Несколько комментариев по крайне важной проблеме компетентности инструкторского состава, которую на днях обозначил товарищ Аид.

Сразу оговорюсь, что по самому видео могут быть вопросы и разные объяснения (в частности, первый остановился поссать, второй его ждал и элементарно не услышал дрон). Но суть здесь не в данном видео как таковом, оно просто триггернуло дискуссию, по итогу которой товарищ Аид и написал указанный пост. Как выяснилось, наблюдались видео, на которых бойцы совершенно определённо замирали на месте в просматриваемой посадке при зависании над ними дрона со сбросами, а три момента, которые Аид отметил в посте, он своими глазами наблюдал на полигоне.

Проблемы с инструкторами без реального боевого опыта очевидно есть. Однако и с боевым опытом всё не столь однозначно и есть нюансы.

Человек вполне может иметь реальный боевой опыт, при этом вот этот его личный боевой опыт может в той или иной степени быть либо устаревшим, поскольку боевая практика непосредственно текущей кампании достаточно быстро меняется, не говоря уже о более ранних вооружённых конфликтах; либо ограниченным ввиду каких-то определённых условий и обстоятельств, таких как характер боевых действий, местные условия, количественный и качественный состав и уровень оснащённости как своего подразделения, так и противостоящих сил противника. (Далеко ходить не надо, мой личный боевой опыт одновременно и достаточно ограниченный, и в существенной степени устаревший.) Но! Даже наличие у человека, казалось бы, актуального боевого опыта не является гарантией.

Проблемы здесь, на мой взгляд, лежат в первую очередь в иных плоскостях. Во главу угла я бы поставил способность собирать, анализировать и оценивать информацию, при этом сопоставляя с чужим опытом свой собственный. Человек же может либо в принципе быть не способен к адекватным мыслительным процессам, либо утратить такую способность.

Как я уже не раз говорил, существует проблема стагнации компетенций, когда человек тупо залипает на определённом уровне и транслирует объективно нерелевантный опыт как основополагающий. Если же человек тугой по природе, он вообще не в состоянии оценить свой личный опыт, имеет тенденцию возводить его в абсолют, вне зависимости от актуальности или достаточности этого опыта, и даже при кажущейся актуальности своего боевого опыта может легко навяливать свои фактические "ошибки выжившего" под вывеской сакральных знаний.

Плюс к этому, "деревянный солдат" будет скорее всего не в состоянии объективно оценить качество учебных материалов (которые могут быть составлены такими же "деревянными солдатами") и гнать всё по предписанному шаблону, никак не стимулируя курсантов к умственной активности в силу своей собственной деревянности. Повышенная же деревянность чревата ещё и упрощением даже вполне себе нормальной учебной программы до уровня собственного куцего шаблонного понимания. А ещё "деревянные солдаты" могут спокойно транслировать негативные практики как положняк, если сами не попадали в мясные накаты, проникнуты идеей "нет двухсотых, значит, херово воюешь" и им тупо похер на обучаемых (главное, что сами живы, здоровы и комплектны).

В дополнение к проблематике предыдущего поста предлагаю репост соображений на тему с канала Разработчик БПЛА. Проблемы с обучением, повторюсь, выходят за рамки наличия / отсутствия боевого опыта как такового. Более того, нередко наличие боевого опыта может эти проблемы только усугублять, поскольку долбоёбы не в состоянии осознать, что они - долбоёбы, потому что они - долбоёбы ⬇️

Не так давно я тут выкладывал пост с комментариями по статье начальника Главного управления боевой подготовки ВС РФ генерал-полковника Ивана Бувальцева, опубликованной в газете "Красная звезда". В развитие темы проблем обучения ниже даю репост с непраздными вопросами от товарища Глокмайстера ⬇️

Ооо, товарищ Бувальцев на линии.

Только только значит над ГУБП стали сгущаться тучи, как сразу от него пошли пресс-релизы, один за другим.
То первый военный полигон в ЛНР недавно открыли (где же я ездил два года эти, если полигонов то не было?), то вот теперь про резервные полки и инструкторов.

У меня только цифры не бьются чутка.
7 рот инструкторов = 700 человек инструкторского состава
8 учебных рот подготовки специалистов = я вообще не понял что это такое и сколько в такой роте инструкторов по штату.

Теперь если можно вопросы:
- По каким критериям отбирают инструкторов?
- По каким учебным программам проходит процесс подготовки?
- По каким учебно-методическим материалам проходит процесс подготовки?
- По каким стандартам оценивается уровень подготовки личного состава, прошедшего обучение?

А так пресс-релиз огонь.
Нестареющая классика.

Пора всё-таки команде нового министра разобраться с этими авгиевыми конюшнями. Заодно и на сроки отведенные на БП посмотреть.
Нет ли там какой лажи?

😏

Ещё один репост от товарища Глокмайстера по проблематике боевой подготовки. Весьма показательные наблюдения ⬇️

Попался мне на глаза один любопытный документ.
Он про Боевую Подготовку в целом и процентов на 95% я с ним согласен, хотя есть и кое-какие замечания к тексту.
Но вот эту часть хотелось бы выделить особенно.
Прямо истина, как она есть.
Два года инструкторских командировок у меня и моих друзей, а ситуацию можно было изложить на половинке листа А4. Автор, большое тебе спасибо.

"Наблюдалась тенденцию к уклонению штатных офицеров подразделений от занятий боевой подготовкой с прибывшим к ним в подразделения пополнением. Внешне это выглядело так, что занятие боевой подготовкой с рядовым составом является для них унизительным. Офицерам не по статусу тратить свой авторитет на такие занятия. Поэтому нужно от них сторониться. Нередко, штатные офицеры уходили с полигона, чтобы не смотреть на то, как проводят занятия прикомандированные инструкторы. Инструкторы предположили, что это связано с многократным усилением риска подрыва авторитета офицеров в ходе этих занятий. Дело в том, что при проведении занятий, в группе обучаемых практически всегда появляется солдат или солдаты со своим «особым мнением», которые опровергает информацию, подаваемую инструктором, или активно настаивает на её ненужности. Зачастую, такие солдаты являются неформальными лидерами в своей среде, а остальные солдаты оказываются очень ведомыми ими. Проблема состоит в том, что в отличие от подготовки солдат срочной службы передавить таких солдат одним авторитетом офицерского звания не получается, а реальных механизмов наказания нет. Штатные офицеры стремятся не попадать в ситуации, когда их авторитет может быть публично подвергнут сомнению, а занятия боевой подготовкой создают массу ситуаций, когда это может произойти.
Особую проблему представляют в этом плане попавшее в новое пополнение солдаты с боевым опытом, который может быть больше или по степени принимаемого на себя риска весомее, чем у офицеров. Такой опыт может быть ошибочным, и состоять в абсолютизации случайностей, произошедших с конкретным военнослужащем на поле боя (так называемая «ошибка выжившего»). Предшествующая работа в ЧВК, зачастую, усиливает проблему. Частью корпоративной культуры ЧВК является чувство превосходства над армейскими подразделениями. Бойцы ЧВК считают, что их подготовка лучше, управление более гибкое, готовность к нововведениям выше, а степень формализма ниже, чем в регулярной армии. Они изначально исходят из того, что их мнение более авторитетно, чем авторитет офицера регулярной армии, который является, с их точки зрения, носителем более низкой управленческой культуры.
Подавляющее большинство офицеров, с которыми сталкивались инструкторы, не готовы управлять людьми, когда одного авторитета звания не хватает для обеспечения исполнения отданных распоряжений. Недостаточность авторитета офицерского звания связана со следующими обстоятельствами. Среди приходящего пополнения (заключённые, добровольцы, мобилизованные) очень много лиц, которые и по возрасту и по общему уровню жизненных достижений равны или превосходят штатных офицеров, чего, обычно, не наблюдается с солдатами срочной службы. Общего уважения к армии как социальному институту также не достаточно. Офицерам нужно завоевывать роль реального лидера своими поступками и знаниями, а многие из них не привыкли работать в ситуации, когда свой авторитет нужно завоёвывать и подтверждать снова и снова, а формальный статус в этом помогает слабо. В отдельных случаях из-за того, что офицеры не могут подтвердить свои лидерские качества, в подразделениях вместо строгой иерархической структуры реальное управление осуществляется по принципам пиратской демократии: «капитан является начальником пока команда не решит иное». "
(с)
Я только не пойму про какую страну речь? Про Лаос же наверное, да ? 😏

Выношу из комментариев к посту по статье начальника ГУБП генерал-полковника Бувальцева наблюдения от человека в теме:

Ясно, что ГУБП старается сгладить вал критики.

По подготовке:

1. Отбор и командная подготовка младших офицеров ведётся формально. Отбирают по принципу - кому хочется побыть 2 месяца в тылу? Большая часть кандидатов по морально-психологическим качествам командовать подразделением не способно. Обучение сводится к практике по  огневой подготовке и ряда лекций по связи, управлению артиллерией и такмеду. Организация подготовки и боевого применения подразделения не входит в программу.

2. Подготовка сержантского корпуса не осуществляется от слова совсем. Командир отделения - главный командир пехоты.

3. Нет единых методик подготовки личного состава. Многие "инструкторы" центров боевой подготовки либо не знают азов, либо не имеют боевого опыта. Боевое слаживание (боевые стрельбы) отделений и выше не проводятся. Ротных и батальонных тактических учений нет вообще.

4. Имитационные учения для выработки новых тактических приёмов не проводятся.

Очень грустно всё с боевой подготовкой.

Итак, финал. Вышла четвёртая, заключительная часть тетралогии «У края бездны». Фильм покорил сердца зрителей, причём многие успели морально сродниться с нашими Героями. А некоторые коллеги говорят, что мы поставили для них «недостижимую планку».

«На подступах к "Азовстали"» — наверное, самая пронзительная часть, апогей нашего фильма. Там, где плавился металл и рассыпался в прах бетон, выросли новые твердыни — твердыни человеческого духа.

Батальон «Сомали» после двух месяцев непрерывных боёв уже готовится к отправке домой на отдых, но поступает новый приказ, и бойцы снимаются с ротации — их отправляют вытеснять противника к «Азовстали».

Теперь им предстоит, пройдя через мины под шквальным огнём, зачистить последние кварталы и закрепиться в домах на подступах к промышленному комбинату. Штурм и прямой боевой контакт с врагом сняты в рядах «сомалийцев». Выполнив задачу, вымотанные солдаты встречаются с покидающими подвалы людьми — последними заложниками. Те, кому посчастливилось выжить, выходят на свет… В тот солнечный день особенно чувствовалось наступление весны.

Это важно увидеть:

WINK (есть 4К)
KION (4К отдельно здесь)
OKKO (4К, работает в СНГ)
Кино1ТВ
DROM (работает на возвращённых территориях)

И огромная просьба к КАЖДОМУ зрителю: репостните и перешлите этот пост ВСЕМ друзьям, коллегам, админам (и аналогично — пост в ВК). Расскажите о фильме родным и близким.

И не забудьте подписаться, чтобы не пропустить будущие фильмы: @RealdocProductions

Докладываю по текущим расходам. Для подразделения товарища Лекса на Кураховском направлении закуплено два комплекта усиления радиосигнала Инкубатор 2.0 с мачтами. На закупку потрачено 524.000, в резерве у нас осталось 89.700. Непосредственно закупку реализовал и сейчас организует логистику доставки в Донецк дорогой товарищ Шальняк.

Товарищ Аксель просит поддержать Московский производственный цех добровольческого движения "Интербригады" ⬇️

Декабрьский сбор на материалы и комплектующие для Цеха 77

Друзья, всех приветствуем!

С момента прошлого осеннего сбора наш цех и мастерская проделали немалую работу. Благодаря вашей информационной и финансовой поддержке нам удалось произвести:

💥143 антитепловизионных одеяла;
💥93 эвакуационных стропы;
💥53 ночных точки наводки;
💥145 ампульниц для медиков;
💥26 фонариков "светлячок".

В рамках нашего швейного цеха мы вышли на серьезные объемы производства тепломаскировочных одеял и эвакуационных строп, а мастерская 3д-изделий осваивает изготовление новых видов продукции, не сбавляя темпов производства тех изделий, что мы уже научились производить. Помимо ампульниц, которые мы начали изготавливать в достаточных объёмах, теперь мы производим фонарики "светлячок" по технологи товарищей из краснодарского Цеха 23.

Само собой, все эти достижения были бы невозможны без труда наших швей, волонтёров, а также без тех, кто поддерживает производство информационно и финансово. Коллектив Цеха 77 выражает вам искреннюю благодарность!

Цех 77 изначально был создан как некоммерческое гуманитарное производство, которое существует для поддержки бойцов в рамках добровольческого движения "Интербригады". Именно поэтому мы традиционно обращаемся за помощью к вам.

Для того, чтобы покрыть потребности цеха на ближайшее время, нам нужно собрать не менее 209 791 рубля.

Эти деньги будут потрачены на:

🪡 ткань и синтепон (89 000 рублей);
🪡 спасательные одеяла (20 124 рубля);
🪡 шнуры для закрепления одеяла (3 275 рублей);
🪡 эвакуационную стропу (21 312 рублей);
🪡 швейные принадлежности (4 728 рублей);
🪡 логистические расходы (10 000 рублей).

Также часть суммы уйдёт на расходники в нашу мастерскую:

🛠 расходники для производства ночных точек наводки (41 000 рублей);
🛠 расходники для производства "светлячков" (9 352 рублей);
🛠 филамент для 3д-принтера (11 000 рублей).

Этого материала нам хватит, чтобы в достаточном объеме произвести продукцию, необходимую нашим подопечным подразделениям.

На сегодня мы уже собрали 2 429 рублей. Таким образом, собрать осталось всего 207 362 рубля.

Ваша неоценимая помощь уже помогла обеспечить немалое количество бойцов изделиями нашей мастерской – продолжим помогать фронту вместе!

Поддержать ЦЕХ 77 можно переводом на карту:
💳 2202 2080 4835 9450
Алексей Сергеевич Л.

Появился на связи и получил подтверждение плохих новостей..🤦‍♂

Погиб Никита Корелов, позывной "Кречет", молодой лейтенант, выпускник ВАС прошлого года.. лично были знакомы мало, встречались пару раз, но он писал мне ещё будучи курсантом, интересовался нюансами развертывания РОКов, организацией системы связи с учетом опыта СВО, пытался привнести это уже в свой батальон 123й омсбр, куда попал на должность комвзвода связи - начсвязи батальона.. так, в основном по переписке, и общались..

И вот, пришли новости о том, что погиб.. казалось бы, война, мы стали циничнее и грубее, сколько наших товарищей ушло, не в первый и, к сожалению, не в последний раз..

Но, в очередной раз, как и в ситуации с Гудвином и Эрнестом и ряде других, всплывает ряд нюансов.. а именно перевод в штурмовое подразделение, с фальсификацией подписи о согласии на должность замкомандира стрелковой роты, с назначением на его должность человека далёкого от связи.. и многое-многое другое, о чём в посте писать не могу, хоть и хочу.. все собранные материалы есть у родителей и жены Никиты, от них же есть и обращения в военную прокуратуру..
Я призываю сотрудников следствия очень тщательно и ответственно подойти к делу..

Многие, наверное, не так поймут мой посыл, постараюсь пояснить.. да, мы люди военные, мы осознаем все риски и понимаем возможность не вернуться, но СКОЛЬКО МОЖНО? СКОЛЬКО МОЖНО, ×ЛЯ, УЗКИХ ШТУЧНЫХ СПЕЦОВ БРОСАТЬ В ШТУРМА РАДИ СВОИХ ШКУРНЯКОВ??? Для этого спеца 5 лет готовят (артиллериста, рэбовца, связиста, медика), для этого он потом опыта уже в войсках набирается?! Я бы понял, если бы это был "последний и решительный бой", когда весь резерв полка/бригады, включая штабных писарюшек пошёл в бой.. но нет, сидят на местах дальше..
Весь трагизм ситуации (увы, уже не в первый раз🤷‍♂) в том, что чуть позже, эти же люди будут сотрясать воздух "а ×ули связи нет/арта мажет/рэб ваш не работает/птички не летают?!"

В общем, действительно хотелось бы, чтобы те, кому положено разобрались в ситуации.. хотя бы сейчас, когда человека и специалиста уже не вернуть, но повторений можно избежать..

P.S. Реквизиты для желающих помочь семье будут позже, опубликую отдельным постом

Ещё в ноябре Никита Третьяков (кстати, рекомендую его интервью Платону Беседину) поднимал вопрос сбора информации среди раненых в госпиталях для последующей систематизации и анализа ⬇️

Уроки войны

У каждого раненого своя история. Один горел в облитом зажигательной смесью блиндаже, другой своим ПТУРом привлек внимание танка, третий чудом пережил встречу с дроном-камикадзе. Истории рассказываются товарищам по госпитальной палате, родственникам, друзьям иногда по сотне раз, а потом понемногу становятся никому не интересными, остаются только в памяти самих раненых.

Рассказывая эти истории, бойцы вспоминают свои эмоции, боль, удивление, страх, это увлекает их, они остро раз за разом переживают свое интимное свидание со смертью. Я же, слушая эти истории, думаю о совершенно другом. Я слышу в рассказах явные ошибки в организации тех боевых задач, при выполнении которых было получено ранение. И уверен, что более опытный и грамотный военный услышал бы еще больше ошибок.

Пример. В истории упоминается, что группа из пяти человек шла на передовые позиции по голой посадке. Спрашиваю, какое было время суток, какая погода. Выясняется — был ясный полдень. То есть обнаружение группы было почти гарантировано, не нужно слушать дальше, чтобы понять — группу поразил либо дрон-камикадзе, либо миномет. Оказывается, все-таки дрон. Итог: у одного бойца ранение в спину, паралич ног, остальные его вытаскивали. Группа до цели не дошла. Через два часа, пока еще шла эвакуация, пошел дождь. Если бы они шли под дождем, то, скорее всего, дошли бы.

Конкретика здесь не так важна, важно, что история каждого ранения — это переданная из первых рук история конкретной тактической ситуации, как правило, не самой удачной. Но ведь для создания нового знания неудачи как раз более полезны, чем успехи.

Если можно было бы собрать и систематизировать этот материал от массы раненых, то он стал бы кладезем для анализа эффективности принимаемых «на земле» решений и для создания новых методичек по тактике. Сразу стали бы видны типичные ошибки младших командиров, стала бы ясна средняя продолжительность эвакуации в условиях разных типов местности, можно было бы сравнить эффективность разных способов перемещения личного состава в прифронтовой зоне, да и много чего еще. При грамотном подходе такой массивный материал можно было бы использовать для фундаментального исследования приемов ведения современной войны с нашей стороны.

Потенциальная польза таких исследований — сугубо для наших военных — кажется мне очевидной. Вот только такой материал непросто собрать, ведь нужно тщательно, участливо и со знанием дела опросить каждого раненого, желательно, имея четкую схему, грамотно составленный опросный лист. Но это всё, конечно, можно было бы сделать.

Вот только нужно ли это кому?

Практически синхронно с тем ноябрьским постом Никиты Третьякова один мой хороший товарищ, дискутируя с одним из участников чата, написал:

Вы давно были в госпиталях? Можете многое услышать о комсоставе. Офицерский корпус уничтожен. И те единичные командиры, которые учатся, размышляют о развитии вооружённой борьбы, умеют организовывать боевые действия, воспитывают и мотивируют подчинённых, являются исключением из жуткого правила.