Обновляем «Дайджест» — продолжаем внимательно вчитываться в современную американскую поэзию, и знакомимся с подборкой стихотворений Мишель Мерфи «Девочка в аквариуме»: балансирующая на границе разных форматов, открывающая форму «стремительного жара» там, где «мы повторяем несколько слогов, как будто их произнесение могло бы выразить словами нашу историю», эта поэзия переведена на русский язык Галиной Ермошиной.

·

ПАНОРАМА

Река пересекла поля, о которых мы догадывались, и не остановилась там. Выведенные под белый свет фонарей, улицы вскоре стали воспоминанием, которое более ничего не вызывало в нас. Разбитые бутылки катились по полным водостокам, сдирая кожу с наших старых мечтаний. Бесцеремонно раздавленный воздух. Пейзаж накренился вперед ярд за ярдом.

Когда я провожу пальцами по этому изображению, оно вспыхивает в ответ, кусая руку, которая его кормит. Ничего похожего на тех птиц, что заарканили тропинку горизонта. Ястребы, на которых я хотела прокатиться, неоседланы и направлены внутрь скребущих туч. Представь их поставленными в стойло, трепещущие крылья. Чтобы быть чисто выскобленными моим языком, если я отважусь.

В наших словарях нет слова «спасение». Мы задыхаемся от «капитуляции». Наше внимание, сосредоточенное на многомесячном поиске новых способов сказать «переговоры», «обещания», ослабевает. К вечеру наше положение становится стесненным. Вращаясь на невидимой оси, мы все время притворяемся, что стоим неподвижно.

Это наше отношение к отъезду делает меня охрипшей. Раньше я кричала в колодцы только для того, чтобы поймать рефрен, вылавливала пенни из своих карманов, чтобы наблюдать их кувыркание — орел, решка. Вспышка в воде.

Ты думаешь, что мы слишком близки к воспоминаниям, чтобы ехать вдвоем в этой истории, что она опрокинется, оставив нас бегать по берегу, как собака за палкой. Наклони свой рот. Я попробую его на вкус как любой сорванный бальзам, будь благодарен, сотри свой язык о мой переполненный голос. Издалека кажется, что оползни вызывают сердцебиение. Вводные слова, которые не толкаются.

Красные чтения х «Флаги» х ХЛАМ х Чемпионат поэзии им. Маяковского

22 сентября шестнадцать авторов и авторок выступят на одной сцене: Давид Чанидзе, Полина Ходорковская, Лиза Хереш, Максим Хатов, Ника Третьяк, Матвей Соловьев, Ростислав Русаков, Евгения Либерман, Владимир Кошелев, Катя Камушкина, Марина Иванкова, Максим Дрёмов, Дорджи Джальджиреев, Арина Воронцова, Екатерина Вахрамеева, Михаил Бордуновский.

Мы встретимся, чтобы собрать деньги для полезной благотворительной инициативы. Впервые за долгое время нас ждёт поэтический вечер такого масштаба: 16 выступающих из четырёх проектов.

Вход на мероприятие — за свободное пожертвование. Также вы сможете приобрести книги независимых издательских проектов и самиздат-инициатив. Все собранные деньги будут перечислены на благотворительность.

Чтобы попасть на поэтический вечер, нужно пройти регистрацию, заполнив небольшую google-форму. После обработки вашей заявки мы свяжемся с вами и сообщим время и место проведения.

Ждём вас!

В издательском проекте «Горгулья» выпущен дебютный сборник постоянного автора «Флагов», поэта Артемия Старикова: книгу «Внутри пирамиды» с предисловием Дмитрия Герчикова и послесловием Наталии Санниковой уже можно найти в независимых книжных магазинах и на OZON.
Поздравляем Артемия с выходом сборника — и публикуем в «Дайджесте» подборку новых стихотворений поэта «Цирк братьев Кокосовых»: фантасмагоричных, болезненно-гротескных и ироничных.

«Невротический поток сознания, которым отчасти была речь 2019 года, казался обусловлен отсутствием проекта будущего, невозможностью это будущее выбрать — как по причинам экзистенциального характера, так и в силу всеобщей неопределённости и тревоги. С тех пор маятник качнулся явственно и необратимо (значит, это не маятник?), растерянность, которая казалась основой текстов Старикова, претерпела ряд трансформаций, и язык описания приобрёл новые черты. Сплав сеттингов — скажем, городского пейзажа и мифа, компьютерной игры и сновидения — из мучительного трипа превратился в особенную реальность, структурно и эмоционально убедительную...»
— из послесловия Наталии Санниковой к сборнику «Внутри пирамиды»


***

когда в одной комнате
собираются два или более мальчиков
между ними проходит
огромный, якобы невидимый слон
по имени Слободан Милошевич

о как я хочу
чтобы мы как Слободан Пральяк
запрокинули по пробирочке
водки «Добрый медведь»
а потом пошли догоняться «Монастырской трапезой»

ты был бы сербом
а я — албанцем
ты бы хрустел французскими булками
а я просил предъявить партбилет

блестел бы револьвер
которым угрожали Цветаевой
в сумеречной Москве

распадались бы кости улиц
белёными кольцами

ревел бы в лавандовом поле
сероглазый мотор

плавился бы горизонт, молчаливый
словно корпус администрации

и железный шарик стучал по ступенькам

Продолжаем внимательно читать новинки поэтического книгоиздания: сегодня в «Дайджесте» — семь стихотворений Алексея Порвина из книги «Песня о братьях», выпущенной в серии «Новая поэзия» издательства «Новое литературное обозрение». В предисловии к сборнику Екатерина Захаркив отмечает:

Познания порвинского читателя не научно отстранены и не политически ожесточены, его отличает большая, если не сказать патологическая, любовь к слову, которая возносит его до высшего регистра — поэтической формы, нуждающейся в чистовике («поэзия — ты форма очищения»). Фило-логия, а точнее сказать — лого-филия, практикуется как повседневность, нечто неотъемлемое от существования.

Приглашаем приобретать книгу на сайте издательства и в независимых книжных магазинах страны — и читаем новые стихотворения на «Флагах».

·

Летом и зимой гудят раздаточные установки, пеленгуя
копошение лучей в людских сердцах,
плеск теплых морей в солнечном сплетении,
солоноватый, одолженный у волны, взгляд
на течение времени
Раздают определения, внушают идею дефицита
Толпы страждущих маются в очередях, возлагают
надежды всей своей жизни на акт раздачи
Пелеоглий и Геловроний уши себе затыкают
восковыми берушами, лишь бы не слышать
низкий гуд
Помощник жреца теряется в догадках,
куда деваются огарки свечей, поставленных
по всем сгинувшим в океане фактов
Волна разъедает шестеренки и микросхемы
прославленных механизмов
Вместо фитиля — пустота в свечном теле
Свитая со всем возможным тщанием в плотную нить,
единящую
восточные и западные районы Внутреннего Слуха

(из поэмы «Песня о братьях»)

Собрали список из нескольких интересных книжных поэтических новинок — приобрести важные сборники и поддержать независимое книгоиздание можно прямо сейчас!

— Дмитрий Гаричев. «Пусть долетят» (М.: Горгулья, 2024)
— Артемий Стариков, «Внутри пирамиды» (М.: Горгулья, 2024)
— Алексей Порвин, «Песня о братьях» (М.: НЛО, 2024)
— Андрей Сен-Сеньков, «Подбородки нолей, из которых построены пчелиные ульи» (М.: Территория ноль тысяч, 2024)
— Владимир Аристов, «Платок скомкан — скомкан платок» (М.: Флаги, 2024)
— Нина Ставрогина, «Власть исключений» (М.: SOYAPRESS, 2024)
— Наталья Игнатьева, «предзвучие / отзвук» (М.: POETICA, 2024)

🏴 🏴 🏴

Большой поэтический вечер — уже в это воскресенье. Мы встретимся, чтобы собрать деньги для полезной благотворительной инициативы. Впервые за долгое время нас ждёт такое масштабное выступление поэтов: 16 авторов и авторок из четырёх проектов — Давид Чанидзе, Полина Ходорковская, Лиза Хереш, Максим Хатов, Ника Третьяк, Матвей Соловьев, Ростислав Русаков, Евгения Либерман, Владимир Кошелев, Катя Камушкина, Марина Иванкова, Максим Дрёмов, Дорджи Джальджиреев, Арина Воронцова, Екатерина Вахрамеева, Михаил Бордуновский.

Ждём вас!

→ заполнить форму регистрации
→ основной анонс

Сегодня в «Дайджесте» мы читаем заметку Милены Степанян «Кручёных на английском: заумный перевод» о переводе с русского заумного языка на английский transrational language, сопровождённую несколькими переводами стихотворений Алексея Кручёных. В своей проективной, практико-ориентированной заметке Милена отмечает: «перед собой я поставила задачу перевода зауми, но не на язык «человеческий», а на иной ее вариант — английский, англообразный, zaumny, transrational language. В каком-то смысле подобные переводческие манипуляции заумь "оязычивают", включают в ряд "настоящих" языков («английская заумь» предполагает существование и французской, и китайской зауми). В то же время экспериментальность такой переводческой практики (я отсылаю к концепции экспериментальных переводов Гаспарова) утверждает заумь как один из индивидуальных, "личных" поэтических языков — иными словами (опять цитируя Гаспарова) — у разных переводч:иц-поэт:ок (процесс интерпретации зауми — процесс несомненно поэтическо-переводческий) получатся разные варианты заумного языка...»

·

Aleksei Kruchyonykh

WINTER

Drizz…
Wlizzle…
Hittss —
Winter!..
Frozen
Dold
Be cold…
Snowness… Snowness!..
Wind… hiele…
Whirle-e-e-y — colde-e-e-y…
Doldness… doldness!..
Bloodless murder…
The typhoid sky is a louse!..
But here it is
From the wall-eyed skies
Falls a wheel
Quakes everything
With fever and thunder
And beseeches thee, live
BELCHING PIERCING
FLOWER
BLOOD
IN TUNDRAS’ FACES…
— Wa-ah!.. — TATS was born in a zot
Snowballs — pewh-pewh!
Theeths itchays…
Digs a hole in steamed snow —
Heigh-ho-ho-ho!.. Harrorow!.. HA-HA!..
Werwe-e-el… The Mountain is crawling —
Woo-oo-oo-oo..
Fire… We’re on fire-ere-ere!..
The feral tar of bosoms is humming —
HARO-O-O-O…
The earth hums, the earth itches…
Itchearth… itchearth…
The childish and puppy navel screams:
Wahhhh! Wahhhh!.. — ah!..
The dogs slouched on a porch
And a thousand wireless zemons
And a witsch under the fence are crying:
‘Za-ha-ha-ha-ha-ha-ha! Ha! ah!
Za-ehe-ehe-ehh —eh!
THAT’S YOU! THAT’S!!!
That’s you!
Blizzard is growing… whirlwind is itching…
Onto a skinny skeleton
Witch-man leaped
Witch-man
Brushed everyone:
Wlizz-zz-zz
Whoo-oo-zz —
Drizz-zz-zz
WHIZ-WHIZ-WHIZ!
Stup…
Hillet…
Hittss —
THE DOGS ARE
DEAD!

В сегодняшнем «Дайджесте» — новые стихотворения Влада Гагина в подборке «tiqqun», «сухие, как синтаксис», в которых названия, данные предметам, не только не составляют поэтическую целостность, но, напротив, приносят острую боль: «мне не хотелось / знать населенные пункты». Негативный медиум нового мира («анти-экран») мешает говорить о нём — и поэтические тексты Гагина, монтируясь с новостными сводками и обрывками мыслей, намеренно демонстрируют грубые монтажные швы.

·

***

Урал сто проц слышал,
как я дышу,
воспринимая как должное сгибы landscapes

озеру ночью грозы могли передать привет,
но до этого уже подмигивала звезда

Ангелина vs. тайных тропок туман,
обезьяна однако не обязана выбирать, —

прошептал перелеску; Ельцин летел,
а теперь — солнечные батареи вокруг

воздух сухой, как синтаксис нового
Есть как есть, написанного в горячке охотничьей,

но — минералы мерно позвякивают

стрекозой самосбывающегося пророчества,

оберегом из глубины тела памяти

Андрей Тавров. Из цикла «Прощание с Кьеркегором: вариант единицы»

СЁРЕН И ОРФЕЙ

Только на краю отчаяния есть вход в двери истины
«Взамен он дал мне силу духа, какой нет ни у кого в Дании»
Зачем меня Орфей несёт как лист стекла,
в нём отражаются попеременно
листок, извозчик, гавань, стадо чаек
и шмель в меня стучит, не замечая
в из неба вынутый квадрат

10 лет всяческих склок с журналистами и церковью (господин Гольдшмидт, господин
Мёллер, господин Мартенсен, новый епископ) сделали из денди с тростью старую ворону с волочащимся крылом, с человечьими навыкате глазами.

Зачем несёшь меня Орфей к Аиду
где в стонах царствует струна виолончели
зачем пустые движутся качели
от сердца к небу, затаив обиду

я ведь не вор, я ведь не ворон с речью
я только тонкий белый отрок снеговой
я не стекло с разбитой головой —
старик плывущий в неба междуречье
продолговатый и живой.

Зачем, Орфей, меня ты песней превратил в стекло,
а ноги в земляничную поляну,
цел Исаак, как сжатое тепло,
и я его раскачивать не стану.

И я кричу от боли, как ревёт гиппопотам.
Отчаянье очей — глубокозрящим зренье.
Я сложен из стекла и крика пополам
и вены семикратной озаренья,
летит по небу тела храм —
из букв и воздуха стихотворенье.

А мной поёт Орфей, ломая строй небес
но общее да не владеет единицей,
и дышит Бог безмерною синицей.
Я над рекой стою — в иной простор разрез.

Не приходи его зашить. Орфей,
неси меня стеклом и ветром маргаритки
сквозь этот мир, что лжив до дна и нитки,
где гол, как дева, вечный соловей

12 октября в московской Библиотеке поэзии — разговор о книге Ады Лимон «Порода ранимых», четыре стихотворения из которой мы публиковали в нашем «Дайджесте». Приглашаем!

В октябре Книжный клуб имени всего хорошего против всего плохого соберётся, чтобы обсудить книгу Ады Лимон «Порода ранимых», вышедшую в 2024 году в издательстве «Эксмо».

Ада Лимон – американская поэтеса, обладательница множества литературных наград. В 2022 году Библиотека Конгресса выбрала её 24 поэтом-лауреатом США.
Этого звания когда-то были удостоены Роберт Фрост, Иосиф Бродский, Луиза Глюк.
«Порода ранимых» – шестой сборник стихов Ады Лимон. Однако, он стал первым, который перевели и издали на русском языке. В англоязычной критике книгу называют «утверждением силы чувствительности».

Встречаемся 12 октября в 13:00 говорить о «Породе ранимых», себе и поэзии.

библиотека поэзии
(Библиотека №76 им. М.Ю. Лермонтова)
м. Сокольники
ул. Шумкина 17/16

Сегодня вечером в Москве. Вы ещё можете успеть зарегистрироваться на большой благотворительный поэтический вечер — ждём вас!

→ заполнить форму регистрации
→ основной анонс

Скоро мы приступим к обзору последнего номера «Флагов», посвящённого скандинавской литературе, а сегодня в «Дайджесте» — тематически близкий и важный материал: интервью Матвея Соловьёва с норвежским поэтом и переводчиком Гуннаром Вэрнессом, переведённое Полиной Ходорковской.
Как отмечает Матвей Соловьёв, «не раз отмечалось, что в последнее время в русскоязычной литературе происходит скандинавский поворот. Сейчас, когда отгремели релизы Осе Берг и Тура Ульвена, мне бы хотелось обратить внимание на менее монументального, но более тихого и ясного поэта, Гуннара Вэрнесса, обладающего ключевой способностью — поднимаясь даже к самым умозрительным вершинам, говорить о человеке и с человеком, вписывая антропологию в самые захватывающие космогонии».

·

<...>

М.С.: Вы переводили Велимира Хлебникова и Геннадия Айги. Чему научили Вас эти авторы? Есть ли в норвежской литературе, так сказать, «соулмейты»‎ Хлебникова и Айги?
Г.В.: Научили требовать спасения и будущности от литературы в той же мере, в какой от науки или религии. Пытаться создать сугубо свою личную космологию, космогонию. Выдумывать науку будущего. Созидать храм из пашни и пары пылающих слов. Быть обычным и вечным одновременно. Касаемо норвежских «соулмейтов»‎ Хлебникова и Айги: таких, безусловно, нет. И никого, кто попытался бы. И это постоянный источник разочарования.

<...>

«Горгулья» выходит в оффлайн: 30 сентября (18:00) состоится московская презентация нового поэтического сборника Дмитрия Гаричева «Пусть долетят», изданного «Горгульей». В ожидании встречи перечитываем Дмитрия Гаричева на «Флагах» — и ждём встречи на презентации книги!

«В свои тексты я пытаюсь вложить ощущение собственной правоты, тихое, для себя самого — такое, которое нельзя выразить в виде какого-нибудь манифеста, но можно написать текст. Мне бы хотелось, чтобы у читателя возникало ощущение, что при всей двойственности, при всей жестокости, при всём неблагополучии мира, при отсутствии интереса мира ко мне (я ему не нужен, и если меня не станет – ничего в мире не изменится), момент прохождения через него –— через его неуют, его тревоги, сквозь постоянный гул, который давит на уши — это подарок, и это счастье...»
— Дмитрий Гаричев. Из интервью Владимиру Кошелеву

— книга Дмитрия Гаричева на OZON

«Дмитрий Гаричев — один из самых значимых новаторов в современной русской поэзии (как, впрочем, и в прозе). Его поэтический стиль очень узнаваем, а его необычность заметна уже и на формальном уровне: белый акцентный стих, которым часто пишет Гаричев (дольник или тактовик), оказывается в его исполнении неожиданной альтернативой и рифмованной силлаботонике, и "чистому" верлибру. Однако формальные новшества являются только следствием главного открытия Гаричева — антропологического...»
— Илья Кукулин. Из предисловия к сборнику «Пусть долетят»

Сегодня в «Дайджесте» — подборка Евгении Сусловой «Плюс / минус любовь»: в этих стихотворениях любовь становится центральным, смыслообразующим материалом, наличие (+) или отсутствие (-) которого определяет мир вокруг. Действующая в текстах героиня воспринимает поэзию как акт, выводящий саму любовь из тьмы: «Там, в темноте, у меня остается надежда / стать точным жестом, / чтобы перевести любовь / на другую сторону».

<...>

Дом вывернул,
а теперь голову переверни
и «отправь мне свой дом по сети».

Никто не слышал подобных звуков,
но я взял их на плечи,
и они, как прозрачные дети,
вжались так, что их нельзя отличить от меня.

Мы идем, и земля под ногами становится громче,
открывает сотни чужих ладоней, а потом опять замолкает.

Дети у кожи смеются,
в воздухе находя игрушки —

крупицы любви,
которые больше не помнят друг друга.

<...>

Мы получили из типографии новую книгу поэтической серии «Флагов»: дебютный сборник краснодарского поэта Святослава Уланова «Weather Report», сопровождённый предисловием Любови Барковой и послесловием Кирилла Азёрного.

Издатель — Михаил Бордуновский. Редакторы — Михаил Бордуновский, Лиза Хереш, Владимир Кошелев, Лана Ленкова. Верстка — Владимир Коркунов. Корректура — Лана Ленкова. Иллюстрация на обложке — Катя Муха. Благодарим Марию Лобанову за помощь в издании книги.

Сборник «Weather Report» уже можно купить в московском книжном магазине «Фламмеманн» или заказать на маркетплейсах OZON и Wildberries. Совсем скоро книга появится в независимых книжных магазинах страны.

Ранее в серии «Флагов»: Шамшад Абдуллаев, «Монотонность предместья», Софья Суркова, «Лазурь и злые духи», Владимир Аристов, «Платок скомкан — скомкан платок»

·

Святослав Уланов

КОСНОЯЗЫЧНЫЙ ДИПТИХ

1.
невозможность собрать гранит — ускользает
часть; поле зрения не подлежит возврату —

я отстаю от тебя на способность глаза
собрать воедино свет, отражённый

от поверхности всего.

2.
категория пепла стала второй итакой.
в возрождённых листьях ищешь следы извёстки;

ржавчина на чехословацких татрах
свежее, чем сорняки, зацветшие в щебне рельсов, —

так что солнце, заносящее над головами лучи заката,
не страшнее, чем будущее, которое всем известно.

Сегодня в «Дайджесте» — интервью со Святославом Улановым, приуроченное к выходу дебютного сборника поэта «Weather Report». Чтобы познакомиться с автором лучше, редакторка журнала Лиза Хереш побеседовала со Святославом о важности популярной культуры, связи поэзии и математики и механизме работы раскавыченной цитаты. Приглашаем читать — и приобретать книгу Святослава Уланова на маркетплейсах и в независимых книжных магазинах!

«Я понимаю, что сейчас я как поэт могу предложить только сочувствие, наблюдение и фиксацию. Я не понимаю, какие задачи может решать поэзия глобально. Потому что все мы вспоминаем идиому Одена "poetry makes nothing happen". Мне нравится буквалистский перевод: "поэзия заставляет происходить ничего"».
— Святослав Уланов

→ читать материал на «Флагах»
→ сборник «Weather Report» на OZON
→ сборник «Weather Report» на Wildberries

Сегодня в Москве — презентация сборника Дмитрия Гаричева «Пусть долетят»: клуб «Клуб», 18:00.

Друзья, встреча с Дмитрием Гаричевым — уже завтра! Увидимся в «Клубе» на презентации новой книги стихотворений «Пусть долетят» — вместе с автором и редакцией издательства обратной литературы «Горгулья». Приходите поговорить с Дмитрием Гаричевым — поэтом, прозаиком, автором повести «Мальчики» и романа «Lakinsk project», лауреатом премии Белого: услышим стихотворения в авторском чтении, поговорим о новом сборнике и полистаем другие книги издательства «Горгулья».
Вход свободный по регистрации (18+)

«Дмитрий Гаричев — один из самых значимых новаторов в современной русской поэзии (как, впрочем, и в прозе). Его поэтический стиль очень узнаваем, а его необычность заметна уже и на формальном уровне: белый акцентный стих, которым часто пишет Гаричев (дольник или тактовик), оказывается в его исполнении неожиданной альтернативой и рифмованной силлаботонике, и "чистому" верлибру. Однако формальные новшества являются только следствием главного открытия Гаричева — антропологического...»
— Илья Кукулин

ИЗ АНТОНИОНИ

кем мы только воображали себя: а никем
в жарких домах, где живущие избегали
показаться в окно, чтобы те, кто жили напротив
не узнали, что в доме напротив тоже живут.

все наши бесполезные паспорта,
ежемесячные подписки налево-направо,
ожидание обыска в новогоднюю ночь
не разрешились ничем, как хлопо́к белья.

лето раскатывает города и друзей
просто в стекло, раскалённое до ожога
на котором сгорают, свернувшись в одно, отпечатки
наших пальцев и губ.

все, кто ждал от нас, пока солнце держало нас
за подбородок, уже ничего не ждут.
тени их уже можно смахнуть рукой
со стола, с книжной полки, со своего плеча.

Единственность мира, который безразличен к нам, равнодушен: в этом его равнодушии, может быть, есть наше счастье — возможность почувствовать себя своими здесь, именно в этом равнодушии мира. Ощутить себя здесь на своём месте.
— Дмитрий Гаричев. Из интервью в восьмом номере «Флагов»

С 1 сентября по 1 октября в «Дайджесте» на «Флагах» появилось двенадцать публикаций — стихотворения, переводы и интервью. Сегодня вместе с вами вспоминаем публикации прошедшего месяца!

→ Денис Безносов. Какое / угодно пространство [извлечения из серии — II]
→ «Слабосилие»: взаимные переводы Миши Постникова и Арины Воронцовой с русского на русский
→ Ада Лимон. Четыре стихотворения из книги «Порода ранимых» (пер. с англ. Шаши Мартыновой)
→ Наталья Игнатьева. Пять стихотворений из книги «предзвучие / отзвук»
→ Мишель Мерфи. Девочка в аквариуме (пер. с англ. Галины Ермошиной)
→ Артемий Стариков. Цирк братьев Кокосовых
→ Алексей Порвин. Семь стихотворений из книги «Песня о братьях»
→ Милена Степанян. Кручёных на английском: заумный перевод
→ Влад Гагин. tiqqun
→ Храм из пашни и пары слов. Интервью Матвея Соловьёва с поэтом и переводчиком Гуннаром Вэрнессом (пер. с норвеж. Полины Ходорковской)
→ Евгения Суслова. Плюс / минус любовь
→ «Как поэт я могу предложить только сочувствие, наблюдение и фиксацию». Интервью Лизы Хереш со Святославом Улановым

Купить книги поэтической серии «Флагов»:
→ Владимир Аристов, «Платок скомкан — скомкан платок»
→ Святослав Уланов, «Weather Report»
→ Шамшад Абдуллаев, «Монотонность предместья»
→ Софья Суркова, «Лазурь и злые духи»