Forwarded from По ту сторону жизни
Нора Прентисс (1946) реж. Винсент Шерман
Заканчиваем традиционный марафон #noirvember от канала @randomnoir.
Иллюстративный пример того, как модель фильма-нуар и прилагающееся к нему фаталистическое мироощущение трансформирует и поглощает любой жанр, на который они накладываются. Главный герой – успешный, состоятельный врач. Он небеден, у него красивая жена, двое прекрасных детей и отличное положение в обществе. Казалось бы, живи и радуйся, но нет – в послевоенной Америке все традиционные социальные институты под сомнением. Именно благополучность и зажиточность вызывают подозрение, ибо бог его знает, что кроется за фасадом внешней благопорядочности и педантичности. Они тяготят, они неестественны в новом мире, пережившем холокост и ядерные бомбардировки.
Вот и у главного героя его собственная прилежность и удобность вызывает такое раздражение, что он встаёт на скользкую дорожку греха. Влюбляется в молоденькую пациентку-танцовщицу, начинает врать, и стремительно падает на дно. Оказывается, что добропорядочность – настолько хрупкая категория, что рассчитывать на неё не приходится. Более того, чем благополучнее человек, тем глубже та пучина, в которую он готов нырнуть в любой момент. Каждый человек может упасть, в каждом таится зло – и в этом и есть коренная аксиома жанра нуар.
Фильм начинается с флэшфорварда: главного героя буквально судят за собственное убийство. И это буквальное изображение нуарной метафоры, что каждый сам себе палач. Ненависть к социальной приемлемости, вот с чем не справляются герои жанра. Скучно быть хорошим, невозможно, гадко. Не выходит. Слишком много смертей вокруг. И вот тому, как уважаемый врач, призванный помогать людям, дошёл до жизни такой, и посвящён фильм. Начинается он как лёгкая мелодрама – искра, влюблённость, попытки разрешить любовный треугольник. Недаром фильм был очень популярен у женской аудитории в своё время. Но постепенно, с развитием хронометража, нуарность всё нарастает, пока закономерно не приходит к исходу, показанному в самом начале фильма. Грех убивает грешника. Христианский по своей природе Кодекс Хейса неумолим – зло, пусть и рождается от слабости, от бессилия, пусть от него иногда и не спастись вовсе, должно и будет наказано.
На момент выхода критикам фильм не понравился, но сейчас все те жанровые условности, что сценарий в себе содержат, воспринимаются совершенно нормально, как нечто должное для того времени. В конце концов, фильм и не обязан быть полностью логичным и реалистичным, ведь фильм – не вырванный кусок жизни, а концепция, облачённая в подобие реалистичности.
Снят фильм ярковыраженно нуарно, оператор Джеймс Вонг Хау подарил нам кучу знаковых фильмов в широком диапазоне от «Шанхайского экспресса» Штернберга до мощного визуального пиршества «Seconds» Франкенхаймера. Образ решётки, нависшей над героями, преследует их всю дорогу. Главное, пожалуй, достоинство ленты – медленно меняющийся жанр, который за два часа успевает пройти все оттенки спектра нуарности. И именно в таких фильмах, на контрасте частей, легко увидеть эссенцию «ночных фильмов», притчево-назидательную и фаталистскую.
Версия текста с картинками
Заканчиваем традиционный марафон #noirvember от канала @randomnoir.
Иллюстративный пример того, как модель фильма-нуар и прилагающееся к нему фаталистическое мироощущение трансформирует и поглощает любой жанр, на который они накладываются. Главный герой – успешный, состоятельный врач. Он небеден, у него красивая жена, двое прекрасных детей и отличное положение в обществе. Казалось бы, живи и радуйся, но нет – в послевоенной Америке все традиционные социальные институты под сомнением. Именно благополучность и зажиточность вызывают подозрение, ибо бог его знает, что кроется за фасадом внешней благопорядочности и педантичности. Они тяготят, они неестественны в новом мире, пережившем холокост и ядерные бомбардировки.
Вот и у главного героя его собственная прилежность и удобность вызывает такое раздражение, что он встаёт на скользкую дорожку греха. Влюбляется в молоденькую пациентку-танцовщицу, начинает врать, и стремительно падает на дно. Оказывается, что добропорядочность – настолько хрупкая категория, что рассчитывать на неё не приходится. Более того, чем благополучнее человек, тем глубже та пучина, в которую он готов нырнуть в любой момент. Каждый человек может упасть, в каждом таится зло – и в этом и есть коренная аксиома жанра нуар.
Фильм начинается с флэшфорварда: главного героя буквально судят за собственное убийство. И это буквальное изображение нуарной метафоры, что каждый сам себе палач. Ненависть к социальной приемлемости, вот с чем не справляются герои жанра. Скучно быть хорошим, невозможно, гадко. Не выходит. Слишком много смертей вокруг. И вот тому, как уважаемый врач, призванный помогать людям, дошёл до жизни такой, и посвящён фильм. Начинается он как лёгкая мелодрама – искра, влюблённость, попытки разрешить любовный треугольник. Недаром фильм был очень популярен у женской аудитории в своё время. Но постепенно, с развитием хронометража, нуарность всё нарастает, пока закономерно не приходит к исходу, показанному в самом начале фильма. Грех убивает грешника. Христианский по своей природе Кодекс Хейса неумолим – зло, пусть и рождается от слабости, от бессилия, пусть от него иногда и не спастись вовсе, должно и будет наказано.
На момент выхода критикам фильм не понравился, но сейчас все те жанровые условности, что сценарий в себе содержат, воспринимаются совершенно нормально, как нечто должное для того времени. В конце концов, фильм и не обязан быть полностью логичным и реалистичным, ведь фильм – не вырванный кусок жизни, а концепция, облачённая в подобие реалистичности.
Снят фильм ярковыраженно нуарно, оператор Джеймс Вонг Хау подарил нам кучу знаковых фильмов в широком диапазоне от «Шанхайского экспресса» Штернберга до мощного визуального пиршества «Seconds» Франкенхаймера. Образ решётки, нависшей над героями, преследует их всю дорогу. Главное, пожалуй, достоинство ленты – медленно меняющийся жанр, который за два часа успевает пройти все оттенки спектра нуарности. И именно в таких фильмах, на контрасте частей, легко увидеть эссенцию «ночных фильмов», притчево-назидательную и фаталистскую.
Версия текста с картинками
Forwarded from A page of Madness
Прощаемся с #noirvember вместе с @randomnoir
«Обнажённый город» (The Naked City) — это коммерчески успешный нуар, получивший два Оскара. Режиссёром картины выступил Жюль Дассен, а кинопродюсером стал Марк Хеллингер, чей голос мы слышим за кадром.
Сюжет фильма разворачивается вокруг расследования убийства молодой женщины в Нью-Йорке. Детективы Дэн Малдун (Барри Фицджеральд) и Джимми Хэллоран (Дон Тейлор), щеголяющие с револьверами Colt police positive special, пытаются раскрыть это преступление, погружаясь в мрачные и сложные аспекты городской жизни. Фильм отлично передаёт атмосферу послевоенного Нью-Йорка, показывая его как живой, дышащий город с множеством тёмных уголков и скрытых тайн.
Одной из особенностей «Обнажённого города» является натурная съемка, которая добавляет ему документальной достоверности. Зрители могут увидеть знакомые улицы, здания и даже повседневную жизнь горожан, что делает картину особенно запоминающейся и способной полностью погрузить в обстановку «города греха». Символизм в кинокартину добавляет и его название. Оно отсылает к фоторепортеру Артуру Феллиг и его фотокниге, вышедшей в 1945 году. Виджи (так себя прозвал Артур) работал, как независимый репортёр, фотографируя криминальную хронику и повседневную жизнь разных слоёв общества.
Фильм заканчивается погоней на Вильямсбургском мосту, подчеркивается одна из основных идей кинокартины, что, даже в городе, где проживают миллионы, спрятать свою историю и себя не всегда возможно. #кино
«Обнажённый город» (The Naked City) — это коммерчески успешный нуар, получивший два Оскара. Режиссёром картины выступил Жюль Дассен, а кинопродюсером стал Марк Хеллингер, чей голос мы слышим за кадром.
Сюжет фильма разворачивается вокруг расследования убийства молодой женщины в Нью-Йорке. Детективы Дэн Малдун (Барри Фицджеральд) и Джимми Хэллоран (Дон Тейлор), щеголяющие с револьверами Colt police positive special, пытаются раскрыть это преступление, погружаясь в мрачные и сложные аспекты городской жизни. Фильм отлично передаёт атмосферу послевоенного Нью-Йорка, показывая его как живой, дышащий город с множеством тёмных уголков и скрытых тайн.
Одной из особенностей «Обнажённого города» является натурная съемка, которая добавляет ему документальной достоверности. Зрители могут увидеть знакомые улицы, здания и даже повседневную жизнь горожан, что делает картину особенно запоминающейся и способной полностью погрузить в обстановку «города греха». Символизм в кинокартину добавляет и его название. Оно отсылает к фоторепортеру Артуру Феллиг и его фотокниге, вышедшей в 1945 году. Виджи (так себя прозвал Артур) работал, как независимый репортёр, фотографируя криминальную хронику и повседневную жизнь разных слоёв общества.
Фильм заканчивается погоней на Вильямсбургском мосту, подчеркивается одна из основных идей кинокартины, что, даже в городе, где проживают миллионы, спрятать свою историю и себя не всегда возможно. #кино
Forwarded from Тревожные кассеты
The Leopard Man – последняя работа дуэта Турнёра-Льютона, после которой их пути разошлись по воле студии. Благо, по отдельности эти двое не перестали существовать, но линия жизни на ладони «ночных фильмов» прервалась слишком быстро, похоронив в непроницаемых тенях нуара самое прогрессивное и смелое на тот момент сотрудничество. Может, мне кажется, но из трёх фильмов, снятых в коллаборации Человек-леопард – самая простая история как в визуальном обрамлении образов, так и в сюжетном. Чтение синопсисов я считаю ошибкой, поэтому даже краткий взгляд на описание этого фильма – просчёт фатальный, ибо всё становится очевидным ещё до начала титров.
Весь хронометраж – непреложная истина испокон веков гласящая, что нет зверя хуже человека. Две блестящие луны-глаза в темноте не угроза, как можно подумать, но вскрытый страх примитивного разума, закованного человеком в среде из бетона, стекла и высоких заборов. Острые когти-лезвия не оружие, но средство вынужденной обороны. А вот чистые руки, аккуратный костюм и спокойствие голоса – едва колышущаяся вуаль за которой притаилось чистое зло, творящее беды, продиктованные не инстинктом выживания, но чёрной душой.
В остальном это простой, наверное, даже блеклый (ха-ха) триллер, в котором нет тревожного магнетизма, как в «Людях-кошках», и какого-либо вопроса, заданного окружающей действительности, как в «Я гуляла с зомби».
На последнем вдохе марафона #noirvember от канала random noir stills
Весь хронометраж – непреложная истина испокон веков гласящая, что нет зверя хуже человека. Две блестящие луны-глаза в темноте не угроза, как можно подумать, но вскрытый страх примитивного разума, закованного человеком в среде из бетона, стекла и высоких заборов. Острые когти-лезвия не оружие, но средство вынужденной обороны. А вот чистые руки, аккуратный костюм и спокойствие голоса – едва колышущаяся вуаль за которой притаилось чистое зло, творящее беды, продиктованные не инстинктом выживания, но чёрной душой.
В остальном это простой, наверное, даже блеклый (ха-ха) триллер, в котором нет тревожного магнетизма, как в «Людях-кошках», и какого-либо вопроса, заданного окружающей действительности, как в «Я гуляла с зомби».
На последнем вдохе марафона #noirvember от канала random noir stills