Радик Тюлюш Х Ragon bal: исторический квартирник на Чкалова

Радик Тюлюш

заслуженный артист Республики Тыва, певец, композитор, инструменталист, исполнитель тувинского горлового пения, солист группы Хуун-Хуур-ту.

Ragon bal

музыкальный коллектив из Владикавказа, исполняющий и переосмысляющий традиционную осетинскую музыку.

(мы, кстати, приготовили совершенно новую программу)

23 и 24 июня (20:00)
Фолк-клуб Ragon
Владикавказ, Чкалова 41А

✨Билеты: 1500 руб
(только оффлайн — в винном ресторане Grape, Проспект Мира, 12А)



За идею и содействие благодарим Галерею Арт-Эрдэни (Элиста)

Готовим новую программу и приглашаем вас на свои два волшебных вечера с Радиком Тюлюш, которые пройдут 23 и 24 июня в нашем уютном гнёздышке на Чкалова 41А

Билеты можно приобрести в винном ресторане “Grape” (Проспект Мира 12А)

Сегодня 20-е июня, а это значит, что мы начинаем отправлять обещанные подарки!✨✨✨

Мы продолжаем готовить для вас новую программу и напоминаем о предстоящих квартирниках с Радиком Тюлюш!

23 и 24 июня в 20:00 на Чкалова 41А

Билеты можно приобрести в винном ресторане Grape (Проспект Мира 12А) или на входе перед концертом (если к тому времени еще будут места))

За идею и содействие благодарим галерею Арт-Эрдэни!

Дорогие друзья! Билеты на сегодняшний квартирник вы сможете приобрести на входе! Чкалова 41А, 20:00.
Очень ждём!

Ragon Bal: осетинские корни в ритме нового времени.

Исполняя фольклор на традиционных осетинских инструментах, коллектив не боится экспериментировать с формой и звучанием, создавая то, что сами называют «постфолком» – живую народную музыку вне времени.

В интервью газете «ЮО» руководитель коллектива Таму Берозты рассказал о том, как рождается этот новый звук, почему важно не бояться отходить от общепринятых канонов и как сохранить язык и культуру через музыку нового поколения.

@ugo_ossetia

[ТИЗЕР] КАК TELEGRAM ЗАСТАВИЛ НАС ГОВОРИТЬ О RAGON BAL

Если сидите в интернете и хоть немного читаете новости, за последние год-полтора вы точно слышали про Ragon Bal. Это крутой локальный бэнд, который играет традиционную осетинскую музыку на современный манер. Я заметила, что про ансамбль все больше говорят, и решила разобраться, почему.

Во-первых, это реально классная музыка. Она свежая, интересная и приятная. Сама подача ребят супер естественная, они умеют заинтересовать слушателя, а не навязать ему что-то насильно. Подтверждение — вот такая цитата Таму Берзоти из интервью медиа «Чернозем».

Когда я играл в предыдущем коллективе, нас приглашали выступать в школах. Я даже не считаю это за выступления — это были как бы наши попытки популяризировать осетинскую музыку. Но где-то после пятой школы меня уже просто высыпало от этого. Я видел, что меня не понимает ни учитель, ни директор, никто. Вот я просил: «Не загоняйте на наше выступление людей. Мы не разочаруемся в вас, если придёт три человека. <...> Если придёт один человек, мы для одного выступим. Но никого не гоните». Но это мышление советское, когда надо, чтобы все были — и естественно, учителя загоняют всех подряд. В итоге мы начинаем играть, задние ряды начинают болтать, ну и уже ничего не сходится.

Но еще больше интерес аудитории к группе, на мой взгляд, подогрело локальное телеграм-сообщество. А дальше я расскажу, почему.

В современной науке есть интересная теория американского исследователя Клэя Ширки. Она о том, как в цифровом мире мы собираемся вокруг какой-то идеи или человека. С помощью концепта я расскажу вам, как про ребят из Ragon Bal узнала почти вся Осетия.

Но сначала надо объяснить, как эта теория работает. Поясню на простом примере про джибуров. О теме поста сейчас на минуту забудьте, давайте пока просто разберемся, о чем я буду говорить дальше.

Если коротко, Ширки пишет, что интернет нас стихийно объединяет и подталкивает что-то делать вместе, коллективно. Это должно происходить именно естественно, без принуждения.

Сам процесс такой мобилизации состоит из четырех этапов: обмена (sharing), кооперации (cooperation), сотрудничества (collaboration), collectivism (коллективная идентичность). Разберем каждый шаг на примере.

Номер один — обмен (sharing). Это когда люди просто чем-то делятся друг с другом. Например, мемами, новостями или слухами. Все происходит случайно, без какой-то организации.

Представим ситуацию: на БАМе собирается толпа джибуров. Чисто владикавказские типы. Среди них двое — Аланчик и Сосик. Один из них начинает в шутку читать рэп Хъабула, который «иу дыууæ æртæ цыппар ногирагтæ розмæ». Другой подхватывает. Это кто-то случайно снимает и выкладывает в телеграм. Видео вирусится, люди пересылают его друг друга в чатах, постят местные каналы. Всем просто прикольно, это смешно.

Шаг два — кооперация (cooperation). Теперь вместо простого обмена информацией мы начинаем делать что-то согласованно. Не обязательно с общей целью, но уже понемногу вместе. К объекту или идее появляется коллективный интерес.

Про Аланчика и Сосика написали все локальные паблики. У них минута славы. Пацанов зовут выступать в Саклю. Ну или любую местную кафешку. Новоявленные дарования решают записать первый трек, с которой им по-братски помогает одна из владикавказских студий. Его постят местные телеги, потому что может залететь. Кто-то дарит Аланчику и Сосику колонку и микрофон.

Интерес к парням у всех свой — привлечь больше просмотров, просто посмеяться или поддержать таланты. Но все эти действия направлены именно на Сосика и Аланчика, а не на кого-то другого. И движ уже совместный.

Едем дальше — сотрудничество (collaboration). Люди начинают вместе делать какие-то целостные, устойчивые вещи. Например, проекты, инициативы, сообщества. Появляются правила, по которым они живут, распределение ролей и какая-то устойчивость.

На этом этапе Сосик и Аланчик запускают свой дуэт. Теперь они постоянно перепевают Хъабула и Бирагъа. А еще пишут собственные песни про чепырки, сторонки и владикавказских пацанов. У пацанов появляется свой менеджер, контракт со студией, сообщество фанатов. Короче, вокруг них теперь система.

Последний этап — коллективизм (коллективная идентичность). Это когда вокруг идеи уже не просто кружок по интересам, а такое прям нормальное сообщество. У которого есть стойкие ценности и даже миссия. Сообщество чувствует себя как единую силу, которая может влиять на глобальные процессы вокруг.

Возвращаемся к Сосику и Аланчику. Ребята теперь звучат из всех колонок. Их слушают на всех свадьбах, куывдах, просто в машинах. Дуэт — не просто музыканты, а центр локальной музыки. Можно сказать, лицо новой рэп-волны.

А теперь вернемся назад к Ragon Bal. На мой взгляд, именно осетинские телеграм-паблики отчасти усилили новую волну популярности ребят. Ансамбль — это какой-то неочевидный артефакт современной культуры Иристона. Свежий и интересный. Ragon Bal будто бы в некоторой степени стал одним из символов новой осетинской популярной культуры.

Если говорить языком Клея Ширки, первая волна интереса к Ragon Bal — это как раз та стадия, которую он называет обменом. Вспышка обсуждений, репостов, упоминаний в СМИ, интервью с участниками. Кажется, это было весной прошлого года, но могу ошибаться.

Сейчас, возможно, мы на ступеньке кооперации. То есть в той фазе, когда вокруг группы появляется лояльное, но все еще хаотичное комьюнити. Аргумент «за» — история из февраля 2025. Тогда ребята кинули клич — искали танцующую молодежь, чтобы снять клип. За участие не платили, но новость сильно разлетелась. Участие приняли много человек, что говорит о силе. Ragon Bal — это уже некий бренд, который мы знаем и узнаем. И не просто помним, а готовы поддерживать.

Кажется, в будущем связь между слушателями и коллективом будет крепче. Уверена, дальше нас ждут коллаборации с локальным бизнесом (а хотя, это уже происходит — вспомните первый кампэйн «Мамисона»), сообществом активистов, художников, местными властями(?). И кто знает, может, Ragon Bal станет новым представлением о том, каким должен быть осетинский фолк.