малясь выбрался из апатичного гнетущего состояния и написал текстулю не совсем про кино. кажется немного сомнительным возобновлять деятельность этого блога (учитывая все большие планы) с него, но с другой стороны – лучше так, чем вообще никак
ща выложу
ща выложу
«Россия 34» – отсутствующая эстетика обычности.
Не знаю зачем, но субботний вечер потратил на прослушивание альбома «Россия 34» Славы КПСС, чтение рецензий и просмотр реакций от мужчин средних лет, что в перерывах между треками вздыхают и печалятся. Удивил масштаб дискуссии: за последние годы я уже успел привыкнуть, что Слава существует в параллельном моему мире, где стримит, страдает по бывшей, возвращает бывшую, генерирует рофлы, плодит бесконечное количество талантливых и не очень треков, – в общем, пребывает в эмбриональной неге внутри годами выстраиваемого «лора» собственного персонажа.
После грандиозной (с точки зрения резонанса и пр.) победы над Оксимироном на баттле и последовавшим провалом медийной экспансии, которая не удалась, ввиду неготовности и личностно, и творчески соответствовать стремительно изменившейся вокруг него реальности (травмочки не смоешь взлетевшим трафиком), – персонаж Славы запустил процесс вялотекущей герметизации. Если его соперник до и после баттла занимался тем, что собирал вокруг себя студентов и интеллигентов разной степени пассионарности (ввиду чего успешно собирает по миру площадки с этими самыми, теперь уже бывшими студентами, что на технократических крыльях разлетелись по планете), то замкнутый внутри тесной смысловой барокамеры КПСС аккумулировал вокруг себя, в основном, непритязательных и образованных юных нормисов – детей качественного (пост) советского образования, где дается солидный багаж пассивного знания, но выкорчевываются большие устремления.
В итоге аудитория Славы (в массе своей) являет собой больших размеров человеческую массу, состоящую из людей, застрявших на перепутье – они слишком образованные, чтобы слушать Макана, слишком ужаленные снобизмом, чтобы слушать Оксимирона, слишком нищие, чтобы слушать Ог Буду и других мажоров, слишком домашние, чтобы слушать Честера Небро или другой «андер», слишком уличные, чтобы слушать Хаски. Слава КПСС, в собственной герметичности, незаметно для себя и окружающих, оформился в певца российской «обычности», – тех максимально простых, довольно образованных людей, мало на что могущих рассчитывать в требующем постоянного действия мире.
Все эти бесконечные смены образов, огромное количество проектов и псевдонимов, многослойная ирония и нескончаемый бег от прямолинейного искреннего выражения видится мне не «багом» и не «фичей», а вполне распространенной реакцией на окружающую действительность от «обычного» и несколько дереализованного образованного человека в необычной России. Слава крайне редко, аляповато транслировал свои искренние переживания и собственные взгляды, но это никогда от него не требовалось. В бешеном калейдоскопе безостановочно сменяющих друг-друга масок двадцать пятым кадром всегда проскакивало лицо уставшего и напуганного Вячеслава, которому страшно, тяжело и «вообще пиздец», как, кажется, и миллионам его слушателям. Да и не слушателям тоже.
Худшее, что мог сделать Слава, будучи одним из главных рупоров «дереализованной обычности» – искренний и прямолинейный альбом. Со всеми этими рассказами о липкой нищете, травмирующем детстве, пьяных угарах, отношениях с отцом и пр. Все эти поинты «обычной» российской жизни – слишком «обычные», чтобы начинать представлять какой бы то ни было значительный интерес. Как и Слава – вполне себе «обычный», чтобы представлять какой бы то ни было значительный интерес. Как и творческий метод и музыкальность Славы слишком «обычные», чтобы альбом можно было слушать вне вышеописанных контекстов.
Слава КПСС – осознанно или нет – поставил во главу угла собственного творчества всяческое избегание прямолинейного упоминания смрадной повседневности, позволяя себе и слушателям растворяться под копытами скачущей кавалькады ироничных образов внутри неироничных обстоятельств, изредка позволяя проскакивать искренности. Как только нарушился баланс – вся магия выдохлась. И остался просто Слава. Продолговатый, нелепый и «обычный» парень из Хабаровска.
Не знаю зачем, но субботний вечер потратил на прослушивание альбома «Россия 34» Славы КПСС, чтение рецензий и просмотр реакций от мужчин средних лет, что в перерывах между треками вздыхают и печалятся. Удивил масштаб дискуссии: за последние годы я уже успел привыкнуть, что Слава существует в параллельном моему мире, где стримит, страдает по бывшей, возвращает бывшую, генерирует рофлы, плодит бесконечное количество талантливых и не очень треков, – в общем, пребывает в эмбриональной неге внутри годами выстраиваемого «лора» собственного персонажа.
После грандиозной (с точки зрения резонанса и пр.) победы над Оксимироном на баттле и последовавшим провалом медийной экспансии, которая не удалась, ввиду неготовности и личностно, и творчески соответствовать стремительно изменившейся вокруг него реальности (травмочки не смоешь взлетевшим трафиком), – персонаж Славы запустил процесс вялотекущей герметизации. Если его соперник до и после баттла занимался тем, что собирал вокруг себя студентов и интеллигентов разной степени пассионарности (ввиду чего успешно собирает по миру площадки с этими самыми, теперь уже бывшими студентами, что на технократических крыльях разлетелись по планете), то замкнутый внутри тесной смысловой барокамеры КПСС аккумулировал вокруг себя, в основном, непритязательных и образованных юных нормисов – детей качественного (пост) советского образования, где дается солидный багаж пассивного знания, но выкорчевываются большие устремления.
В итоге аудитория Славы (в массе своей) являет собой больших размеров человеческую массу, состоящую из людей, застрявших на перепутье – они слишком образованные, чтобы слушать Макана, слишком ужаленные снобизмом, чтобы слушать Оксимирона, слишком нищие, чтобы слушать Ог Буду и других мажоров, слишком домашние, чтобы слушать Честера Небро или другой «андер», слишком уличные, чтобы слушать Хаски. Слава КПСС, в собственной герметичности, незаметно для себя и окружающих, оформился в певца российской «обычности», – тех максимально простых, довольно образованных людей, мало на что могущих рассчитывать в требующем постоянного действия мире.
Все эти бесконечные смены образов, огромное количество проектов и псевдонимов, многослойная ирония и нескончаемый бег от прямолинейного искреннего выражения видится мне не «багом» и не «фичей», а вполне распространенной реакцией на окружающую действительность от «обычного» и несколько дереализованного образованного человека в необычной России. Слава крайне редко, аляповато транслировал свои искренние переживания и собственные взгляды, но это никогда от него не требовалось. В бешеном калейдоскопе безостановочно сменяющих друг-друга масок двадцать пятым кадром всегда проскакивало лицо уставшего и напуганного Вячеслава, которому страшно, тяжело и «вообще пиздец», как, кажется, и миллионам его слушателям. Да и не слушателям тоже.
Худшее, что мог сделать Слава, будучи одним из главных рупоров «дереализованной обычности» – искренний и прямолинейный альбом. Со всеми этими рассказами о липкой нищете, травмирующем детстве, пьяных угарах, отношениях с отцом и пр. Все эти поинты «обычной» российской жизни – слишком «обычные», чтобы начинать представлять какой бы то ни было значительный интерес. Как и Слава – вполне себе «обычный», чтобы представлять какой бы то ни было значительный интерес. Как и творческий метод и музыкальность Славы слишком «обычные», чтобы альбом можно было слушать вне вышеописанных контекстов.
Слава КПСС – осознанно или нет – поставил во главу угла собственного творчества всяческое избегание прямолинейного упоминания смрадной повседневности, позволяя себе и слушателям растворяться под копытами скачущей кавалькады ироничных образов внутри неироничных обстоятельств, изредка позволяя проскакивать искренности. Как только нарушился баланс – вся магия выдохлась. И остался просто Слава. Продолговатый, нелепый и «обычный» парень из Хабаровска.
