вышла еще одна шалось, всем плясать минимум полчаса!

статья (в соц обозе!!) — большая теоретическая работа, в которой я собираю современную теорию социального действия, вдохновленную когнитивными исследованиями в области социологии и чуть-чуть (не сильно!) психологии и нейронауки. но все не так страшно, я беру за основу теорию полей и американский прагматизм, активно ссылаюсь на джона леви мартина, джона дьюи, пьера бурдье. в итоге получается чертырехчастная схема различных сочетаний когнитивных привычек (которые я называю "интересом") и аффекта, которые сопровождают переход от нерефлексивного модуса действования к рефлексивному

звучит как-то запутанно, но вообще скорее занудно-забавно. это важная для меня работа, опубликованная в важном журнале, мне будет приятно, если кто-то осмелится ее прочитать

большое спасибо максу котельникову и ване александрову — без вас ничего бы не получилось!

Продолжаем наши штудии о трансмутации исследовательских методов в разных фреймворках. Сегодня поговорим о силовиках и их мирах.

Как вы думаете, что можно обнаружить на сайте Следственного управления Следственного комитета Российской Федерации по Республике Алтай? Правильно: методичку по проведению когнитивного интервью: "эффективного метода активизации памяти свидетелей и потерпевших".

Углубившись в чтение, начинаешь обращать внимание на интересные детали: например, при описании гипотетической ситуации правонарушения возникает имя "Мари". Я сначала подумал, что, видимо, на Алтае всякое случается с женскими именами – типа, такая региональная адаптация федерального пособия. Надо писать не о Светлане или, скажем, Ирине, а о Мари. Но нет, дальше по тексту появляются всякие "детективы", "северо-западный угол стоянки", "фермер" и т.п. явно чуждые обороты. Как эти слова оказались на вооружении у СУ СК РФ по респ. Алтай – понятно, списали. Вопрос – откуда?

Ответ: оказывается, в природе существует другой замечательный документ – обзор фундаментальных достижений науки в области техник интервьюирования и допроса, подготовленный в 2016 году отдельным подразделением ФБР, занимающимся этой темой. Это подразделение называется The High-Value Detainee Interrogation Group (HIG). Куски "алтайской методички" из их обзора.

И это, конечно, клад. Особенно если залипнуть и начать ходить по ссылкам. Вкратце, что такое когнитивное интервью, если вы сотрудник ФБР. Если вы сотрудник ФБР, то первое, с чего вы начнете рассказ о техниках интервьюирования свидетелей, потерпевших и подозреваемых – это с жалобы на то, что полицейские обычно нанимают в качестве интервьюеров абы кого по объявлению, а потом получаются не интервью, а говно. Тут сложно спорить. ФБР действует иначе.

Базово, когнитивное интервью состоит из нескольких частей. Первая – недирективная/нарративная часть, предполагающая, что респондент в свободном режиме делится рассказом о произошедшем. Интервьюер старается не вмешиваться, аккуратно подталкивая респондента к дальнейшему повествованию. Затем начинается этап восстановления контекста случившегося. Здесь много кинематографических ходов – респондента просят припоминать детали, закрыв глаза или рассматривая на белую стену. Третий этап – верификация данных и тут есть несколько техник: припоминание событий в обратной последовательности, рассказ о случившемся от лица других участников и т.п. Далее следует повторение какого-либо из перечисленных выше этапов для получения дополнительных деталей.

Важная оговорка: если времени мало, интервьюеров тоже мало, а опрашиваемых много, то допускается реализация протоколов самоинтервьюирования (Self-Administered Interview, SAI), руководства по которым также доступны.

В общем, захватывающее чтиво. Любопытно, что в ФБР экспертиза приписывается профессиональным интервьюерам, а не мастерам допроса. Чтобы понять, как работает допрос, достаточно ознакомиться с соответствующими американскими армейскими мануалами. В первом случае в ход идет наука, во втором – разнообразные уловки.

⬇️⬇️⬇️

"Проректор скептичен"

Редакция РБК попросила прокомментировать свежую статью коллег из ВШЭ, посвященную образам потребительских стандартов россиян. Прокомментировал. Однако, как это обычно и бывает, редакторские ножницы распустили исходный текст на ленточки от бескозырки, так что привожу здесь его полную версию. Во многом для того, чтобы пояснить, что никакие выводы коллег я не называл "примитивными".

Авторы отмечают, что респонденты задают довольно высокий планку стандарта «Норма» и крайне примитивно соблюдают этот стандарт «Жить можно». Они делают вывод, что население ориентировано на «очень неплохую жизнь», но, как оказалось, допустимый предел довольно далеко отстает от нормальности.

1. Согласны ли Вы с этим выводом?

Авторы исследования, естественно, имеют большое преимущество перед читателем, которое заключается в прямом доступе к расшифровкам проведенных фокус-групп, однако, мне кажется, что сделанные ими выводы все же можно сакцентировать немного иначе (соглашаясь, при этом, со сказанным в статье в целом). Во-первых, мне кажется, что респонденты, конструируя образ стандарта “Норма” в целом не сильно преувеличивают и увлекаются; куда больше неконсистентности можно обнаружить именно в описаниях стандарта “Комфорт”, который получился несколько фантазийным. Во-вторых, важно обратить внимание на то, что образ наиболее низкодоходного стандарта потребления получился и наиболее грубым, примитивным – это может говорить как о том, что в фокус-группах не принимали участия по-настоящему бедные респонденты, которые могли бы его уточнить и нюансировать, так и, в целом, о нераспространенности точных представлений о плохой, с финансовой точки зрения, жизни в массовом сознании. В-третьих, разрыв между “допустимым пределом” потребительского благополучия и “нормальностью” подтверждает хорошо описанный факт экономического неравенства, которое в российском обществе имеет крайне серьезные показатели.

Далее -- тут.

Сама статья -- тут (стр. 53).

Третьего дня участвовал в мероприятии. Обсуждали то, как в плане развития благотворительности государство, системные доноры и НКО могут эффективнее взаимодействовать друг с другом.

Позиции:

-- Государство: "мы реализуем запрос на чудо" (но в целом -- "покажите ваши метрики и обоснуйте, на что были потрачены наши деньги");
-- Доноры: "покажите ваши метрики и обоснуйте, на что были потрачены наши деньги" (но в целом -- "будет вам чудо, если станете работать по-человечески");
-- НКО: "мы умеем решать социальные проблемы, а корпорации и государство -- нет" (в остальном -- "у нас лапки").

За спиной у всех невидимо предстоял дух социальной инженерии, облаченный в одежды медийщика/креативщика.

Думал немыслимое.

Продолжаем марафон мероприятий в поддержку набора на новую магистерскую программу Шанинки "Исследования социальных проблем".

На этот раз встречаемся в Общественной палате, чтобы обсудить два текста -- Джеймса Скотта и Шекспира (не того). Анонс:

Инвалидность – многогранное явление, которое может затрагивать все сферы жизни самого носителя и людей вокруг. Практикам часто не хватает времени и ресурсов взглянуть на это явление во всей его комплексности, послушать не только друг друга, но и теоретиков, которые используют другую оптику, обладают другими, отличными знаниями. Мы хотим восполнить этот пробел и ждем вас на дискуссионной площадке с коллегами из Шанинки.

Факультет социальных наук МВШСЭН приглашает на выездную ридинг-сессию по книге антрополога Джеймса Скотта «Благими намерениями государства». В центре обсуждения – глава под названием «Неадекватные упрощения и практическое знание: метис», которая посвящена концепции метиса — локального, частичного, воплощённого знания, которое противопоставляется абстрактным схемам модернистского планирования. Вместе с этим мы обратимся к тексту Тома Шекспира «Ярлыки и знаки отличия. Политика инвалидной идентичности», в котором предлагается социальная модель инвалидности и поднимаются в контексте неё вопросы признания, стигматизации и политической субъектности людей с инвалидностью.

Регистрируйтесь.

Люди переживают. Переживать не надо, Милбанк на "Векторах" будет. В субботу, в 16:45 на секции "Перепридумать всё".

Сентябрь 2022. Эдуард Салаватович сказал, что нужно немедленно ехать в Венецию, чтобы проверить как "армяне кладут асфальт". Он же сделал фото на фоне кровавой марийской луны.

Завтра будет интересная конференция в Шанинке в рамках «Векторов»: «Перепридумать всё»: радикальное мышление и тупики социального знания

В своей книге «Теология и социальная теория» Джон Милбанк (2022) задался неожиданным вопросом: что представляют собой так называемые «науки об обществе» – ложь или ересь? Подобная постановка вопроса невозможна изнутри обсуждаемых наук – только радикально выбранная метапозиция позволяет его поставить, не ввязываясь ни в институциональные «критические» дебаты, ни в интеллектуальную эквилибристику в духе исследований науки и технологий. Несмотря на радикальность и авторитет, Милбанк не является ни первым, ни тем более единственным мыслителем, кому удалось нащупать внешние ресурсы для демонстрации тупиков социального знания: схожие интуиции можно обнаружить у Теодора Шанина, Ивана Иллича, Леопольда Кора, Эрнста Шумахера, Густаво Эстевы, Пола Фейерабенда, Паулу Фрейре, Густаво Гутьерреса – скончавшихся; Джорджо Агамбена – до сих пор, слава богу, здравствующего.

Несмотря на разницу в привлекаемых для постановки социальных наук под радикальное сомнение ресурсов (католическая ортодоксия, антиинституционализм и апофатическая теология, критическая география, буддийская экономика малого, антилиберализм, критическая педагогика и т.д.), всех их объединяет одно прозрение: в какой-то момент мы – вся культура мысли Запада – свернули не туда, совершили трагическую ошибку, ввергли ближних и дальних в заблуждение относительно устройства самих себя и «социального» (Sachs, 1992).

Плохие новости на этом не заканчиваются: обскурантизм настолько укрепился на «командных высотах» современной университетской цивилизации, что любые попытки простого и ясного вопрошания (ложь или ересь? как спросить о справедливости? либерализм – другое название для диктатуры? почему стал возможен крах социализма? есть ли у нас будущее?) маркируются как мракобесие.

Хорошие новости, впрочем, тоже есть. Всех перечисленных выше мыслителей если и можно как-то объединить, то лучше всего для этого подойдет термин Рафаэля Себастьяна Гийена Висенте – «интернационал надежды». Все они были убеждены, что если нам удастся обнаружить тот момент в истории цивилизации Модерна, когда всё пошло не так, то у нас появится шанс «перепридумать все», к чему призывал Шанин (1990); а если не получится перепридумать, то придется вспомнить все заново. «Инда еще побредем».

Ключевые спикеры

Николай Герасимов, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Института философии РАН.
Владимир Шалларь, независимый исследователь, автор проекта «либертарная теология».
Дэвид Кейли, канадский писатель и телеведущий.
Артем Космарский, старший научный сотрудник Института исследований культуры НИУ ВШЭ.
Алексей Гагинский, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Института философии РАН, доцент Московской духовной академии, руководитель проекта «Теоэстетика».
Джон Милбанк, теолог, профессор Ноттингемского университета (Англия), глава Центра теологии и философии при Ноттингемском университете.

2023 год, Первомай. Населённый пункт Мананг, Непал.

Служба в буддийском храме. Настоятель всегда немножко пьяненький — гонит яблочный самогон. Этот самогон, а ещё чай с молоком яка, дают гостям. В принципе, вкусно.

В храме библиотека служебных книг. За пожертвование показывают "самую старую книгу".

Младшие служки, декламирующие священные тексты, в перерывах во время чтения играют в "Зомби-ферму" на телефоне.