Ход городской машины
Пространство левой урбанистики, которая вскрывает подноготную города, связывая городские элементы с процессами капиталистического развития, охватывает большое количество тем. Но есть темы базовые и базовые же тексты, которые требуют особого внимания и серьезного погружения.
Поэтому хочется их прочитать отдельно: вот и запускаю ридинг-курс о том, что приводит городскую машину в движение. Это тексты о накоплении и размещении капитала, о Rent Gap и джентрификации, о превращении городского пространства в товар, о труде и о классовой борьбе в условиях глобального города.
Приглашаю вас на ридинг-курс! В поле нашего зрения Дэвид Харви, Нил Смит, Харви Молоч, Мэтью Соулз, Саския Сассен и Маттиас Бернт. И, конечно же, их тексты.
При этом мы постараемся себе помочь. Я подумал об эксперименте и решил соединить тексты с фильмами. К каждой теме подобран фильм, который может быть метафорой, мостиком от текста к знакомой нам повседневной жизни. 5 художественных фильмов и один, на последнюю встречу, документальный.
И перед каждым занятием я буду отправлять дополнительный материал — контекст. Материал поможет лучше понять текст, соотнесет его с другими работами, покажет направления для дальнейшего чтения.
Начнем в субботу, 13 апреля. Всего 6 занятий, все будут онлайн. Стоимость участия на курсе — 1500 рублей.
Этот ридинг-курс - еще одна попытка идти дорогой, которую указывает Энди Меррифилд. Дорогой, на которой город и городская повестка принадлежат любителям, а не профессионалам.
Подробности и форма для записи на курс по ссылке:
http://urbanmachine.tilda.ws
Присоединяйтесь!
Пространство левой урбанистики, которая вскрывает подноготную города, связывая городские элементы с процессами капиталистического развития, охватывает большое количество тем. Но есть темы базовые и базовые же тексты, которые требуют особого внимания и серьезного погружения.
Поэтому хочется их прочитать отдельно: вот и запускаю ридинг-курс о том, что приводит городскую машину в движение. Это тексты о накоплении и размещении капитала, о Rent Gap и джентрификации, о превращении городского пространства в товар, о труде и о классовой борьбе в условиях глобального города.
Приглашаю вас на ридинг-курс! В поле нашего зрения Дэвид Харви, Нил Смит, Харви Молоч, Мэтью Соулз, Саския Сассен и Маттиас Бернт. И, конечно же, их тексты.
При этом мы постараемся себе помочь. Я подумал об эксперименте и решил соединить тексты с фильмами. К каждой теме подобран фильм, который может быть метафорой, мостиком от текста к знакомой нам повседневной жизни. 5 художественных фильмов и один, на последнюю встречу, документальный.
И перед каждым занятием я буду отправлять дополнительный материал — контекст. Материал поможет лучше понять текст, соотнесет его с другими работами, покажет направления для дальнейшего чтения.
Начнем в субботу, 13 апреля. Всего 6 занятий, все будут онлайн. Стоимость участия на курсе — 1500 рублей.
Этот ридинг-курс - еще одна попытка идти дорогой, которую указывает Энди Меррифилд. Дорогой, на которой город и городская повестка принадлежат любителям, а не профессионалам.
Подробности и форма для записи на курс по ссылке:
http://urbanmachine.tilda.ws
Присоединяйтесь!
🔥14😍7❤1👍1🤝1
«Бездомным может стать каждый»
Это не просто фраза, которая сильно звучит. Не просто сигнал, что вообще-то оказаться на улице можно в силу разных причин. Нет, это сигнал о реальности, в которой мы живем.
Дэвид Харви когда-то емко выразил, какую идею нам продает господствующий миф о городах — «города должны выглядеть как инновационное, захватывающее, творческое и безопасное место для жизни, посещения, игр и потребления». И города точно являются таким местом. Но только не для всех. Впрочем, страшнее не эта вот разница, в которой у одних есть безопасная и комфортная жизнь, а у других нет. Страшнее то, что жизнь первых создает условия для жизни вторых. Город вторых всегда соседствует, как призрак, у города первых.
Когда я работал в Ночлежке, то каждый приемный день видел этот второй город, который состоит из десятков и десятков тысяч мужчин и женщин. Переезд в другой город, потеря работы из-за болезни или обмана, утрата документов, отсутствие семьи и близких, кто мог бы помочь. Нет денег, нет собственности, и зачастую нет надежды. Этот второй город — перевертыш первого, где отсутствие работы, денег и собственности выбрасывает человека на улицу.
Сегодня День бездомного человека. Ночлежка выпустила важный и сильный видео манифест «Бездомным может стать каждый». Посмотрите его. Этот ролик не просто о том, как наши идеи разбиваются о реальность, но и том, что она не принадлежит лишь каким-то далеким от нас людям. Это и есть наша реальность.
В 2022 году исследовательская компания Validata провела первую независимую оценку количества бездомных в России: на тот момент в России насчитывалось более двух миллионов человек на улице. В Москве же, по данным исследования — 238 000 бездомных женщин и мужчин, а в Петербурге — 64 000 человек живут на улице.
Просто произнесите эти цифры вслух.
Сегодня бездомным может стать каждый. Почитайте исследование о количестве бездомных в России. Почитайте о настоящих причинах бездомности.
Поддержите Ночлежку.
Это не просто фраза, которая сильно звучит. Не просто сигнал, что вообще-то оказаться на улице можно в силу разных причин. Нет, это сигнал о реальности, в которой мы живем.
Дэвид Харви когда-то емко выразил, какую идею нам продает господствующий миф о городах — «города должны выглядеть как инновационное, захватывающее, творческое и безопасное место для жизни, посещения, игр и потребления». И города точно являются таким местом. Но только не для всех. Впрочем, страшнее не эта вот разница, в которой у одних есть безопасная и комфортная жизнь, а у других нет. Страшнее то, что жизнь первых создает условия для жизни вторых. Город вторых всегда соседствует, как призрак, у города первых.
Когда я работал в Ночлежке, то каждый приемный день видел этот второй город, который состоит из десятков и десятков тысяч мужчин и женщин. Переезд в другой город, потеря работы из-за болезни или обмана, утрата документов, отсутствие семьи и близких, кто мог бы помочь. Нет денег, нет собственности, и зачастую нет надежды. Этот второй город — перевертыш первого, где отсутствие работы, денег и собственности выбрасывает человека на улицу.
Сегодня День бездомного человека. Ночлежка выпустила важный и сильный видео манифест «Бездомным может стать каждый». Посмотрите его. Этот ролик не просто о том, как наши идеи разбиваются о реальность, но и том, что она не принадлежит лишь каким-то далеким от нас людям. Это и есть наша реальность.
В 2022 году исследовательская компания Validata провела первую независимую оценку количества бездомных в России: на тот момент в России насчитывалось более двух миллионов человек на улице. В Москве же, по данным исследования — 238 000 бездомных женщин и мужчин, а в Петербурге — 64 000 человек живут на улице.
Просто произнесите эти цифры вслух.
Сегодня бездомным может стать каждый. Почитайте исследование о количестве бездомных в России. Почитайте о настоящих причинах бездомности.
Поддержите Ночлежку.
❤29💔8👍1🕊1
Forwarded from Урбанизм как смысл жизни (Petr Ivanov)
"Ночлежка" и Южный федеральный университет проводят курс по бездомности и вот вышел материал этого курса, в котором много говорят об урбанистике, хотя в целом бездомность это урбанистическая проблема, так что смотрите не только это видео
#урбанизнапосмотреть
https://www.youtube.com/watch?v=Ff15k5tV_Pg
#урбанизнапосмотреть
https://www.youtube.com/watch?v=Ff15k5tV_Pg
YouTube
11 лекция курса о бездомности. Бездомность и социальный контроль. Бездомность и городская среда
Одиннадцатая лекция академического курса по бездомности от Ночлежки и Южного Федерального университета. Это университетский курс, посвященный исследованиям, анализу и интерпретации данных о бездомности, которые помогут лучше понять масштаб проблемы и пути…
❤🔥14❤5👍3🔥2⚡1
Слова в день 9-го мая в 2024 году если не сложнее отыскать, то точно сложнее собрать: угловато, скомкано, с близко ощущаемой пустотой умолчания. Всегда было, но сейчас будто ещё больше того, что не скажешь, не ухватишь, не достанешь.
День Победы над фашизмом, империализмом, милитаризмом. День памяти о жертвах и подвигах. День, сообщающий нам о сопротивлении чудовищу фашизма. Сейчас фашизм все ближе, жестокость империализма все нагляднее, война — с близостью которой не поспоришь — теперь где-то уже за грудной клеткой, унесшая близкого друга. А сопротивление не исчезает — с надеждой или без.
Перечитаю в N раз «Реквием» Роберта Рождественского:
…
Ой, зачем ты, солнце красное,
все уходишь —
не прощаешься?
Ой, зачем с войны безрадостной,
сын,
не возвращаешься?
Из беды тебя я выручу,
прилечу орлицей быстрою…
Отзовись,
моя кровиночка!
Маленький.
Единственный…
…
//
…
Не пугайтесь!
Однажды мы вас потревожим во сне.
Над полями свои голоса пронесем в тишине.
Мы забыли, как пахнут цветы.
Как шумят тополя.
Мы и землю забыли.
Какой она стала, земля?
Как там птицы?
Поют на земле
без нас?
Как черешни?
Цветут на земле
без нас?
Как светлеет река?
И летят облака
над нами?
Без нас.
…
//
…
Песню свою отправляя в полет, —
помните!
О тех,
кто уже никогда не споет, —
помните!
Детям своим расскажите о них,
чтоб
запомнили!
Детям детей
расскажите о них,
чтобы тоже
запомнили!
Во все времена бессмертной Земли
помните!
К мерцающим звездам ведя корабли, —
о погибших
помните!
Встречайте трепетную весну,
люди Земли.
Убейте войну,
прокляните
войну,
люди Земли!
Мечту пронесите через года
и жизнью
наполните!..
Но о тех,
кто уже не придет никогда, —
заклинаю, —
помните!
1962
День Победы над фашизмом, империализмом, милитаризмом. День памяти о жертвах и подвигах. День, сообщающий нам о сопротивлении чудовищу фашизма. Сейчас фашизм все ближе, жестокость империализма все нагляднее, война — с близостью которой не поспоришь — теперь где-то уже за грудной клеткой, унесшая близкого друга. А сопротивление не исчезает — с надеждой или без.
Перечитаю в N раз «Реквием» Роберта Рождественского:
…
Ой, зачем ты, солнце красное,
все уходишь —
не прощаешься?
Ой, зачем с войны безрадостной,
сын,
не возвращаешься?
Из беды тебя я выручу,
прилечу орлицей быстрою…
Отзовись,
моя кровиночка!
Маленький.
Единственный…
…
//
…
Не пугайтесь!
Однажды мы вас потревожим во сне.
Над полями свои голоса пронесем в тишине.
Мы забыли, как пахнут цветы.
Как шумят тополя.
Мы и землю забыли.
Какой она стала, земля?
Как там птицы?
Поют на земле
без нас?
Как черешни?
Цветут на земле
без нас?
Как светлеет река?
И летят облака
над нами?
Без нас.
…
//
…
Песню свою отправляя в полет, —
помните!
О тех,
кто уже никогда не споет, —
помните!
Детям своим расскажите о них,
чтоб
запомнили!
Детям детей
расскажите о них,
чтобы тоже
запомнили!
Во все времена бессмертной Земли
помните!
К мерцающим звездам ведя корабли, —
о погибших
помните!
Встречайте трепетную весну,
люди Земли.
Убейте войну,
прокляните
войну,
люди Земли!
Мечту пронесите через года
и жизнью
наполните!..
Но о тех,
кто уже не придет никогда, —
заклинаю, —
помните!
1962
❤13❤🔥5👍2
АРХ Москва 2024 и неожиданная критика
На выставке АРХ Москва, где собирается тусовка архитекторов, девелоперов и экспертов, идёт конкурс NEXT. Здесь молодые архитектурные бюро высказываются в разных формах инсталляции. Вот одна из них — коробка-квартира на 1 квадратный метр. И вроде бы понятно, какая именно идея может жить здесь. Вот вам метр, спать можно вертикально, есть умные книги, вино, ароматные палочки и растения, а также туалет. Смотрите, вот до чего доведет стремление строить маленькие квартиры, возбуждаясь идеей пользы пространства.
Впрочем мне кажется, что инсталляция с коробкой-квартирой на 1 квадратный метр скорее похожа на жест коллективной девелоперской Марии-Антуанетты, чем на хоть сколько бы то ни было серьёзное высказывание. Может его и не было вовсе — так, юмор и всё. Или просто довольно удачный маркетинговый ход, приковывающий внимание.
Однако я думаю, что критика здесь все же появляется: поверх унылого и жалкого жеста инсталляции.
На выставке АРХ Москва, где собирается тусовка архитекторов, девелоперов и экспертов, идёт конкурс NEXT. Здесь молодые архитектурные бюро высказываются в разных формах инсталляции. Вот одна из них — коробка-квартира на 1 квадратный метр. И вроде бы понятно, какая именно идея может жить здесь. Вот вам метр, спать можно вертикально, есть умные книги, вино, ароматные палочки и растения, а также туалет. Смотрите, вот до чего доведет стремление строить маленькие квартиры, возбуждаясь идеей пользы пространства.
Впрочем мне кажется, что инсталляция с коробкой-квартирой на 1 квадратный метр скорее похожа на жест коллективной девелоперской Марии-Антуанетты, чем на хоть сколько бы то ни было серьёзное высказывание. Может его и не было вовсе — так, юмор и всё. Или просто довольно удачный маркетинговый ход, приковывающий внимание.
Однако я думаю, что критика здесь все же появляется: поверх унылого и жалкого жеста инсталляции.
Городские заметки
АРХ Москва 2024 и неожиданная критика
Инсталляция коробки-квартиры на 1м скорее похожа на жест коллективной девелоперской Марии-Антуанетты, чем на хоть какое-то серьёзное высказывание. Может его и не было — но критика есть.
🔥13😢10👍2
О радикальной книге и радикальном планировании
Недавно «Городские историки» рассказали у себя про книгу Against the Commons: A Radical History of Urban Planning от Альваро Севилья-Буитраго.
Книгу советуют — и я могу только присоединиться. «Городские историки» называют ее вероятно самым интересным исследованием последних лет в области критики городского планирования. Что ж, похоже это действительно так. Но не думаю, что этот текст нужно оставлять в своих рекомендациях исключительно с уточнением, что это только про городское планирование или его историю. А оставить в рекомендациях необходимо и читать нужно обязательно.
Мы в России не можем подержать книгу в руках. Но из интервью с автором известно, что написано на задней обложке. А написано там следующее: цель этой книги состоит в том, чтобы переписать историю урбанизма с точки зрения угнетенных.
Книга Севилья-Буитраго — это рассказ о борьбе за пространство и призыв мыслить радикально.
У «Городских историков» все хорошо сказано в своем посте: о главном тезисе книги, о том, что капитализм через планирование захватывает новые земли, что «каждый план предвосхищает желаемый социальный порядок», а также описаны четыре истории — из разных эпох и мест — которые находятся в поле зрения Севилья-Буитраго. Причем проделанная автором работа по анализу истории Центрального парка в Нью-Йорке и неолиберального планирования в Милане мне кажется супер важной и применимой к изучению российского контекста.
В конце прошлого года я случайно наткнулся на эту книгу, был заворожен, достал ее и проглотил. После прочтения я подумал об авторе. Кто он? Какие проблемы еще он мог бы поставить и какие ответы дать? К счастью, его твиттер найти было легко.
И вот небольшая история оттуда. Презентуя свой курс истории и теории планирования в Гарварде, Севилья-Буитраго сказал, что начнет курс с такого вопроса:
Его в реплаях спросили, а разве вообще может быть такая история планирования, которая ничего не объясняет про капитализм? Альваро ответил — конечно, можете проверить наши библиотеки.
Вот уж единство мировых библиотек! Check libraries! Разве наши библиотеки — как иносказание о нарративе вообще — не полны таких рассуждений о городе, планировании и урбанизации, из которых презрительно выброшены социальная реальность и её противоречия?
Неолиберальный экспертный дискурс предлагает нам забыть о том, что планирование вообще происходит из конфликтности в социальных отношениях, а следовательно, само планирование никогда не занимает нейтрального положения и не может занять его. Соответственно, вне социальных отношений рассматривать мастер-планы, проекты планировки территорий и все городские изменения мы не можем. В тот момент, когда урбанистическая мысль (вообще мысль о городе) отказывается от социального (а значит и от капиталистических условий, в которых и через которые разворачивается город), она быстро скатывается к тем инструментарию и языку, которые незаметно для себя обслуживают властную коалицию.
Тезис, который вынес Севилья-Буитраго в твиттер — вообще один из самых ключевых у всех авторов, которые пишут и говорят в традиции критического, левого взгляда на город и процессы урбанизации. Невозможно говорить о планировании, о городах, о дизайне, о сообществах, о джентрификации, о редевелопменте, о застройке, о общественных пространствах и благоустройстве — о чем угодно— не говоря о социальных отношениях и капитализме.
Без этого мыслить радикально, со стороны угнетенных и вместе с ними — невозможно.
Короче говоря, книгу очень рекомендую к прочтению. Прикрепляю ее в комментарии.
Недавно «Городские историки» рассказали у себя про книгу Against the Commons: A Radical History of Urban Planning от Альваро Севилья-Буитраго.
Книгу советуют — и я могу только присоединиться. «Городские историки» называют ее вероятно самым интересным исследованием последних лет в области критики городского планирования. Что ж, похоже это действительно так. Но не думаю, что этот текст нужно оставлять в своих рекомендациях исключительно с уточнением, что это только про городское планирование или его историю. А оставить в рекомендациях необходимо и читать нужно обязательно.
Мы в России не можем подержать книгу в руках. Но из интервью с автором известно, что написано на задней обложке. А написано там следующее: цель этой книги состоит в том, чтобы переписать историю урбанизма с точки зрения угнетенных.
Книга Севилья-Буитраго — это рассказ о борьбе за пространство и призыв мыслить радикально.
У «Городских историков» все хорошо сказано в своем посте: о главном тезисе книги, о том, что капитализм через планирование захватывает новые земли, что «каждый план предвосхищает желаемый социальный порядок», а также описаны четыре истории — из разных эпох и мест — которые находятся в поле зрения Севилья-Буитраго. Причем проделанная автором работа по анализу истории Центрального парка в Нью-Йорке и неолиберального планирования в Милане мне кажется супер важной и применимой к изучению российского контекста.
В конце прошлого года я случайно наткнулся на эту книгу, был заворожен, достал ее и проглотил. После прочтения я подумал об авторе. Кто он? Какие проблемы еще он мог бы поставить и какие ответы дать? К счастью, его твиттер найти было легко.
И вот небольшая история оттуда. Презентуя свой курс истории и теории планирования в Гарварде, Севилья-Буитраго сказал, что начнет курс с такого вопроса:
Можем ли мы написать историю планирования, которая расширила бы не только наши знания о городах и урбанизации, но и наше понимание капитализма?
Его в реплаях спросили, а разве вообще может быть такая история планирования, которая ничего не объясняет про капитализм? Альваро ответил — конечно, можете проверить наши библиотеки.
Вот уж единство мировых библиотек! Check libraries! Разве наши библиотеки — как иносказание о нарративе вообще — не полны таких рассуждений о городе, планировании и урбанизации, из которых презрительно выброшены социальная реальность и её противоречия?
Неолиберальный экспертный дискурс предлагает нам забыть о том, что планирование вообще происходит из конфликтности в социальных отношениях, а следовательно, само планирование никогда не занимает нейтрального положения и не может занять его. Соответственно, вне социальных отношений рассматривать мастер-планы, проекты планировки территорий и все городские изменения мы не можем. В тот момент, когда урбанистическая мысль (вообще мысль о городе) отказывается от социального (а значит и от капиталистических условий, в которых и через которые разворачивается город), она быстро скатывается к тем инструментарию и языку, которые незаметно для себя обслуживают властную коалицию.
Тезис, который вынес Севилья-Буитраго в твиттер — вообще один из самых ключевых у всех авторов, которые пишут и говорят в традиции критического, левого взгляда на город и процессы урбанизации. Невозможно говорить о планировании, о городах, о дизайне, о сообществах, о джентрификации, о редевелопменте, о застройке, о общественных пространствах и благоустройстве — о чем угодно— не говоря о социальных отношениях и капитализме.
Без этого мыслить радикально, со стороны угнетенных и вместе с ними — невозможно.
Короче говоря, книгу очень рекомендую к прочтению. Прикрепляю ее в комментарии.
👍17❤7🔥5
Занимая городское пространство, товар, превращаясь в тысячи и тысячи своих собратьев, располагается на всех улицах, за каждой дверью и каждым стеклом, оккупируя каждый квадратный миллиметр города, восклицает:
— Счастливая, комфортная, удобная городская жизнь!
Класс довольных согласится, моргая и улыбаясь.
Но лишь тени другого класса изредка, тяжело и отчаянно вздыхая, спросят:
— Да, но для кого? Да, за чей счет?
— Счастливая, комфортная, удобная городская жизнь!
Класс довольных согласится, моргая и улыбаясь.
Но лишь тени другого класса изредка, тяжело и отчаянно вздыхая, спросят:
— Да, но для кого? Да, за чей счет?
👍13😢3💩1💔1
«Эпоха зрелища. Приключения архитектуры и город XXI века» Пола Дайкхоффа
Я всё думал рассказать про эту книгу так, чтобы было ясно, зачем её читать. Меня она захватила на несколько месяцев — иногда я резко останавливался, перелистывал на десяток страниц назад и проглатывал текст заново. Убегал за светом-подсказкой очередной ссылки на новый текст или фамилию, сворачивал на эти неизвестные, захватывающие тропы и возвращался. Разбирал фрагменты и главы, умножая свои заметки и пополняя список книг и материалов, требующих внимания. Страницы книги сами «пострадали» от карандаша и ручки, но и она неплохо так задела меня в ответ. Где-то в этом «задела» и кроется ответ на вопрос «зачем её читать?», но как это вытащить?
А сейчас понял. Всё же просто. Я живу в Москве, а эта книга про тот город, который я вижу и который хочу понять. Про наш «стремительно развивающийся, меняющийся, динамичный город» эта книга рассказывает намного больше, чем справочник-путеводитель московского главного архитектора, глубже, чем урбанистические блоги и каналы, правдивее, чем красивые презентации и «смыслы» архитектурных бюро и проектных организаций. Короче говоря, «Эпоха зрелища» выносит в одни ворота 9/10 текстов про город, которые могут циркулировать в Москве сейчас.
Если вам интересна Москва и её архитектура — читайте эту книгу, не пожалеете. Язык книги, огромный материал дополнительной литературы в сносках и примечаниях, несчётное количество сюжетов, остроумных выпадов и супер-ясного понимания, как смотреть на город, чтобы его увидеть и чуть больше понять.
И бесподобная, конечно, критика архитектуры и урбанизма, под которую попадает известная часть нашего «просвещенного» сообщества урбанистов, архитекторов, проектировщиков, дизайнеров, блогеров, etc:
Том Дайкхофф защищает с первых страниц книги, опираясь по сути на марксистскую городскую критику, такой тезис: архитектура всегда мигрирует вслед за деньгами и властью, а облик города определяется условиями капитализма и власти.
Этот тезис позволяет Дайкхоффу не исчезнуть в бурях Лондона или в Нью-Йорка, устоять под давлением десятка городов разных эпох, через которые он проводит нас, и, вероятнее всего, позволил бы ему удержаться среди московского городского пекла.
Но в Москве мы. И это книга точно про Москву.
P.S. Если вы хотите эту книжку, напишите мне, скину вам её.
Я всё думал рассказать про эту книгу так, чтобы было ясно, зачем её читать. Меня она захватила на несколько месяцев — иногда я резко останавливался, перелистывал на десяток страниц назад и проглатывал текст заново. Убегал за светом-подсказкой очередной ссылки на новый текст или фамилию, сворачивал на эти неизвестные, захватывающие тропы и возвращался. Разбирал фрагменты и главы, умножая свои заметки и пополняя список книг и материалов, требующих внимания. Страницы книги сами «пострадали» от карандаша и ручки, но и она неплохо так задела меня в ответ. Где-то в этом «задела» и кроется ответ на вопрос «зачем её читать?», но как это вытащить?
А сейчас понял. Всё же просто. Я живу в Москве, а эта книга про тот город, который я вижу и который хочу понять. Про наш «стремительно развивающийся, меняющийся, динамичный город» эта книга рассказывает намного больше, чем справочник-путеводитель московского главного архитектора, глубже, чем урбанистические блоги и каналы, правдивее, чем красивые презентации и «смыслы» архитектурных бюро и проектных организаций. Короче говоря, «Эпоха зрелища» выносит в одни ворота 9/10 текстов про город, которые могут циркулировать в Москве сейчас.
Если вам интересна Москва и её архитектура — читайте эту книгу, не пожалеете. Язык книги, огромный материал дополнительной литературы в сносках и примечаниях, несчётное количество сюжетов, остроумных выпадов и супер-ясного понимания, как смотреть на город, чтобы его увидеть и чуть больше понять.
«Эпоха зрелища — и свободного рынка, который служит её мотором — сегодня всё̈ ещё на дворе. Однако в городе, подвергшемся джентрификации, свободный рынок едва ли по-настоящему свободен — он попросту открыт для самых высоких ставок. Есть ли у нас власть сказать «да» или «нет» тому или иному зданию? Право на город сменилось правом купить его».
«Жизнь в современном городе остаётся утилитарной рутиной, высокоэффективным процессом извлечения труда и денег из населяющих его жителей. И мы счастливчики. Город зрелища стал для кого-то симпатичнее, но, как могут подтвердить те, кто проживает в ветхих кущах с немилосердно высокой арендной платой, или кто был выселен с недавно приватизированных земель, лучше он не сделался. Это город, который большинство из нас посещают, но не населяют, не говоря уже о том, чтобы им владеть. Мы арендуем город и его архитектуру по часам».
И бесподобная, конечно, критика архитектуры и урбанизма, под которую попадает известная часть нашего «просвещенного» сообщества урбанистов, архитекторов, проектировщиков, дизайнеров, блогеров, etc:
«Всё, что требовалось от архитекторов — каким-то образом включать в беседу нас, тех, кто живет в зданиях, кто в них спит, играет с детьми в конструктор, спорит, скучает за компьютером, дремлет перед телевизором. Вместо того, чтобы пытаться предугадать или, что хуже, стимулировать наши желания, манипулировать ими, они могли просто спросить у нас. В основном они решили не делать этого. Архитектура, исторически едва ли не самая инклюзивная, разноплановая из профессий, замкнулась в себе ради собственной безопасности».
Том Дайкхофф защищает с первых страниц книги, опираясь по сути на марксистскую городскую критику, такой тезис: архитектура всегда мигрирует вслед за деньгами и властью, а облик города определяется условиями капитализма и власти.
Этот тезис позволяет Дайкхоффу не исчезнуть в бурях Лондона или в Нью-Йорка, устоять под давлением десятка городов разных эпох, через которые он проводит нас, и, вероятнее всего, позволил бы ему удержаться среди московского городского пекла.
Но в Москве мы. И это книга точно про Москву.
P.S. Если вы хотите эту книжку, напишите мне, скину вам её.
❤21✍5
Все тот же город для прибыли
Недавно в Perito вышел текст:
Из города для людей в набор сервисов. Как Москва и другие мегаполисы становятся аполитичными городами
Я прочитал его в первый раз и порадовался. Вот, неплохая атака на мейнстрим. Здесь и указание на неолиберализм, попытка сказать «да, неолиберализм влияет на города, на пространство, на человека, вот, что надо учитывать!», здесь и критика Джейкобс с Флоридой (ну хоть какая-то!), напоминание, что за «успокоением чашкой кофе» стоит насилие, здесь черным по белому написано про альянс (консенсус) между властью и урбанистикой с новым огромным рынком. Ну и главное, выраженное в заголовке: неолиберальная урбанизация приводит к отчуждению человека от города. Собственно, до сервисной трансформации города для людей тоже не было – идея может и была, города не было.
Читая текст еще несколько раз, я прокручивал мысли, указывающие на направления приложения усилий дальше. Ясно, что в одном тексте эти задачи не решить.
1) Надо усложнять анализ состояния и движения капиталистических процессов. Акторы, процессы, отношения, периодизация, конфликты – все требует не столько большего описания, сколько погружения, нужно не просто покопаться в ответе на вопрос «что?», но и работать над «как?».
2) Нужно развитие интересного и важного захода про настоящее идей прошлого (в тексте это Джейн Джейкобс, Ричард Флорида, но у нас и российские «мэтры» есть). Автор показывает, что «критерии качественной городской среды, которые были сформулированы под влиянием Джейн Джейкобс и ее борьбы с городским капиталом за сохранение сообществ, могут быть очень полезны для городского капитала в новых условиях». В книге, которую я рекомендовал недавно, есть та же идея.
Тут мне вспоминается Йоэль Регев с идеей, что дело не только во всеядности капитализма, но и в том, что «капитализм поглощает только то, что уже заранее упаковано и расфасовано так, чтобы подходить для его пищеварительной системы».
Атака на мейнстрим атаке рознь. Раз отлично описаны трансформации идей Джейн Джейкобс, раз раскрыто, что капитализм способен поставить себе на службу идеи «нового урбанизма», то не логично ли предположить, что какие-то новые требования, не атакующие сам капитализм, может ждать та же судьба?
3) Если атака на идейный мейнстрим и практику городских изменений ведется без критики капитализма, без ударов по частной собственности, финансиализации и коммодификации пространств, без хотя бы предположения, что эти вещи заслуживают беспощадной критики, то что это за атака? Точнее, атака какого класса?
Глобальная картина планетарной урбанизации разворачивается не только в ущемлении участия креативного класса, обманувшегося Джейкобс, аутентичностью с латте и Флоридой, но и в росте обслуживающего класса. Есть глобальный класс собственников, топ-менеджеров, высококвалифицированных специалистов из разных секторов, которым доступна качественная жизнь в городах. Но рядом с ними живёт класс рабочей силы, чьим трудом вся неолиберальная урбанизация и создаётся. И такая картина дополняется теми, кто оказывается в самых настоящих трущобах на каждом континенте, теми, кто, как пишет Майк Дэвис, «существует в диккенсовском убожестве».
Так где подрывная атака на мейнстрим, с чьей она позиции, и где – лишь способ установить новый режим накопления?
Вопрос идейных оснований важен. Если корпус идей заранее расфасован для капитализма, то стоит ли ждать с такими идеями иного, чем прокручивание города-мясорубки заново?
Я понимаю, что пожелание в финале «было бы интересно посмотреть на российскую урбанистику не с неолиберальным лицом» выражает возможность и желание иной парадигмы мысли и практики. Но отмечу, что просто посмотреть не удастся. В таком ключе прямо понятая фраза воспроизводит проблему: «не-неолиберальное лицо» предстает еще одним желаемым сервисом.
А текст в Perito хороший.
Недавно в Perito вышел текст:
Из города для людей в набор сервисов. Как Москва и другие мегаполисы становятся аполитичными городами
Я прочитал его в первый раз и порадовался. Вот, неплохая атака на мейнстрим. Здесь и указание на неолиберализм, попытка сказать «да, неолиберализм влияет на города, на пространство, на человека, вот, что надо учитывать!», здесь и критика Джейкобс с Флоридой (ну хоть какая-то!), напоминание, что за «успокоением чашкой кофе» стоит насилие, здесь черным по белому написано про альянс (консенсус) между властью и урбанистикой с новым огромным рынком. Ну и главное, выраженное в заголовке: неолиберальная урбанизация приводит к отчуждению человека от города. Собственно, до сервисной трансформации города для людей тоже не было – идея может и была, города не было.
Читая текст еще несколько раз, я прокручивал мысли, указывающие на направления приложения усилий дальше. Ясно, что в одном тексте эти задачи не решить.
1) Надо усложнять анализ состояния и движения капиталистических процессов. Акторы, процессы, отношения, периодизация, конфликты – все требует не столько большего описания, сколько погружения, нужно не просто покопаться в ответе на вопрос «что?», но и работать над «как?».
2) Нужно развитие интересного и важного захода про настоящее идей прошлого (в тексте это Джейн Джейкобс, Ричард Флорида, но у нас и российские «мэтры» есть). Автор показывает, что «критерии качественной городской среды, которые были сформулированы под влиянием Джейн Джейкобс и ее борьбы с городским капиталом за сохранение сообществ, могут быть очень полезны для городского капитала в новых условиях». В книге, которую я рекомендовал недавно, есть та же идея.
Тут мне вспоминается Йоэль Регев с идеей, что дело не только во всеядности капитализма, но и в том, что «капитализм поглощает только то, что уже заранее упаковано и расфасовано так, чтобы подходить для его пищеварительной системы».
Атака на мейнстрим атаке рознь. Раз отлично описаны трансформации идей Джейн Джейкобс, раз раскрыто, что капитализм способен поставить себе на службу идеи «нового урбанизма», то не логично ли предположить, что какие-то новые требования, не атакующие сам капитализм, может ждать та же судьба?
3) Если атака на идейный мейнстрим и практику городских изменений ведется без критики капитализма, без ударов по частной собственности, финансиализации и коммодификации пространств, без хотя бы предположения, что эти вещи заслуживают беспощадной критики, то что это за атака? Точнее, атака какого класса?
Глобальная картина планетарной урбанизации разворачивается не только в ущемлении участия креативного класса, обманувшегося Джейкобс, аутентичностью с латте и Флоридой, но и в росте обслуживающего класса. Есть глобальный класс собственников, топ-менеджеров, высококвалифицированных специалистов из разных секторов, которым доступна качественная жизнь в городах. Но рядом с ними живёт класс рабочей силы, чьим трудом вся неолиберальная урбанизация и создаётся. И такая картина дополняется теми, кто оказывается в самых настоящих трущобах на каждом континенте, теми, кто, как пишет Майк Дэвис, «существует в диккенсовском убожестве».
Так где подрывная атака на мейнстрим, с чьей она позиции, и где – лишь способ установить новый режим накопления?
Вопрос идейных оснований важен. Если корпус идей заранее расфасован для капитализма, то стоит ли ждать с такими идеями иного, чем прокручивание города-мясорубки заново?
Я понимаю, что пожелание в финале «было бы интересно посмотреть на российскую урбанистику не с неолиберальным лицом» выражает возможность и желание иной парадигмы мысли и практики. Но отмечу, что просто посмотреть не удастся. В таком ключе прямо понятая фраза воспроизводит проблему: «не-неолиберальное лицо» предстает еще одним желаемым сервисом.
А текст в Perito хороший.
Perito
Из города для людей в набор сервисов
Как Москва и другие мегаполисы становятся аполитичными городами
👍12❤7🤡3💯2
Channel name was changed to «записки из метро́полиса | Прокуронов»
Long time no see
Спасибо вам, что вы всё ещё здесь. И это ведь при том, что в последнее время здесь взяли верх сквозняки молчания.
В какой-то момент стало тяжело писать из-за нехватки времени. Пишешь, корректируешь, не успеваешь. Потом стало тяжелее: давили сожаления о невышедших постах и тех заметках, что ожидают своих дня и подводки.
Работа, перемещения по городу, новые книги и идеи – всего стало за последние месяцы больше. В уходящем году этого было правда предостаточно. Брожу в заметках на телефоне, как по тропинкам, проверяя уже отложенное и выискивая новые пути. Среди этих троп иногда подумаешь: нет, тут не годится, так, а вот здесь бы побольше, а вот бы тут поточнее, а вот от этого бы избавиться. Прав был, прости господи, поэт – “книги делятся мнением // мнения сеют сомнения // от сомнения лень, // а от лени веет забвением”.
Ну и вот. Щёлк автоматического выключателя. Колесо города прокручивается со мной и по мне, написанное тонет где-то в заметках, а на канале молчание. Проекты, дела, городские сообщества и жизнь — что-то наполняется да растаскивает пустоту по углам, но об этом ведь ни слова.
Не хочется расслабляться. Суете и гулу всё же хочу противостоять. Поэтому попробую писать больше – и выкладывать буду дисциплинированнее.
Мы в метро́полисе. Это его нутро: здесь пряничное счастье лоска и роскоши соседствует с болью, нищетой и смертью. Мы на заправках и в строительных бытовках, в искрящихся офисах и в благоустроенных парках, в подсобках и вентиляционных шахтах, колодцах, в убогих комнатах и роскошных интерьерах. Везде и нигде, мы в городе – и сквозь него.
Ставка в том, чтобы больше узнать о нас всех. Не о городе, но о нас. Снова щёлк автоматического выключателя.
Бесконечный коридор: люминисцентная тревога, повороты, враги и союзники. Нам придется прятаться, ползти, задерживать дыхание в темных углах, идти наперекор страху в мрачных складских помещениях и в пустующих фосфоресцирующих конторских опенспейсах. Будьте начеку: враг может скрываться и среди болванов в красных академических жилетах. Или враг среди протащенного нами контрабандой груза идей? Большая система превратила в тень само существование, давит и без этих врагов с их токсинами. Но где-то на пересечениях, за пространствами неизведанного, мы можем не быть обнаружены, нет, вовсе нет, но можем быть созданы. Кто перед нами — и кем мы являем себя другим? Кто мы? Кем мы могли бы быть?
Город тотального дизайна, лайт индастриал или мир, сжираемый новой волной noir? Класс, который побеждает, класс, давящий, обманывающий, но и не только он — мы ведь тоже здесь, с нашей солидарностью, нашими сердцами и жизнью. Мы будем мимикрировать, сливаться с толпой на площадях, наматывать километры, сбегать с вокзалов и прятаться на чердаках. Окажемся за границами агломерации, там, где являет себя, вместе с радостью и кровью, наша жизнь.
Мы изучим неверные пути неверных людей, ускользая, не попадаясь в их ловушки. Итак, мы в движении, в поиске — настигая же то, что мы ищем, найдём и прогоним взашей то, что должно быть изгнано.
Итак, мы здесь. Я, телефон, пара книг и вы. Главное, быть начеку. Ну и держать глаза открытыми. Добро пожаловать – или, что вернее, с возвращением. С возвращением в метро́полис.
И с наступающим Новым годом! Спасибо вам.
Спасибо вам, что вы всё ещё здесь. И это ведь при том, что в последнее время здесь взяли верх сквозняки молчания.
В какой-то момент стало тяжело писать из-за нехватки времени. Пишешь, корректируешь, не успеваешь. Потом стало тяжелее: давили сожаления о невышедших постах и тех заметках, что ожидают своих дня и подводки.
Работа, перемещения по городу, новые книги и идеи – всего стало за последние месяцы больше. В уходящем году этого было правда предостаточно. Брожу в заметках на телефоне, как по тропинкам, проверяя уже отложенное и выискивая новые пути. Среди этих троп иногда подумаешь: нет, тут не годится, так, а вот здесь бы побольше, а вот бы тут поточнее, а вот от этого бы избавиться. Прав был, прости господи, поэт – “книги делятся мнением // мнения сеют сомнения // от сомнения лень, // а от лени веет забвением”.
Ну и вот. Щёлк автоматического выключателя. Колесо города прокручивается со мной и по мне, написанное тонет где-то в заметках, а на канале молчание. Проекты, дела, городские сообщества и жизнь — что-то наполняется да растаскивает пустоту по углам, но об этом ведь ни слова.
Не хочется расслабляться. Суете и гулу всё же хочу противостоять. Поэтому попробую писать больше – и выкладывать буду дисциплинированнее.
Мы в метро́полисе. Это его нутро: здесь пряничное счастье лоска и роскоши соседствует с болью, нищетой и смертью. Мы на заправках и в строительных бытовках, в искрящихся офисах и в благоустроенных парках, в подсобках и вентиляционных шахтах, колодцах, в убогих комнатах и роскошных интерьерах. Везде и нигде, мы в городе – и сквозь него.
Ставка в том, чтобы больше узнать о нас всех. Не о городе, но о нас. Снова щёлк автоматического выключателя.
Бесконечный коридор: люминисцентная тревога, повороты, враги и союзники. Нам придется прятаться, ползти, задерживать дыхание в темных углах, идти наперекор страху в мрачных складских помещениях и в пустующих фосфоресцирующих конторских опенспейсах. Будьте начеку: враг может скрываться и среди болванов в красных академических жилетах. Или враг среди протащенного нами контрабандой груза идей? Большая система превратила в тень само существование, давит и без этих врагов с их токсинами. Но где-то на пересечениях, за пространствами неизведанного, мы можем не быть обнаружены, нет, вовсе нет, но можем быть созданы. Кто перед нами — и кем мы являем себя другим? Кто мы? Кем мы могли бы быть?
Город тотального дизайна, лайт индастриал или мир, сжираемый новой волной noir? Класс, который побеждает, класс, давящий, обманывающий, но и не только он — мы ведь тоже здесь, с нашей солидарностью, нашими сердцами и жизнью. Мы будем мимикрировать, сливаться с толпой на площадях, наматывать километры, сбегать с вокзалов и прятаться на чердаках. Окажемся за границами агломерации, там, где являет себя, вместе с радостью и кровью, наша жизнь.
Мы изучим неверные пути неверных людей, ускользая, не попадаясь в их ловушки. Итак, мы в движении, в поиске — настигая же то, что мы ищем, найдём и прогоним взашей то, что должно быть изгнано.
Итак, мы здесь. Я, телефон, пара книг и вы. Главное, быть начеку. Ну и держать глаза открытыми. Добро пожаловать – или, что вернее, с возвращением. С возвращением в метро́полис.
И с наступающим Новым годом! Спасибо вам.
🎄16❤9🍾3👍2❤🔥1
Просто размышление про сериал
Вспомнилось тут о сериале «Медведь».
Сейчас еще только 5 января, поэтому если и выступать в жанре рекомендации, то точно время подходящее, ведь еще есть время на какой-то новый сериал (так что если вы не смотрели, то очень советую, «Медведь» небольшой и очень красивый, интересный и сложный), но вот про себя понимаю, что если бы я не смотрел его, то наверное и не стал бы делать этого сейчас, потому что вот-вот должна выйти вторая часть «Разделения» (Severance), которую очень жду. Но мне повезло, потому что «Медведя» я уже смотрел, а сейчас, в новогодние праздники, когда можно отдохнуть, спокойно поработать над важными штуками, мне вспомнилось две серии последнего сезона.
В третьем сезоне есть эпизод 6, «Napkins». Эту серию можно посмотреть как отдельную маленькую историю, не особо погружаясь вообще в сам сериал, его историю и героев.
Итак, Чикаго. Есть женщина, Тина. Она теряет работу, увольнение сильно бьет по финансам семьи — ее мужа, Дэвида, который трудится швейцаром, пока не повысили, деньги необходимы. И она не опускает руки, а готовит резюме, ездит по городу от собеседования к собеседованию, от вакансии к вакансии, от отказа к отказу. В конце тяжелого пути Тину ждет необычная, полная тепла, откровенной солидарности и поддержки, встреча. Но тут лучше посмотрите!
Я не знаю, как еще можно дать затравку про эту серию. Думаю, что она выступает отличной зарисовкой жизни рабочего класса сегодня — это очень интернационально, тут настолько тонко продемонстрированы картинки универсального опыта, что невозможно оторваться, невозможно не просто не сопереживать, нет, это буквально про саму жизнь, что ли. Потеря работы, стресс, отказы, отказы, отказы, та жестокая необходимость, что гонит и причиняет страдания, причина слез и угрюмых, усталых лиц по всему миру. Куча мелких деталей в этой серии, которые узнаваемы из собственного опыта.
Есть несколько важных штук, которые делают эту серию удивительно честной и тоже словно размывают сам Чикаго, показывая, что это есть в каждом городе.
Во-первых, это мощнейший образ той силы, которая есть в человеке — не опустить руки, не сдаться, дать отпор обстоятельствам. Но это не атланты, не люди из глянца или книжек про успех, не гениальные одиночки. Это то, чем живет рабочий класс каждый день, то, что он вынужден, кажется, проявлять — стойкость, силу, надежду в конце концов. Разве не надежда, что когда-то все наладится, когда-то все изменится, толкает нас вперед?
Во-вторых, это любовь и семейный быт — отношения с Дэвидом, его поддержка, как часть той же повседневности, где есть тяжелая работа или проблемы с ней. Удивительная картина, которая встречается, которая есть, которую нельзя забывать, что под давлением, под жизнью, в которой так много ограничений, внутри этой жизни рабочего класса есть так много любви, так много поддержки, что это вполне себе источник колоссальной силы.
Третьей штукой отмечу супер важную историю про противоречия внутри рабочего класса. Тина сталкивается с молодыми людьми, которые успешнее, отношение которых к ней неприятно Тине (ну как отношение, это незнакомцы, это люди по ту сторону ресепшена, это конкуренты за работу), которые могут получить ту работу, которая не получает она. И Тина злится. Еще бы, но какой пример! Она не озлобляется, не выплескивает на них свою злость, не поддается вот этому переносу. Да, «Медведь» это не политический сериал, но какую важную деталь он иллюстрирует: как часто рабочий класс разделяется, как одни его группы видят врагов в других, когда на деле они такие же. Короче, эту мысль стоит запомнить, но как здорово тут это схватывается. И как здорово и глубоко Тина рефлексирует это.
И наконец — это история солидарности, конечно же. Но тут надо серию посмотреть до конца.
Короче, картинки из этой серии держатся в моей голове. И если нет сил смотреть три сезона, то вот эту серию можно посмотреть самостоятельно и отдельно.
Вспомнилось тут о сериале «Медведь».
Сейчас еще только 5 января, поэтому если и выступать в жанре рекомендации, то точно время подходящее, ведь еще есть время на какой-то новый сериал (так что если вы не смотрели, то очень советую, «Медведь» небольшой и очень красивый, интересный и сложный), но вот про себя понимаю, что если бы я не смотрел его, то наверное и не стал бы делать этого сейчас, потому что вот-вот должна выйти вторая часть «Разделения» (Severance), которую очень жду. Но мне повезло, потому что «Медведя» я уже смотрел, а сейчас, в новогодние праздники, когда можно отдохнуть, спокойно поработать над важными штуками, мне вспомнилось две серии последнего сезона.
В третьем сезоне есть эпизод 6, «Napkins». Эту серию можно посмотреть как отдельную маленькую историю, не особо погружаясь вообще в сам сериал, его историю и героев.
Итак, Чикаго. Есть женщина, Тина. Она теряет работу, увольнение сильно бьет по финансам семьи — ее мужа, Дэвида, который трудится швейцаром, пока не повысили, деньги необходимы. И она не опускает руки, а готовит резюме, ездит по городу от собеседования к собеседованию, от вакансии к вакансии, от отказа к отказу. В конце тяжелого пути Тину ждет необычная, полная тепла, откровенной солидарности и поддержки, встреча. Но тут лучше посмотрите!
Я не знаю, как еще можно дать затравку про эту серию. Думаю, что она выступает отличной зарисовкой жизни рабочего класса сегодня — это очень интернационально, тут настолько тонко продемонстрированы картинки универсального опыта, что невозможно оторваться, невозможно не просто не сопереживать, нет, это буквально про саму жизнь, что ли. Потеря работы, стресс, отказы, отказы, отказы, та жестокая необходимость, что гонит и причиняет страдания, причина слез и угрюмых, усталых лиц по всему миру. Куча мелких деталей в этой серии, которые узнаваемы из собственного опыта.
Есть несколько важных штук, которые делают эту серию удивительно честной и тоже словно размывают сам Чикаго, показывая, что это есть в каждом городе.
Во-первых, это мощнейший образ той силы, которая есть в человеке — не опустить руки, не сдаться, дать отпор обстоятельствам. Но это не атланты, не люди из глянца или книжек про успех, не гениальные одиночки. Это то, чем живет рабочий класс каждый день, то, что он вынужден, кажется, проявлять — стойкость, силу, надежду в конце концов. Разве не надежда, что когда-то все наладится, когда-то все изменится, толкает нас вперед?
Во-вторых, это любовь и семейный быт — отношения с Дэвидом, его поддержка, как часть той же повседневности, где есть тяжелая работа или проблемы с ней. Удивительная картина, которая встречается, которая есть, которую нельзя забывать, что под давлением, под жизнью, в которой так много ограничений, внутри этой жизни рабочего класса есть так много любви, так много поддержки, что это вполне себе источник колоссальной силы.
Третьей штукой отмечу супер важную историю про противоречия внутри рабочего класса. Тина сталкивается с молодыми людьми, которые успешнее, отношение которых к ней неприятно Тине (ну как отношение, это незнакомцы, это люди по ту сторону ресепшена, это конкуренты за работу), которые могут получить ту работу, которая не получает она. И Тина злится. Еще бы, но какой пример! Она не озлобляется, не выплескивает на них свою злость, не поддается вот этому переносу. Да, «Медведь» это не политический сериал, но какую важную деталь он иллюстрирует: как часто рабочий класс разделяется, как одни его группы видят врагов в других, когда на деле они такие же. Короче, эту мысль стоит запомнить, но как здорово тут это схватывается. И как здорово и глубоко Тина рефлексирует это.
И наконец — это история солидарности, конечно же. Но тут надо серию посмотреть до конца.
Короче, картинки из этой серии держатся в моей голове. И если нет сил смотреть три сезона, то вот эту серию можно посмотреть самостоятельно и отдельно.
🔥6❤4
записки из метро́полиса | Прокуронов
Просто размышление про сериал Вспомнилось тут о сериале «Медведь». Сейчас еще только 5 января, поэтому если и выступать в жанре рекомендации, то точно время подходящее, ведь еще есть время на какой-то новый сериал (так что если вы не смотрели, то очень…
Но в третьем сезоне есть самая первая серия — про нее как-то не скажешь особенно, в конце концов ее было бы сложнее понять, разобраться, о чем она, если не смотреть два предыдущих сезона, но серия удивительная. Красивая цепочка воспоминаний главного героя, шеф-повара, о своем пути, личном и профессиональном. Сильная штука, чаще визуальное размышление, чем проговаривание напрямую. О труде, мастерстве, дисциплине. Не знаю, эта серия тоже засела в голове, ведь конечно дело не в истории высокой кухни, ресторанного дела и мастерстве шеф-повара. Это о чем-то другом, но тоже про общее, что является частью каждого из нас.
🔥4❤2