они не сделают.

Тогда уж логичнее отправлять поближе к ЛБС уже готовых психологов с дипломами. Чтобы имели право добавить на приёме после оскорбительного для порядочного мужика вопроса: «чувствуете ли вы тревожность» - «ну, вообще-то, кстати, я е..л - воевал, х..м танки разбивал!».
Так и установятся этот самый раппорт и этот самый комплаенс!

Опыт убегания от дрона в тяжёлой снаряге едва ли поможет психологу лучше работать с ПТСР.
А вот провести несколько месяцев в тыловом военном госпитале с ампутантами было бы весьма полезно.

Сама идея того, что психологическую помощь комбатантам с ПТСР обязательно должны оказывать комбатанты, порочна. А как поступим с лицами, у которых ПТСР развился после изнасилования? Психолог тоже обязательно должен был там быть©?
А хирург гражданский имеет моральное право на доступ к аппендиксу ветерана?
И т. д, и т. п. Неразбериха.

Комбатанты бывают разные, и наличие боевого опыта само по себе не подразумевает наличия высокой квалификации. Тут даже с такмедом возникают пикантные ситуации в виде нецелевого применения предметов женской интимной гигиены. А вы про такую тонкую вещь, как лечение ПТСР.

Хорошо, что значительная часть ветеранов прекрасно осознает: специалист-психолог должен прежде всего специалистом-психологом. Наличие опыта участия в боевых действиях желательно, но не обязательно. А вот наличие опыта в лечении ПТСР - как раз обязательно.

Убедившись в эффекте, комбатант охотно расскажет боевым товарищам, по какому адресу принимает девочка, спрашивавшая тонким голосом про тревогу, но решившая проблему. И они к ней охотно пойдут.

В целом, практика помогающих профессий у женщин получаются лучше (личное мнение, не претендующее на истину).

А кто не хочет лечиться, а хочет, к примеру, бухать - так он ни к кому не пойдёт, ни к эмпатичной тетке, ни к брутальному ветерану с коркой психолога. В общем, готовьте ещё и спецов со скиллами MI за месяц с нуля, пущай с мотивацией работают годами под водочку.
Вопрос «кто будет всё это оплачивать» - разумеется, риторический.

Как только стало ясно, что уровень ПТСР многократно вырастет - нужно было открывать профильные курсы на кафедрах вузов, звать на преподавание приличных специалистов, которые ещё не успели уехать из страны, масштабировать их опыт. Параллельно - бороться с сонмом мошенников и просто поехавших, предлагающих сомнительные услуги под прикрытием патриотических воззваний.

Этого, конечно же, сделано не было. Насколько мне известно - не делается и сейчас. С нашего поста от января 2023 года изменилось мало.

Посему - продолжим вдохновенно дискутировать, как в анекдоте про сарай и строительство коммунизма. И читать в новостях, как очередной ветеран что-то натворил по синей лавочке.

А если есть свои люди в нужных местах - можно еще рубануть бабла на очередной имитации изобретения велосипедов.

@paragnomen

Если попробовать конструктивно посмотреть на эту странную инициативу: максимум, что полезного можно сделать при минимуме затраченного на обучение времени -
научить ветеранов выявлять признаки ПТСР у себя и других комбатантов, а затем мягко, но настойчиво повторять: «Братан! Надо к психотерапевту, надо».

При этом примем за факт, что обученный выявлению симптомов ПТСР комбатант знает конкретного вменяемого психотерапевта и его другу не придётся коллекционировать долбо..ов, блуждая от шизородолога к квантовому расстановщику и обратно, пока он не психанет и не убьёт нах..й кого-то из этих позорных существ.

Если же посмотреть глубже - недоумение вызывает сам подход, направленный исключительно на купирование последствий.

О превентивной психологической подготовке до отправки в зону боевых действий почему-то никто особо не заикается.

Вражеский опыт перенимать тоже не спешат. Или не вражеский уже, а дружеский: все никак не успеваю за трендами.

Вот коллега описывает модули психологической подготовки бойца у буржуев:
1 | 2 | 3 | 4
и подводит некоторые итоги. Познавательно.

Тем не менее - мы, конечно же, пойдём своим путём. За врачей будут работать почтальоны, а за психологов - ветераны.

Но вообще хочется, чтобы за политоту работал ИИ - настолько, насколько это возможно.
Правда, тут выходит уж слишком оторванная от реальности ненаучная фантастика. Пятёрочка на Марсе откроется раньше.

@paragnomen

​​Возвращаясь к предыдущему посту, расскажу вам о психологической подготовке солдат в некоторой зарубежной стране — она впечатляет своей простотой, современностью и доступностью. И тем, что она вообще есть. Психология здорового человека.

Программа называется «Master Resilience Training (MRT)», в переводе на человеческий: «Мастер-тренинг по повышению устойчивости», психологической. Основная задача курса — подготовить солдат к эффективной работе в условиях стресса. Программа длится 10 дней, состоит из нескольких модулей и включает в себя не только изучение методик и техник для личного использования, но и обучение тому, как передать полученные знания другим. Это важный элемент, позволяющий участникам помогать сослуживцам в трудных ситуациях. Также немаловажным является то, что MRT помогает снижать риски развития ПТСР.

Первый модуль программы называется «Устойчивость» и длится 2,5 дня. В нём рассматриваются такие аспекты, как осознанность, познание самого себя, позитивный взгляд на мир. Солдаты узнают, что такое психологическая устойчивость, какие факторы способствуют её развитию и зачем она нужна.

В рамках первого модуля солдаты получают следующие компетенции:

★ умение определять свои мысли, эмоции и модели поведения;
★ способность регулировать импульсы, мышление, эмоции и поведение для достижения целей;
★ умение замечать хорошее в себе и других;
★ способность гибко и точно мыслить, видеть перспективу и пробовать новые стратегии;
★ выявление главных сильных сторон в себе и других сотрудниках;
★ умение опираться на свои сильные стороны для преодоления трудностей и достижения целей подразделения;
★ построение прочных отношений посредством позитивного и эффективного общения, сопереживания, готовности просить о помощи и предлагать помощь.

Описание модулей достаточно обширное, поэтому будут разбиты на несколько постов

Поехавший психолог

Модуль 2. Повышение психологической стойкости

Во втором модуле продолжается развитие навыков и углубление в знания, полученные в первом модуле, чтобы более подробно изучить уже знакомые темы.

Азбука психологической стойкости. В этом разделе солдаты учатся распознавать автоматические мысли, которые возникают в ответ на активирующие события, а также понимать эмоциональные и поведенческие последствия этих мыслей.

Например, если солдат получает негативную обратную связь от командира, автоматическая мысль может быть: «Я всегда всё делаю неправильно». Это может вызвать чувство разочарования и снизить мотивацию.

Когнитивные искажения (ловушки мышления). Здесь солдаты узнают, что такое когнитивные искажения, какие виды искажений существуют, как их распознавать и к каким последствиям они могут привести.

Например, искажение в виде «чёрно-белого мышления» может привести к тому, что солдат будет воспринимать свои действия только как полностью успешные или полностью провальные, не учитывая промежуточных результатов. Также обсуждается важность выявления когнитивных искажений и то, как они могут привести к неверной интерпретации информации.

Айсберги (глубинные убеждения). Этот раздел посвящён изучению глубинных убеждений, которые могут влиять на поведение и мышление человека.

Например, глубинное убеждение «Я должен всегда быть сильным и не показывать слабость» может приводить к тому, что солдат будет подавлять свои эмоции и не обращаться за помощью, когда это необходимо.

Энергоменеджмент. Методы управления своей энергией с помощью различных упражнений — важная часть повышения психологической стойкости. В этот раздел входят медитации, контролируемое дыхание, прикладная релаксация, физические упражнения, сон и более профессиональные техники.

Например, техники дыхания могут помочь быстро успокоиться в стрессовой ситуации.

Решение проблем. В этом разделе изучается, что может мешать решению проблем и как выстраивать правильные стратегии для достижения целей. Обсуждается предвзятость подтверждения — тенденция искать или интерпретировать информацию таким образом, чтобы она подтверждала существующие убеждения, а также стратегии, как избежать этого.

Например, предвзятость подтверждения может привести к тому, что солдат будет игнорировать информацию, которая противоречит его убеждениям, даже если она важна для решения задачи.

Минимизация катастрофического мышления. Здесь рассматривается, как определять катастрофическое мышление, генерировать более позитивные варианты и определять вероятные результаты. Также обсуждается планирование деятельности в сложившейся ситуации и различие между планированием на случай непредвиденных обстоятельств и катастрофическим мышлением.

Например, вместо мысли «Если я совершу ошибку, это будет катастрофой» можно рассмотреть более реалистичные сценарии и их последствия, а не фокусироваться на исключительно негативных исходах.

увы, весь текст не уместился - продолжение в комментариях

Поехавший психолог

​​Модуль 3. Определение сильных сторон характера

В этом модуле солдаты осваивают навыки выявления как собственных сильных сторон , так и сильных сторон других людей. Это помогает им преодолевать трудности и достигать поставленных целей, в том числе и развивать лидерские качества. Обучение полностью ориентировано на практическое применение в условиях армейской службы.

Программа включает в себя разнообразные психологические упражнения и видеоматериалы, которые способствуют глубокому пониманию индивидуальных и групповых качеств. Особое внимание уделяется анализу сильных сторон подразделения как единого целого и способам их использования в служебной деятельности.

Для определения сильных сторон используется опросник «Ценности в действии: инвентаризация достоинств» (VIA-IS). Вы можете пройти его онлайн и поделиться результатами в опросе или в комментариях, тыкайте на пункты, выделенные в результатах темно-синим цветов, именно они указывают на ваши наиболее сильные стороны.

Поехавший психолог

​​Модуль 4. Укрепление отношений

Заключительный модуль направлен на обучение навыку адекватного человеческого взаимоотношения. В данных рамках рассматриваются три ключевых навыка:

★ активное конструктивное реагирование;
★ похвала, основанная на конкретных достижениях;
★ понимание и применение различных стилей общения (пассивный, агрессивный, ассертивный — партнёрский).

Модуль включает в себя обширную практическую часть, которая помогает научиться выстраивать эффективное общение.

Подробно анализируются четыре стиля реагирования:

★ активно-конструктивный — искренняя поддержка с энтузиазмом.
★ пассивно-конструктивный — сдержанная поддержка.
★ пассивно-деструктивный — игнорирование события.
★ активно-деструктивный — указание на негативные аспекты события.

Солдаты разыгрывают эти стили реагирования в ролевых играх, чтобы понять, какой стиль реагирования наиболее приятен и эффективен. Обсуждаются текущие методы общения и возможные способы конструктивного взаимодействия, включая использование выявленных сильных сторон каждого. Внимание также уделяется умению хвалить друг друга, что способствует поднятию боевого духа и созданию благоприятной атмосферы.

После освоения основных модулей (что занимает пять дней) проводятся занятия по закреплению полученных навыков и обучению тому, как передавать эти знания другим. Один день отводится на изучение углублённой информации. Интересно, что в первые пять дней упор делается не только на армейские аспекты, но и на общение с семьёй, что имеет большое значение. В оставшиеся пять дней акцент делается на применении полученных навыков конкретно для армейской службы.

Поехавший психолог

​​Так вот, к чему я всю эту информацию про тренинг принес. Для того, чтобы показать какая бывает психологическая подготовка военнослужащих в современном мире.

Такой подход отличается несколькими важными особенностями. Во-первых, он полностью свободен от псевдопсихологии и устаревших методик. Вся информация актуальна и подана в доступной форме для любого человека. Во-вторых, программа имеет четкую практическую направленность, фокусируясь на актуальных ситуациях “здесь и сейчас”, без углубления в анализ прошлого.

Внимание уделяется и интерактивной подаче материала. Участники получают дополнительные материалы в виде иллюстрированных брошюр и практических пособий, что делает обучение более эффективным.

Тренинг направлен на улучшение межличностных отношений в коллективе и с членами семьи, да в принципе с любыми людьми, на повышение стрессоустойчивости, и на адекватное восприятие экстремальных условий. Эффективность программы во многом зависит от квалификации инструктора и готовности самих военнослужащих к восприятию материала. Однако практика показывает, что такой подход действительно работает. И занимает все это 10 дней.

Я бы предложил еще дополнить программу базовыми знаниями из области психиатрии. Это могло бы включать информацию о наиболее вероятных психологических и психических проблемах, с которыми могут столкнуться бойцы, методах самопомощи и понимании о необходимости обращения к психиатру.

Что я хочу этим сказать. Есть современные вещи, психологические, которые успешно используются и применяются на благо военнослужащим и имеют положительный эффект. Важное преимущество данного метода заключается в том, что он формирует доверие к психологической службе. Когда человек видит, что получаемая информация проста и работает, он с большей вероятностью будет готов обратиться к специалисту при необходимости.

Нужно понимать, что военнослужащие – это не расходный материал, а прежде всего люди, выполняющие важные задачи, и профессиональная психологической поддержка, особенно в экстремальных условиях жизненно необходима. Подобный подход к психологической подготовке успешно применяется во многих странах, но не у нас. Как-то стоило бы задуматься что такое необходимо внедрять и в нашей стране, но задуматься об этом некому.

Внедрение подобных программ несет плюсы всем, ибо повышает боеспособность личного состава, способствует сохранению психического здоровья военнослужащих и увеличивает общую эффективность подразделений

P.S. Подобные тренинги успешно применяются не только в вооруженных силах, но и в других силовых структурах, а также в здравоохранении и пожарных службах. И это лишь малая часть общей программы.

Поехавший психолог

​​Согласен с мнением Парагномена, но хотел бы внести некоторые дополнения. Психология в России, к сожалению, находится в плачевном состоянии. Она принимается за нечто доступное каждому, кто прошел трехмесячные курсы. Высказывания этих известных личностей (я их не знаю) лишь отражают общественное восприятие психологии как чего-то поверхностного. Что недалеко от правды. Но наука это сложно, тяжело и дорого. Играть в психолога проще и прибыльнее.

Важно уточнить, что клиническим (медицинским) психологом может стать только человек с соответствующим образованием: либо со специалитетом по клинической психологии, либо с базовым психологическим образованием, дополненным магистратурой или переподготовкой в области клинической психологии. Экономист с высшим образованием, отучившийся в магистратуре, не сможет стать клиническим психологом.

ПТСР это не просто термин, а психическое расстройство с конкретным кодом в МКБ – F43.1. Когда человеку ставят диагноз, он становится пациентом, и лечить его должны исключительно медицинские специалисты. Среди психологов этим имеют право заниматься только клинические психологи. Другие специалисты, не обладающие необходимой квалификацией, не должны вмешиваться в терапию ПТСР. Однако из-за недостатка образования и непонимания границ своих компетенций многие пытаются это делать.

Терапия ПТСР должна соответствовать международным стандартам. На сегодняшний день доказали свою эффективность лишь несколько направлений немедикаментозного лечения: когнитивно-поведенческая терапия, экспозиционная терапия, а также десенсибилизация и переработка движением глаз (хотя последнее направление пока вызывает вопросы). У нас же нередко применяют все, что приходит в голову, особенно радуют «психотравматологи», о них я расскажу подробнее.

Никого нельзя принуждать к терапии – это исключительно добровольное решение. Нужно мотивировать. Боевой опыт психологу не требуется, главное – быть грамотным специалистом и просто хорошим человеком. Только в этом случае удастся установить доверительный контакт, а терапия принесет результат. Тогда и ветераны начнут рекомендовать психологическую помощь своим сослуживцам.

Именно поэтому предложение быстро обучить бойцов на психологов, чтобы они сами лечили ПТСР несостоятельна. Более того, это выглядит как попытка переложить ответственность за лечение на плечи самих ветеранов. Обучить дешевле, чем лечить. При этом упускается из виду, что для помощи другим человеку сначала нужно справиться с собственными проблемами.

Человек – существо биопсихосоциальное, поэтому необходима и социальная помощь для успешной адаптации. Это положительно влияет на психическое состояние. Речь идет о поиске работы, получении нового образования или обновлении старых навыков — то есть о полноценном возвращении в общество и мирную жизнь. Но что мы имеем на деле? Квоты на обучение, несколько программ, которые, по сути, сводятся к принципу «ищи сам, может, повезет». Работа? Тоже ищи самостоятельно, это твои проблемы. Однако человек, переживший травму, может быть дезадаптирован и не в состоянии справляться с этими задачами самостоятельно.

Проблема лечения и интеграции ветеранов в мирную жизнь не должна быть проблемой исключительно их и их близких. Это обязанность государства. Люди, рискующие жизнью ради своей страны, заслуживают полноценной реабилитации. Логичным решением было бы создание единого центра, куда ветераны могли бы обращаться по всем вопросам: медицинским, психологическим, образовательным, трудовым и пр.. В США, например, существует Министерство по делам ветеранов, которое всеми этими вопросами и занимается. Не нужно оставлять на произвол судьбы вернувшихся с СВО. Создание аналогичного ведомства в России, которое решало бы все вопросы ветеранов в рамках одной структуры, стало бы реальным шагом вперед.

Все остальные идеи, громкие обещания и существующие программы, а также абсурдные предложения, звучащие из уст «важных людей», — это лишь информационный шум и видимость заботы. Это иллюзия принципа «своих не бросаем», за которой скрывается отсутствие реальной поддержки.

#poeh_ptsd

Поехавший психолог

В 1871 г. американский хирург Да Коста, лечивший ветеранов Гражданской войны 1861-1865 гг., описал в «American Journal of Medical Sciences» ряд симптомов, которые были объединены в «синдром возбужденного сердца», «синдром сердца старого сержанта» или «солдатского сердца» (soldier's heart).

Во время Первой мировой войны в армии Антанты к весне 1916 г. были комиссованы из-за сердечной патологии 33 919 солдат и матросов, 7,4% из них как раз страдали «солдатским сердцем». В британской армии к осени 1918 г. были признаны негодными к службе по болезни свыше 40 тыс. человек с сердечными заболеваниями, значительную часть которых, учитывая молодой возраст, составило «soldier's heart».

Многие врачи, в том числе русский психиатр Озерецковский, отметили ведущую роль психогенного фактора в генезе военных «кардиалгий и сердцебиений».

К настоящему времени симптомы «солдатского сердца» вошли в критерии ПТСР.

Иллюстрация: работа Дмитрия Севера «Сердце/90», 2023 г. (акрил, поталь, плита бронежилета) .

@paragnomen

Наши люди на войне и наши люди на тюрьме, а ябнутым всё можно. Продолжаем продолжать!

@paragnomen

Минутка науки.

«Таким образом, подходя к завершению исследования мотивных комплексов поэзии Михаила Круга, следует отметить специфичность поэтического творчества шансонье, заключающуюся в многообразии жанров и тематических направлений и вытекающих из них мотивов», — так заканчивается научная статья в Уральском филологическом вестнике.

Чтиво увлекательное и бесполезное абсолютно. Тут тебе и про душу, и про колокола, и про осень, и про дождь — с примерами из песен Круга. Как обычно, никакую проблему филологи (как и культурологи, конечно) не решают своими статьями. Перечислили несколько десятков образов из песен, и вроде вот должна случиться кульминация «а зачем это все? почему оно так нам откликается». Но нет. «Подходя к завершению... следует отметить... многообразии жанров». Встретились, поговорили.

Но в статье упоминается песня «Монолог шизофреника». Ее текст недавно в Парагномене почему-то вспомнили. Так вот, история у «Монолога» есть классная. Точно интереснее, чем филологические происки.

Уже после смерти Круга вышел альбом «Моим друзьям» с записями из архивов и посвящениями друзьям, как по названию можно понять. «Монолог шизофреника» — как раз с этой пластинки. Качество у нее так себе, потому что ремастеринг начала нулевых был вот таким. Пшшш эхооо пшшш. Но зато атмосферно.

С одной стороны, это оммаж «Песне о сумасшедшем доме» Высоцкого. С другой — вполне Круговский стиль, с иронией и переживаниями. Но давайте без поисков глубинного смысла. Все сильно проще.

Круг ехал в трамвае, народ набился, и за разными персонажами можно было наблюдать. Так вот среди пассажиров был юноша странноватый, судя по всему с родителями. Один мужчина спросил у него «который час», а парень ответил не словами, а ударом в нос. Мама с папой сразу стали причитать, мол ну вот такой у нас Вовочка, странный, не сердитесь.

Пострадавший прикола не понял, поэтому родителей обидчика слушать не стал и дал сдачи. Вовочка упал и стал биться в припадках. И именно в этот момент появляется милиция, дядьку, который и сам получил, и за дело ответил, заламывают и увозят. А дурачок-Вовочка едет себе с родителями дальше.

Об этом и песня. Странноватому законы боком. А на смену ему все равно дураки придут. И будут диссертации о лагерной песне защищать или статьи про поэтические мотивы почитывать. Лучше просто песни слушать и не выпендриваться.

Раньше:
«не путай туризм с эмиграцией».

Сейчас:
«не путай туризм с пополнением обменного фонда».

@paragnomen

Михаил Рубанков - «Разъяснивается».

#afterkunst
@paragnomen

Мои проблемы с памятью — индивидуальная норма. Наиболее явно они выступают при и после дереализации.

Я практически никогда не могу вспомнить, что именно со мной происходило, что я чувствовал, в каком пространстве-времени находился в моменты искаженного восприятия действительного мира.

Но я прекрасно помню текстовые сообщения, в которых описывал свои ощущения. Поэтому когда мне требуется разъяснить собственные переживания, например, психиатру, я ориентируюсь на текст, а не на иконические воспоминания. То есть я не помню, что было позавчера, но помню, что в тот день я писал знакомому: «Сейчас чувствую, как клетки моего организма пытаются оторваться друг от друга».

И только благодаря таким сообщениям и дневниковым записям я могу ориентироваться во времени. Но они не дают мне ощущение уверенности. Я всегда говорю немного о другом Андрее, чью внутреннюю жизнь будто не знаю.

Андрей Ишонин (р. 1993), российский художник. Текст с неизвестным заглавием, 2020 г.

@paragnomen

Сегодня на приёме 11-летний мальчик с синдромом Аспергера нарисовал свой класс - предающийся хаотической агрессии, различному непотребству и ни во что не ставящий учителя. А учитель от всего этого дела просто устранился, никак его не комментирует и врёт родителям, что всё хорошо.

Хм, где-то я это уже видел. А не, показалось.

@paragnomen

Я запомнил слова одного дикаря-туркмена, который говорил мне: «человек, который курит опиум, у нас считается самым последним человеком, всё равно что скотиной, его все презирают».

Но и там, наблюдая курильщика, я не мог решить вопроса, пал ли он потому, что курил или курил потому, что пал.

Краинский Николай Васильевич (1869-1951), отечественный психиатр. «Психология падших людей».

#сложныевещества
@paragnomen