Афродита, Эрос и Пан, где-то сотый год до нашей эры. Афродита отбивается от посягательств своей сандалией.

Такая добродушно-веселая скульптура, невольно улыбаешься тоже

герметики дуреют от этой прикормки

Виктимарии ведут быка к храму Великой Матери на барельефе виллы Медичи в Риме

Главный храм Кибелы был расположен на склоне Палатинского холма, где открывался вид на долину Большого Цирка.

В нем была статуя Кибелы, восседающей на троне. В целле храма, предположительно, хранился метеоритный камень Кибелы: либо на пьедестале, либо был встроен в статую.

Камень был известен как acus Matris Deum или "игла Кибелы", описанная Сервием как коническая по форме, темного цвета, с видом расплавленной породы и острая на конце.

Этот acus, согласно Сервию, был pignora imperii — одним из семи священных предметов, которые поддерживали существование Рима.

Самое веселое: во время раскопок на Палатинском холме в 1730 году Франческо Бьянкини заметил камень, соответствующий описанию иглы Кибелы. "Однако его окончательная судьба неизвестна, и, скорее всего, он был уничтожен". Ну-ну.

Опалии праздновались во время Сатурналий (Макробий). И если допустить, что Опа в какой-то момент сплавилась с Кибелой (как об этом пишет Боккаччо и чему есть другие косвенные подтверждения), то фригийские колпаки на этом празднике получают объяснение

Что такое Альма Матер? Кормящая мать. «В храме великой матери жизни в Пессинусе в Галатии небольшой камень черноватого цвета с шероховатой, неровной поверхностью представлял собой Alma Mater»

Дуайт, Мэри Энн и Тейлор Льюис. Греческая и римская мифология, 1849

У статуи перед Колумбийским университетом особых признаков нет, кроме подписи и ножек трона в виде лап, хз насчет жезла.

Ожерелье из золота и стекла, найденное в минойском некрополе Фурни. 1370-1300 гг. до н. э.

Если я напишу, что нашел ту самую, на канале перестанут выходить посты, а потом кто-то ограбит музей Ираклиона — это будут несвязанные события

Баухаус легко определить в стиле интерьера и, в особенности, в стиле мебели. Его отличительные черты — прямые плоскости и линии, строгие геометрические формы, отсутствие лишних, отвлекающих и нефункциональных деталей. Наличие металла в мебели практически безошибочно указывает на баухаус.

Если бы колючая проволока существовала в прошлом, она непременно стала бы атрибутом ада. Мне кажется, она одна из самых адских по духу вещей на земле.

Есть видео, где олененок прыгает и играется на морском берегу, просто от избытка жизни. Всегда думаю об этих видосах в паре

Пушкину тут 20 лет.

Что тут добавить? Больших ошибок не совершайте, грех на душу не берите. Но те, кто с лампой Эпиктета, вы ведь и так этого не сделаете. В остальном, будьте молоды в юности, успеете еще состариться. Бывали времена хуже, бывали лучше, вам других никто не даст. Не слушайте чужих сказок, любите свою сказку. Ваша жизнь, как сказал один философ, сказка, лишь однажды рассказанная в мире.

Признаюсь, сохранил фрагмент и подписал "пятница" из-за весело торчащих ног. Он был в ряду других и там была довольно пятничная атмосфера. Но наткнувшись на него еще раз, обратил внимание на пару в "шаре".

Ну да, так и выходит, мир для двоих, и двое друг другу - мир. Но обычно это не длится долго, стены уже в трещинах.

Есть наверняка и более продвинутые трактовки, со сферой/яйцом, мужчиной и женщиной можно пойти очень далеко, да и сама эдемская история подходит.

Но в этот раз зацепился именно за образ отделенности двоих от всего происходящего.

огромная, шириной более 30к пикселей, цифровая копия всего полотна здесь,

Есть замечательный канал, который публикует античные цитаты вместе с горячими фотками.

Там на днях была цитата Платона о том, что ничто в людском мире не заслуживает серьезности.

Ницше вспоминал на этот счет, говоря о серьезности в игре, как шел по Генуе, и «в пору вечерних сумерек я слышал долгий колокольный звон, раздававшийся с башни: он не знал конца и звучал так ненасытно, разносясь в вечернем небе и в морском воздухе над уличным шумом, так грозно-таинственно и вместе с тем так ребячливо, так жалобно.

И я вспомнил тогда слова Платона и вдруг ощутил их в сердце: Все человеческое, вместе взятое, недостойно великой серьезности; тем не менее».