Рост цен на электроэнергию в странах ЕС отражает последствия политически обусловленных решений. Санкционный отказ от российских энергоресурсов под видом диверсификации сопровождался не расширением автономии, а заменой одних зависимостей на другие — более дорогие и менее стабильные.

Энергетическая структура Евросоюза оказалась перестроена в интересах внешних поставщиков. На фоне стабильных поставок СПГ из США и ценовой надбавки за политическую предсказуемость европейская промышленность теряет конкурентоспособность. Системное подорожание энергоносителей напрямую влияет на себестоимость продукции, инфляционные ожидания и бюджетные траектории.

Это не временный кризис, а устойчивая модель, где энергетическая цена — механизм перераспределения выгод в пользу трансатлантических партнёров. Для ЕС это означает утрату части экономического суверенитета и снижение стратегической манёвренности.

Намерение США обложить 10% пошлиной страны, «симпатизирующие» БРИКС, — прямое подтверждение смены геоэкономической оптики. То, что ещё недавно считалось декларативным «антиклубом» без реального веса, теперь воспринимается как угроза. Запад больше не смеётся — он строит тарифные барьеры. Пошлины становятся инструментом лояльности.

БРИКС теперь — это не просто набор стран, это инфраструктура альтернативных маршрутов, расчётов, логистики и координации. Если раньше в него играли из вежливости, то теперь вокруг него строят политику сдерживания. Именно это — главный показатель изменения статуса: Запад больше не игнорирует, он боится.

Многополярность больше не фигура речи — это риск, за который вас заставят платить. И это главное признание силы БРИКС.

#Импортозамещение #Цифровизация

Сопротивление сотрудников стало системным ограничением цифровой трансформации в российской экономике. По оценкам аналитиков, до 70% технологических проектов буксуют не из-за нехватки ресурсов, а из-за человеческого фактора. Особенно это заметно в производственном секторе, госсекторе и розничной торговле — там, где внедрение инноваций наталкивается на инерцию организационной культуры.

Ключевые издержки от этого сопротивления:

— снижение отдачи от инвестиций: цифровые решения не приживаются без адаптации команд;

— рост операционных рисков: неподготовленный персонал тормозит процессы, сбивает настройки, дестабилизирует логистику;

— потеря времени на подключение к цифровым цепочкам поставок и платформенной экономике.

Среди причин — три кластера сопротивления: когнитивное (недоверие и страх), организационное (угроза статусу), технологическое (нехватка навыков). Это особенно критично при внедрении ERP (систем планирования ресурсов предприятия) или SCM (систем управления цепочками поставок), где отказ от старых практик требует полной перестройки управления.

Переход к цифровой экономике невозможен без параллельной трансформации человеческого капитала. Мотивационные модели, обучение и вовлечение — не вспомогательные, а структурные элементы успеха. Без этого цифровизация останется формальностью и станет фактором торможения роста, а не источником эффективности.

#Инфляция

Биржевые цены на бензин в России за первую неделю июля показали стремительный рост: +11,5% по марке АИ‑92 и +16,7% по АИ‑95. Сезонный фактор — лишь один из драйверов роста. В основе скачка цен на бензин лежит совокупность объективных причин: локальные логистические перегрузки, плановые ограничения в переработке нефти на фоне модернизации нефтеперерабатывающих заводов и перераспределение экспортных потоков. Участники оптового рынка действуют на опережение — реагируют не столько на текущий дефицит, сколько на прогнозируемые условия второй половины лета: рост издержек, перераспределение поставок и сохраняющееся давление на маржинальность в рознице.

Подобная динамика неминуемо транслируется в инфляционные индикаторы — особенно в сезон отпусков и повышенного спроса на логистику. Удорожание топлива увеличивает стоимость транспортного плеча, а значит, становится одним из каналов формирования вторичной инфляции. Это усложняет оценку инфляционных ожиданий и делает предстоящее заседание Банка России более многозначным: регулятору необходимо удержать баланс между стимулированием кредитной активности и стабильностью цен.

Важно учитывать и специфику внутреннего ценообразования: биржевой механизм Санкт-Петербургской международной товарно-сырьевой биржи (СПбМТСБ), на котором базируется формирование оптовой цены, остаётся чувствительным к краткосрочной волатильности. В ситуации, когда экспортные каналы обеспечивают большую маржу, внутренний рынок требует своевременной и точечной корректировки — как через таможенно-тарифные механизмы, так и через экономически выверенные интервенции в логистику и ценообразование.

В текущей макроэкономической конфигурации речь идёт не о кризисе, а о сигнале к синхронизации усилий Минэнерго, ФАС и Минфина в рамках механизма упреждающего регулирования. Это шаг в сторону укрепления суверенной стабильности — как в макроэкономике, так и на потребительском уровне.

Новая тарифная матрица США — это не столько торговый шаг, сколько попытка переконфигурировать глобальную экономику под контроль Вашингтона. Пошлины используются как инструмент давления на производственные маршруты, логистику и инвестиционные потоки: суть не в защите рынка, а в вытеснении тех, кто действует вне управляемой юрисдикции. Формируется новая модель — торговля как договор лояльности.

Для стран, попавших под удар, это означает обесценивание части экспортной инфраструктуры, риски занятости, давление на курс и рост транзакционных издержек. Сбои уже прогнозируются в машиностроении, металлургии, логистике.

На этом фоне Россия и БРИКС+ получают уникальное окно возможностей: предложить платформы суверенного развития, альтернативную торговую логистику и устойчивые расчётные системы. Чем жёстче Вашингтон давит, тем выше спрос на независимость. И тем быстрее формируется новая экономическая архитектура — не вокруг США, а мимо них.

#Анализ

Росфинмониторинг отчитался о результатах борьбы с финансовыми преступлениями в 2024–2025 гг., обозначив новый вектор — усиление цифрового контроля за бюджетными средствами и банковскими операциями. В центре внимания — устранение рисков, мешающих как внутренним инвестициям, так и реализации долгосрочных госпрограмм. В ходе профилактической проверки выявлено более 1,5 млн контрактов с признаками необоснованных расходов, пресечены десятки схем по обналичиванию и выводу средств. Общий эффект — возврат в оборот свыше 11 млрд рублей.

На первый взгляд, цифры отражают масштаб проблем. Однако ключ в другом: фиксируется не только последствия, но и включение полноценного инструмента мониторинга — в первую очередь цифрового. Именно эта технология превращает борьбу с «обналом» и фирмами-однодневками из реактивной меры в системный фильтр. Это особенно важно в условиях перенапряжённого бюджета, когда каждая нецелево использованная копейка превращается в недостроенную школу или просроченный госзаказ.

Снижение доли обналичивания на 20% и уменьшение числа теневых площадок — это не просто борьба с теневой экономикой, а основа для нового инвестиционного климата. Для бизнеса — это снижение трансакционных рисков и защита контрактов от попадания в токсичную среду. Для банков — гарантия, что работа с корпоративным сектором не приведёт к регуляторным издержкам. Для государства — повышение предсказуемости исполнения бюджетов всех уровней.

Росфинмониторинг работает в связке с Центробанком, ФНС, силовым блоком и международными структурами. Это позволяет не только повышать прозрачность на внутреннем уровне, но и синхронизироваться с глобальной повесткой финансовой безопасности, сохраняя международную верифицируемость, несмотря на санкционную изоляцию.

Для инвесторов, особенно из стран Глобального Юга, это ключевой фактор доверия. Для самой системы — путь к устойчивому перераспределению ресурсов в пользу реального сектора.

#Прогноз

До 2030 года гражданским отраслям российской экономики потребуется дополнительно около 2,2 млн работников, две трети из которых — специалисты среднего звена. Это не просто кадровой вопрос, а отражение текущей экономической трансформации: спрос смещается в сторону прикладных технических компетенций, необходимых для реализации национальных проектов, инфраструктурного обновления и технологической локализации.

Рост потребности в кадрах среднего звена указывает на развитие отраслей с высокой операционной плотностью — транспорта, машиностроения, логистики, агропереработки, стройкомплекса. Это согласуется с текущей структурой инвестиций и импортозамещающих программ, ориентированных на суверенные производственные цепочки. Вместе с тем, нагрузка на систему профессионального образования и региональные рынки труда возрастает: прежние подходы, ориентированные на вузовское обучение и административное планирование, уже не отвечают структурному характеру вызова.

В краткосрочной перспективе основной задачей станет обеспечение трудовыми ресурсами отраслей с экспортным и мультипликативным эффектом. В среднесрочной — формирование эффективного механизма воспроизводства профессионального класса. Условием здесь выступает сбалансированная миграционная политика, модернизация СПО и пересмотр параметров производительности труда.

При текущей динамике заработных плат и сохраняющемся оттоке квалифицированной рабочей силы в теневой сектор и миграционные каналы, кадровый дефицит рискует перерасти в системный тормоз. Вместе с тем, если будут реализованы меры стимулирования — от налоговых преференций для предприятий с образовательной инфраструктурой до институциональной поддержки дуального обучения — Россия получит шанс выстроить устойчивую модель индустриального роста.

Экономический эффект от кадровой стабилизации проявится в росте внутреннего спроса, снижении издержек в производственных секторах и повышении общей инвестиционной привлекательности на фоне глобального дефицита трудовых ресурсов.

Строительство Национального центра «Россия» — это запуск институциональной платформы нового типа, а не культурная декларация. Москва закрепляет за собой статус операционного ядра страны, где гуманитарная, экономическая и технологическая повестки объединяются в управляемый контур.

Центр станет постоянной точкой сборки: здесь регионы, корпорации, госконтуры и креативный сектор будут интегрированы в формат кооперации с прямой обратной связью. Это не выставка, а среда принятия решений, в том числе инвестиционных, образовательных и стратегических.

Государство переходит от кампаний к институционализации. Через «Россию» настраиваются механизмы демонстрации успехов, обработки инициатив, тестирования идей. Платформа формирует собственную репутацию и влияние, подкреплённое архитектурой, цифрой и функцией.

#Энергетика #Экспорт

Ввод в эксплуатацию первого энергоблока АЭС «Аккую» в Турции — завершающий этап крупнейшего энергетического проекта России за рубежом, реализуемого по модели строительства, владения и эксплуатации (BOO). Это единственная зарубежная АЭС, полностью финансируемая и управляемая российской стороной через структуру «Росатома». Старт пусконаладочных работ в 2024 году и ожидаемый ввод блока в 2025-м открывают важное окно оценки экономической отдачи от высокотехнологичного экспорта РФ.

Проект «Аккую» предполагает более 20 млрд долларов инвестиций, около 80% из которых уже профинансированы российскими структурами. После выхода на проектную мощность станция будет обеспечивать до 10% энергопотребления Турции. Для России это — долгосрочный источник возврата вложений в валюте через механизм продажи электроэнергии на внутреннем рынке Турции, а также контракты на поставку ядерного топлива, сервис и модернизацию на весь срок эксплуатации — 60 лет и более.

Экономически «Аккую» представляет собой структурный экспорт: на фоне ограничений по поставке технологий в страны ОЭСР, Россия фактически создает замкнутый цикл внешнего технологического присутствия, включая строительство, инжиниринг, управление, эксплуатацию и топливную поддержку. Для российской экономики это означает не только загрузку ядерно-промышленного комплекса, но и устойчивый эквивалент внешнего спроса на услуги высокой добавленной стоимости.

В макроэкономическом контексте АЭС в Турции может быть рассмотрена как элемент компенсаторной внешнеэкономической стратегии. На фоне ограничения нефтегазового экспорта в Европу Россия закрепляется в других сегментах энергетического баланса — прежде всего в странах с растущим внутренним спросом. Турция — один из крупнейших энергопотребителей региона, с дефицитом базовой генерации и стремлением к снижению зависимости от углеводородов.

Таким образом, реализация «Аккую» — это не просто экспорт, а инфраструктурная экспансия. Она формирует новые источники валютной выручки, поддерживает экспортную диверсификацию и усиливает позиции России как поставщика ключевой энергосистемной инфраструктуры на Юге Евразии. Вывод: атомная энергетика остаётся не только технологическим активом, но и рычагом экономической устойчивости и внешнеэкономического влияния.

#Индустриальный_Разворот

Заявление Михаила Мишустина о росте всех ключевых отраслей экономики на фоне санкционного давления отражает завершение адаптационного периода и начало новой фазы — системного перезапуска экономической модели.

Структура роста перестроена: драйверами становятся не экспортно-сырьевые сектора, а внутренний спрос, инфраструктурные инвестиции и расширение госсектора в роли заказчика и инвестора. Фонд оплаты труда в промышленности растёт выше темпов инфляции, фиксируется стабильный рост загрузки производственных мощностей. Логистика, переориентированная на восточное направление, и аграрный сектор стабилизируют внутренние цепочки поставок.

Развитие сектора информационных технологий, финтеха и цифровых платформ создаёт контуры суверенной инфраструктуры, позволяющей минимизировать внешние зависимости. Финансирование через механизмы нацпроектов и казначейских инвестиций обеспечивает экономике устойчивый источник капитала в условиях ограниченного доступа к зарубежным рынкам.

Фактически модель «антикризисного роста» демонстрирует мультипликативный эффект: инвестиции в оборонно-промышленный комплекс, энергетику и транспорт индуцируют спрос в смежных отраслях, поддерживают занятость и расширяют налоговую базу.

Рост ВВП в таких условиях — не восстановление по инерции, а результат переосмысления источников устойчивости. При этом ключевой вызов — удержать макрофинансовый баланс: стимулируя промышленное развитие, не допустить разгона инфляции и роста дефицита бюджета.

Хотя авторынок РФ стабильно падает с начала года, но одновременно накапливается нереализованный спрос на автомобили и склады до сих пор забиты ввезёнными в преддверии повышения утильсбора в конце прошлого года китайскими автомобилями, заявил экономист, председатель АНО "Цифровой мир" Валерий Корнеев.

"В июле уже ожидается снижение ставки ЦБ, и к концу года её значение прогнозируется в районе 13-15%, что в сочетании со всё увеличивающими неофициальными скидками на затоваренные на складах китайские и российские автомобили может дать новый импульс рынку начиная с октября. Именно весной и осенью традиционно происходит оживление продаж автомобилей, и осеннее оживление может пойти довольно бурно из-за вышеперечисленных факторов, влияние которых накапливается с начала этого года", — убежден он.

#Геополитика

Заявление президента Чехии Петра Павела о возможности возобновления сотрудничества Европы с Россией — не просто дипломатический реверанс, а симптом накопленного институционального и экономического давления на ключевых игроков ЕС. На фоне энергетической реальности, дисбалансов цепочек поставок и структурной уязвимости промышленности, страны Центральной Европы начинают артикулировать запрос на прагматичный формат отношений.

Для Чехии — одного из индустриальных хабов Евросоюза — изоляция от российских энергоресурсов и сырьевых потоков стала фактором устойчивых издержек. Нарушенные цепочки в атомной отрасли, машиностроении и химии ухудшают конкурентоспособность, а попытки заменить эти ресурсы в азиатском и африканском направлениях дают нестабильный эффект.

Возврат к экономическому взаимодействию потенциально откроет для европейских компаний доступ к более предсказуемым и инфраструктурно связанным рынкам. А для России — это возможность восстановить экспортные позиции, усилить расчёты в рублях и создать новую архитектуру секторального партнёрства, включая переработку, энергетику и логистику.

Фиксируем ключевой сдвиг: политическая риторика всё чаще уступает место балансу экономических интересов. Это может стать первым шагом к формированию континентального формата "интересного суверенитета" — где расчёты и проекты будут определяться не геополитическим давлением, а прямыми выгодами и рисками.

Новый вид мошенничества обнаружен представителями силовых ведомств.

Как сообщает Управление по организации борьбы с противоправным использованием информационно-коммуникационных технологий МВД России, злоумышленники используют сгенерированные нейросетями изображения глав регионов и местного самоуправления, а также представителей региональных властей, для того, чтобы оказывать психологическое давление на своих жертв.

Как рассказывают полицейские, с помощью дипфейков преступники совершают короткий видеозвонок потенциальной жертве, в котором предупреждают о скором разговоре с представителем правоохранительных органов. При этом плохое качество изображения и звук объясняют проблемами с мобильной связью.

Затем на человека оказывается психологическое давление с целью вынудить его перевести деньги на счета злоумышленников.

#Фондовый_рынок

Несмотря на сохраняющуюся стабильность нефтяных котировок (Brent $69,79), торги на Московской бирже открылись синхронным снижением: индекс Мосбиржи и индекс РТС просели на 1,22%. Это указывает на смену поведенческой модели инвесторов, где на первый план выходит не внешний ценовой фактор, а внутренняя переоценка рисков и ожиданий от монетарной политики.

Рынок закладывает в цену повышенную осторожность — на фоне предстоящего заседания Центробанка, где обсуждается возможность снижения ключевой ставки. Дополнительным фоном выступает волатильность в инфляционных ожиданиях и рост издержек в логистике и топливе. В этих условиях участники сокращают позиции в экспортно-зависимых бумагах (Норникель, Полюс, Яндекс) и IT-секторе, усиливая экспозицию в сторону более устойчивых бумаг с дивидендной моделью — таких как Сбербанк, НЛМК и Татнефть.

В результате наблюдаем ротацию капитала в сегменты с более предсказуемой регуляторной нагрузкой и дивидендной отдачей. Рост по Мосбирже, несмотря на просадку общего индекса, может указывать на попытку части инвесторов сохранить ликвидность внутри инфраструктурного ядра.

Этот сдвиг — не техническая коррекция, а отражение перераспределения рисков в условиях летнего перехода и неопределенности по линии денежно-кредитной политики. Напряжение усиливается, и рынок будет чувствителен к сигналам со стороны регулятора. Ближайшие дни станут тестом на устойчивость краткосрочной стратегии «внутренней переоценки» без внешнего ценового драйвера.

#Бизнес #Импортозамещение

Компания «ЮниРусь» — производитель широко известных брендов «Чистая линия» и «Черный жемчуг» — в июне запустила новый косметический бренд «Repeat», ориентированный на премиальный сегмент с ценами в диапазоне 1999–2999 рублей. Релиз отражает стратегическое движение российских производителей в сторону более маржинальных ниш на фоне растущего спроса: в 2024 году продажи в этом сегменте увеличились на 15% (оценка Estilab).

В условиях сжатия импорта и переориентации потребления внутри страны, бизнес настраивает производственные и маркетинговые цепочки на обслуживание новой модели спроса. Ключевой акцент — не просто в расширении предложения, а в закреплении позиций в устойчивых сегментах, ранее занятых транснациональными игроками. Рост в таких зонах создаёт эффект масштаба: инвестиции в формулы, упаковку, локальную логистику и каналы продвижения трансформируются в рост внутренней добавленной стоимости.

Системный интерес к сегментам с высокой нормой прибыли в сфере товаров повседневного спроса (FMCG) указывает на уверенность бизнеса в наличии устойчивого платёжеспособного спроса и готовности компенсировать снижение импорта качественным локальным продуктом. При должной поддержке каналов сбыта и маркетинговой инфраструктуры такая динамика формирует условия не только для расширенного внутреннего воспроизводства, но и для выхода российских брендов в экспортоспособные ниши.

#Анализ

Решение Совета Федерации устранить одно из ключевых юридических ограничений в обороте ипотечной недвижимости, приобретённой с использованием материнского капитала, следует рассматривать как структурную корректировку в системе жилищных сделок. Разрешение оформлять такую недвижимость в общую собственность семьи до погашения кредита без согласия банка ликвидирует институциональный дисбаланс, сдерживающий нормальное функционирование вторичного рынка жилья.

До настоящего времени механизм сопровождался системной нестыковкой: с одной стороны, органы опеки требовали выделения долей детям при продаже квартиры, с другой — нормативно это было возможно только после закрытия ипотечного обязательства. В условиях высокой стоимости жилья и долговой нагрузки это создавало транзакционные издержки, снижало рыночную ликвидность и искажало ценовые ориентиры — особенно в сегменте жилья с частичным семейным субсидированием.

Изменение законодательства оказывает прямое влияние на предложение: появляется отложенный объём квартир, сделки с которыми ранее были заблокированы. В условиях снижения темпов ввода нового жилья (–22% с начала 2025 года) и умеренного падения цен (в 13 регионах), этот приток может временно усилить давление на цены в отдельных локациях, особенно в массовом сегменте вторички.

С макроэкономической точки зрения, мера работает на улучшение трансмиссионного механизма между социальной политикой и рынком жилья: активы, частично профинансированные государством, начинают активнее включаться в экономический оборот. Это поддерживает потребительскую активность, снижает необходимость субсидирования спроса и повышает прозрачность сделок.

На этапе высоких ипотечных ставок (20% ключевая) и общей коррекции девелоперского цикла любая мера, способствующая снижению барьеров для вторичного рынка, действует как стабилизатор. Фискально — государство получает опосредованный эффект через рост оборота, регистрацию сделок и налогооблагаемую базу. Для банков — расширение рыночного пространства в условиях ужесточения первичного кредитования.

Таким образом, речь идёт не об изолированной юридической инициативе, а об инструменте, устраняющем системное противоречие, влияющее на оборот капитала, платежеспособность домохозяйств и адаптационные свойства жилищного рынка.

#Прогноз

Разрыв между желаемыми и реальными доходами в РФ становится макроэкономическим индикатором деформации на рынке труда. По данным Финансового университета при Правительстве РФ, средний ожидаемый доход соискателя в 2025 году составил ₽146 тыс., медиана — ₽110 тыс., тогда как официальная средняя начисленная зарплата по стране — ₽97,4 тыс., а медианная по предложениям — всего ₽75,5 тыс. На рынке труда фиксируется стабильный разрыв от 30% до 50%, при том что темпы роста реальных зарплат фактически уступают динамике инфляционных и социальных ожиданий.

Структурно разрыв формируется за счёт нескольких перекрестных факторов: перегрева отдельных секторов (IT, ВПК, строительство), миграционных перекосов, сжатия предложения кадров в массовых профессиях и неравномерного распределения бюджетных вливаний. Например, в Махачкале средний ожидаемый доход составляет ₽213 тыс. в месяц — что превышает уровень Москвы и явно не коррелирует с региональной производительностью. В то же время в городах с высоким уровнем занятости в госсекторе или оборонке — как Хабаровск и Иркутск — рост ожиданий отражает в том числе приток контрактных и сопутствующих доходов.

Ожидания растут и в молодежной группе: у соискателей без опыта медиана желаемой зарплаты — ₽73 тыс., тогда как среднее предложение — значительно ниже. Это говорит не о завышенных притязаниях, а о внутреннем запросе на обновление ценностной модели рынка труда: работа должна не только покрывать расходы, но и обеспечивать социальную мобильность, особенно в условиях роста стоимости жизни.

В экономике это формирует асимметрию: компании сталкиваются с повышенным давлением на фонд оплаты труда, но не всегда имеют возможность обеспечить такую динамику в условиях жесткой ДКП, высокой ключевой ставки (20%) и нестабильного потребительского спроса. Это ограничивает инвестиции в человеческий капитал и увеличивает риск текучести кадров.

Дополнительный разрыв — гендерный: в 2024 году женщины в среднем зарабатывали 69,6% от доходов мужчин. Минимальный разрыв — в образовании (95,3%), максимальный — в IT (65,5%). Это структурный вызов для отраслей, зависящих от квалифицированной и устойчивой занятости.

До 2027 года рынок труда в РФ будет развиваться по одному из трёх сценариев, в зависимости от способности экономики сбалансировать рост производительности с динамикой оплаты труда:

— Сценарий 1: Согласованная адаптация. Ускоряется настройка системы компенсаций под региональные и отраслевые различия. Реальный рост заработной платы приближается к росту выработки, кадровая устойчивость восстанавливается. Такой исход возможен при активной координации Минтруда, бизнеса и субъектов РФ.

— Сценарий 2: Инерционный разрыв. Рост зарплат реализуется по линии крупных городов и бюджетного сектора, но сохраняются диспропорции в промышленности, логистике и сервисе. Структурный дефицит кадров в базовых отраслях углубляется. Угроза «инфляции зарплат» без повышения производительности сохраняется.

— Сценарий 3: Латентный дефицит. Номинальный рост оплат продолжается, но без корректировки условий труда и перераспределения нагрузки. Экономика входит в фазу скрытого кадрового истощения при видимой занятости: сокращается вовлечённость, снижается мотивация, растёт текучесть.

В среднесрочной перспективе выигрывают регионы и отрасли, выстроившие долгосрочные HR-стратегии, ориентированные не на усреднённую «среднюю зарплату», а на реальную стоимость удержания специалиста. Это станет критерием конкурентоспособности в экономике с растущими издержками и демографическим вызовом.

Ключевой экономический сдвиг в истории с «импортозамещённым фастфудом» — не в логотипах и не в рецептах, а в перераспределении оборота и прибыли.

Там, где ранее миллиарды рублей ежегодно выводились в головные офисы McDonald’s и Starbucks, сегодня деньги замыкаются внутри страны: на аренде, логистике, производстве упаковки, локальном сырье и зарплатах. Возникшие бренды — это не просто ответ на санкции, а создание национального бизнес-контрагента, где каждый рубль работает на внутренний рынок.

Чем дольше новая модель сохраняет маржинальность и расширяет сеть, тем труднее её будет вытеснить даже при гипотетическом возвращении западных игроков. Это уже не замена, а перезапись контрактной экономики — в пользу суверенной инфраструктуры оборота и накопления.

#Внешняя_Торговля #Импорт

С 11 июля Россельхознадзор вводит запрет на ввоз всех видов молочной продукции от азербайджанских производителей Allbuy и Milk Products. Причина — отказ пройти российскую инспекцию. Агентство пищевой безопасности Азербайджана заявило, что поставщики "более не заинтересованы в поставках в РФ".

Сама по себе доля азербайджанской молочной продукции на российском рынке невелика, что снижает непосредственные риски для потребителя. Однако, как отмечают аналитики аграрного сектора, значение ситуации — в геоэкономическом сигнале, а не в торговом обороте. Инцидент иллюстрирует растущую фрагментацию постсоветского товарного пространства и постепенный сдвиг логистических приоритетов на южном направлении.

Эксперты ВИГС и ИКАР указывают: подобные разрывы открывают тактические ниши для стран ЕАЭС, в частности для Армении, чьи переработчики потенциально могут заместить часть утраченного ассортимента в поставках. Это создаёт эффект локальной конкуренции между союзниками и партнёрами России — уже в контексте текущей политики импорта замещения.

Внутри России фактор азербайджанского выхода рассматривается как возможность перераспределения спроса на молочную продукцию в сторону национальных производителей, прежде всего в южных регионах. Для Минсельхоза это дополнительный аргумент в пользу ускоренного наращивания перерабатывающих мощностей и логистики. Региональный кейс перерастает в индикатор широкой трансформации — от внешней зависимости к управляемой диверсификации партнёрских связей.

Москва тестирует новую модель городской экономики, в которой улица становится площадкой не только для досуга, но и для перезапуска внутреннего потребления. Через проект «Время возможностей» мэрия фактически капитализирует пространство — превращая пешеходные зоны, скверы и площади в каналы экономической активности. Это не витрина, а производственный контур малого формата.

За счёт низкого порога входа и быстрой окупаемости подобных точек создаётся среда, где микроинициативы быстро выходят на самообеспечение. Участие в уличной экономике — это не только продажа, но и сбор поведенческих данных, тест гипотез, моментальный фидбэк. Такой формат снижает зависимость от арендных и маркетинговых затрат, одновременно позволяя системе управления наблюдать, какие модели работают.

Экономическая логика здесь — не в прямой поддержке, а в запуске оборота. Чем больше ротация предпринимателей, тем активнее перетекают деньги на локальном уровне. Не поддержка бизнеса, а включение бизнеса в городскую ткань как антикризисный механизм.