Предположим... что люди и нечеловеческие животные демонстрируют одинаковое или очень похожее поведение B ... при воздействии одного и того же раздражителя S. Почему люди ведут себя B при наличии S? Потому что S вызывает у них чувство боли, а чувство боли вызывает B. …
Обращаясь теперь к случаю с нечеловеческими животными, я могу сделать вывод, что чувство боли вызывает поведение В и у них, если только у меня нет решающего опровержения этого вывода, то есть оснований полагать, что в случае этих животных имеет место каузальная связь, которая не может быть согласована с каузальной связью, имеющейся в случае наличия боли.

Условие интерпретируемости утверждает, что система, будучи не изолированной, может пройти ACT только в том случае, если она в дополнение к прохождению серии вопросов и ответов удовлетворяет следующим критериям:
1. Отвечая на вопросы ACT, система обрабатывает информацию способом, аналогичным тому, как реагировали бы человек или нечеловеческое животное, будучи в сознании.
2. У системы имеется последовательность внутренних состояний подобных тем, в которых находится человек, когда рассуждает о сознании, отвечая на вопросы ACT.

Оно есть одно из двух: или материя, или форма… Однако нетрудно видеть, что место не может быть ни тем ни другим, так как форма и материя неотделимы от предмета, а для места это допустимо.

Представьте себе цельный цилиндр, вращающийся вокруг своей оси. Представим цилиндр прозрачным с красной линией, проведенной внутри него по диагонали так, чтобы она соединяла центр основания цилиндра с точкой на противоположной окружности. Если цилиндр покоится, мы просто увидим неподвижную линию, тогда как быстрое вращение цилиндра создаст видимость конуса. По определению Декарта вращающийся цилиндр не будет двигаться.

Если на длинной веревке подвесить сосуд и, вращая его, закрутить веревку, пока она не станет совсем жесткой, затем наполнить сосуд водой и, удержав сперва вместе с водою в покое, внезапным действием другой силы привести сосуд во вращение в сторону раскручивания веревки, то сосуд будет продолжать вращаться, причем это вращение будет поддерживаться достаточно долго раскручиванием веревки. Сперва поверхность воды будет оставаться плоской, как было до движения сосуда. Затем сосуд силою, постепенно действующею на воду, заставит и ее участвовать в своем вращении. По мере возрастания вращения вода будет постепенно отступать от середины сосуда и возвышаться по краям его, принимая впалую форму поверхности (я сам это пробовал делать); при усиливающемся движении она все более и более будет подниматься к краям, пока не станет обращаться в одинаковое время с сосудом и придет по отношению к сосуду в относительный покой. Этот подъем воды указывает на стремление ее частиц удалиться от оси вращения, и по этому стремлению обнаруживается и измеряется истинное и абсолютное вращательное движение воды, которое, как видно, во всем совершенно противоположно относительному движению.

Пространство есть воображаемый образ существующей вне нас вещи, поскольку она просто существует, т.е. поскольку мы не имеем в виду никакой другой акциденции, кроме бытия вещи, вне представляющего ума.

Из одного того, что тело протяженно в длину, ширину и глубину, мы правильно заключаем, что оно — субстанция (ибо мы понимаем, что невозможно, чтобы «ничто» обладало каким-либо протяжением), то и относительно пространства, предполагаемого пустым, должно заключать то же, а именно что раз в нем есть протяжение, то с необходимостью в нем также должна быть и субстанция.

Я считаю пространство, так же как и время, чем-то чисто относительным: пространство — порядком сосуществований, а время — порядком последовательностей. Ибо пространство с точки зрения возможности обозначает порядок одновременных вещей, поскольку они существуют совместно, не касаясь их специфического способа бытия.

Протяженность — это порядок возможных сосуществований, подобно тому как время — порядок возможностей не определенных, но тем не менее взаимозависимых. Таким образом, первое относится к вещам одновременным или существующим вместе, а второе — к таким, которые несовместимы друг с другом, но которые все же мы воспринимаем как существующие, и вследствие этого они являются последовательными.

Не определения пространства суть следствия положения частей материи относительно друг друга, а, наоборот, эти положения суть следствия определений пространства и, следовательно, тела могут иметь подлинные различия, которые относятся лишь к абсолютному и первоначальному пространству — так как только благодаря ему возможно [взаимное] отношение телесных вещей.

Следовательно, всякое движение как предмет опыта чисто относительно; пространство, в котором оно воспринимается, есть относительное пространство; оно в свою очередь движется (и, быть может, в противоположном направлении) в более широком пространстве; стало быть, материя, подвижная относительно первого пространства, может быть названа находящейся в состоянии покоя относительно второго, и таких изменении понятия о движениях бесконечно много в зависимости от изменения относительного пространства. Допускать абсолютное пространство (т. е. такое, которое, поскольку оно не материально, не может быть и предметом опыта) как данное само по себе, — значит во имя возможности опыта, который между тем всегда может осуществляться и без абсолютного пространства, допускать нечто такое, что ни само, ни в своих следствиях (в движении в абсолютном пространстве) воспринято быть не может. Следовательно, абсолютное пространство само по себе есть ничто и не есть объект, а означает лишь всякое другое относительное пространство, в любой момент мыслимое мною за пределами данного и отодвигаемое мною до бесконечности как такое, которое включает в себя первое и в котором я могу это первое пространство признать движущимся.

Абсолютное пространство не может быть предметом опыта, ведь пространство без материи не есть объект восприятия; и все же оно необходимое понятие разума, стало быть, не более как идея. … Абсолютное пространство необходимо, следовательно, не в качестве понятия о действительном объекте, а в качестве идеи, которая должна служить правилом, позволяющим рассматривать всякое движение в этом пространстве только как относительное; и всякое движение, и всякий покой должны быть редуцированы к абсолютному пространству, если их явление требуется превратить в определенное эмпирическое понятие (объединяющее все явления).